Вильям Мьюир считал «подобные ожидания» «совершенно ребяческими», хотя он признавал, что в отдельных случаях дух религиозной пытливости, намерение отринуть идолопоклонство и признание превосходства иудаизма и христианства могли иметь место.
См. эссе Т. Карлейля «The Hero as a Prophet».
«Эти Ханифы образуют весьма любопытную и чрезвычайно важную фазу арабских верований, предшествовавших Мухаммеду, — фазу "иудейского христианства" или "христианского иудаизма". Себя они предпочитали называть "сабеянами Авраама", и Мухаммед, в начале своего пути, считал себя одним из них. По своим намерениям и целям, они являлись «еретиками». Они веровали в Единого Бога. У них были Закон и Учение, а впоследствии появились Свитки Авраама и Моисея, называвшиеся Ashmaat, и к ним Мухаммед прибегает в самом начале». — «Ислам» Эммануэля Дейча. «Поклонение одному Всевышнему Аллаху, как представляется, всегда было основой религии арабов. Семитская цивилизация никогда не признавала иного устройства Вселенной, кроме абсолютной монархии». — Э. Ренан, «Очерки религиозной истории», с. 273.
Э. Фримен, Е.А. Freeman, «The History and Conquests of the Saracens", c. 10,17.
Нам нет нужды утруждать себя вопросом о природе этих трансов, вызвавших к жизни такое количество споров. Сиед Ахмед в своих «Эссе» писал: «Мухаммед был сильным и здоровым, как в детстве, так и в юности… На протяжении всей своей жизни он был подвержен большим опасностям и тяжким испытаниям, которые перенес с непоколебимым терпением и мужеством». Шпренгер был убежден, что то были эпилептические припадки, однако Лейк (Islam: Its Origin, Genius, and Mission, c. 37,41) пишет: «Подобное состояние сознания не представляется исключительной чертой ни одной из религий. Оно распространено среди всех исступленных проповедников, в том числе и у идолопоклонников Индии, Греции и Рима, и христиан различных конфессий, в женских и мужских монастырях, среди отшельников в пустыне… То был пароксизм души, пробивающейся из тьмы к свету».
Карлейль, «The Hero as a Prophet». Покойный Эммануэль Дейч имеет иную точку зрения и говорит, что понятие «мусульманин» относится к тому «кто, стремится к праведности своими собственными силами». Ислам — религия мусульман.
События происходят в год, когда Гераклий прибыл из Александрии в Константинополь, убил Фоку и занял престол Римской империи.
Вильям Мьюир, естественно, тоже вспоминает об истории в Эфесе и в связи с этим говорит: «Антагонизма между привилегированным классом или священниками храма не было; не было "мастеров Дианы", для которых святилище служило источником пропитания; на самом деле была сильнейшая наследственная привязанность к ритуалам, которые с раннего детства входили в повседневный быт каждого жителя Мекки, была патриотическая верность системе, выдвинувшая город на первое место в Аравии. От преимуществ такого рода нелегко отказаться». «The Life of Mohammed» («Жизнь Мухаммеда», изд. 1876, с. 67).
Данная сура, из которой приводится лишь небольшой фрагмент, считается, однако, более поздним откровением.
Мьюир считает этот пир «апокрифическим», но Косен де Персеваль, вслед за Абулфедой и Десверджерсом, сообщает те же подробности, что и в приводимом выше эпизоде.
Обособленный район, известный как Шеб Абу-Та- либа. Образован одним из горных ущелий, на восточных подходах к которому нависают выступающие скалы. Со стороны Мекки в него можно было пройти через низкие ворота, где с трудом протискивался верблюд. Скалы и стены домов полностью изолировали его со всех сторон от остальной части города. (См, «Магомет» Мью- ира, с. 99).
Д-р Август Мюллер в своей книге «Der Islam» утверждает, что эта почти повсеместно принятая интерпретация нового имени неверна по причине неточного перевода. Он говорит, что Абу-Бекр является именем нарицательным, хотя никаких причин подобного объяснения автор не приводит. Отцов обычно называли по именам сыновей и, насколько известно, никогда — по имени дочерей. Однако в данном случае Айша настолько стоит отдельно от остальных дочерей, что не было бы безосновательным полагать, будто ее отец почитал за честь, чтобы его родство с дочерью было отражено в его прозвании.
Иов 33: 14–17; 23–24.
Иов 4: 12–17.
Хиджра — переселение мусульман из Благословенной Мекки в Лучезарную Медину, начало мусульманского летоисчисления.
Мухаммед призвал своих последователей по пятницам в мечеть на проповедь, но повседневные дела при этом не прерывались. Обыкновение собираться вместе по пятницам существовало и до пророка.
Предполагаемая хронологическая последовательность сур приводится в данном труде. Коран в переводе на английский язык, выполненном преподобным Дж. М. Ро- дуэллом, имеет иную хронологию.
Мухаммед объявил, что большое количество сект в исламе свидетельствует об его истинности.
«Магометанство взялось за меч не для того, чтобы уничтожить всех неверных и язычников, и не для того, чтобы силой заставлять людей принять мусульманство, но с единственной целью провозгласить вечную истину о единстве Творца на всем пространстве известного к тому времени мира». — Сайд Ахмед Хан Бахадор (Лондон, 1870), «Эссе», т. 4, с. 30.
Однако другой мусульманин, Сайд Амир Али, один из потомков пророка, в своем «Критическом исследовании жизни и учения Мухаммеда» (Лондон, 1973) утверждает: «Мы раз и навсегда отрицаем, что ислам когда-либо брался за меч с целью насильственного обращения неверных. Ислам брался за меч исключительно ради самозащиты и не выпускал его из рук только ради этого. Ислам никогда не вмешивался со своими догмами ни в одну этическую систему, не преследовал никого, не насаждал инквизиции».
Но, тем не менее, меч был обнажен, и схватились за него мусульмане с готовностью.
«Тогда не существовало ни судов, ни полиции, не было в Медине и военных судов; кто-то из последователей Мухаммеда, следовательно, должен был играть роль исполнителя смертных приговоров, и было бы лучше, если бы это делалось тихо, поскольку прилюдная казнь человека на глазах всего его клана вызвала бы беспорядки, еще больше кровопролития и встречные обвинения, пока весь город не оказался втянутым в конфликт. Если подобные преступления можно называть «тайными убийствами», то именно такие тайные убийства стали существенной частью внутреннего устройства Медины. Людей нужно было убивать, и тогда лучше, если так». — «Studies in a Mosque», Стэнли Лейн-Пула, с. 69.
Примерно в это же время (625 г.) Мухаммед объявил запрет на вино и азартные игры (сура 5). Вскоре после прибытия в Медину он рекомендовал воздерживаться от них (сура 2).
См. ссылку на фрагмент из суры второй в главе XVI.
«Пророк, вне всякого сомнения, пристально следил за ходом войны [между Византией и Персией], упоминание о которой имеется в Коране (сура 30). Он не мог не видеть, какие громадные преимущества открывались перед ним вследствие того, что две великие державы оказались до крайности измотаны неимоверными боевыми действиями». — Э. Фримен, (Е.А. Freeman, «The History and Conquests of the Saracens", c. 24).
Мусульмане говорят, что евреи дали Антихристу имя «Мессия Бен Давид», веря, что в последние дни он восстановит для них царствие. Он должен появиться где-то между Ираком и Сирией, его будут сопровождать тысячи евреев, и он опустошит дотла все земли, кроме Мекки и Медины. (См. Sales Koran, «Preliminary Discourse», раздел 4). С другой стороны, стало уже обычным, что христиане говорят о Мухаммеде как об Антихристе. На это профессор Фримен заявил: «Я не берусь выяснять, был ли Мухаммед персонально Антихристом Священного Писания, но я точно знаю, что его религия, приближенная до такой степени к христианству, не будучи христианской, в конечном счете оказывается, больше любой другой, крайне антихристианской». — The History and Conquests of the Saracens, c. 72.
Перечисление имен всех жен пророка не входит в задачи настоящей книги, тем более что у разных историков эти списки разные. Но, как принято считать в настоящее время, их общее число достигало пятнадцати, включая тех, кого уже не было в живых.
Он прекрасно сказал: «Сын обретает рай у ног своей матери».
«Старое мнение о том, что Мухаммед был простым самозванцем, сейчас с таким трудом принимается на веру, что ни один из признанных историков в настоящее время не придерживается его». - W.W. Ireland, «Затмение Разума», с. 23.
Доктор Август Вейль сказал о Коране: «Как и Книги Моисея, он содержит заповеди, которые бесполезны и даже неприменимы для всех стран и всего человечества, и даже не для всех времен… Как реформатор, коим Мухаммед изначально являлся и хотел быть таковым, он отмечен в нашем сознании непосвященных, но восхищающихся им… Он заслуживает звание пророка».
«Все это чрезвычайно естественно для любого, окажись он на месте Магомета; но его можно явно обвинить в том, что он не был информирован больше по вопросам столь большой важности.
См. «Мировые религии», Фредерика Д. Мориса, гл. I, ч. 1; гл. I, ч. 2.
«В самом деле, не что иное, как абсолютная уверенность в искренних и чистых намерениях, могло провести Мухаммеда столь несокрушимо и прочно, без всяких отклонений и колебаний, без какого бы то ни было предательства по отношении к самому себе и самым близким своим соратникам, от первого признания Кадидже — к предсмертным содроганиям на руках у Айши». — Э. Фримен, «The History and Conquests of the Saracens", c. 57.
См. главу 9.
В «Речах Мухаммеда» Стэнли Лейн-Пула можно получить надлежащее впечатление о лучших частях Корана, без необходимости перелистывать множество длиннот. В переводе преподобного Джона Медоуз Родуэлла суры расположены предположительно в хронологическом порядке, четко указано различие между поэтическими пассажами и прозаическими главами. Переложение Сейла предваряется ценным предисловием, и то же самое можно сказать об очень научном и гораздо более упругом переводе профессора Палмера.
Более подробно об этих исторических достопримечательностях см. в. «Истории Халдеи», глава 1, а также в следующих главах настоящей книги.
Лоренс Олифант, путешествовавший в этом регионе, приводит в своей книге «Земля Гилеады» (The Land of Gilead) (с. 94, амер. изд.; с. 87, англ. изд.) описание ущелья реки Ермук, по которому можно составить представление о знаменитой битве. Он рассказывает, как сидел на обломке колонны на самом краю пропасти и смотрел вниз, на вившуюся под ним на глубине 150 метров реку, тогда как «следы былого величия» разбросаны были вокруг него повсюду. В этом месте в изобилии имеются останки стен древнего города, на вид неуязвимых, отстроенных в три ряда.
Окли описывает осаду Бостры с романтическими подробностями. Неизменно точный Коссен де Персеваль (3, 435) подает это как исторический факт. Однако сэр Вильям Мьюир утверждает, что не нашел подтверждений этой истории.
«Магомет, вводя ограничения, неизбежно санкционировал это тягчайшее зло. При том, что наложенное им ограничение, в свое время и в той местности, сыграло ни с чем не сравнимую роль, оно стоит и будет стоять на пути любой последующей, более полной реформы… Разница между одной женой и двумя решает все… Его последователям легче запомнить, что он позволил иметь четыре жены, нежели то, что он позволил только четыре». — Э. Фримен, (Е.А. Freeman, «The History and Conquests of the Saracens», c. 69).
Важной вехой этой кампании (635 г.) был Бовейб, близ Куфы, в сражении при котором сарацинские войска возглавлял доблестный и проверенный полководец Мотан- на. Битва была долгой и жестокой, персы в конце концов были разбиты, а богатая добыча подбодрила мусульман. Мотанна, который так и не оправился от полученных в тот день ран, почитаем на втором месте после великого Халида за свое хладнокровие, стратегический талант и невероятную смелость. См. Вильям Мьюир, «The Early Kalifate», с. 139.
Коссен де Персеваль датирует это сражение февралем—мартом 636 г., а Мюллер приводит дату 637 г.
Баальбек (древний Гелиополис) и Киннесрин (древняя Халкида), заплатив значительную контрибуцию, добились заключения перемирия.
Многие авторы, повторяя вслед за Абулфараджем, утверждали, будто после капитуляции Александрии знаменитая библиотека была разорена, а ее книги использовались для растопки в четырех тысячах городских бань, причем не хватило полугода, чтобы сжечь их все. Несмотря на свидетельства Дина Милмана, эта версия на сегодняшний день поставлена под сомнение.
Мерв (еще одно название — Мары) — одна из столиц Хорасанского царства следующего халифа. Правление сарацин в нем закончилось в 874 г. Подобно Самарканду и Бухаре, этот город был центром науки и культуры. В нем вырос халиф аль-Мамун Абу-ль-Аббас Абдаллах. Его захватили в 1037 г. Сельджуки, в нем был похоронен Альп Арслан. В 1221 г. Мерв пострадал от нашествия монголо- татар.