— Я должен попросить у тебя прощения, Кать.
— А? — женщина вынырнула из своих мыслей.
— Это из-за меня было совершено нападение вчерашнее, — Сикорский признавался открыто, беря ответственность за случившееся. Так поступают только сильные личности. Но Катерина была не в том состоянии, чтобы оценить этот шаг по достоинству.
— Не понимаю.
— Я направился к Еве вчера. И она почувствовала мое присутствие. Это ее взволновало и подтолкнуло к активным действиям — побегу.
Кате хотелось спросить, зачем призрак рискнул и отправился так далеко, но боялась услышать ответ. Не рискнула бы она всем, чтобы еще раз увидеть любимого человека? Устояла бы перед соблазном?
— Ева уже давно не человек. Я должен был это учесть. Прости, она вырвалась на свободу, почувствовав мое присутствие, и сразу же отправилась ко мне в спальню. Там была ты и… Ты сама знаешь, чем это закончилось.
Сикорский говорил, не теряя собственного достоинства, не скатываясь в оправдания. Будто совершил оплошность — и извинялся за последствия.
— Прости за мою самонадеянность, — продолжил мужчина. — Это все очень опасно. Надя, пропавшая служанка. Думаю, до тебя доходили слухи о ней. Так вот, ее больше нет, и поспособствовала ее исчезновению с лица земли Ева.
Катя резко встала. Захотелось пить. Жадно глотала воду, ведь жидкость должна вымыть отраву из организма? Этот дурман, который терзает мозг, прогнать чувства, которые не должны возникать. Ведь почвы для них не было, ведь так? Призрак, с которым ее связывает больше, чем с реальным человеком, он ведь не настоящий Сикорский.
И какое право она имеет привязываться к нему? Или испытывать ревность? Он что, подавал повод? Сикорский реальный оставался для нее хозяином, отдаленным и отчужденным. Поцелуй и даже проведенная вместе ночь — это дань обстоятельствам, но никак не его собственное желание. Призрак же не выказывал к ней ничего, кроме дружеских чувств, которые не могли не появиться между двумя существами, связанными так тесно.
Нет, это все действие зелья. Еще смуту вносит приезд Володи. Как еще недавно хотелось услышать от него слова «люблю», «это все я делаю ради вас». Катя услышала их. Но не поверила. Не то время, не то место, чтобы обсуждать, что и почему. Да и обида и уязвленная гордость пока слишком застилают разум болезненной пеленой.
Сейчас это все неважно. Нужно решить, что делать дальше. Как жить. И рассчитывать лучше только на себя. Но она не будет это сейчас обсуждать с призраком. И упрекать его за оскорбленные проведенным обрядом чувства тоже не станет. Если Артем вынужден поддерживать приятельские отношения со своим главным врагом, даже после предательства — неоднократного, то что в его понимании значит ритуал? Пшик. Надо — значит надо. Это Катя уши по наивности напридумывала себе того, чего нет и быть не может.
— Так значит, Евгений твой враг номер один? Это он стоит за всеми нападениями? — сменила тему Катя. — Ты знал это все это время?
— Нет. Я думаю, что явление призрака не вызвано деятельность. Фельдмана. Такая вероятность есть, но очень маленькая, — ответил Артем.
— Почему ты так считаешь? — удивилась Катя.
— Объясню, когда буду уверен. Пока не хочу грузить твою хорошенькую головку лишней информацией. Тебе стоит отдохнуть, — мягко ушел от ответа призрачный собеседник. Женщина фыркнула, услышав комплимент, но развивать тему не стала. Ей действительно стоит привести свои мысли в порядок.
Глава 28. Исповедь
Катя утонула в белокурых волосах. Окуталась ароматом легкого парфюма. Ксения не скупилась на объятия.
— Я так счастлива! Ты прошла инициацию, ты часть нашего клана! Как я рада, что именно Артем провел обряд. Теперь мы часть одной семьи, — тараторила девушка. Она округлилась, потяжелела, ее черты стали мягкими, женственными. Беременность украшала Ксению, превращала из кокетливой легкомысленной представительницы золотой молодежи в молодую женщину, прекрасную в своем состоянии.
Звон разбитой посуды привлек внимание. Яна стояла с открытым ртом, поглощая сенсационную информацию. Сикорская, прилетев, почти с порога спустилась на кухню поприветствовать помощницу кухарки.
Нет, дом полнился слухами о таинственной незнакомке, которую сам старший Сикорский избрал для проведения обряда. Но мало кто из слуг обладали всей необходимой информацией, подавляющее большинство служащих толком не понимало, что за сборища проводятся в доме и какие последствия собраний. Слухи слухами погоняли. А тут подтверждение того, что Артем Николаевич провел ночь в спальне одной из гостей, да еще какой-то обряд с ней проводил! И вишенка на торте — избранницей хозяина оказалась относительно новенькая тихоня служанка!
Ксения окинула Яну взглядом, под которым девушка сразу же вспомнила свое место, подобрала отвисшую челюсть и хотя бы сделала вид, что не подслушивает.
Сикорская подмигнула Кате, шепнув:
— Скоро об этом будет знать весь дом. Ну да ладно, рано или поздно узнали бы. Пойдем, поговорим наверху.
— У меня работа, я не могу так просто пойти, — засомневалась Катя.
— Я же твой работодатель. Приказываю пойти со мной выпить чаю, — игриво хихикнула Ксения.
Катя сняла передник и послушалась подругу. Она не одобряла решения Сикорской приехать домой, ведь брат не просто так спрятал ее подальше. Но упрекать не стала — Ксюше еще предстояли нагоняи от обоих братьев за самоуправство и подвергание себя и ребенка опасности.
— Ой, а давай с нами поужинаешь. Куча гостей в доме. Перед обрядом мужчин званый ужин. Иди переодевайся! — фонтанировала идеями Ксеня.
— Я не думаю, что это уместно, — засомневалась Катя.
— Да брось! Гулять так гулять!
Когда же Катерина переоделась в строгое черное платье, красивыми локонами уложив волосы, и спускалась к ужину, кто-то больно схватил ее за локоть и потащил в ближайшую свободную комнату. Очутившись в небольшой спальне, обставленной в классическом стиле, Катя попыталась выдернуть руку, вырваться из цепкой хватки. Володя сразу же ее отпустил.
— Что ты себе позволяешь?! — возмущенно зашипела Катя, растирая руку. Муж так сильно схватил ее, что от пальцев могли остаться синяки.
— Обряд проводил Артем? Да?!
— Какое тебе дело. Займись Кариной, — обрубила женщина и попыталась выйти из помещения. Вова перегородил ей дорогу, взяв за плечи. Он был в ярости. Таким Катерина еще его не видела за всю совместную жизнь.
— Кариной?! Она мне никто. Это моя работа — быть с ней.
— Ну иди и работай! — брызнули злые слезы.
— Давно ты знакома с Артемом? Он отослал меня на эту работу, чтобы вы могли спокойно общаться за моей спиной!
— Что за бред ты несешь?! Ты себя слышишь?!
Мужчина спокойно выдохнул, беря себя в руки. Разум взял верх над эмоциями.
— Катя, послушай… Я работаю на Сикорских. Я получил задание втереться в доверие в семью Карины…
— Что?! Я не знала, что ты работаешь на них! Как давно ты ведешь двойную жизнь?!
— Пойми, я не мог сказать тебе: «Катя, я работаю на одаренного, обладающего сверхъестественными силами». Что ты хотела от меня услышать?! Это?! Я оберегал вас с Лизой, как мог! Вам не нужно было макаться в это дерьмо!
Володя выругался. Катя, несмотря на полыхающую ярость, понимала, что слова мужа имеют смысл.
— И поэтому ты решил замутить с Кариной! Отличный выход! Бросить нас без единого предупреждения, без единой весточки, без копейки денег и заняться романом с красоткой! Отличная работа! Я бы тоже так работала. Свалил — и ответственности ноль!
Разговор шел на повышенных тонах. Оба собеседника обливали друг друга накопившейся обидой, горечью, бросались комьями недоразумений и швыряли обломки предательств.
— Я оставил вам сбережения.
— Я потратила все до копейки на твои поиски! Мы практически голодали!
— Прости… — горечь сквозила в голосе Володи. Он мягко опустил руки на плечи Кати, попытался привлечь к себе, но та увернулась. Тогда он просто взял ее за плечи и пристально глядя в глаза начал говорить, пытаясь как можно яснее донести смысл. — Ты не понимаешь, я должен был так поступить. Для вас я обязан был умереть. Если бы где-то протянулась между нами ниточка, если бы кто-то прознал о моей ахиллесовой пяте, вас бы в живых уже не было! Ты не подозреваешь, что за человек отец Карины. Они могут считывать мыслеобразы, а я резистентный к этому, поэтому Артем не мог послать никого, кроме меня.
— И ты согласился! Имея за плечами семью!
— Я не мог отказаться. Это дело моей жизни. Если оно пройдет гладко, то все страдания будут не напрасны. Мы будем жить как очень обеспеченные люди. Я смогу дать дочери самое лучшее образование, дать ей все необходимое для жизни в высшем свете.
— Кроме внимания отца… Она растет без отца, Вов…
— Она подрастет, поймет и скажет мне спасибо.
— Уверен? А я скажу тебе спасибо?
— Катюш, осталось совсем немного потерпеть…
— Ты с Кариной спал? У вас ведь все по-настоящему? Она готовится к свадьбе?
— Кать… — Вова отвел взгляд. — Эти жертвы во имя высшей цели. После того, как я выполню сбор информации, мы сможем жить так, как никогда не смогли бы себе позволить.
— Мне это не нужно. Меня устраивало то, что у нас было, — устало ответила Катя. — Для счастья не надо много. У нас были мы, дочь, время друг на друга, квартира, машина, приносящая стабильный доход работа, позволяющая проводить выходные с семьей. Тебе этого было мало? Ты решил рискнуть. Ради чего? Карьера?
— Мужчина должен реализоваться в карьере. Ради семьи.
— А где же границы? Тебе не показалось чрезмерным завести роман с другой женщиной, бросив семью? Я страдала каждый день, непонимая, что с тобой. Мучилась неизвестностью. Может, ты погиб! Может, ты в беде! У меня и в мыслях не было, что ты с другой женщиной — задание это или нет!
— Родная, — Володя все-таки умудрился обхватить Катю, сотрясаемую рыданиями, притянул к себе. — Ты у меня самая лучшая. Я знаю, что ты ни минуты не сомневалась во мне. И поверь, причин для недоверия нет. Карина — это всего лишь работа.
— Почему же ты раньше не сказал? Изводил меня!
— Я не мог. Это тайна. Я не мог раскрыться, да еще и подвергать тебя опасности. Если бы твои мыслеобразы были считаны — тебя бы уничтожили. Я оберегал тебя. По завершению задания все бы утряслось. Я бы потом вернулся, и мы бы все наладили. Ты невероятно мудрая женщина, ты бы смогла понять.
— Почему же ты сейчас говоришь мне все это?! Уже не оберегаешь? — язвительно кинула в лицо Катя.
— Ты теперь одна из нас. Ты часть клана Сикорских, под их защитой. Теперь к тебе не подобраться. Я не хотел тебе раскрываться сейчас, действительно, не стоило рассказывать, но я услышал от слуг, что ты провела ночь с Артемом, и я взбесился! Сошел с ума от ревности. Я думал, что он хочет забрать тебя у меня. Одно дело, если бы обряд проводил кто-то другой, но Артем ведь знал, что ты моя жена. Он обещал присмотреть за тобой, а сам кинул тебе платок!
— Он знал?! Как долго?!
— С того вечера у Светы, когда увидел тебя впервые. Я поговорил с ним. Сказал, что ты моя жена, и попросил присматривать за тобой. Сикорский держал тебя в поле зрения до момента, пока ты решишь уйти.
— А он сказал тебе, что меня чуть не убили? Что я числилась без вести пропавшей?! Что меня похитили и потом требовали выкуп в виде каких-то сделок? Что он этот выкуп не заплатил?!
— Сикорский знал, что ты выжила. Ему сразу же доложили хранители убежища.
— Но это чудо! Он дал возможность убить меня!
— Кать, пойми… Есть границы, через которые переступить невозможно. Есть долг. Видимо, от Артема потребовали такое, на что он пойти не мог, как глава клана. Даже несмотря на данное мне обещание приглядывать за тобой. Жизнь одного человека и ответственность за судьбу всех его вассалов…
Катя нервно хохотнула:
— Тебе нечего ревновать.
Володя поцеловал обнятую им женщину. Поцелуй был смешанный со слезами, горько-соленый, как вкус переживаемых обоими эмоций.
Призрак, взволнованный и встревоженный, явился в помещение. Застав целующихся Катю и Володю, он на миг оторопел, забыв, зачем так спешил разыскать Катерину, но взял себя в руки, поджал губы и ушел, чтобы не мешать.
— Володь… — Катя отстранилась. — Не нужно.
— Ты сводишь меня с ума. Как же я соскучился, — вдыхая аромат волос, простонал мужчина.
— Я не могу. Мне нужно многое обдумать.
— Я понимаю. Кать, тебя никто не торопит. Мое задание на стадии завершения. В течение недели, думаю, получу нужный результат, и тогда мы будем свободны.
— А если нет? Женишься на Карине? — горько рассмеялась измотанная переживаниями женщина.
— Поверь, я думаю о вас с Лизкой каждый день. Мне невыносима разлука с вами. Все, что я делаю, я делаю ради вас. Я не сижу на диване с пивом, я ежесекундно рискую своей шкурой. И не хочу вас втягивать в это.
— Допустим, ты вернешься с задания. Появится еще одно?
— О, — Владимиру нравился ход мыслей Катерины. Она уже допускала, что он может вернуться. Она простит его, поймет, она умная женщина, преданная, за эти качества он любил ее еще неистовее. — Не появится. Заработанный авторитет здесь позволит мне занять руководящую ячейку в иерархии и больше не придется макаться в грязь. Но для того, чтобы дорасти, необходимо сначала набраться такого опыта.
Катя тяжело вздохнула. Нет, позже. Она разложит мысли по полочкам позже. Сейчас это слишком болезненно.
— Нужно идти. Давай ты первый выходи, я позже. Нельзя, чтобы Карина что-то заподозрила, — сказала женщина больше для того, чтобы избавиться от присутствия человека, которого сейчас не могла видеть, не сходя при этом с ума от переполняемых противоречивых эмоций.
— Вот так, все ты правильно говоришь, моя умница.
Володя, обняв ее взглядом, таким проникновенным, таким родным, наклонился и чмокнул в губы. Вышел, прежде осмотрев коридор. Пусто, можно выходить.
Катя еще долго сидела наедине с собой, погрузившись в тяжелые, вязкие мысли.
— Кать, ты одна? — осторожно спросил явившийся призрак. — Пришло время, чтобы ты свела меня с самим собой. Сейчас нужно отбросить прочь предосторожности. Побудешь посредником в нашем разговоре. Я вычислил предателя. Нельзя медлить, иначе будет поздно.
Глава 29. Встреча с неприятелем
Округлое величественное помещение, принимающее жителей Рима более столетия, гулко отзывалось на каждое произнесенное слово. Словно в амфитеатре, малейший шепот долетал до ушей каждого из присутствующих.
За овальным резным столом разместились облаченные в темные мантии, собеседники. Если бы не современные LCD-дисплеи и интерактивная доска, по команде отзывающаяся на каждое движение оратора, казалось бы, что происходит ритуальное собрание сектантов, а не переговоры в конференц-зале.
Появление в зале мужчины не прошло незамеченным.
Спикер, повернув голову к гостям, вызвавших волнение, широко улыбнулся.
— Артем, caro amico* (дорогой друг), рад тебя видеть, — Лучано сиял белозубой улыбкой, оттененной загаром.
— Хотелось бы ответить тем же, — не поддержал приветливый тон Сикорский.
— А я надеялся, что ты приехал поздравить меня, состоялось назначение. Я весьма благодарен. Con l'aiuto delle tue preghiere* (твоими молитвами), кажется так у вас говорят, все благодаря тебе.
— Лучано, я привез документ, который ты еще не подписал. Уверен, это случайность, — криво усмехнулся Сикорский, давая возможность уладить проблему мирным путем.
— Клятвы верности? Да кому они нужны! Прошлый век. Давно устарели эти традиции. Нужно двигаться в мир партнерской взаимовыгоды, горизонтальной, а не вертикальной системы власти, — Лучано продолжал улыбаться, но глаза оставались холодными, испытующими. Он незаметно дал знак ладонью, охрана, оказавшаяся за спиной у Сикорского, как бы невзначай, подошла к нему поближе.
— Я пришел к вам один и с миром. Лучано, ты же прекрасно понимаешь, что бумаги должны быть подписаны. Сделай это — и разойдемся с миром, — настаивал Артем, уже понимая, что мира не будет. Ну что ж, он обязан был попытаться обойтись малой кровью.
— Артем, в твоих руках мирный исход нашего дела. Будь прогрессивным и дальновидным! — улыбнулся Лучано.
— Нам стоит поговорить наедине, — не сдавался Артем, ни единым мускулом не подавая вида, что замечает каждое движение стражей Лучано.