Рон подошел и нюхнул дымящий напиток. Недурственно, особенно с учётом того, что Рон последнее время пил исключительно чистую воду и ел дерьмо из американского ИРП.
«Надо было английские брать, там были бисквиты и настоящая овсянка!» — посетовал Рон, принюхиваясь к разогреваемой секретаршей снеди. Пахнет вкусно, так как пахнет грамотно прожаренным мясом со специями. У Рона заурчал желудок.
Секретарша сказала по воксу: «Рекаф готов». Наконец, дверь в кабинет отворилась, Рон проскользнул внутрь, дождался, пока секретарша поставит поднос на стол и выйдет.
Упитанный начальник полиции, одетый в черный мундир с некоторым количеством наград и большими звездами на погонах, с довольным видом принюхался к одуряющему запаху рекафа.
— Ты как всегда бесподобна, Когина... — поделился начальник впечатлениями по воксу.
— Х№й на! — с размаху врезал ему с ноги в грудь Рон.
Полицейский закашлялся, схватился за грудь, а Рон тем временем залез ему в голову.
Как и в прошлый раз, начали мелькать образы, воспоминания, но теперь Рон понимал язык, на котором говорят действующие лица. Детство в зажиточной семье не последнего блюстителя правопорядка на четыре уровня ниже. Юность в специализированной школе для детей чиновников улья. Молодость на улицах города, пресечение преступлений, крышевание банд, взятки, наркотики и очень много денег. Зрелость уже происходила здесь, на этом уровне, так как в молодости он умудрился взять за горло целую контрабандистскую сеть. Денег у Барлома Гаска очень много, но они все на депозитах в банках высоких уровней. И вот сейчас, начальник полиции района № 11178, сидит и держится за грудь, так как у него сломана грудина.
Рону было его совсем не жаль, так как объективно, даже по законам города-улья, ждёт Барлома смертная казнь. Столько украсть, на такие вещи закрыть глаза... А сколько народу-то погибло...
Рону было бы наплевать, на Барлома, но внезапный перелом грудины вызовет подозрения. Поэтому, как подсказывает образ памяти Барлома, всё можно подстроить как работу убийцы из Официо Ассасинорум. Да, как только что узнал Рон, есть здесь и такие. Барлом знал об этом из служебных документов, свидетельствовавших о том, что двести пятьдесят восемь лет назад верховный лорд города-улья был убит ассасином из неизвестного храма.
Рон решил сыграть на этом. С помощью «Диффиндо» нашинковал Барлома на кубики и разбросал по всему помещению — работа выполнена. Тот упомянутый ассасин был творческим человеком, так как верховного лорда улья он разорвал голыми руками, как и сотню его палатинских гвардейцев. А ведь палатинская гвардия этого лорда была оснащена силовыми доспехами...
«С ассасинами местными лучше вообще не связываться...» — подумал Рон, отхлёбывая рекафа.
Вкус необычный, но чем-то отдалённо, процентов на пятнадцать, напомнило ему обычный кофе. Непривычно. А вот мясо удалось. Шикарные гроксовые медальоны, прожаренные превосходно, пролетели через пищевод Рона пулей и врезались в желудок.
То ли ИРП был настолько плох, то ли Рон просто скучал по качественному мясу, но однозначно — это блюдо было лучшим, что он вообще ел в этом мире.
Весь кабинет, кроме участка, где стоял Рон, был залит кровью начальника полиции. Рон нажал на кнопку открытия двери.
Быстро выскользнув из кабинета, точнее даже пролевитировав себя над лужей крови, Рон направился вниз, на выход. В спину ему ударил вопль секретарши, но это уже не его проблема.
Адреса всех мало-мальски значимых фигур уже были у Рона в голове. На заводе, в котором проводили большую часть своей жизни жители района № 11178, безвылазно жил и трудился настоящий технопровидец, отвечающий за качество батарей для лазганов. Вот его-то Рон и собирался хлопнуть сегодня.
Проникнуть на завод труда не составило, как и найти его. Обнаружить несложно — место с огромными вратами, куда стекаются всё больше и больше рабочих.
Технопровидец трудился на восьмом этаже завода, где располагалась его каморка-мастерская.
Рон осторожно обходил рабочих, вагонетки с готовыми батареями, гидравлические телеги с ящиками, снующих туда-сюда сервиторов — всё для того, чтобы добраться до восьмого этажа.
Достигнув конечной цели, Рон наткнулся на запертую массивную дверь с символом Адептус Механикус. Рон прислушался. Громко работали штамповочные станки, поэтому никто не расслышит небольшой и непродолжительный шум.
— Алохомора. — произнес он тихо.
За дверью застонал металл, сминаемый действием заклинания. Блокирующий механизм против его воли двигался обратно в исходные пазы, а там, где движение было невозможно, сминался и отводился в сторону. Прошли секунды с момента произнесения заклинания, а дверь уже была открыта. Рон толкнул тяжелую железяку и она довольно легко отъехала в сторону.
— 000011100010110000101010000011100010110100011011000011100010110000101110
000011100001110000101111000011100001101100011010 — произнесло существо, внешним обликом напоминающее металлического человекопаука, облаченного в красную мантию с капюшоном. — Кто посмел?
— Легилименс... — раздался из ниоткуда ответ Рона.
Детство — неразборчивые образы, которые были умышленно затёрты технопровидцем Варламом Гендевалем за ненадобностью.
Юность — монотонное зубрение массивов информации, сытная еда, тёплые библиотеки, нарастающее презрение к собственной плоти.
Молодость — там же.
Зрелость — на этом заводе и до настоящего времени. Огромные пласты информации врезались в сознание Рона, он из последних сил произнес:
— Петрификус Тоталум...
В себя Рон приходил минут двадцать. Голова раскалывалась, из ушей текла кровь, как и из глаз. Диагностическое заклинание дало знать, что он получил легкие повреждения мозга, поэтому следовало поторопиться с исцелением.
— Вулнера Санентур. — в голове прояснилось. Стучащая боль в висках исчезла. — Варлам, зачем тебе знать столько бесполезных молитв?
Вопрос был сугубо риторический, так как свитковая невидимость заглушала любой звук, издаваемый Роном.
Убивать технопровидца он не стал, так как смысла не было. Через пару недель Гендеваль будет считать, что это программный сбой его органической части, так как логического объяснения у него происходящему нет.
Рон спокойно покинул завод, ловко маневрируя между работягами и сервиторами, спустился вниз на десять уровней, пересёк блокпост и бодро зашагал к себе домой.
По пути, в том самом атриуме, где впервые появился Рон, встретился рейдерский отряд банды «Вешатели», под командованием Нуса Трёхпалого. Рон пропустил пятьдесят дурных голов мимо себя, а затем продолжил путь.
У самого входа пришлось остановиться. Какие-то подонки сейчас сверлили бетон «двери», явно собираясь проникнуть на суверенную территорию дома Уизли.
Рону очень не понравилось, с каким остервенением и азартом ублюдки сверлили бетон. В утолщении тоннеля расселось около сорока бойцов, вооруженных хорошего состояния лазганами и облаченных в явно не самодельную броню.
Морды, именно морды, боевиков мало походили на человеческие: вытянутые носы, на манер крысинных, черные пуговки глаз, кожа как у обычных людей, но покрыта химическими ожогами и клочками шерсти. Это точно не люди, но когда-то были ими. В образах памяти полисмена есть информация, что в под-улье обитают целые устойчивые ответвления человеческой расы, которых в имперской классификации сгребли в две общие группы — мутанты и нелюди. Мутантов официальная позиция Империума велит убивать беспощадно, а вот с нелюдью имеются опции. Кого-то из нелюди используют в Имперской гвардии, кого-то истребляют, а кому-то позволяют существовать.
То, что видел Рон перед собой, нельзя однозначно относить к мутантам, так как здесь явно устойчивая генетическая мутация, обособившая этот вид в новую категорию нелюдей. Учитывая использование тяжелой строительной техники, эта нелюдь ещё и весьма разумна, что очень редко встречается среди «диких» мутантов под-улья. Вполне возможно, это члены какой-то банды, состоящей исключительно из крысоподобных существ.
Рон для себя решил, что надо избавляться от этих ублюдков, причём жёстко, ибо координаты они знают, а значит сюда может придти ещё кто-то. Статистически допустимо было, что это мирные и добрые создания, но вооруженность и жажда добраться до имущества Рона вызывало у него стойкую неприязнь.
— Редукто Максима! — взмахнул он палочкой.
Солидный сгусток светящейся ультрафиолетом жидкости поглотил одного из крысочеловеков и забрызгал ещё троих вокруг.
— Редукто Максима! — под вопли пострадавших повторил Рон, направляя палочку в толпу.
В толпе заклинание оказало эффект взорвавшейся бомбы, так как выжгло порядка десяти крысолюдей. Собственно, это и являлось бомбой, только кислотной.
Рон выставил привязанную к телу версию щита «Протего» перед собой и пошел вперёд. Крысолюди поняли, что угроза невидима, обладает мощным силовым щитом и идёт из тоннеля, поэтому открыли шквальный огонь просто в сторону Рона. Щит они тоже увидели, но лазеры оказались неспособны его преодолеть. Рон же, пользуясь особенностью «Протего», беспрепятственно отстреливал головы крысолюдам из стаб-винтовки.
Со спецбоеприпасом он разобрался — оказалось, что в патроне содержатся тысячи микро-игл, которые с помощью специального центрового магнита формируют плотное облако, поражающее противника. Задумка гениальная, но бронепробиваемость оставляет желать лучшего, так как тяжелый бронежилет Сил Планетарной Обороны Махарии без особых проблем перенесет довольно большое количество подобных попаданий. Информация почерпнута из памяти полисмена Барлома. Существует ещё броня Имперской Гвардии, так против неё стаб-боеприпасы вообще неэффективны. Крысолюды пытались бежать, но быстро поняли, что выхода нет. Отчаянно завопив, оставшиеся лавиной помчались на Рона, который перестал экономить боеприпасы, превратив их в кровавый фарш.
Кардинально разобравшись с недобитками, Рон прошел сквозь окровавленный и изрядно загаженный внутренностями крысолюдей тоннель. Картина вышла наглядная, доступная для понимания, поэтому дополнительных «украшений» не потребовалось. Рон «открыл дверь» и вошел в цистерну.
— И дым отечества нам сладок и приятен... — вдохнув воздух цистерны, на русском процитировал Рон Грибоедова, которого читал давным-давно, в рамках изучения русского языка. — Стоп. Дым?
Рон побежал к источнику дыма, которым служил недавно восстановленный станок. Станок этот оказался, как следовало из воспоминаний технопровидца, многофункциональным, совмещая в себе функции токарного, фрезеровочного, прессовочного, шлифовального, сверлильного и печатного станков.
— Будущее уже наступило... — с улыбкой произнес Рон, тряпкой потушив тлеющую проводку, лежащую по соседству со станком. — Статическое электричество, мать его...
Возможности станка ограничены лишь воображением, на нём можно сделать очень много, были бы материалы...
Рон очень удивился, что в Империуме практически не производят других станков, так как ещё двадцать тысяч лет назад обнаружили СШК с чертежом этого станка и завели его как единый стандарт, с тех пор и производят только такие. В принципе, всё что доброму мастеру нужно, тут есть. За более высокими технологиями следует ехать на Марс, там, по слухам, которые только слышал Варлам, существуют станки, печатающие аж керамитом. Но керамит — несбыточная мечта Рона. Порошковая металлургия, по сравнению с производством керамита — жалкая возня дошколят в песочнице. Там такая база нужна, что можно не рассчитывать на мелкое производство Рона. Перспективным для производства бронирования считается адамантий, который в пять раз прочнее, чем сталь, но прочность — это не всё. На растяжение, вязкость, упругость и выносливость адамантий оставляет даже самую лучшую пласталь далеко сзади, гордо занимая позицию самого прочного материала Империума Человечества. Он очень дорогой и из него изготовлена самая верхушка шпиля города-улья Тахен-Секунд. Достать его в под-улье — проще вернуться обратно в свой родной мир. Каждый грамм под учётом, так как адамантий, добавленный в пласталевый сплав, увеличивает характеристики полученного изделия многократно. Безумно дорогая штука, силовая броня из которой обеспечивает носителю фактическую неуязвимость. Если не подставляться под мельту, конечно же...
Память Варлама открыла Рону целый мир технологий Империума, и это при том, что технопровидец знал далеко не всё! Лазганы здесь считаются побочным производством, так как обладают высокой технологичностью производства, которое отлажено за прошедшие десятки тысяч лет. Основное производство города Тахен-Секунд — боевая машина пехоты «Химера». Являясь рабочей лошадкой Имперской Гвардии, «Химера» целиком занимает нишу БМП, не имея конкурентов. Конкурентов у неё нет не из-за архивыдающихся качеств, а исключительно потому, что эксплораторам ещё не попадались СШК с альтернативными БМП.
Пока Рон по дороге просматривал воспоминания технопровидца и с ужасом осознал, что ничего нового здесь не придумывают. Адептус Механикус — реально секта, которая собирает знания, но не развивает их, навеки закрывая их за толстыми стенами крепостей Марса. Империум пробавляется «новыми» технологиями исключительно с помощью архиредких СШК и обнаружением новых миров, где старые колонии человечества сохранили крохи знаний и технологий... Коллапс. Медленное угасание великой империи...
Рону было не жалко этих людей. Кто бы ни затащил человечество в эту черную дыру мракобесия и гиперрелигиозности, человечество не сопротивлялось.
Мог бы Рон что-то изменить? Как уже говорилось ранее, кто такой Рон против многих миллиардов и триллионов?
Нет, он уготовил себе судьбу тайного обитателя под-улья, который собирает технологии, живя в своё удовольствие, постепенно собирая портал обратно. Ведь что может быть лучше дома?
— И дым отечества нам сладок и приятен... — повторно процитировал Рон Грибоедова, беря толстую плиту пластали и устанавливая её в фиксаторы станка.
Примечания:
1 - Рекаф - кто-то из читающих однозначно не вахафаг и из Warhammer 40000 вообще ничего не читал, поэтому поясняю: это некий аналог кофе, только рецептура у него варьируется из мира в мир, но функция остаётся всё той же - стимулировать уставший организм на трудовые подвиги. Готовят из кореньев, измельчённых зёрен, листьев и прочего оказавшегося под рукой ингредиента. Является аналогом кофе, и имеет довольно реалистичные шансы появиться в далёком и тёмном будущем, так как эрзац-кофе придумали довольно давно. Мне самому батя рассказывал, что один из моих дядь в подростковом возрасте был большим любителем овсяного кофе, которое было создано чтобы бороться с дефицитом кофе настоящего в СССР. По запаху, как говорят очевидцы, вообще не кофе, а на вкус отвратительно, но бодрит.
Глава пятая. Успех измеряется в крови
*Центральные уровни города-улья Тахен-Секунд*
— ... вижу... — произнесла Элиза Мартар, псайкер-гадалка, переворачивая карту Таро. На карте был обозначен Рыцарь, в перевернутом положении. — Ещё...
Гадалка перевернула ещё одну карту, Меч в перевернутом положении.
— Что всё это значит? — спросил бывший ведущий инспектор полиции нижних уровней, Адастер Стилус.
Выглядел он грозно — густые черные брови, желтовато-зеленые глаза, волевое лицо, грива черных волос, зачесанная назад, аугметика левой кисти и встроенный в висок вокс-передатчик. Одет он был в полицейский черный мундир с развитым пласталевым бронированием торса.
— Это не ассасин. — ответила псайкер-гадалка, словно смотря прямо на Адастера. Выжженные глаза не могли смотреть, но у него создалось впечатление, что она смотрит на него изучающе. Затем она опустила «взгляд» обратно на карты. — Секунду...
Движение руки быстро перевернуло одну из карт. Звезда, и снова в перевернутом положении.
— Какой же он неудачник... — пробормотала Элиза. — Мне даже немножко жаль его...