Я крепче сжала в руке бокал и нервно уточнила:
— Что за непотребства?
— Самые разные, — сверкнула глазами служанка. — А потом выбрасывают их мёртвые тела за завесу. Звери они! Самые настоящие звери! Все Дикие. Даже мелкие народцы вроде накшерров. Это после метки они превращаются в послушные марионетки, а так их всех следует опасаться. А вы что удумали? Дружбу с феями водить. Так вы нас всех выдадите и погубите!
Саранна любила поворчать, к этой особенности её характера я уже привыкла, поэтому сейчас пропустила упрёки мимо ушей и продолжила думать о сказочных созданиях.
Сделав небольшой глоток, поинтересовалась:
— Зачем людям рабы из Срединных земель? Экзотики не хватает?
Служанка переместилась в другой конец спальни, к кровати, чтобы стянуть парчовое покрывало и убрать лишние подушки да валики.
— Накшерры паталогически верны своим хозяевам. Им можно доверить любую, даже самую страшную тайну — не выдадут. Хоть под страхом смерти, хоть под самыми жестокими пытками. Ну а феи… Они трудолюбивы и очень полезны нашим леди.
— Что значит полезны?
— Помогают долгое время оставаться красивыми и молодыми. Феи в Треалесе на вес золота.
— И тем не менее вы обращаетесь с ними, как с насекомыми.
Саранна пожала плечами и, взбив подушки, сказала:
— Обращаемся так, как они того заслуживают. Прошу, ваше величество, постель готова.
— Я здесь ещё немного посижу, почитаю и дождусь грозы.
Служанка негромко хмыкнула, как будто хотела сказать: «странная вы», но делиться мнением на этот раз не стала. Спросив, нужно ли мне ещё что, и получив в ответ:
— Можешь быть свободна, — присела в коротком реверансе и вышла из спальни.
А я погладила перевёртыша, тихонько пробормотав:
— Дикие жестоки к людям, люди к Диким. Мне даже представить страшно, как меня встретят в Срединных землях. Но об этом я подумаю после. Сначала надо придумать, как пройти сквозь завесу. Вот что, малыш, нам с тобой делать?
Как это водится, малыш не ответил. Отставив бокал, я переложила Миура к себе на колени и погрузилась в чтение.
Всю ночь ветер завывал и бился в окна, дождь хлестал по стеклу, а от громовых раскатов, пугающе сильных, яростных, казалось, дворец рухнет в любую секунду подобно карточному домику. Падёт башня за башней, обвалятся террасы, и меня погребёт под его обломками.
Я долго читала, сначала возле окна, потом в кровати, пока сморённая усталостью наконец не уснула. Утром, не успев открыть глаза, почему-то прежде всего подумала о муже. Нет, я вовсе по нему не соскучилась, боже упаси! И продолжаю наслаждаться его отсутствием, даже несмотря на хлопоты, связанные с должностью государыни. Наверное, всё дело в ночном ненастье. Это оно натолкнуло меня на мысли о Галеано.
Надеюсь, дождь не застал его где-нибудь в дороге. И молнии… От них всю ночь небо так и сверкало. А впрочем, мне-то какое дело? Да пусть хоть тысячу раз промокнет и заболеет — пофиг! Вот честно!
И тем не менее я почему-то продолжала о нём думать. Не хотела, но всё равно это делала.
Скверно, очень скверно.
Феи, как обычно, явились все вместе и, как всегда, сияли жизнерадостными улыбками. Поначалу они меня немного побаивались, но видя, что я не собираюсь на них рычать, как Саранна, оставили страхи и теперь с явным удовольствием прилетали ко мне. А может, так рвались к Миуру. От моего питомца малышки были в восторге, и он отвечал им взаимностью.
— Доброе утро, ваше величество!
— Ваша красота ослепительна!
— Ваши нежные черты лица восхитительны!
— Нет никого вас прекраснее и замечательнее!
Что называется, свет мой зеркальце скажи.
Нет, феи не были подхалимками и засыпали меня комплиментами не из лести, а просто потому, что везде и во всём видели только хорошее или, скорее, самое лучшее. Даже там, где его не было. Даже несмотря на рабские метки, темневшие на их изящных плечиках. Такие крошечные, что я их не сразу заметила.
— А от тебя, Иви, я сегодня не услышу комплимент? — улыбнулась я последней влетевшей в спальню малышке.
— Ох, простите, ваше величество, я… — не то испуганно, не то расстроенно начала было фея и вдруг осеклась.
Крылья её поникли, глаза закатились, и она полетела вниз. Я бы поймать её никак не успела, но шустрый Миур бросился к малышке, и вместо твёрдого пола она приземлилась на мягкую шкурку перевёртыша.
Феи всполошенно ахнули, а я взяла Иви на руки и перенесла на кровать. Личико бледное, глаза безжизненно прикрыты. Может, заболела?
— Что это с ней? Неужели так испугалась моих слов? Я ведь просто пошутила.
Феи слетелись к подушке, на которую я аккуратно положила Иви, и, встревоженно трепеща крыльями, все разом загомонили:
— Нет, нет, ваше величество, вы тут не при чём.
— Иви просто слишком слаба.
— Ей не следовало так много отдавать …
— От нее ведь могло ничего не остаться…
Ничего не понимаю.
— Так, стоп. Пусть рассказывает одна и по порядку, — велела я и посмотрела на Мию, самую бойкую и болтливую.
Вскоре мне стало ясно, что имела в виду Саранна, когда говорила, что феи просто жизненно необходимы дамам Треалеса. Оказывается, эти крылатые создания были наделены так называемой эссенцией красоты, которую люди научились из них извлекать и добавлять в разные косметические продукты: крема, масла, бальзамы — всё, чем пользуются женщины, чтобы отсрочить старость.
Феи щедро делились своей эссенцией (а что им ещё оставалось?), но иногда леди слишком увлекались выкачкой этой субстанции, или что она из себя представляет, и малышки вроде Иви становились вялыми, слабыми, апатичными. Из них как будто исчезала искра жизни.
— Надеюсь, это не навсегда, — чувствуя, как сердце сжимается от жалости к фее, пробормотала я.
— Нет, что вы! С Иви всё будет хорошо, — поспешила заверить меня Лиа.
— Она просто ещё не успела восстановиться, — вздохнула Эмма.
— Бедняжка, — шмыгнула носом Ринна.
Позвав Лео, я велела ему пригласить ко мне королевского лекаря — улыбчивого мужчину слегка за пятьдесят, который уже не раз ко мне наведывался.
— Скажи, чтобы летел ко мне метеором.
— Простите, ваше величество, — явно растерялся лягушонок, — кем летел?
— Стрелой, — поправилась я и уточнила: — Я имела в виду, чтобы пришёл ко мне как можно скорее.
— Будет сделано, моя королева.
Лео ушёл, а я вернулась к Иви, которая до сих пор не подавала признаков жизни. Даже, кажется, ещё больше побледнела, что заставило меня занервничать.
И разозлиться. Очень, очень сильно.
— И кто же эта леди, что так жаждет оставаться юной и прекрасной?
Малышки переглянулись, а потом Аммия чуть слышно призналась:
— Маркиза Тешен, ваше величество.
Хозяйка королевских чресл?
Убью стерву.
Навязчивое желание разделаться с маркизой преследовало меня на протяжении всего дня, обостряясь в те моменты, когда передо мной мелькало её смазливенькое личико. Будучи моей незабвенной фрейлиной, мельтешила Алана перед глазами постоянно, становясь своего рода красной тряпкой, раздражающе яркой и в целом раздражающей.
В общем, я тихо зверела, глядя на неё, цветущую и пышущую здоровьем, направо и налево козырявшую своей идеальной внешностью. Благодарить за которую, оказывается, следовало не только мать-природу, но и фей.
Последней каплей, переполнившей чашу моего самообладания, стал разговор фрейлин. Возвращаясь после неудачного общения с советниками, которым пыталась объяснить, что нельзя выкачивать из фей жизненную эссенцию, я случайно подслушала трёх прелестниц: Гайну, Рослин и маркизу Тешен.
— Говорят, накануне своего отбытия из Хельвивы его величество всю ночь провёл с женой. Представляете? — дивилась Гайна, не забывая баловать себя ароматной выпечкой и подносить к пухлым губкам фарфоровую чашку.
— Он ведь даже тебе никогда не разрешал оставаться на ночь, хоть вы уже давно вместе. Всем прекрасно известно, что рассвет ты всегда встречала в своей постели, дорогая, — не стала отказывать себе в удовольствии поддеть подругу Рослин.
Правда, задетой Алана не выглядела. Лениво взмахнув веером, она откинулась на спинку кресла и томно проговорила:
— Редфрит по-прежнему мой, моим и останется. В этом можете не сомневаться. Если он и испытывает чувства к жене, так только ненависть и отвращение.
— И остался у неё тоже из ненависти и отвращения? — едва заметно улыбнулась Гайна.
— Ему ведь нужен наследник, дорогая, — с приторной сладостью в голосе ответила фаворитка. — Только ради него он и проводит с ней время. А когда Фантальм подарит ему сына, от неё избавятся, как от изношенной, ставшей ненужной вещи, коей она для короля и является. Вещью, неодушевлённым предметом.
Мне было это прекрасно известно, но слова Тешен всё равно задели. Наверное, сейчас меня задевало всё, что она говорила. Уволить бы, да только это не решит проблемы с эссенцией. Советники ясно дали понять, что моё дело маленькое — время от времени являть себя народу и разрешать проблемы подданных, на которые у его величества нет времени, а может, желания. Кому охота возиться с мелкими тяжбами? Явно не Галеано.
Важные дела и уж тем более издание указов были не в моей компетенции. Прямо мне это не сказали, но намёк был более чем понятен.
Титанических усилий стоило сдержаться и не наброситься разъярённым быком на фаворитку, эту королевскую тряпку-подстилку. Нет, надо действовать умнее. И я ушла, оставив фрейлин сплетничать в своё удовольствие, перемывать мне косточки и прогнозировать моё печальное будущее.
Вечером после ужина выразила желание присоединиться к картёжникам. Как сказал Лео, по вечерам в Божественной гостиной собиралась куча придворных, а порой даже несколько куч. Кто-то играл, чаще проигрывая, чем выигрывая, другим больше по душе была роль зрителей.
Саранна объяснила мне правила самой популярной игры под названием «Пикет», и я, принаряженная и готовая к карточным битвам, а также к уроку, который собиралась преподать всем придворным красоткам, отправилась в Божественную гостиную.
Такое название она получила благодаря гобеленам с изображением местных божеств, затянувшим стены. По колоннам, разграничивавшим полотна, вились лепные колосья, а по мраморному полу стелились отблески пламени. Свечи были повсюду: таяли в массивных канделябрах, пламенели в люстрах, поджигая хрустальные висюльки.
Мне досталось почётное место во главе центрального стола, за которым играла и будущая жертва моего внимания.
— Всем удачи, господа, — объявила я, и игра началась.
Появление королевы в Божественной гостиной привлекло внимание даже тех придворных, которые азартные игры не любили. Сегодня в этом зале было особенно оживлённо.
Дождавшись, когда большинство присутствующих соберутся вокруг нашего стола, я ласково прожурчала:
— Моя дорогая Алана, вы сегодня ещё прекраснее, чем обычно. У вас такой цветущий вид. Не поделитесь секретом своей неземной красоты?
Старательно пытаясь изобразить смущение, Тешен ответила:
— Благодарю вас, ваше величество. Никакого секрета тут нет. Крепкий сон, полезная еда и прогулки на свежем воздухе делают меня такой, какая я есть. — Томный взмах густых ресниц, чувственная улыбка, адресованная всем собравшимся.
Хороша чертовка.
— А я слышала, что вы активно пользуетесь эссенцией фей. Это она насыщает ваше тело силой и красотой.
Алана поджала губы, но отрицать не стала — не было смысла. Как уже успела понять, здесь каждая вторая, если не первая использовала крылатых созданий.
— А вы, ваше величество? — рискнула вякнуть фаворитка. Даже голову вскинула, встречаясь со мной взглядом.
Сложив веер из карт, я пристроила их на затканном зелёным сукном столе и, подавшись вперёд, сплела перед собой пальцы.
— Нет, я открыла для себя другой способ. Кровяные ванны. Отлично омолаживают, заряжают энергией, выводят токсины из организма. Добавляешь в воду… эмм, несколько пузырьков крови и нежишься в своё удовольствие.
— Крови фей? — заинтересованно уточнил кто-то с галёрки.
Порхавшие неподалёку феи, разносившие вина и угощения, напряжённо замерли, а я, снисходительно улыбнувшись, пожурила любознательного:
— Что за глупости приходят вам в голову, лорд? Человеческой, конечно же. Но! Открою вам маленький секрет, — понизила голос до заговорщицкого шёпота. Обвела притихших придворных взглядом и хитро добавила: — Обязательно нужно, чтобы кровь была насыщена эссенцией фей, иначе от таких купаний не будет никакого толку. А вот с кровью маркизы Тешен толк точно будет. Да ещё какой!
Под дружное «ах» Алана побледнела, и я, довольная произведённым эффектом, ещё активнее пошла в наступление:
— Я так давно не баловала себя подобного рода омовениями и, думаю, маркиза Тешен не откажет своей королеве и поделится со мной несколькими пузырьками крови.
— Я…
Маркиза явно прибалдела от такого предложения, а я продолжила мстить ей за Иви, которая по-прежнему едва шевелилась:
— Не бойтесь, часто просить не стану. Только когда вы будете пользоваться эссенцией фей. Это касается и остальных моих подданных. — Повысила голос, чтобы услышали все. — Отныне феи будут докладывать мне лично, с кем делились эссенцией. Они отдают вам красоту и силу, а вы — мне, своей правительнице. По-моему, отличная идея! А вы, господа, что скажете? Согласны?
Теперь уже с Аланой за компанию бледнели все леди и лорды — так их впечатлила перспектива делиться с государыней гемоглобином.
Я хлопнула в ладоши и приказала:
— Стража, отведите маркизу Тешен к лекарю, пусть займётся ею немедленно. Я желаю купаться!
— Займётся? — тоненько пискнула маркиза и вздрогнула, когда придворные у неё за спиной расступились, пропуская стражников.
— Ну же, милочка, скорее. Забор крови — дело небыстрое, — нетерпеливо её поторопила. — Идите к лекарю, он о вас позаботится. А я пока закончу партию.
Будь здесь Редфрит, он бы быстро меня угомонил и поставил на место. Но Редфрита здесь не было. К счастью для фей и к несчастью для маркизы Тешен.
Алана ушла, вернее, её препроводили к выходу.
— Ну что, продолжим? — возвращаясь к картам, с улыбкой предложила я, и придворные поспешили последовать моему примеру.
Оставалось надеяться, что внушение подействует, и хотя бы в ближайшее время из фей перестанут цедить эссенцию.
Надолго в Божественной гостиной я не задержалась. Задание было выполнено, а убивать время на бестолковые развлечения я не хотела. В спальне меня ждал куда более интересный досуг — внушительная стопка книг, которые ещё даже не открывала, и вечерняя медитация, якобы способствовавшая налаживанию отношений с магическим даром.
Отношения у нас пока что были напряжённые, но я не отчаивалась и продолжала заниматься, не переставая повторять, что у Даниэлы на обучение ушли годы, а я тренируюсь всего неделю.
Так что выше нос, Даня. Как говорится, терпение и труд всё перетрут. Вот и будем трудиться во спасение собственной жизни.
В спальне помимо Иви, которую решила оставить у себя, пока ей не станет лучше, обнаружились и другие малышки. Ну и ещё Саранна, куда ж без неё. Если первые выглядели слегка перевозбуждёнными, о чём-то шептались в уголочке, то камеристка была мрачнее обычного.
И ведь симпатичная девушка: густые каштановые волосы, выразительные карие глаза. Черты лица, опять же, приятные, правильные. Но вот постная мина нивелировала все внешние достоинства Саранны, превращая её в пренеприятнейшую особу.
Один раз взглянешь, и больше смотреть не хочется.
— Что на этот раз? — устало спросила я.
Сегодня я много злилась и много нервничала. В общем, приняла повышенную дозу негатива и теперь чувствовала себя разбитой.
— Доставили вашу кровь, — буркнула служанка. — Я отнесла её в ванную. Изволите сейчас купаться?
Упав в кресло, я потянулась к застёжке туфельки, торопясь скорее разуться. Ноги гудели, и голова тоже; должно быть, из солидарности с ногами. От ванны я бы не отказалась, но точно без добавления крови Аланы. Ну её, эту экзотику. Я ведь не какая-нибудь мадам Батори.