— Ах, разве что так!
Малецкий уже не мог удержаться. Он остановился и патетически воскликнул, словно открыл нечто невероятное:
— Однако же ты говоришь, что хочешь жить! Что же это, как не вера в жизнь?
Ирена пожала плечами и приподняла зонтик.
— Вера в жизнь? — повторила она. — Вовсе нет! Просто чем больше видишь смертей вокруг, тем сильнее самому хочется жить, только и всего…
Они замолкли.
— Вот наш дом! — Малецкая показала дом, окруженный молодыми елочками.
Перед домом играли два мальчугана и смуглая, черноволосая девчушка, очень похожая на Влодека Карского. Это была Тереска Карская.
Она стояла в стороне и, заложив ручки за спину, смотрела, как мальчишки, вывалявшись в песке и глине, сооружают длинную стену из камешков, веток и осколков стекла.
— Что это вы делаете? — задержалась возле них Малецкая.
Один из мальчишек поднял к ней толстощекую чумазую мордашку.
— Это гетто! — с гордостью показал он на стену.
В подъезде худенькая и, как дети, смуглая Карская разговаривала с очень толстой, даже тучной женщиной. Женщина эта, когда они проходили мимо, внимательно и неприязненно, сощурив глаза, оглядела Ирену.
Ирена, по-видимому, заметила это и тут же, на лестнице, спросила:
— Что это за женщина там, внизу, толстая? Она здесь живет?
— Да, — ответил Малецкий. — На первом этаже.
— Кто она, не знаешь?
Малецкий пожал плечами.
— Понятия не имею! Фамилия Петровская. Замужем, муж моложе ее, занимается она спекуляцией. Вот все, что я знаю…
Ирена задумалась. Спустя минуту, уже у дверей квартиры Малецких, она снова вернулась к тому же:
— Эта женщина посмотрела на меня не слишком любезно.
Малецкий думал о том же и потому поспешил возразить.
— Да тебе просто показалось!
— Ты так думаешь? — Она мельком взглянула на него. — Что ж, дай-то бог! Мне бы не хотелось, чтобы у вас из-за меня были неприятности.
Малецкий нахмурился.
— Ты слишком впечатлительна! — сказал он гораздо жестче, чем намеревался.
И снова его охватили сомнения, верно ли он поступил, приведя Ирену к себе домой. Внешность у нее типично еврейская, это бесспорно. Однако сам он так давно знал Ирену, что не представлял себе, какое впечатление она производит на тех, кто видит ее впервые.
Поместив Ирену в так называемую «мастерскую» Яна, Малецкая тут же вышла на кухню приготовить ужин. Ирена положила на стол свой зонтик и стала медленно снимать шляпу. Вдруг, с еще поднятыми над головой руками, она обернулась к стоявшему поодаль Яну.
— Чего ты так меня разглядываешь?
Он помолчал. Потом ответил:
— Ты в общем-то совсем не изменилась…
Ирена положила шляпу рядом с зонтиком и присела на край стола.
— Зато ты очень изменился!
— Да?
— Увы! Постарел, подурнел… Нет, в самом деле, — повторила она, заметив, что он смутился. — Теперь я, кажется, не могла бы в тебя влюбиться.
Малецкий счел за благо обратить разговор в шутку.
— Думаю, этого никогда и не было?
— Ну разумеется! — засмеялась Ирена. — Неужто ты предполагал, что такое могло быть?
От ответа Малецкого избавил звонок у входной двери. Это пришел Влодек Карский.
Спортивная голубая рубашка оттеняла смуглость его лица, темные волосы.
— Простите. — Он поклонился. — Пан Малецкий дома? Пан Юлек…
— Мой брат? — удивился Малецкий.
Вот уже несколько недель он ничего не знал о Юлеке. Тот еще в феврале уехал в провинцию, неведомо куда и зачем, как обычно по каким-то таинственным делам.
Из кухни выглянула Анна. Увидев юного Карского, она улыбнулась.