— Он хочет, чтобы я уехала, — сама себе сказала Томка и открыла крышку ноутбука.
«Косынку» что ли разложить, пока хозяин отсутствует? Но комп был надежно запаролен и никакие «один, два, три» не прокатывали.
— Эх, — только и вздохнула разочарованно она.
И тут дверь портала залилась серебристым светом и показалась мужская фигура. Эдвард Карлайл хмуро уставился на Тамару и поинтересовался:
— Я надеюсь, приступ наглости у тебя закончился, и мы сможем поговорить нормально?
В одной руке он держал пакет, а во второй термос.
— Голодная?
Томка удивленно уставилась на оборотня.
— Вы меня сюда притащили, что бы покормить?
— Нет. Чтобы впихнуть в твою куриную голову хоть немного мозгов, — грубо ответил он.
Томка собралась обидеться, но передумала, припомнив размеры тигриных клыков.
— У тебя в животе урчит от голода. Еще в клубе услышал. Мой тебе совет: не пей больше на пустой желудок, — с этими словами он вытащил из пакета несколько кусков ароматной пиццы, достал из шкафа кружки, открыл термос и налил кофе.
— Спасибо, — искренне поблагодарила девушка, принимая из графских рук чашечку крепкого черного кофе.
— Сахар забыл. Сам пью только черный.
Томка оставила его замечание без комментариев и стала потихоньку маленькими глотками пить бодрящий напиток, искоса поглядывая на мужчину, который вальяжно расположился напротив.
— Так значит вы и вправду оборотень? — спросила Томка и поставила пустую чашку на стол.
— А что не похоже? — лениво отозвался Эдвард.
— Если честно, то нет. Слушайте, а как вы по этим порталам перемещаетесь. Это магия? Да? Жуть как круто.
Не меняя расслабленной позы, оборотень скрестил руки на груди и терпеливо объяснил:
— Портал и вправду магический. Смотри, — он расстегнул две верхних пуговицы своей белоснежной рубашки и достал деревянный амулет на шнурке, — Это амулет перемещений. С его помощью я могу ходить по пространственным тоннелям.
— Значит, вы еще и маг?
— Нет. Не маг.
— А как же амулет?
Карлайл задумчиво повертел деревяшку в руке, затем спрятал обратно за пазуху.
— Подарок ведьмы.
И сказано это было таким тоном, что больше Тома расспрашивать не решилась. Девушка взяла кусок пиццы, поудобнее развалилась в хозяйском кресле и начала с аппетитом есть, размышляя о своем…
Вот, интересно, с чего бы это Котику быть таким добреньким. Пиццу принес, кофе напоил. Видать, задабривает. Да только русских девушек как не задабривай, а если что втемяшиться им в голову, кувалдой не вышибешь.
— Тамара, — тихим голосом позвал оборотень.
Она вскинула голову и вопросительно уставилась на него. Надкусанный кусок ароматного лакомства так и застыл на пути ко рту, когда Карлайл предельно серьезным тоном поинтересовался:
— Ты влюблена в моего сына?
Томка совсем забыла о необходимости прожевать пиццу, находящуюся во рту. Сглотнула. Подавилась и вконец закашлялась.
— Что? — хрипло выдавила она.
— Просто ответь на вопрос, Тома. Только честно…
И так это прозвучало, что есть мгновенно перехотелось. Девушка осторожно положила кусок на тарелку и выдавила:
— Нет.
— Но он тебе нравится. Да?
— Нравится, — неохотно призналась она, — И что с того?
Граф медленно поднялся и склонился над съежившейся в кресле Тамарой.
— Он бросит тебя, когда наиграется. Думаешь, ты одна такая дурочка? — и столько злости было в его словах, что мурашки табунами забегали по коже.
Томка невольно обхватила плечи руками, зная, что Карлайл старший говорит абсолютную правду. Как бы горька она не была.
— Может, это я его первая брошу, — совсем как-то по-детски прошептала она.
Карайл усмехнулся.
— Деточка, ты в зеркало давно смотрелась? Не тянешь на роковую красотку. Я не удивлюсь, если окажется, что и парня у тебя никогда не было.
Последняя реплика задела. Сильно задела. Томка вскочила и зло выпалила:
— А чего это вы так за меня переживаете? Какое вам дело до меня и моих чувств? Вы всем девушкам Даниэля устраиваете сеанс психотерапии или только я удостоилась подобной чести, ваше сиятельство?!
Несколько мгновений его сиятельство пожирали Томку взглядом. Тяжелым таким, надо отметить, взглядом.
— Что? — ехидно заметила она, — А сказать-то в ответ нечего, господин граф!
На последнем слове девушка сделала особое ударение. Не хватало только в реверансе присесть для пущей издевки.
— Я уже давно не граф, — твердо произнес мужчина, медленно поднимаясь со своего кресла.
— С каких это пор?
Томка и сама не понимала, откуда в ней столько наглости взялось. Определенно, компания этого гада блохастого плохо на нее влияет. Подумала и пискнула от страха, поскольку Карлайл как-то недобро улыбнулся и, сделав шаг в ее сторону, ухватил в локоть.
— С тех пор как убил свою жену.
Стерев остатки храбрости с девичьего лица, данным заявлением мужчина потащил ее к двери.
— Пусти-и-те, — пискнула она, — Что вы собираетесь делать?
— Учить уму разуму, деточка. Может, раза с десятого до тебя хоть что-то дойдет, — ответил он и толкнул Томку в портал.
Она очнулась, лежа на холодном полу. Открыла глаза и поняла, что почти ничего не видит. Очки. Нужно их найти. Попыталась сесть. Ничего не вышло. Все тело налилось свинцом. Голова гудела, словно с похмелья.
— Да что ж это такое со мной, — сказала и сама не узнала свой голос.
Девушка медленно подняла руку и поднесла ее к лицу. Какой-то странно тяжелой она показалась. И в следующее мгновение раздался ее собственный вопль ужаса. Запястья оказались скованы уродливыми кандалами. С огромным трудом она перевернулась на живот и встала на четвереньки. Перед глазами был каменный пол. В нем прямо рядом с тем местом, где еще секунду назад была ее голова, торчало большое железное кольцо, от которого тянулась цепь. Второй ее конец замыкался на руках пленницы. А пленницей была она сама.
— Это какой-то глупый розыгрыш, — прошептала девушка сама себе и, наконец, сев, привалилась к ледяной стене.
Очков рядом не оказалось. Без них девушка видела крайне плохо, и комната, погруженная в полумрак, расплывалась неярким пятном. Но это было еще не самое неприятное. Осторожно ощупав свой затылок, пленница застонала от боли. Там была свежая, едва покрывшаяся корочкой рана. И тут ее словно током прошибло. Воспоминания нахлынули неожиданно вместе с острой болью.
Девушка отчетливо помнила, что возвращалась домой из клуба, где они развлекались с Марко. Он немного перебрал, и они крепко повздорили. Расстроенная, она брела по слабоосвещенной фонарями пустынной улице, размазывая слезы по лицу, дрожащими ладонями. Остановилась. Достала из сумочки платок и сняла очки, чтобы вытереть слезы и самой себе приказать прекратить истерику.
И тут за спиной послышался какой-то шорох. Она обернулась и застыла в полнейшем шоке. В двух-трех метрах от нее лежал растерзанный, окровавленный женский труп. Понять, что это была представительница слабого пола, можно было только по изодранной, окровавленной одежде. Все остальное было самым настоящим месивом. Грязным. Кровавым. Омерзительным.
Девушка невольно попятилась назад, оперлась рукой о столб с уличным фонарем и согнулась пополам. Рвало ее долго и нещадно. Когда желудок опустошился полностью, трясущимися руками, она достала мобильный и набрала номер службы спасения. Пошел вывоз и оборвался, так как в следующую секунду острая боль пронзила затылок огненной стрелой, и она потеряла сознание. И вот теперь она очнулась пленницей, как животное, прикованная цепью.
Надежда, как говорится, умирает последней. Вот и несчастная ждала до последнего, что этот кошмар с ней в главной роли закончиться. Но сон или чья-то злая шутка затягивалась, а надежда, с каждым часом абсолютного безмолвия в ее ледяной камере, умирала все быстрее и быстрее. Девушка устала плакать, и обессилено провалилась в спасительный то ли сон, то ли обморок.
Очнулась от резкого звука. Звякнула дверь ее страшной обители. Отчаянно пытаясь сфокусировать взгляд, девушка приподнялась на руках и дрожащими пальцами откинула упавшие на лицо волосы.
Это был определенно мужчина. Он присел на корточки, рядом с трясущейся от холода девушкой и тихо сказал:
— Здравствуй, Рози.
Лицо незнакомца было скрыто в тени. Пленница смогла только разглядеть сильную руку с ухоженными ногтями, которая попала в слабую полоску света.
— Кто вы? — хрипло прошептала она.
Человек не ответил. Протянул ладонь. Провел тыльной стороной этой самой ладони по щеке, дрожащим губам и склонился ближе.
— Для тебя хозяин…
Глаза девушки по имени Рози Майри неестественно расширились от охватившего все ее существо ужаса. А мужчина внезапно рассмеялся.
— Как же вы все забавно выглядите, когда в первый раз слышите это слово.
Как ни пыталась Томка сгруппироваться, а сапоги на высоких каблуках сделали свое черное дело. Вылетев из портала, после чувствительного толчка в спину, она споткнулась о камешек и позорно распласталась на земле.
— Ну что за невезуха, — простонала она, поднимаясь на четвереньки, — Хорошо, что хоть носом землю не пропахала.
— Ты не убилась? — раздалось сзади.
Томка застонала второй раз. Представила, как она сейчас выглядит со спины. Платье короткое! А значит, Томкина пятая точка в симпатичном черном белье сейчас предстала перед взором Котика в самом, что ни есть пикантном виде.
— За что? — прошептала девушка, с трудом поднимаясь на ноги.
Уверенная мужская рука, тут же пришла на помощь.
— Прости. Я не хотел.
Эдвард помог ей выпрямиться, как смог, отряхнул одежду от грязи. Томка от стыда не знала, куда глаза деть. Благо было достаточно темно, и Карлайл не заметил ее смущения.
— Ты как? — взволнованно с неподдельным беспокойством спросил он, — Где болит?
Томка мысленно закатила глаза. Мать Тереза нашелся! Она вырвала свои руки из захвата оборотня, все своим видом показывая независимость.
— Да нормально все, — стараясь быть как можно равнодушнее, ответила Тома, — Пострадала только гордость.
Теперь придя в себя, девушка огляделась вокруг. Они стояли на берегу того самого озера, где состоялись неудавшиеся приставания Серебрякова. В темноте узнать это место можно было только по видневшимся руинам. Было довольно прохладно, и она мгновенно замерзла. Обхватила голые плечи руками.
— И что мы здесь делаем? — поинтересовалась девушка.
За этот вечер столько всего необычного успело произойти, что Томку уже нисколько не шокировало осознание, что она одна бог знает где, наедине с оборотнем, который в любой момент может и тигром обернуться. Рядом с ним, Томка, словно раскачивалась на эмоциональных качелях. Причем тормоза у них явно отсутствовали. «Это все нервы», — пришла к выводу она.
— Пошли, — вместо ответа приказал Карлайл и двинулся меж деревьев по направлению к развалинам, абсолютно уверенный, что Томка как послушная овечка последует за ним.
«А вот фиг тебе кошак облезлый» — зло подумала девушка и, облюбовав большой камень, села уставившись на ровную водную гладь.
Прикосновение холодного камня к попе сразу же отозвалось мурашками по всему телу. Томка решительно дернула резинку с волос, чтобы хоть как-то прикрыть обнаженные участки тела от ледяного ночного воздуха. Они темным покрывалом накрыли плечи и руки. Пожалуй, первый раз в жизни она обрадовалась густоте своей гривы. Как бы сейчас хорошо было оказаться дома. Мама бы напекла тонких воздушных блинчиков, достала смородиновое варенье. Может, и вправду уехать к чертям собачьим домой. Все эти приключения, тайны, оборотни и прочая мистика не для нее. Даниэль…
При мысли о нем, сердце странно заныло, будто от застарелой раны. Как бы он ей ни нравился, они слишком разные. Он тоже оборотень?! Это открытие не обрадовало Томку. Она вернулась к событиям сегодняшнего утра.
Разговор с детективом Браун:
«Вы мне нравитесь Тамара. И я прошу вас быть более осмотрительной в выборе друзей». Эти очевидные намеки.
«Уезжайте отсюда Тамара и забудьте Даниэля Карлайла как можно скорее». Сказано не напрямую, но все понятно без дополнительных объяснений.
И страшные слова Эдварда Карлайла:
«С тех пор как убил свою жену».
Перед мысленным взором скользнула обложка романа Артура Стэнтона и тихий стон сорвался с Томкиных губ.
— Нет. Этого не может быть.
Плечи девушки понуро опустились и в следующее мгновение ощутили прикосновение горячей руки Карлайла.
— Ты совсем замерзла.
Мужчина снял свой пиджак и набросил на девушку. Присел рядом на корточки. Заботливо стянул полы, так чтобы только нос один торчал.
— Ну чего пригорюнилась? — его руки осторожно сжали Томкины ладошки и погладили.
Девушка подняла на Карлайла недоверчивый, полный противоречивых догадок взгляд и спросила:
— Сколько вам лет?
Глаза мужчины превратились в недовольные щелки.
— А сама как думаешь?
Томка, не отрывая взгляда от его лица, ответила:
— Вы, думаю, постарше моего прадедушки будете. Или я неправа?
Вместо ответа Карлайл выпрямился и подал ей руку в приглашающем жесте. Томка секунду поколебалась и все же вложила свою холодную ладонь в его горячую и уверенную. Деваться все равно некуда. Осталось только довериться оборотню, надеясь, что он и в самом деле не желает ей зла.
Они шли в сторону развалин. Карлайл старался не торопиться, помня, что девушка на каблуках. Томка же всю дорогу проклинала эти самые каблуки. Несколько раз споткнулась и если бы не отличная кошачья реакция Карлайла, то пропахала пол леса своим носом. Она не обращала внимания на окружающую их местность. Все дорогу смотрела под ноги, лишь изредка поглядывая на широкую спину в белой рубашке.
— Вы привели меня полюбоваться на камни? — поинтересовалась Томка, когда они, достигнув восточной стены развалин, остановились, — Так я и в прошлый раз все хорошо рассмотрела.
— Не все, — отозвался Карлайл и улыбнулся.
— Это какое-то важное место?
— Я здесь живу.
Томка неуверенно покосилась на развалины, потом на ехидно улыбающегося Карлайла, затем обратно на развалины.
— Вы, конечно, меня извините за нескромный вопрос, — проговорила растерянная Томка, вглядываясь на чистое небо, ночным покрывалом окутавшее голые стены развалин — А на голову, когда спите, не капает? Нет?
Оборотень сверкнул зубами в ухмылке и не ответил.
— В чем подвох?
Томка, несмотря на дикую усталость, тоже заулыбалась. И как только это случилось, Карлайл приложил ладонь к каменной кладке и все изменилось. Кладка сначала поменяла цвет, а затем стала, словно расти ввысь, восстанавливая ранее отсутствовавшие пролеты, окна, двери и, наконец, крышу из вполне современной черепицы.
— Ой, — пискнула девушка от удивления.
Под ногами из земли вырос ухоженный газон, за спиной появилась кованая ограда. А справа небольшая клумба с цветами.
— Все чудесатее и чудесатее, — пробормотала Томка, глядя округлившимися глазами на парадный вход и коврик для ног с надписью «welcome», — Но как?
— Все та же ведьма, — объяснил Карлайл, и, схватив за руку, повел к двери.
Дом Эдварда Карлайла был большим и ухоженным снаружи, но внутри помещения казались необжитыми. Просторный холл был заставлен мебелью явно не по назначению. На полированных поверхностях этой самой мебели покоился немалый слой пыли. Углы и ниши облюбовали пауки и выстроили настоящее паучье царство. Томка брезгливо поморщилась, но от комментариев воздержалась.
— Гостей у меня не бывает. Поэтому этот этаж я не использую вовсе, — объяснил Карлайл и повел Томку наверх.
Тут было заметно чище. Даже цветы по углам стояли в плошках. Озираясь по сторонам, Томка послушно семенила вслед за оборотнем, и через несколько минут он распахнул дверь, пропуская ее первой в небольшую, но очень приятную комнату. Как догадалась девушка — это и было хозяйское логово.
— Прошу, — сказал Карлайл и самым обычным человеческим жестом включил свет.
— А где же «магический фонарь» или очередной «подарок знакомой ведьмы»? — съязвила Томка.
Первое что бросилось в глаза: большой светлый диван с множеством ярких подушек и ковер песочного цвета без единого пятнышка. Неожиданный выбор для мужчины. У окна стоял письменный стол, справа книжный шкаф, а слева была дверь. Скорее всего, там находилась опочивальня его кошачьего величества.