Морская академия - Кириллова Наталья Юрьевна 12 стр.


Губы опустились на мою шею, обжигая жалящими поцелуями. Я откинула голову назад, уткнувшись в стену и ловя ртом воздух. Дышать, казалось, нечем, сердце сошло с ума, отчаянно стуча о ребра, мышцы ломило, как во время болезни, и чего-то не хватало. Хочу больше, полнее, сильнее… И обхватившая одну мою грудь мужская ладонь успокоения не принесла. А пальцы, не задерживаясь, поднялись к воротнику платья, но тратить время хотя бы на попытку расстегнуть ряд пуговиц Макс не стал. Новый рывок, посыпавшиеся градинами пуговицы, сдернутая с моего плеча вместе с бретелькой бюстгальтера форма и коснувшиеся обнажившегося участка кожи губы. Так уже лучше. Не отпуская меня, парень развернулся, шагнул к столу, резким движением смел на пол книги и конспекты и уложил меня на столешницу. Да-да-да! Я вцепилась в его плечи, привлекая ближе к себе, поцеловала сама с нетерпением замученного жаждой существа, с маниакальным восторгом купаясь в жаре желания партнера и сгорая в огне собственного первобытного инстинкта. Вторая ладонь, всё это время сжимавшая то моё бедро, то ягодицы, передвинулась под сбившейся юбкой на живот и скользнула ниже… Ещё лучше… Треск почившего белья вызвал вздох облегчения, а ощущение ладони там… м-м, волшебно…

— Дно океана!!

— Богиня!

— Ксан, убери отсюда Тима, немедленно! И позови магистра Лалит!

Шаги, шорохи, голоса. Что им всем нужно? Особенно сейчас, когда мне становится всё лучше и лучше?

Внезапно воздух вокруг закончился. Вообще. А вместо воздуха появилась вода. Нас по-прежнему окружали стены лаборатории, в окно заглядывало клонящееся к горизонту солнце, и спиной я ощущала ровную поверхность стола, но легкие словно наполнились водой. Хотя почему «словно»?

Я схватилась за горло в тщетной попытке сделать вдох, однако услышала только глухое бульканье. Макс надо мной замер, тоже пытаясь нормально вздохнуть.

— Быстро. Отошел. От Триш, — негромко и раздельно произнесла Феонна.

Парень с трудом выпрямился, отшатнулся от стола. Русалка приблизилась к нам, бросила на меня извиняющий взгляд.

— Прости, Триш, но потом ты меня поблагодаришь. — И повела вытянутой в мою сторону рукой.

В моей груди снова что-то булькнуло, и мир померк.

Глава 6

Утро я встречала в медчасти. Опять. В той же палате и на той же кровати, что и сутки назад. С одной лишь существенной разницей — сегодня мне хотелось умереть. Дождаться Феонну и попросить подругу добить меня, то есть дотопить. Или сброситься с крыши самой высокой башни академического комплекса. Или хотя бы долго и старательно биться головой о стену.

Я помнила ВСЁ! Абсолютно! Пока моё тело действовало само по себе в стремлении утолить пробужденный зельем голод, часть сознания фиксировала происходящее с равнодушием и дотошностью видеокамеры. Я помнила каждое прикосновение, каждый поцелуй, каждое движение. Помнила, как разорвала на Максе рубашку. Я — и порвала рубашку?! Я, не способная оторвать даже одну пуговицу, если только она не совсем плохо пришита?! А потом ещё и облапила парня… хорошо хоть, только выше пояса. Зато его руки побывали… не только выше моего пояса.

Богиня, за что?!

Я сползла по подушке и натянула одеяло на лицо. Увы, воспоминания от этого нехитрого действия яркости не потеряли.

Очнулась я уже в медчасти, с вколотым в вену нейтрализатором. Залечивая синяк на бедре и засос на шее, госпожа Ванда долго качала головой и вздыхала, что когда она накануне напутствовала меня на покорение парней, то никак не ожидала, что я последую её совету настолько буквально. Я старалась не смотреть целительнице в глаза и по возможности не думать, что если синяков на разных частях тел адептов в её практике было полно, то с засосами вряд ли кто-то обращался.

На ночь меня оставили в медчасти и на двенадцать часов запретили любые контакты с противоположным полом. Даже из службы безопасности академии пришла женщина. Краснея и запинаясь, я рассказала ей всё, что запомнила, кроме, разумеется, самого интимного и жуткого. Жуткого, естественно, для меня, сотрудницу же больше интересовали предшествовавшие детали. Не заметила ли я, кто подбросил нам склянку с зельем, кто, по моему мнению, мог это сделать, есть ли у меня недоброжелатели. Со слов сотрудницы я поняла, что происшествие будет расследоваться, всех присутствовавших и возможных свидетелей допросят, однако по понятным причинам предавать дело огласке не собираются, равно как и упоминать имена пострадавших. Что ж, новость неплохая. Госпожа Ванда дала мне того же успокоительного со снотворным, что и в прошлый раз, и ночь я мирно проспала, зато утром, едва открылись глаза и мысли начали вяло бродить по закоулкам просыпающегося мозга, воспоминания нахлынули жаркой волной, вызывая стойкое желание завыть в голос и покончить жизнь самоубийством. Я немного полежала, беспокойно ворочаясь с боку на бок и мечтая задохнуться под одеялом. А может, уткнуться лицом в подушку? Нет, не пройдет, инстинкт самосохранения такого надругательства не допустит. Кого бы тогда попросить подушечку подержать, а?

Дверь палаты тихо стукнула.

— Триш, это всего лишь я, так что вылезай, — раздался голос Феонны.

Я высунула из-под одеяла голову.

— Фео, убей меня, ну пожа-алуйста! — взмолилась я.

Подруга подошла к моей кровати, положила в изножье стопку одежды.

— Ещё чего! Триш, прекращай убиваться из-за такой малости.

— Но я же… — чуть не попрощалась со своей столь тщательно оберегаемой девственностью на столе в лаборатории. — Мы же… — чуть не занялись там сексом и, не подоспей подруги, ни я, ни Макс и не подумали бы остановиться. Я не сомневаюсь, что мне всё понравилось бы, в таком состоянии даже боль притупляется, но потом… — Моя инициация… Я могла вылететь из академии…

— Ничего страшного не произошло, — возразила русалка. — А если бы и произошло, мы что-нибудь придумали бы. Неужели не нашлось бы обходных путей? Да и малёк вряд ли в академию девственником поступил. Пару дней назад я в это ещё поверила бы, а теперь подозреваю, что на родине, откуда бы он ни заявился, у него от девок отбоя не было.

Я всё-таки завыла и нырнула обратно под одеяло.

Как, во имя богини, я Максу теперь в глаза смотреть буду?! Ему-то что, он парень, а я?! Как смогу спокойно общаться с человеком и не вспоминать, с каким маниакальным восторгом щупала его бицепсы?! А пощупать там было что…

— Ты зелье классифицировала?

— Что? — Выть я перестала и выглянула из-под своего укрытия.

— Что это было за зелье? — лекторским тоном повторила Феонна.

Я перебралась повыше на подушку и попыталась выудить из воспоминаний более полезные детали.

— Приворот страсти, тип — эфирный. Подействовало практически сразу, значит, уровень красный, но у эфирных зелий срок действия, как правило, короткий, не дольше одной ночи, то есть в среднем десять-двенадцать часов. Пахло розой и клубникой. — Что-то знакомое. Проходили не так давно.

— И не забудь о маленьком, но крайне любопытном нюансе, — добавила подруга и испытующе посмотрела на меня. — Память.

И где бы теперь достать зелье с эффектом выборочной амнезии? Самой изобрести разве что.

По крайней мере, приворотных, сохраняющих воспоминания, не слишком много. Плюсуем вышеперечисленное и…

— «Кристальный соблазн»? — предположила я.

— Зачет, — похвалила русалка. — У нас с Ксанти ушло немного больше времени, потому как не было информации о ясности памяти, зато у нас был образец. Магистр Лалит сказала, что если мы быстро определим нужный нейтрализатор, то практику по ликвидации можем пропустить.

— Надеюсь, мне нейтрализатор вкололи не на основе ваших предположений? — насторожилась я. Не хотелось бы для полноты картины оказаться ещё и лабораторной крыской.

— Нет, конечно. Просто магистр Лалит попутно проверила наши познания в полевых условиях. И да, сегодня мы на практику не пойдем, а тебя освободили по понятным причинам.

Не знаю, когда я теперь вообще смогу сидеть за нашим столом и не вспоминать, как меня на него опрокинули, жестко, но что-то возбуждающее в этом было, а потом… Не вспоминать! И не думать!

— Ради океана, Триш, не пунцовей ты так! — накинулась на меня Феонна. — Если ты при мне краснеешь по самую шею, то что с тобой будет, когда Тима увидишь?

Тим? А он-то тут при чем? И память откликнулась, запоздало выловив из вороха жарких моментов окрик подруги, велевшей Ксанти убрать из лаборатории Тима.

— Что он там делал? — резко осипшим голосом спросила я.

— Решил помочь тебе с подопечным, — пояснила русалка. — Что-то он активизировался в последнее время, не находишь? Бегать за тобой начал, глазки строит, всё помощь норовит оказать…

— И Тим… видел? — Всё-таки самоубьюсь. Не знаю, когда и как, но веревку начну подыскивать точно! Потому что, кажется, настал мой персональный апокалипсис.

— Он шел за нами, и как только я увидела, что вы творите, а пуще того, учуяла запах розы с клубникой, то сразу сказала Ксанти вытолкать Тима за дверь. Молодые русалки и так каждый месяц сходят с ума на этой почве, поэтому искусственные стимуляторы на нас не действуют, а вот вы, люди, к ним слишком чувствительны. Я решила не рисковать.

И правильно. Только Тим мог что-то заметить и…

Как я ему в глаза смотреть буду?! Как разговаривать, не зная, что именно он увидел?! Что он теперь обо мне думает?!

— Убей меня, Фео, а тело выброси в океан…

— Прекрати.

— Пожалуйста, ты же можешь…

— Триш!

— Я не хочу жить…

— Я тебя сейчас ударю, если не перестанешь ныть из-за какой-то ерунды.

— Это не ерунда! Меня отчислить могли! И… как мне ему в глаза смотреть?!

— Мальку?

— Какому, к харрам волосатым, мальку? Тиму!

— Если ты ему действительно нравишься, и он не дурак, то всё поймет и воздержится от любых намёков и упоминаний, независимо от того, заметил он что-то конкретное или нет. Если нет, значит, Тим тебя не стоит и пусть тогда катится к кракенам и те им подавятся. И тебя не могли отчислить. Тебя ещё могут отчислить.

За что?!!

— Но я… я… — Я потерянно уставилась на подругу. — Я же ничего не сделала…

— Если СБ не найдет никаких доказательств, что зелье вам подкинули, а не вы сами пузырёк уронили, предварительно где-нибудь его свистнув или вообще сварив самостоятельно, то решение о твоём отчислении будет зависеть исключительно от доброй воли госпожи Хивен и даже в случае благополучного исхода тебя ждет замечание в личном деле, — жестко припечатала Феонна. — На другом факультете дело такого пикантного рода, возможно, ещё и спустили бы на тормозах, но для ведьмовского — это грубое нарушение, халатность, на которую глаза никто не закроет. И расплачиваться за него будешь не только ты, но и Лалит, выдавшая нам допуск к лаборатории и разрешившая там заниматься в неучебное время. Так что заканчивай себя жалеть и начинай думать, что за сволочь могла подставить тебя и нашего куратора за компанию. Ладно, я к госпоже Ванде, узнаю, можно ли выпустить тебя к мужчинам или ты по-прежнему социально-опасный элемент.

— Очень смешно, — поморщилась я и потянулась за одеждой.

— Новую форму для тебя я получила. Бельишко тоже принесла, — усмехнулась русалка, направившись к выходу из палаты. — Кто же знал, что у неказистого с виду малька окажется такой бешеный темперамент?

Не удержавшись, я вытащила из-за спины подушку и запустила ею в подругу, но лукаво улыбающаяся Феонна успела скрыться за дверью.

Одевшись и получив после диагностики разрешение целительницы, я в сопровождении русалки покинула медчасть. Первая пара вот-вот должна была начаться, однако в столовую мы всё равно решили не ходить. Феонна оставила меня возле тренировочных площадок, а сама убежала в столовую за перекусом. Я села на одну из скамеек и в ожидании еды задумалась над словами подруги. Действительно подстава и серьезная. Кому же настолько не нравится моя физиономия, что он решился подкинуть мне с Максом зелье страсти? Нокс меня вроде как «бросил» на глазах трети академии, так что ревнивую поклонницу элле можно исключить, да и если столь «оригинально» мстить каждой адептке, которой Нокс соизволил улыбнуться, то не хватит ни зелий, ни ингредиентов. И важный факт — неизвестный разбирается в зельях. Эфирные быстро рассеиваются, но при этом напрочь вытравляют все посторонние запахи, даже оборотень не сумеет после взять след. На отпечатки пальцев на осколках флакончика тоже рассчитывать не стоило.

Итак, сколько в академии разбирающихся? Магистры вряд ли опустятся до мелких пакостей, обслуживающий персонал, что называется, вообще не в теме, многие из них обычные, далекие от магии люди. Остаются адепты. На факультете стражей любовные зелья не изучают в принципе, более того, сами будущие стражи к приворотам-отворотам относятся с глубоким презрением, считая ниже своего достоинства обращать внимание на подобную ерунду. Хранители и сирены проходят довольно поверхностно, интересующихся среди них мало. Значит, кто-то с целительского или нашего, только у ведьм и целителей есть нужные знания и возможности. Первокурсники ещё таких тонкостей не знают, поэтому от второго курса и дальше. И самое главное — мотив.

С мотивом дела обстояли хуже. Я никак не могла понять, кому же так не угодила моя скромная невыдающаяся персона, кроме фанаток Нокса. С целительского я никого толком не знала, и ещё преследовало стойкое ощущение, что зелье подкинул кто-то из девушек. Слишком уж женский поступок.

— Триш?

Я застыла. Вот бы земля сейчас разверзлась, и можно было провалиться… да хоть в подземелье! Я даже на компанию тех скелетиков согласна. Только бы не встречаться лицом к лицу с человеком, который… с которым я…

Щеки загорелись и весьма ощутимо: вероятно, покраснела я не то что по шею — до самых пяток. И мысли сразу ненужные заворочались, освежая воспоминания о скользивших по моему телу руках…

Надо успокоиться. Что произошло, то произошло, ни я, ни Макс в случившемся не виноваты и, в конце концов, если бы не полученное в пятнадцать лет письмо из академии с перечнем условий, при соблюдении которых я по окончанию старшей школы могла поступить в МОАГИ, сейчас вопрос секса до инициации вообще бы не поднимался никаким боком. Или если бы, выбирая при поступлении между ведьмовским и факультетом хранителей, я остановилась на последнем.

— Можешь не оборачиваться, — произнес позади Макс. — Я понимаю, у тебя сейчас нет желания ни разговаривать со мной, ни тем более смотреть. Я не отниму у тебя много времени, скажу только, что попросил госпожу Хивен о сокращении срока адаптации и замене куратора.

Что он там попросил? Заменить куратора? Мой подопечный от меня отказывается?!

Я резко обернулась. Похоже, парню тоже выдали новую рубашку или, скорее, другой комплект, потому что теперь форма сидела на Максе как влитая. Из-под манжеты на левой руке выбился коричневый браслет — тонкая плетеная косичка-шнурок. Раньше я этой безделушки не видела точно.

— На кого? — вырвалось у меня.

— На усмотрение ректора, — спокойно ответил Макс.

Только не Лэри!

— А я? — растерянно спросила я.

— Прости, Триш. Не стоило вообще тебя в это втягивать, особенно на таких ненадежных основаниях. Прости. — Парень чуть раздраженным движением убрал в очередной раз упавшие на глаза волосы, развернулся и пошел прочь от скамеек.

А как же я?! То есть он сейчас просто уйдет, а потом будет таскаться хвостиком за другой ведьмой из нашей группы? А со мной всё? И что это за непонятное заявление?

Я вскочила и бегом метнулась следом за парнем.

— Макс! — Обогнала, замерла прямо перед ним, вынуждая остановиться. — Почему? Во что не стоило меня втягивать? Что за основания?

Парень попытался меня обойти, но я передвинулась в ту же сторону, преграждая путь. И смотреть мне в глаза Макс избегал.

— Макс, в чем дело? Если в том, что произошло вчера, то в этом никто из нас не виноват. Действие зелья, только и всего. — Я попыталась заглянуть парню в лицо, однако он упрямо от меня отворачивался. — Нам не пятнадцать лет, мы вполне взрослые люди, чтобы не заострять на случившемся внимания. — Надо же, как я заговорила. Сама от себя не ожидала.

Назад Дальше