Да-а-а. Был бы тут рыцарь, он бы запомнил эту историю, потом передал барду, изрядно приукрасив, разумеется, чтобы увековечить драконью любовь в жалостливой песне. А что? Чем эльфийка не Татьяна Ларина из «Евгения Онегина» «Но я другому отдана и буду век ему верна». Вспомнила я бессмертные строки Александра Сергеевича.
— И вовсе он не заканчивал жизнь самоубийством! — Возмутилась драконица. — Что вы меня путаете?
— Но, уважаемая, вы же сами изволили нам сообщить, что золотой дракон, последний отпрыск своего рода, умер из-за любви. — Терпеливо напомнил собеседнице лорд Тиррэль, и внутри у меня появилась твердая уверенность, что добром его беседа с драконом не окончится.
Рюю медленно поднялась на все четыре лапы, давая возможность раз десять перетрусить от ее размера, и многозначительно царапнула пол когтями, высекая из него искры. Эх, были бы у нас дрова, костер можно было бы развести.
«Будет у вас костер, и чует мое сердце еще какой», — доверительно сообщил Кумивар, чем ничуть меня не утешил. — «Ничего. Ты не горишь, значит, сжечь ей тебя не удастся. А драконы изнутри гораздо уязвимей, чем снаружи».
М-да. И это изречение оптимизма не внушало. Месть, конечно, штука хорошая, но хотелось бы при этом остаться в живых: задача, судя по нынешнему дню если и реальная, то очень трудновыполнимая.
— Эта с-с-стерва уговорила с-с-спрятать город и накрыть его з-заклятьем. А кому такое под с-силу, ес-с-сли не з-золотому дракону. С-с-самому с-с-сильному, с-с-самому одаренному с-с-среди нас-с. Он с-с-соглас-с-силс-ся. Раз-зве мог дракон отказ-зать воз-злюбленной, даже ес-с-с-ли она ему не принадлежит физ-зичес-с-ски? До тех пор, пока жив дракон, живо и з-заклятье. Но оно с-с-сильное. Много магии требуетс-ся, чтобы с-с-спрятать целый город от вс-с-сего мира. А вы, придурки человечес-с-ские, ес-с-сли бы не перебивали меня ежеминутно, я бы вам так крас-с-сиво поведала эту ис-с-сторию… Ну, нет. Надо было все ис-с-спортить! — От возмущения драконица даже ногой топнула.
С потолка тут же сорвалось несколько сталактитов и с грохотом рухнули на пол. Мы дружно вздрогнули. Один из сталактитов огрел разбушевавшуюся Рюю по темени, так что она вздрогнула вместе с нами. А что она хотела? Шуметь в горах даже для дракона чревато.
— Вот это любовь. — Мечтательно вздохнула Лисса и получила возмущенный взгляд от Линка.
— То есть для тебя любовь — это когда все умерли? — Уточнил он.
— Строго говоря, в этой истории даже дракон пока жив. — Заметил принц Астураэль, который был больше всех заинтересован в поисках собственной сестры.
Ведь потом еще сбежавшего из-под венца младшего брата искать придется. Зная их род, уже сейчас можно сказать, что поиски младшего отпрыска легкими тоже не станут.
— Но он умрет. — Стукнула лапой по полу Рюю, вызвав еще один небольшой камнепад. Мы опасливо вжали головы в плечи.
Такими темпами всю пещеру завалит, один коридор останется. А он, между прочим, ведет дракон знает куда. Но сомневаюсь, чтобы Рюю добровольно вызвалась в провожатые. Сэр Толеснал уже пропал где-то там, в глубине. Не хватало и нам затеряться в неведомых глубинах именно тогда, когда разгадка города где-то там уже практически под носом.
— З-заклятие такого рода необратимо и дейс-с-ствует пока еще жив тот, кто его наложил. Но магия пос-с-степенно выс-с-сас-с-сывает с-силы из з-заклинателя. З-золотой дракон умрет. Только это вопрос-с-с времени. — Добавила уже менее грозно драконица.
— Значит, вы действительно знаете, где именно находится этот город? — На всякий случай уточнила я.
— Да. — Величественно кивнула Рюю.
— И можете нас туда отвести или хотя бы карту нарисовать? — Осторожно, чтобы не спугнуть долгожданную удачу спросила я и даже поддалась чуть-чуть вперед, чтобы хорошенько расслышать заветные слова.
— Да. — Не стала разочаровывать меня Рюю, и вот когда уже возглас триумфа готовился сорваться с моих губ вместе с облачком пара в морозный воздух, драконица добавила. — Но не с-с-стану.
— Но почему?! — Раненым зверем взревела я.
Счастье было так возможно и вот теперь, когда до него оставался всего лишь крохотный шажок, оно коварно ускользало от меня, растаяв в самодовольном оскале старой драконши как в улыбке чеширского кота.
«Потому, что драконы, особенно старые, редкие поганцы», — ехидно поспешил объяснить причину моей неудачи Кумивар.
— Охота было напрягатьс-с-ся. — Не менее ехидно, чем эльфийский клинок (а чтобы переплюнуть Кумивара в выражении сарказма нужно действительно много тренироваться, ибо он большой мастер в этом деле), фыркнула она. — К тому же мудрая мама учила меня никогда не играть с-с-с едой. Говорят, вкус-с-с от этого с-с-сильно портиться, да и худеет трапез-за очень. Я же не с-с-собака чтобы кос-с-сти обгладывать.
— Кто трапеза? Мы трапеза? — Удивленно переспросила я, остальные просто впали в некий молчаливый ступор.
И их вполне можно понять. Ведь до этого момента дело вроде бы шло к нашему освобождению. Мы успешно заговаривали зубы дракону, и казалось, уже как никогда близки к получению нужной для нас информации и вот тебе раз! Быть съеденным пусть даже драконом, никому не хочется, но послужить чьей-то пищей в двух шагах от цели — вдвойне обидней. Есть от чего впасть в шоковое состояние.
— Ну, раз-зумеетс-с-ся, вы. — Доверительно сообщила драконица, явно довольная произведенным впечатлением.
Конечно, ошарашить столько народу сразу не каждый сумеет.
— Но ведь это не справедливо. — Возмутилась я, уязвленная таким крутым поворотом событий, и это тогда, когда я уже мысленно возгордилась своей удачливостью. Даже Рюю помниться, мне сообщила, что я умею торговаться. И вот тебе на! Такой конфуз.
«А тебя утешит тот факт, что ты умудрилась оплошать в последний раз в своей жизни?» — пессимистично осведомился Кумивар.
— Я ведь знаю твое имя. — Бросила я последний аргумент в сторону до жути самодовольной рептилии.
Наверное, так рыцарь бросает свое единственное копье в надежде, что закаленное острие пробьет крепкую шкуру и вопьется в жизненно важный орган. Но видно охотник на драконов из меня вышел бы так себе. Драконья шея по-змеиному гибко изогнулась под массивной головой, и острая морда оказалась прямо перед моим лицом. От нее так разило серой и чем-то еще не совсем понятным, вероятно присущим рептилиям, что создавалось обманчивое впечатление будто она явилась к нам из ада, чтобы покарать нас за поспешный уход.
— Допуст-с-сим з-знаешь. — Не стала возражать она. — Но даже, если я уз-знаю твое, это не помешает мне тебя убить. Да что ты знаешь о нес-с-справедливости этого мира, иномирное дитя? — Вкрадчиво поинтересовалась дракониха.
Ее морда оказалась так близко, что смрадность дыханья грозило сбить с ног, а желтые острые на вид зубы производили совсем уж неизгладимы эффект на мою нежную девичью психику.
«Чистила бы она зубы чаще, что ли, — невольно поморщилась я. — Да и хороший освежитель для пасти ей бы точно не помешал».
«Боги! О чем она думает?», — вздохнул Кумивар. — «Благовоний ей не хватает, а саму, между прочим, сейчас съедят».
— Что ты можешь з-знать о нес-с-с-праведливости этого мира, иномирная девочка? — Повторила свой риторический вопрос Рюю, словно его мог кто-то не расслышать. В действительности же могу вас заверить, когда с тобой общается существо такого исполинского размера, ты расслышишь каждую букву в его речи, даже если ему приспичит шептать. — Что вообще можешь з-знать о мирах ты, чей век по с-с-сравнению с-с-с-с длиной жиз-зни других рас-с-с так краток, что подобен вс-с-спышке молнии. Ты как мотылек однодневка, куда тебе пос-с-стичь тайны бытия? Вот и не с-смей рас-с-с-суждать о том, о чем не имеешь ни малейшего понятия, иномирная девочка.
Я не стала обижаться. Глупо дуться на правду, какой бы горькой она не была. Если верить сказкам, драконы живут очень долго. Эльфы тоже вполне могут разменять пару тысячелетий. Мне же сильно повезет, если дотяну до своего девяностолетия. Поэтому, как говориться, жизнь нужно прожить так, чтобы судьба, пиная тебя, сломала ногу.
В этот момент Лисса резко запустила магическим файерболом прямо в пасть разглагольствующей о бренности человеческого бытия драконихи. Видимо, колдунья, посчитала, что внутри дракон куда нежнее, чем снаружи. Получив в рот магический шар, Рюю поперхнулась, запнулась на полуслове и выплюнула предложенную магическую закуску наружу. Мы дружно распластались на полу в ожидании взрыва, в очередной раз доказывая тот факт, что ничто так не помогает сплотить группу путешественников, как совместно пережитая опасность. Магический снаряд, чудом не зацепив кого бы то ни было, ударился в светящийся камень, служивший нам пусть слабым, но обогревателем, и рванул так, что уши заложило даже у Рюю, пещера ощутимо содрогнулась, ее потолок пошел опасными трещинами и вниз, словно листья осенью посыпались сталактиты. Их острые конусы с жутким грохотом разбивались об пол, осколки шрапнелью разлетались в стороны, и я со злорадством отметила, что драконше досталось больше всех. Впрочем, мы тоже угодили под раздачу и обзавелись знатными синяками в комплексе со ссадинами. Хорошо хоть зимняя одежда смягчила удары камней и до переломов дело не дошло. На этом наше везение исчерпывалось.
Как ни странно, камень, в который угодил снаряд, метко выпущенный колдуньей в черного дракона, ничуть не пострадал. На нем даже видимых трещин не образовалось. Разве что светить стал ярче, словно внутри него заменили лампочку на более мощную. Обозленная Рюю щедро сыпала проклятьями в наш адрес, пользуясь как известным всем всеобщим, так и множеством непонятных наречий. Но не было заметно, чтобы она пострадала. А ведь она девочка габаритная, ей больше всего камней досталось и ни царапины! Вот это шкура! Бронежилетов бы из нее нашить.
— Жалкие людишки! — Возопила она, совершенно упустив из виду, что большая часть команды вообще-то является эльфами. — Вз-здумали тягатьс-с-ся с-с-со мной магией?! Да как вы пос-с-смели? Да я вас-с-с на одну лапу положу, а другой прихлопну!
— Все не поместимся! — Ехидно сообщил лорд Тиррэль откуда-то из-за сияющего камня.
— Дейс-с-ствительно не помес-с-ститес-с-сь. — Неожиданно легко согласилась огнедышащая рептилия. — З-значит, ос-с-стальных я прос-с-сто поджарю.
От такого «потрясающего» выбора как нам дружно скончаться, просто дух захватывало. Уж лучше броситься в атаку с мечем наперевес в надежде на быструю смерть.
«Но если ты прихватишь на тот свет с собой драконицу, будет гораздо лучше, чем просто сложить голову в бессмысленной атаке». — Вставил свой комментарий в мои безрадостные мысли Кумивар.
Конечно, я и сама не прочь заставить злобную рептилию обломать об меня зубы, но я не настолько оптимистична, чтобы всерьез рассчитывать на победу над драконом имея в арсенале всего два клинка, пусть даже и эльфийские. Что-то мне подсказывало, здесь понадобиться нечто помощнее средневекового холодного оружия. Понятия не имею каким образом закованным в груду железа рыцарям удавалось завалить рептилию такого размера, а затем хвастаться ее шкурой не применяя огнестрельного оружия, пушки, ну или ракетного комплекса. Наверное, они просто чертовски удачливый народ эти рыцари.
Рюю не дала всласть поразмышлять о том, чем именно ее можно половчее убить. Впрочем, такое оружие все равно в этом мире изобретут не скоро. Она плюнула огнем в сторону залегшего лорда Тиррэля. Вполне понятный выбор. Хамы никому не нравятся даже драконам. Шпион тоже оказался не лыком шит. Он явно ожидал со стороны рептилии какой-нибудь пакости, потому что когда струя огня хлынула к темному эльфу, будто выпущенная из огнемета, лорда Тиррэля на месте уже не было. Он удивительно быстро ретировался в сторону и затаился под укрытием из каменного крошева.
— Вс-с-се равно ты от меня не с-с-спрячешься, жалкий червяк! — Окончательно вышла из себя Рюю и нервным движением мощного шипастого хвоста сбила несколько сталагмитов.
— От червяка слышу! — Парировал темный эльф и вжался в каменный пол еще больше, будто в его теле совсем не было костей.
Лисса осторожно выглянула из своего укрытия, и один из осколков тут же угодил любопытной колдунье прямо в лоб.
— А-а-а! — Вскричала она то ли от боли, то ли от досады и мстительно запустила очередной файербол в невольную обидчицу.
— А-а-а!! — Возопила дракониха, получив магией по чувствительному веку.
Едва глаз успела закрыть, а то вполне могла окосеть. Только не знаю хорошо это было бы для нас или плохо. Сиреневые искры рассыпались вокруг глаза рептилии, грозя выжечь глазное яблоко, если наполовину ослепшая от гнева Рюю вздумает его открыть.
— Оказывается глаза — ее самое уязвимое место. Мог бы сразу догадаться. — Жарко зашептал в правое ухо Еринэль, заставив меня вздрогнуть от неожиданности. — Сейчас бы сюда мой лук. — Закручинился он.
— Да-а-а. Мой арбалет тоже не повредил бы. — Не могла не согласиться с «братом» я.
Тем временем окончательно обозленная Рюю звучно набрала в легкие воздуха и явно изготовилась извергнуть еще одну порцию пламени, чтобы мы ни в коем случае не подумали будто хозяйка горы к нам охладела. Я так плотно прижалась животом к полу, что показалось будто его рельеф навечно отпечатается у меня на коже даже сквозь куртку. Да. Я прекрасно помнила, что пламя дракона не может причинить мне вред. Но так невольно зажмуриваешься, когда встречная машина обдает твою грязной водой из глубокой лужи. Знаешь, что лобовое стекло надежно защитит от нежелательного душа, и все равно ничего поделать с собой не можешь. Инстинкт.
Но тут что-то звучно треснуло, и из светящегося камня в свод пещеры ударила ослепительно прекрасная радуга. Все семь цветов щедро облили пещеру сиянием, любовно высветив каждую неровность и выбоину на камне, каждую трещину. Сам импровизированный обогреватель распался на куски. Наружу весь в слизи и в непонятных сгустках вывалился маленький дракончик, чьи скомканные крылья напомнили мне изломанный зонтик, и то ли застрекотал, то ли заверещал. Так сразу и не поймешь.
— Обалдеть. — Изумленно выдохнула я.
— Вот тебе и камушек. — Оторопело поддержал меня «брат».
— Золотой дракон пришел в этот мир!!! — Радостно протрубила черная драконица, и ее полный иступленного торжества вопль содрогнул и без того нестабильный свод пещеры.
Трещины юркими змейками поползли по потолку в разные стороны, посыпался каменный дождь. Сначала мелкие камни гулкой шрапнелью ударили в пол. Затем, более крупные последовали их примеру. Не дожидаясь пока потолок обрушится нам на головы, похоронив под собой всю спасательную экспедицию разом, наплевав на осторожность с большой колокольни, мы дружно ринулись к выходу. Бог с ней, с драконшей, старая она, глаз травмирован, наверняка промажет. Позади жизнерадостно приветствовала новую жизнь Рюю, которой явно было не до стремительно улепетывающей трапезы из многих блюд. Вот и славно.
У пещеры не было порожка, но, тем не менее, я умудрилась споткнуться у самого входа и вылететь в проем будто камень выпущенный из пращи. Бухнулась на живот и заскользила вниз по горному склону как бывалый горнолыжник, только без лыж, в оригинальной позе и орущий. Хорошо, хоть это была не пропасть, иначе ухнула бы туда раньше, чем кто-то успел мне помешать и прощай походы по параллельным мирам. А так Тиграш в несколько мощных скачков нагнал меня, цепко уцепил зубами за воротник и рывком поставил на ноги. Ворот издал подозрительный треск, но вроде бы не порвался. По крайней мере на ощупь. Хороший поставщик одежды у гиан. Качественно сделал. На улице было уже светло, от обилия снега слепило глаза и пришлось прищуриться, чтобы оглядеться вокруг. Остальные участники поспешной эвакуации веером разлеглись в снегу и затаились, на всякий случай. И как в воду глядели. Только я собралась снисходительно поведать им насколько глупо валяться в снегу (простыть ведь можно запросто, а взрыва ожидать совершенно неоткуда), как из пещеры темным ангелом мщения вырвалась Рюю. На ее лапе все еще висел и что-то напевал рептилоид. Драконица иногда потрясала им, чтобы сбросить, но не преуспела. У драконианца была хватка, которая дана не всякому бульдогу. Вход в пещеру был мало приспособлен для рептилий таких размеров. Его прорыли в снежной толще тигры. Драконица прорвалась сквозь многолетний снежный покров как кит сквозь водную толщу мирового океана и предстала перед моим ошеломленным взором во всем своем чешуйчатом великолепии. Стоило ей только покинуть наше убежище, как раздался жуткий грохот и наружу вырвалось огромное облако пыли вперемешку с мелкими камнями. Сдается мне пещера в таком виде, какой мы ее знали, перестала существовать. Оставалось только снять головные уборы, чтобы почтить светлую память сэра Толеснала и Кехта, ведь завал вполне мог завалить единственный выход из коридора, куда они так стремительно удалились.