– С историей этого не выйдет, – отозвался молчавший до этого физик, у которого с посещаемостью и дисциплиной проблем не намечалось, – одна только трактовка развала Союза чего стоит! Зомбоящиков с пропагандой здесь нет по определению, а всё равно – есть те, что считает развал Союза благом.
– Вы не поверите, Виталий Георгиевич – с неожиданной злостью ответил директор, повернувшись к собеседнику, – но есть и такие, что олигархов полезными считают! Дескать, а наш-то Абрамович ого-го! Челси купил! И гордятся, дебилы… это медицинский термин, если что. Даже сейчас, без зомбоящиков!
– Вот и я про тоже, – криво усмехнулся физик, – а про Тартарию не хотите ли? Каждый второй… беда в том, что и меж собой договориться не могут, альтернативщики хреновы! Ссорятся на почве идеологических разногласий: одни себя потомками атлантов считают, другие напрямую от славянских богов родословные выводят.
– Нашли о чём спорить, – пробурчала драконида, полоская чашку под струями ливня.
– Как видите, нашли.
– Пётриваныч! – Дверь в учительскую распахнулась, стукнув по свернутым рулонами учебным пособиям, и в помещение влетела девочка лет десяти, – так Вовке-нагу голову проломили! А Мишка Семёнов, который волк, с заточкой…
Не дослушав, педагоги сорвались с места.
Директор, дабы сэкономить время, выпрыгнул из окна, почти тут же обернувшись хтонических размеров титанобоа. Протаранив головой тонкую перегородку стены, влетел в просторную аудиторию, приземлившись уже человеком.
Потоки неоформленной Силы чудовищной мощи, зафиксировали участников драки там, где они стояли… или лежали. Одного взгляда на тонкое мальчишеское тельце со змеиным хвостом вместо ног, хватило. С такими ранами не живут, девочка ошиблась – голова не проломлена, а размозжена.
– С-сволочи малолетние, – прошипел директор, переведя немигающий глаз на застывшего в полуобороте мальчишку, замершего с занесённой ногой. Торжествующий, полный дикой злобы оскал…
– Стойте, стойте! – Ворвались женщины в помещение, – не…
– Не переживайте, дамы, – безжизненным голосом сказал Иван Петрович, – не убью. Школу на осадное положение и… бегом за… Ирина Дмитриевна, вы уже здесь?
– Ох ты… – школьная медсестра, не трогая тело нага, встала с колен, – кто ж его… Мишка? Сучонок малолетний, сиделец потомственный, да чтоб тебя…
– Как мальчик? – Прервал дриаду директор.
– Преставился, – выдохнула та, сжав красивые полные губы.
– А…
– Маловероятно, – качнула она головой, – Искра жизненная ушла, если по-простому выражаться. К Зинаиде Павловне я одну из девочке сразу отправила, но…
… - ничем не могу помочь, – давя эмоции, сказала сида, – с такими ранами даже оборотни не живут.
– Так… ещё убийства не хватало, – директор устало сел прямо на грязный пол со следами крови, – всякое бывало после переноса. Дети гибли… но чтоб убивать друг друга!?
– Помолчите, – директор запнулся, глядя на врача округлившимися глазами. Сида тем временем, не отрывая пальцев от лужицы крови, вошла в провидческий транс, о котором давно (неделю как!) знали все жители посёлков, – карандаш и листы.
Нэкомата, выгнав из комнаты лишних, тут же выдала требуемое, не пожалев даже дефицитную альбомную бумагу, выдаваемую исключительно на стенды для объявлений. Не отрывая левой руки от лужицы крови, женщина тут же начала рисовать правой что-то вроде… комиксов?
Неожиданно, но провидческий дар, он такой… Да и комиксы, несмотря на примитивность рисунков, оказались шедевральными – что-то вроде Голубки Пикассо. Скупые штрихи линий, но всё очень, очень узнаваемо.
Листы, на которых сида рисовала, не открывая глаз, в обратном порядке показывали произошедшее. Драка, ссора… не первая и даже не вторая. Подленькие действия, но вполне продуманные для такого возраста. Оскорбление есть, а жаловаться вроде бы и не на что.
На последнем рисунке перед маленьким убийцей сидел на табурете взрослый, вполне узнаваемый оборотень и… наставлял, как себя вести.
– Фенрир, – выдохнул директор кличку одного из вожаков оборотней, известного прежде разве что по националистическим взглядам, которые тот не думал скрывать. На Земле – православный монархист и вроде-как-русский националист из асфальтового казачества, при переносе легко перековался в националиста… видового.
– Школу на осадное положение, – скомандовал змей, представив разборки с родителями школьников всех видов, – внутрь пускаем только депутатов и Старейшин.
* * *
– Тревога! – Раздался с небес трубный глас и на большую поляну спикировал с неба дракон, приземляясь уже в человеческом облике, – народ! Буду краток, так что слушайте внимательно! В Школе ЧП – убийство.
– Твою же… – вырвалось у Юрия Ивановича, тут же заткнувшегося под взглядом дяди Саши.
– Один из учеников убил другого, что само по себе… Хуже другое – родители подтянулись к Школе, того и гляди, начнутся военные действия. Убийство на расовой почве. Нужно предотвратить начинающуюся драку. Не могу приказывать – прошу! Нужно предотвратить начинающуюся… войну.
Делаю шаг вперёд… как и все остальные.
Никогда я ещё не бегал так быстро, но всё равно к воротам Школы прибыл одним из последних.
– … чёртовы змеи, – услышал обрывок фразы, – да если бы не ваши интриги!
Дракон, змеи и кицунэ давят Силой, пытаясь подкрепить свои требования, но две толпы друг напротив друга, ставшие едиными организмами, сопротивляются давлению.
– Бей нелюдей! – С ударением на последнем слоге начали скандировать оборотни из стаи Фенрира, – рептилоидов к ответу!
В боевом порядке врезаемся в пространство между начавшими сближение толпами. Почти сразу меня дёрнули за шкирку в средину.
– От улыбки станет всем светлей!
Неуместная в такой момент песня заставила прижухнуть агрессивно настроенные толпы, невольно выискивая глазами певицу. Обратив на себя внимание, Даша замахала руками и показала на мать, вставшую на школьную стену.
– Есть ли здесь тот, кто не доверяет мне? – Сильным голосом начала Зинпална, приковывая внимание.
– Вопросик с подвохом, – бормочет кто-то из приключенцев сзади, – попробуй только согласись! Зинпалана, она такая – не доверяешь, так и лечись в другом месте!
Видно, не ему одному пришла в голову такая мысль, и только фенрировцы попробовали раскачать толпу теплокровных, скандируя лозунги. Не получив поддержки, быстро завяли.
– Нет таких? Тогда слушайте!
За пару минут она рассказала о предварительном расследовании.
– … расследование…
– Палыча давай, Палыча! – Заорал Расписной, вскакивая на плечи кому-то из приятелей, – народ, вы меня знаете! Знаете, что я сидел и за что сидел! За дело! Но если я Палыча честным ментом называю, то подумайте хорошо!
Славка пока из нейтральных нелюдей, не определившихся с видом. Ясно, что не оборотень и не… рептилоид, а вот кто… Специалисты склоняются, что вылупится из Славки очередной стихийный дух, скорее всего Земли.
– Знаю! – Проорал кто-то из рептилоидов, – ОБЖ у нас в школе вёл на пенсии, а до того участковым на Диком!
Народ загомонил и потихонечку начал успокаиваться. До братских объятий далеко, но массовую резню предотвратить удалось. Надолго ли…
Глава 6
Устроившись с удобствами на толстой низкой ветви, протянувшейся почти параллельно земле, потихонечку работаю, поглядывая иногда на приключенцев, отрабатывающих перестроения при атаке особо крупных животных. Под задницей толстый слой мха, свисающие вниз босые ноги щекочет ветерок, а редкое в наших вечно дождливых краях солнце мягко греет макушку. Комфорт и уют…
Мурлыча под нос песенки, когтем вырезаю рунные цепочки на дощечках красного дерева. Сощурив левый глаз, спугиваю наглое насекомое, вздумавшее прогуляться по лицу. Почти тут же букашка приземляется назад, влекомая каплями пота.
– А так вот? – Составляю парочку дощечек, пуская Силу и прислушиваясь к результату, – ага… аж пеплом осыпалось, надо же!
Эксперименты методом тыка, чтоб их… обезьянка с лабораторным журналом. Простенькие рунные связки и даже цепочки, отработанные на сотнях магических артефактах ещё на Земле, не всегда работают так, как должно. Да и откровенно… связки и цепочки я тогда заучил, не вникая в суть. А зачем учить-то?!
Ну то есть раньше незачем… относился к таким вот вещам скорее как к украшениям. По верхам нахватался – ровно настолько, чтобы вести беседы с фанатами, делая вид человека посвящённого. За толику потустороннего и шаманский вид фаны платили иногда в разы больше ожидаемого.
Сейчас под рукой нет ни интернета, ни даже районной библиотеки. Знаний не хватает отчаянно, а собранные по всем посёлкам Магические Книги, размноженные в сотнях экземплярах, в большинстве своём откровенный мусор, не говоря уже о том, что содержащаяся в них информация зачастую противоречива.
– Райдо, Турисаз, закольцованные через японский иероглиф Гармония с Альгиз, дают уверенную защиту от насекомых. Но! Только в том случае, когда сила подаётся через Гармонию и Альгиз одновременно, притом в обе стороны.
Почему руны и иероглифы в принципе работают, и тем более в другом мире, тайна сия велика есть. Гипотез множество, я придерживаюсь версии Вселенского Компьютера, где руны, глаголица и прочая древняя азбука – буквы клавиатуры, а иероглифы и прочие пиктограммы – что-то вроде таблицы символов в Виндоус.
Очень может быть, что я не прав, но лучше (как по мне) верить в Супер Компьютер, язык которого мы не знаем, чем в богов. Может, кому-то это кажется смешным, поскольку по земной мифологии всем мы нелюди, а некоторая часть относится и вовсе к духам и божкам… но очень не хочется впадать в мистицизм.
С некоторым сомнением тронув золотой медальончик откладываю в сторону, глядя на пластины из разных пород дерева, кости и камня. Заготовки для артефактов предоставляют мне в любых вменяемых количествах – только делай, не отвлекайся!
Иммунитет к большинству ядов и прекрасная регенерация, это конечно хорошо, но они не отменяют того факта, что укусы ядовитых тварей порой очень болючие, да и лихорадит от них до суток. А укусы насекомых так потом чешутся…
Единогласным решением отряда приключенцев меня освободили от большинства тренировок, посадив взамен экспериментировать с атрефакторикой. Очень уж большое впечатление произвел мой удачный экспромт со зданием столовой.
Девчонки процарапали «мои» иероглифы на досках и столбах, и плесень сошла окончательно. Взяли на вооружение по посёлкам, царапают и выжигают, спасая деревянные строения от гнили. Другое дело, что получается куда как хуже – небрежно нацарапанное мной, очистило площадь метров в сорок, а большинству приходится обрабатывать каждую доску.
То ли Силой напитывать не умеют, то ли ещё что. Честно говоря, греет душу. Маг я откровенно слабенький и не могу запустить сгусток огня, способный прожечь сырое бревно или придушить противника телекинезом. Как боец тоже не супер, уступаю любому волку или псу – физических данных просто не хватает. Зато вот как артефактор могу что-то. Мало таких… и это радует! Какой никакой, а статус.
– Может, природный материал, – бурчу вслух, – раз уж тут некоторым образом магия природы? Вера! Зайка!
Ближайшие кусты отозвались сладкими стонами, но через пару минут ланон-ши вылезла-таки, без малейшего смущения отряхивая коленки и вытирая лицо.
– Зайка, хочу попробовать запитать артефакт на твоей личной Силе. Как насчёт расстаться с одной из черепаховых пластин?
Вера тут же сняла одну с ожерелья в египетском стиле, прикрывающего красивую грудь. Да не от взглядов прикрывающее… от колючек. Ну и украшение заодно – женщина всё же, пусть даже вампирша и суккуба.
Парочка оборотней, переговариваясь негромко, вышли чуть в стороне. Приличия блюдут! Заевой на эти приличия… дай ей волю, она бы и в центре любого из посёлков не слишком бы постеснялась.
Было уже пару раз – не площади, но на улице. Ну и… нарвалась. Сперва Кочергин молнией пришкварил округлую задницу, а во второй раз она на Дашку нарвалась. Подробности не знаю – что-то по медицинской части, но сиду ланон-ши обходит теперь стороной и здоровается со всем вежеством, очень смирная и благонравная.
– Запрыгивай, – ланон-ши очень сексуально…
– Зараза… вот как у неё получается?! Спорить готов, что она и в туалет ходит так, что на Земле эти ролики пользовались бы немалым спросом у любителей извращённого порно! Что ни говори, но видовые особенности порой рулят.
… приземлятся рядом и усаживается, подвернув ноги и с любопытством поглядывая на мои руки. Терпко пахнуло недавним сексом и совсем чуть-чуть – специфическим потом суккубы, немного мускусным, с нотками цветочных запахов.
– Держи пластину и протяни руки. Да, так… чуть Силы подай… чуть, я сказал.
Положив одну руку на ладонь Заевой, начинаю выжигать на пластине Силой, чуточку бравируя перед любовницей. Да, блядь… и нет, не брезгую. А куда деваться? В семнадцать лет стоит на всё, что шевелится и не ёжик… фигурально, разумеется. После изменения усилилась не только физическая сила, но и, мать её, сексуальная! А выбор, откровенно говоря, не богатый.
Бывшие пенсионерки пусть и помолодели, но… стрёмно как-то. Потом, может и привыкну, лет через несколько. А пока вот так… с общественным достоянием. Не с соплюшками же малолетними встречаться, право слово! Да и не каждую… особь женского пола отклик идёт.
– Всё. Погоди… – вытягиваю крупинки Силы и отдаю артефакт, – теперь подай свою.
Вера пробует, и пластинка чуть светится, как положено. Проверка, и крупный огненный муравей (кусается – как прутом раскалённым ткнули!) шарахается от неё, падая с ветки.
– Иии! – Визг чуть не оглушает, ланон-ши повисает на шее, – спасибо! Саша, я теперь с тобой… без очереди! Когда захочешь!
– Иди, – шлёпаю её по задку, слегка задерживая руку, – нет, в самом деле иди, хочу немного руку набить, пока ощущение не ушло.
Бросив напоследок многозначительный взгляд, Вера удаляется. Слышу обрывки фраз…
– … на муравейнике! Да, мальчики? Тестированием займёмся!
– Кто о чём, а суккуба о сексе!
Два десятка артефактов штампую один за другим, нарабатывая навык. Личные, безличные… все они нормально работают и подзаряжаются от фоновой Силы владельца. Другое дело, что Вера вечно по кустам то на спине, то в коленно-локтевой позиции. Ей сверхмощный нужен.
– Поглядел бы кто со стороны, как ты артефакты штампуешь, – неслышно подошёл Чаганов по влажной земле, – кажется, будто всё это легко и просто.
– Как с программами. Для меня максимум – говносайтик сделать, а твоей квалификации на создание игр хватает.
– Хобби, – скромно уточнил богомол, – так-то математический аппарат… меня опять занесло?
– После слова аппарат сознание отключилось, – отвечаю со смешком. Я не настолько гуманитарий, как изображаю перед Володей. Просто когда гигантский богомол начинает рассуждать о программировании, мозг не выдерживает.
Чаганов из тех изменённых, у кого второй облик стал первичным. Он в первую очередь богомол, а уже во вторую – человек, и находится в человеческом теле продолжительное время ему неуютно.
От тренировок Володя также частично освобождён – инстинкты у него… как у богомола, не требуют тренировок. Только в составе отряда занимается, в свободное время помогая мне с артефакторикой или на кухне.
Талантов в этом направлении ни малейших, но богомола больше волнуют научные аспекты, а не прикладные. Пытается впихнуть любимую математику в мир магии.
– Саш! – Окликнули меня, – там к тебе этот… Петрович пришёл.
– Ясно.
Спрыгнув с ветки, отряхиваю зад – наши паучихи начали выделывать ткани, годные не только на противомоскитные сетки, но и на одежду. Штучно пока, но начало положено.
Корявое раскидистое деревце, метров этак под четыре в высоту, топчется у границы лагеря. Выглядит как длинный корявый пенёк, обрезанный ретивыми коммунальщиками на высоте человеческого роста, но не засохший, а выпустивший ветви вширь и немного ввысь.