Пока я судорожно соображала, как остановить драчунов и одновременно с тем не попасть самой к ним в загребущие руки, во двор Института вторглись еще двое агрессивно настроенных ребят. Они выпали из предварительно разбитого окна третьего этажа, однако особо не пострадали. Вот в их случае магические заклинания летели градом с обеих сторон.
Марк наступал на Рафаэля и так ловко уходил от ответных атак, что я невольно залюбовалась им. И эльф на его фоне выглядел гораздо слабее. Резкие движения, красивое лицо, которое исказилось ненавистью к противнику. Мой оборотень же, напротив, был спокоен и собран. Он играючи управлялся с бытовой магией. Ведь, помнится, Ринга говорила, что студенты не могут использовать на своей территории бытовую магию. Равно, как и магессы — на своей.
С каждой минутой на улице становилось все больше народа. Но поглазеть и поболеть за кого-либо не дал ректор Института Бэридикт Клотс. Лысенький мужичок с козлиной бородкой выбежал из-за массивных дверей и пронесся вниз по ступеням не хуже учуявшего страх пса. Мистер Пропер (как я его окрестила, когда увидела впервые) громко ругался и размахивал руками. Его сопровождали еще три профессора в черных мантиях. В один прекрасный момент они все остановились и приняли боевые стойки. Согнули руки в локтях и принялись шептать одно и то же заклинание. Не прошло и минуты, как с их пальцев стали срываться фиолетовые искры. Значит, все некроманты.
К тому времени Фрэдерик и Патрик тоже перешли к магии. Они оба устали — это было видно невооруженным глазом. Толпа улюлюкала и поддерживала то одного, то другого. Зуб даю, из женского корпуса все было видно. И если приглядеться, то можно было увидеть приникших к окнам магесс. В оранжерее же никого не было. В такой холод никому не хотелось высовывать свой нос из замка.
— Фрэд, поднажми, — заскулили у меня на голове.
А мне было уже все равно. Я ничего не понимала. Зачем я понадобилась Патрику, и как Ройс об этом узнал? Не чудик же его информировал, в самом деле? У него просто-напросто не было столько времени, чтобы связаться со своим создателем. Надеюсь, я хотя бы в последнем не ошибалась.
Далее вставал вопрос о том, что не поделили между собой Марк и Раф. Точнее, кого. Но, зная Марка Леара, я глубоко сомневалась, что это из-за ревности. Передо мной же развернулась настоящая магическая дуэль! Я читала про это в краткой истории Тэгерайса. И там написано, что подобные состязания со стороны магов и магесс преследуются законом.
Мантии развивались на ветру, который поднялся в ходе драки. Кто из молодых людей оказался воздушником, я так и не поняла. Все смешалось в один калейдоскоп цветов и звуков, среди которых я находилась. Одновременно являясь главным действующим лицом и наблюдателем, не понимала, что происходит. Мне даже стало казаться, что учеба и танцы — были самым спокойным времяпрепровождением за эти две недели моего триумфального попаданства. Сейчас же в пору было позорно сбежать и спрятаться в каком-нибудь темном углу, чтобы никто не нашел. Просто для меня это было уже слишком.
Я стояла и растерянно наблюдала за тем, как профессоры заключают студентов в магические клетки. Как разгоняют зевак и что-то говорят подошедшей на шум Лоренсе Загрыз. Вот здесь мне пришлось заставить себя вернуться в навязанные местными богами реалии и ответить на несколько вопросов ректрисы. И все было бы хорошо, если бы она не была под воздействием жрицы Зной.
— Магесса Сневр, потрудитесь объяснить мне, как оказались на территории магов? — зло прищурившись, напустилась на меня женщина.
Она жаждала воспользоваться моей оплошностью и снова что-нибудь со мной сделать. Интересно, она уже поняла, что я не пила то «целебное» зелье?
— Играй в дурочку, — словно откликаясь на мои мысли, едва слышно посоветовал Маффр. — Эликсир со всеми древними драконами свалился на твою больную голову.
— Я шла на свидание, — пару раз моргнув, принялась перекраивать правду в свою пользу. — Патрик Слоуд позвал. Но потом он схватил и потащил меня в Институт благородных магов. Как хорошо, что Фрэдерик успел меня увидеть до того момента, как на меня накинули полог невидимости.
— Это ложь! — тут же взвился Патрик.
— Правда, — одновременно с ним проговорил вампир. — Я намерен жениться на леди Сневр во что бы то ни стало. И от того немного перестраховался, подослав к ней своего питомца.
У меня на голове тяжело вздохнули. Потом завозились, от чего с десяток пар глаз обратились в мою сторону.
— А я все знаю, — сказала и с вызовом посмотрела на бледнолицего.
— Но в самом начале доверилась мне, — грустно доложил хозяину и остальным слизняк. Я его, понятное дело, не видела, однако смело могла предположить, что он принял более привычную для себя форму. — Но тебе, Фрэдерик Ройс, я ничего не расскажу. Жалко мне девочку. А ты причинишь ей еще больше боли.
Марк напряженно прислушивался к разговору. Ректоры и преподаватели настороженно на нас взирали. Только Рафаэль и Патрик почему-то молчали. И что-то вырисовывали пальцами в воздухе. Не к добру это. Надеются выбраться из магических клеток, в которые заточили всех четырех студентов?
— Я лучше помру от того, что не выполнил наш с тобой договор, чем отдам ее тебе, — докончил свою пламенную речь Маффр.
— Значит, у Эви есть какой-то секрет, — в глазах мага зажегся огонек азарта.
— У богатых людей он всегда есть, — грустно заметил чудик. — Но это мое последнее слово. Все, что тебе надо о ней знать, я уже сказал. Ты очень помог ей. И вот тебе мой совет: оставь девушку в покое. Не тебе она обещана богом Любви.
— Нет, — последовал короткий ответ.
Из клетки оборотня послышалось глухое рычанье. Взглянула на нелюдя по-новому. Ну, разве можно его не любить? Не знаю, как Леар относится ко мне на самом деле, да и не важно это. Если боги посчитают нужным вернуть меня в мое тело, то мы с ним больше не увидимся. Но я всегда буду помнить эти желтые глаза с вертикальным зрачком. Темные, отросшие и немного растрепанные волосы, плотно сжатые губы, которые должны быть сладкими на вкус. И что, что он умеет превращаться в волка? В такого большого, черного, опасного зверя, которого я до сих пор не могу не бояться.
— Ты уже два раза пытался ее приворожить, и чего в итоге добился? — неожиданно выдала «пуговичка».
— Молчи! — рявкнул клыкастый. — Еще слово, и я тебя уничтожу. И мне не помешает клетка.
— Давай, — коротко ответил чудик.
Я затаила дыхание, глядя в пылающие гневом глаза любимого. Кажется, кому-то вскоре не поздоровится…
— Ройс? — лорд ректор насмешливо уставился на своего студента. — Если это правда, то мне придется сделать вам второй, предпоследний выговор.
Парень молчал. Он с ненавистью смотрел на меня. На меня?!
Додумать не успела, так как клетки Патрика и Рафаэля чуть не разлетелись на части под напором силовой волны, которую маги все это время методично создавали, а потом усиливали. Им никто не мешал. Наверное, потому что все прекрасно знали, что у них ничего не выйдет. Молодых людей тряхнуло так, что они попадали на снег. Ну и конечно же принялись поминать все известные им виды нежити и нелюдей.
Со стороны ворот послышались голоса и топот. Директоры сразу же направились к новоприбывшим, в лице которых оказалась стража Киаса. Краем глаза заметила, как Марк бесшумно выдохнул, а потом поджал губы. Мне хотелось подойти к нему и в знак ободрения взять за руку. Однако я медлило, не имея ни малейшего понятия, как на это отреагируют окружающие. Но зная болезненную реакцию Эвелины на этого несносного оборотня, могу смело предположить, что мне стоило уже давно к нему кинуться с криками о том, что он невиновен. И вот в чем вопрос: смогла бы огневица забыть о правилах приличия и о своем высоком происхождении ради Леара?
Пока оставшиеся с нами преподаватели за спиной руководства делились друг с другом впечатлениями (кстати сказать, делали они это весьма неохотно. Словно бы не хотели делиться «умными мыслями» с другими. Некроманты, что с них взять?), я подошла к Марку и заглянула ему в лицо. В тот момент было все равно, что подумают окружающие. Для меня существовал только он, со всеми недостатками, которые были при нем.
Как это все неожиданно… И вроде только недавно я узнала о его существовании, а уже не знаю, как жить без него. Я столько пережила приключений, что особо не задумывалась над самым прекрасным и теплым чувством под названием любовь. Которая проявлялась в с виду обычной симпатии к человеку, с которым приходилось делить кров, который носил на руках и вел в танце, как свою возлюбленную. Может, Ринга права насчет того, что мы созданы друг для друга? Как бы мне хотелось, чтобы это оказалось правдой. Но я так боюсь, что это все выдумки…
— Ты как? — первой начала разговор.
— Нормально, — буркнул парень.
Все с ним ясно — не хочет со мной разговаривать. Но почему? Что я ему сделала? Неужели Леар, как и все мальчишки стесняется показывать чувства на глазах у товарищей? Но это же глупо!
А тем временем вернулись директоры в сопровождении городской стражи. И их всех почему-то очень интересовали Рафаэль и Патрик. Оба мага, взлохмаченные и изрядно потрепанные, сейчас стояли и враждебно взирали на нас. По бледным лицам я могла предположить, что они почти израсходовали почти весь магический резерв. Иначе наверняка бы предприняли новую попытку сбежать.
— О каких именно студентах вы говорили? — я наконец-то смогла расслышать голос Бэредикта Клотса. — Выбирайте, мне не жалко.
М-да уж. Странный у него подход к обучению. Явно пользуется своей вседозволенностью и хамит, пугает. Как будто скотиной на базаре торгует, честное слово. На минуточку, половина из обезвреженных магов сейчас отправятся в следственный изолятор. Или прямиком в тюрьму, если на них нашли какой-либо компромат.
— Я уже сказал вам, — ровно ответил ему страж порядка. — И вообще, тут речь идет об убийстве, а вы шутить изволите.
Мистер Пропер замолчал, зато в разговор с живейшим интересом включилась леди Загрыз. Женщина махнула мне рукой, прося таким образом подойти к ней и обратилась к старшему по званию магу. У него были темные волосы до плеч и аккуратные усы и борода. Ну, прямо стиляга из моего мира.
— На моей памяти за последние пять лет произошло только два убийства, — с умным видом сообщила женщина. — Вот из-за этой девушки, — она мазнула по мне неприязненным взглядом, — недавно отравили Оливера Крима. Ну а чуть ранее у ее соседки по комнате убили лучшую подругу.
Все взгляды обратились на меня. Я же негодовала на откровенную ложь ректрисы. Это кого из-за меня отравили? Того кузнечика, который пришел на танцы в неадекватном состоянии? И почему она приплела меня к случаю с подругой Ринги? Разве Эвелина вообще была тогда на месте преступления?
Марк Леар едва сдерживался, чтобы не перевоплотиться. Его внутренний зверь рвался наружу. Он жаждал скорой расправы над теми, кто хотел обидеть его женщину. Маша первой пошла на контакт, но оборотень оттолкнул ее. Неосознанно, в пылу ярости. Ведь когда почувствовал, что с ней происходит что-то очень нехорошее, то потерял над собой контроль и раскрыл себя. Ведь Рафаэль не должен был ни о чем узнать (а именно обыск его комнаты). Вообще, задержание этих двух чернокнижников должно было происходить в более спокойной атмосфере. Желательно тайно. Но появилась светловолосая девчонка и все испортила. И теперь некромант вынужден был расплачиваться за свой провал позором в глазах напарников из стражи, с которыми работал уже ни один год.
Иномирянку хотелось придушить и поцеловать одновременно. Вот, зачем она сюда пришла? При этом умудрившись привлечь внимание еще и вампира. У которого, судя по всему, рыльце тоже было в пушку. Что еще за два приворота? Какого они были характера и почему не подействовали на магессу? И что происходит с самим Фрэдериком. Его странное, даже болезненное отношение к леди Сневр было более, чем странно. Леди Сневр… Какого дряхлого вампира Мария попала именно в ее тело? Кукольное лицо и высокое происхождение ведь так отталкивают от настоящей Маши. Губы которой в сто раз желаннее, чем поцелуй роковой блондинки, которой вздумалось поиграть с ним. Сколько это еще продлится? День, год или вечность? Как свыкнуться с мыслью о том, что по-настоящему любишь? Что готов биться с самими богами за нее, за то, чтобы она вернулась домой и…навсегда покинула его. С той мыслью, что готов вновь вернуться к обязанностям жреца и заключить взятку с самим Сумеречным, лишь бы быть с ней. С ней настоящей, в другом мире или в этом… Да не важно, где! Лишь бы Мария перестала страдать.
— А при чем тут я? — высокомерно уточнила у Лоренсы Загрыз. — И почему узнаю самые важные новости только сейчас? Ну, это про отравление, разумеется.
— Не беспокойтесь, леди, — хмыкнул стражник, который не дал Загрыз сказать и слова. По выражению ее лица было понятно, что она уже была готова рассказать о своих самых смелых фантазиях. В плане меня и моей причастности ко всем смертным грехам, разумеется. Надо же было посодействовать тому, чтобы и меня посадили за решетку? Не сомневаюсь, что леди Зной хотела бы этого. — Мы все знаем и потому не по вашу душу.
— Славненько, — мило улыбнулась. По большому счету мне следовало удалиться в Институт благородных магесс, однако я не могла и не хотела бросать Марка. Главный мой советчик на этот вечер предательски притаился и делал вид, что его вообще нет. Кстати…
Я провела рукой по тому месту, где совсем недавно у меня была «пришита» пуговица. Маффр оказался на месте. Странно, неужели ему удалось выжить? Ройс же вроде грозился его уничтожить.
— Значит, так, — взгляд стража обратился к клеткам с интересующими его магами. — Вот этих двоих забираем. За двойное убийство и подготовку третьего, ритуального полагается казнь. С остальными разбирайтесь сами.
В глазах парней, которых выводили из волшебного заточенья, плескался священный ужас. Наверняка они никогда не задумывались о том, что будет, если следователям удастся их обнаружить.
— А что за второе убийство? — глаза ректора Клотса стали вылезать из орбит. Он тяжело дышал и покрылся красными пятнами.
— Да только что говорили же! — леди Загрыз кинула на него недобрый взгляд. — Майта Фокс, бедная девушка, которой не посчастливилось оказаться под прицелом неизвестного, стрелявшего из лука.
В груди неприятно кольнуло. Почему Ринга рассказала мне совсем о другом? Какая-то крыша и перерезанное горло… Зачем она солгала?
— Ну да, ну да… — тем временем эхом откликнулся мистер Пропер. — Тогда преступника же так и не нашли.
Рафа и Патрика уже успели увести за ворота, и старший из стражи посчитал нужным присоединиться к ним. Только после этого меня, Марка и Фрэдерика (которых избавили от временного заточения) повели в ректорат. Ну, вот… А я так хотела побыстрее уйти с территории магов. Встретиться с подругой и хорошенько ее потрясти насчет Эвелины. Что еще натворила эта змея перед тем, как стать мною?
Должна признаться, сейчас репутация леди Сневр мне была на руку. Ведь я имела право раскрыть рот и начать возмущаться, а так же угрожать профессорам тем, что расскажу все родителям. Единственное, что удерживало меня от столь безрассудного поступка — это странное поведение Леара, который всю дорогу то бледнел, то почти серел, становясь похожим на мертвеца. На меня он не смотрел, в отличие от Фрэдерика Ройса, который буквально прожигал меня испепеляющими взглядами.
— Что, не удаецца меня уничтожить? — раздался с моей головы подозрительно довольный голос Маффра. — Смирись и уймись. Ты мне больше не хозяин. Муха-ха!
Ответа не последовало. Зато подтолкнуло начать переговоры с леди ректрисой:
— Леди Загрыз, а почему мы не можем поговорить в нашем здании, — стараясь не думать о том, что могу ляпнуть что-то не правильное, вкрадчиво уточнила. — Я же ничего такого не совершала. Просто пришла на свидание с… Патриком. Я же не знала, для чего он позвал к теплицам. Тем более, что полученная мною записка не содержала подписи. И была написана незнакомым мне почерком.
— Вот покажешь мне ее, и я, быть может, смогу тебе поверить, — фыркнул наш «божий одуванчик».
— Откуда она вам ее возьмет, если письмо самоуничтожилось еще утречком? — не к месту влез Маффр.