- Вы выглядите великолепно, Юлия Сергеевна, - произносит Максим Борисович, не переставая улыбаться. К щекам приливает румянец. - Мы можем идти к залу, совсем скоро для нас заиграет марш Мендельсона.
- Стойте!
Мама хватает Юлю за руку и смотрит на нее перепуганными глазами.
- Мамочка, что случилось? По-моему, ты получила все, что хотела.
- Туфли! Я совсем забыла про туфли!
- Мама, на мне есть прекрасные босоножки. Они отлично сочетаются с платьем…
- Нет! Нет! Нет! Нужны туфли!
Из туалета в это время как раз выходит женщина, вероятно, невеста, прибывшая в ЗАГС раньше своего жениха, и мама Юли направляется к ней. Она что-то говорит женщине, размахивая руками, и отводит ее в сторонку.
- Максим Борисович и Юлия Сергеевна, пожалуйста, пройдите к кабинету регистрации, - звучит голос в динамиках.
Юля смотрит на мать, все еще занятую разговором с незнакомкой. Однако часики тикают, и ждать больше Юля не может. Максим Борисович сгибает руку в локте, предлагая взяться за него, и Юля не отказывается. Она решает позволить себе почувствовать себя настоящей-фиктивной-невестой.
Около дверей в кабинет регистрации их догоняет Юлина мама и протягивает девушке широкие белые туфли, явно на размер больше.
- Мам…
- Обувай, тебе говорю! Потом сама же меня благодарить будешь.
Юля закатывает глаза, но спорить бесполезно. Она быстро переобувается. Начинает играть марш Мендельсона. Юля держится за Максима Борисовича, опасаясь упасть. Она идет, чуть прихрамывая, потому что одно неловкое движение и из фиктивной невесты она превратится в фиктивную золушку.
Приблизившись к брачующей, жених и невеста останавливаются. Юля делает глубокий вдох. Она надеялась, что все пройдет быстрее, но совсем забыла, какой настойчивой бывает ее мама, и наивно поверила, что та решит отступиться от своей идеи выдать дочь замуж по-настоящему.
- Максим Борисович, согласны ли вы взять Юлию Сергеевну в законные жены…
Стандартные фразы и стандартные ответы. Все, как в какой-то мыльной опере. Юля пытается не запоминать этот момент, ведь все равно через несколько месяцев они с Максимом Борисовичем разведутся.
- Обменяйтесь кольцами…
Юля широко раскрывает глаза. Кольца - это то, о чем они с Максимом Борисовичем не подумали.
«Или подумали?»
Мужчина достает два обручальных кольца из кармана и надевает одно из них на палец Юли, а второе протягивает ей, чтобы она повторила этот жест.
- Объявляю вас мужем и женой! Можете поцеловаться!
Юля замирает. Об этой части фиктивной свадьбы она и не задумывалась. Однако она не успевает сложить два и два, как Максим Борисович притягивает ее к себе за талию и невесомо целует в губы. Это было неожиданно и чертовски приятно. Юля чувствует, как к уголкам глаз подступают слезы.
- Ну, а теперь исполните свой первый брачный танец.
Максим Борисович снова берет все в свои руки. Вероятно, он понимает, что Юля растеряна и не может сейчас мыслить здраво. Она едва передвигается из-за хлябающих туфлей, но все равно успевает придерживаться ритма музыки, следуя за своим партнером.
- Юлия Сергеевна, у вас чудесная мама, - шепчет Максим Борисович, и его дыхание обжигает кожу, пробуждая мурашки вдоль позвоночника.
- Боюсь даже спросить, откуда вы взяли обручальные кольца… - Юля думает о том, что ее мать сняла с кого-то туфли, а значит и кольца могут оказаться чужими.
- Это кольца ваших родителей. Ваша мама одолжила их мне на время нашего фиктивного брака.
Юля прислоняется лбом к плечу Максима Борисовича, чтобы скрыть от окружающих смех. Эту историю она будет вспоминать еще очень долго и непременно расскажет своим внукам, как их прабабушка «спасла» фиктивную свадьбу.
Музыка разливается по венам и позволяет ненадолго расслабиться. В объятиях Максима Борисовича Юля чувствует себя хрупкой фарфоровой куклой, которая находится в надежных руках, и почему-то от этой мысли становится немного не по себе.
Музыка заканчивается, и новобрачным предлагают принять поздравления от гостей. Мама обнимает Юлю, а затем, как и полагается, Максима Борисовича.
- А теперь давайте поспешим выйти отсюда, - шепчет мама, - мне нужно туфли вернуть. У девушки регистрация сразу после вас.
Юля хихикает и, взяв Максима Борисовича под руку, выходит из зала регистрации.
Глава 3. Форс-мажорные обстоятельства
Второй день подряд Юля собирается на работу в спешке. Всю ночь она вспоминала свою нелепую свадьбу и первую брачную ночь, которую они с «мужем» провели в разных точках города. Уснув только под утро, едва удалось отыскать в себе силы, чтобы встать.
Юля выходит из подъезда и морщится от ярких солнечных лучей, слепящих глаза. Она улыбается и прислушивается к чирикающим птичкам.
- Какого черта? - раздается Сашин голос за спиной, а затем он хватает за руку и с силой разворачивает на себя, прерывая минутное удовольствие.
Глаза Юли широко раскрываются. Она хочет возмутиться, но все слова мгновенно превращаются в набор букв, кружащий по чертогам разума.
- Я спрашиваю, какого черта? - рычит Саша и стискивает зубы.
Желваки на его лице дергаются от напряжения. Юля замечает на его щеках двухдневную щетину. Она чувствует пульсирующую боль в области запястья и пытается высвободить руку.
- Что ты себе позволяешь? - шипит Юля.
- Я? А ты сама-то что творишь? Думала, я не узнаю? Кто такой этот мудак? Как его фамилия там?
Свободной рукой Саша достает из заднего кармана джинсов смятый клочок газетной страницы и смотрит в него. Юля заглядывает и замечает снимок: она в свадебном платье с букетом ромашек в руках садиться в машину Максима Борисовича, а тот стоит рядом и держится за дверцу.
- А! Вот! Егоров! Ты у нас теперь Егорова?
«Черт», - Юля начинает паниковать.
Об этом они с Максимом Борисовичем подумать не успели, и теперь Юля даже не знала, как вести себя в офисе, ведь там уже наверняка все только и говорят об этой свадьбе.
- Саша, пусти, мне больно, - просит Юля и пытается вытянуть руку.
- Тебе больно? Да что значит эта боль? - он сильнее сжимает руку. - Ты даже не представляешь насколько мне больно вот тут, - Саша сжимает клочок газеты в руке и тычет ею себе в грудь. - У меня сердце болит. Я же думал, что ты одумаешься! Предложение тебе сделать хотел, а ты!
Саша отпускает руку и с силой отталкивает от себя. Юля хватается за ноющее от боли запястье и продолжает испуганно смотреть на своего бывшего парня, не знаю, чего ожидать дальше. Они какое-то время смотрят друг другу в глаза. Саша разрывает зрительный контакт первым. Он разворачивается на месте, кидает клочок газеты и, обернувшись, шепчет презрительным тоном:
- Шваль.
На глаза наворачиваются слезы, а к горлу подступает удушающий ком. Юля не может произнести ни слова. Ее никогда в жизни так не оскорбляли. А главное, что она получила незаслуженную «пощечину». Саша уходит уже далеко, а Юля все еще стоит на месте, обхватив себя руками. Ей не хочется идти на работу, где каждый будет смотреть на нее и хихикать за спиной.
За своими размышлениями Юля не слышит шаги за спиной и вздрагивает, когда сильные мужские руки ложатся на ее плечи.
- Простите, что напугал вас, Юлия Сергеевна, - успокаивающим голосом произносит Максим Борисович.
- Вы уже знаете? - Юля смотрит на скомканный лист газеты, который Саша бросил рядом с ней перед уходом.
- Да. Это форс-мажорные обстоятельства, которые мы не учли. Юлия Сергеевна, простите меня за такую оплошность.
- Это не вы виноваты. Если бы не весь этот маскарад… Платье, букет, кольца… Никто бы и не узнал, что мы там были.
Юля смотрит на руки Максима Борисовича, все еще лежащие на ее плечах, и он убирает их. Она разворачивается к нему лицом.
- Думаю, журналисты шли следом… Их давно интересовал эксклюзив моей личной жизни. Если я не давал им повода написать что-то в газетах, после расставания с Мариной, то теперь они получили сенсационную статью. Оно даже лучше, - вероятно, заметив смущение во взгляде Юли, он добавляет: - с одной стороны. Теперь наша свадьба оглашена, и у заведующей детским домом не будет повода усомниться в моей искренности удочерить Олю.
Юля опускает взгляд. Она не знает, как сказать, что теперь боится появляться на работе. Сказать коллегам, что свадьба была фиктивной, она не сможет, а выдумывать целую историю о том, почему они так скоро с Максимом Борисовичем поняли, что хотят пожениться, она не хочет.
- Юлия Сергеевна, я понимаю, что пока ходят слухи, вы не сможете появиться в офисе, поэтому я хотел бы предложить вам временную работу няней. Как только мы начнем оформлять документы на удочерение Оли, я смогу забрать ее, поэтому хочется, чтобы она пожила с надежным человеком.
- Я не умею обращаться с детьми, - выдыхает Юля.
«Хотя кого я обманываю?»
Уже в пять лет она оставалась с Владом и меняла ему подгузники.
- Уверен, из вас выйдет прекрасная фиктивная мама.
Юля улыбается и кивает. Так или иначе, она не желает оставаться без работы, а близость с ребенком сможет успокоить ее.
- Кроме того, я хотел обговорить такой небольшой нюанс, как ваш переезд в мой дом. Понимаю, что условиями договора это не предусмотрено, и вы вправе отказаться, но я подумал, что теперь не следует давать журналистам повод писать…
Юля поднимает голову и не дает Максиму Борисовичу договорить:
- Я согласна.
- Спасибо, Юлия Сергеевна. Я увеличу сумму вашего денежного вознаграждения.
- Не в деньгах дело, - устало произносит Юля.
Она потирает покрасневшее запястье, которое, кажется Саша вывихнул, когда сильно сжал.
- Боже мой! - Максим Борисович замечает и бережно берет Юлю за руку. От его прикосновения по коже разливается тепло. Юля смотрит на него, и их взгляды пересекаются. По коже скользит волна холода. - Кто это сделал с вами?
- Пустяки… - шепчет Юля.
- Пока вы моя жена, Юлия Сергеевна, пусть и фиктивная, и ваши проблемы - это мои проблемы.
От последних слов по телу проходит волна лихорадочной дрожи.
- Бывшему парню попалась газета с новостью, и он немного рассвирепел.
- Если хотите, я могу поговорить с ним и все объяснить?
Вероятно, Максим Борисович думает, что Юля расстроилась. Однако ее огорчило обращение Саши, а не тот факт, что теперь он считает ее чужой женой. Так даже лучше.
«Может быть, хоть теперь он отстанет от меня?»
- Все в порядке, Максим Борисович, - уверенно произносит Юля.
Она замечает, что мужчина не снял обручальное кольцо, точно так же как и она. Вероятно, они оба увлеклись своим фиктивным браком.
Юля вытаскивает руку и смущенно улыбается. Она думает, не слишком ли опрометчиво поступает, согласившись переехать к Максиму Борисовичу, ведь мама останется совсем одна.
- Юлия Сергеевна, я вернусь в офис, а вы пока собирайте вещи. Я заеду за вами в пять часов, и мы проедем в детский дом, чтобы встретиться с заведующей, а потом отправимся ко мне домой.
Юля кивает. Она не находится с ответом и просто улыбается.
- Спасибо вам, что решились пойти на это, Юлия Сергеевна.
- Не стоит благодарить меня. Хорошего дня, Максим Борисович!
Максим Борисович идет к своей машине, садится в нее, заводит двигатель и выворачивает со двора. Юля провожает его взглядом и только потом идет домой. Она надеется, что поступает правильно, и им с мамой пойдет только на пользу временное раздельное проживание.
Мама приходит домой раньше, хотя в последнее время это становится уже нормальным временем ее возвращения домой. Последние две недели ей выделяют меньше часов на занятия. Она переживает по этому поводу, считая, что ее пытаются заменить молодым преподавателем. Юля же списывает это на добропорядочность директора, который понимает, что женщине нелегко пережить кому сына.
«Хотя, где была эта добропорядочность в первые дни, недели, да даже в первые месяцы, когда мама была похожа на тень?»
- Юля, почему ты уже дома?
Мама заглядывает в комнату и устремляет взгляд на спортивную серую сумку в которую Юля укладывает самые необходимые вещи.
- Мам, прости… Я хотела сначала поговорить с тобой, а потом Сашка… Я…
- Подожди, я все понимаю. Я видела статью в газетах. Вам с Максимом нужно жить вместе.
- Мам, если ты против, то я позвоню ему и откажусь. Я не хочу оставлять тебя, просто… Он попросил помочь девочке с адаптацией в новой семье. А еще я боюсь Сашу, - честно признается Юля.
- Он поднял на тебя руку?
- Нет. Но был близок к этому. Я не знаю, на какой шаг он отважится дальше.
Мама обхватывает себя руками. Юля подходит к ней и обнимает. Она чувствует, как содрогаются плечи женщины, и чуть отстраняется, чтобы заглянуть в ее глаза.
- Мамочка, пожалуйста, не плачь. Я сейчас откажусь от этой затеи.
- Нет! Ни в коем случае этого не делай. Максим хороший человек, и ты должна помочь ему. Поэтому даже не раздумывай. Отпускать дочь в дом мужа тяжело любой матери.
- Он мне не муж, мам, ты же знаешь. Да и под крышу его дома я еду ненадолго.
- Знаю-знаю. Пойдем, выпьем немного ромашкового чая и поговорим о некоторых правилах семейной жизни.
Юля закатывает глаза, направляясь за матерью на кухню. Она подозревает, что сейчас мама начнет рассказывать ей о семейных традициях «как заправлять постель», «как солить борщ» и т.п. Возможно, она была бы не против использовать все их, чтобы добиться идеального семейного счастья (хотя бывает ли оно идеальным?), но не с фиктивным мужем, которого она даже толком не знает.
Максим Борисович подъезжает к дому в обговоренное время. Юля целует маму и обещает приезжать к ней почаще. Однако где-то в глубине души она надеется, что Максим Борисович сможет войти в ее положение и позволит, чтобы мама приезжала в его особняк, потому что сталкиваться с Сашей у подъезда девушка боится.
Получив напоследок еще парочку советов, Юля садится в машину. В этот раз она заняла место рядом с водителем. Максим Борисович выглядит напряженным. Вероятно, новость о его новом семейном статусе, просочившаяся в газеты, оказала немалое воздействие на нынешнее настроение.
Почти всю дорогу они молчат, мужчина решает заговорить лишь незадолго до того, как они подъезжают к детскому дому.
- Юлия Сергеевна, заведующая тут своеобразная женщина. Уж не знаю, почему она на меня взъелась, но она так активно пыталась убедить меня, что шансов удочерить Олю нет… Думаю, сейчас нам снова придется столкнуться с ее упрямостью, и я бы хотел попросить вас разыграть мою настоящую супругу.
Румянец приливает к щекам, обжигая кожу изнутри. Юля не совсем понимает, что именно от нее требуется, но согласно кивает. Она думала, что все самое сложное осталось позади, но сейчас делает вывод, что все только начинается.
Максим Борисович выходит из машины, обходит ее и открывает дверку, протягивая Юле руку. Так непривычно находиться рядом с галантным мужчиной. Юля дрожит, и наверняка мужчина чувствует ее волнение.
- Надеюсь, у нас все получится, - шепчет Юля, но ей кажется, что Максим Борисович не слышит ее.
Он безотрывно смотрит на автомобиль, припаркованный рядом, а затем переводит на Юлю взгляд.
- Что-то случилось? - спрашивает Юля.
- Что? Нет. Простите, Юлия Сергеевна, я просто задумался.
Однако Юля понимает, с этой машиной что-то связано, хоть Максим Борисович и не спешит признать это.
Детский дом выглядит обветшалым. Юля никогда раньше не приближалась к подобным заведениям. Она слышала, что в детских домах все плохо, но не представляла насколько. Обшарпанное трехэтажное здание находится на приличном расстоянии от города. Оно со всех сторон окружено лесом. Свежий воздух заполняет легкие, и настроение немного улучшается.
«Хоть какой-то плюс».
Юля поднимается на крыльцо следом за Максимом Борисовичем и входит в открытую дверь. Внутри обстановка ненамного лучше той, что снаружи. Белили потолки последний раз давно, как и красили стены.
«Если бы только у меня была возможность, я непременно вложила деньги в ремонт этого здания».
От стен исходит противный холодок, впивающийся в кожу и расползающийся по организму. Юля ежится и обхватывает себя руками. Они с Максимом Борисовичем проходят по длинному коридору и сворачивают направо.