– … Владиславу Рудольфовичу не раз ставилось на вид, что формирование феодальной дружины не входит в интересы Общины. Община требует покинуть Остров и удалиться на расстояние не менее тридцати километров от него. Осесть он должен так, что не мешать в дальнейшем судоходству по Амазонке, и свободному передвижению членов Общины как по реке, так и по суше.
– Так, значит, – прервал речь кицунэ, наращивая давление Силы.
– Именно так, Владислав Рудольфович, – внешне благожелательно ответил директор, выпуская свою Силу, ничуть не меньшую.
– Так, – поддерживает Жора. Начинают вставать те, кто готов не только проголосовать за изгнание, но и поддержать его при необходимости Силой. Встаю и я, поигрывая внушительной связкой артефактов. Напряжение нарастает…
– Ваша взяла, – неожиданно спокойно подытоживает Соколов, – мы уйдём.
– Вот и стало ясно, кто из них главный, – негромко говорит Пашка, – провожая взглядом молчащего Кочергина, – жаль… Мне всегда нравился дядя Саша…
– Дядя Саша как учитель биологии мне тоже нравился, – отвечаю негромко, – а вот он же, но как лидер секты, заставляет опасаться.
– Почти триста человек уходят, – проронил кто-то в молчаливой толпе, провожающей изгнанников, – а вы говорите – Союз…
Часть четвёртая "Вот, новый поворот…"
Глава 1
– Интересная хрень, – лёжа голым пузом на травянистом пригорке, подкручиваю фокусировку цейсовского бинокля ещё времён ВОВ, выменянного недавно задорого, – смесь бульдога с носорогом… хотя в этом случае скорее медведя с каким-нибудь жуком. Два… скоро два с половиной года будет, как мы здесь, а такой ерундени даже близко не встречал.
– Ну-ка… – прилёгший слева от меня Пашка нетерпеливо выдирает бинокль, – ёбушки-воробушки! Как это вообще ходит!?
– Я же говорил! – Фей подлетает вверх, не в силах сдержать распирающие эмоции, – пиздабол, пиздабол… кто тут теперь пиздабол?!
– Прости, Андрюх, – винюсь перед приятелем, – но я своим глазам не могу поверить! Вот вижу, а поверить не могу!
– Ладно, – успокаивается тот, приземляясь, – самому сложно поверить было. Как это вообще живёт?!
– Магия, – Шаблонно ответил Пашка.
– Ну… – фей наклонил голову, – может и так. Захватил какой-нибудь дух животину годков этак… с полтысячи назад, да изменил организм под себя.
– Стремновато, – ёжится, поводя голыми плечами, келпи, – если так, то дух точно могучий и не совсем тупой. Лучше бы он оказался представителем чужеземной фауны, занесённой к нам каким-то чудом.
– Трофеи, – кидаю я.
– Это да, – нехотя соглашается друг, наморщив нос, – Одержимая зверюга, да ещё подвергшаяся столь сильному изменению, не может быть рядовой.
– Угум, – отложив дальнобойный морской бинокль в сторону, ложусь на бок, опираясь на локоть, – Биологи и Зинпална на столах танцевать будут от радости.
– Сырьё для артефакторики, – вкрадчиво добавил фей, посмеиваясь ехидно.
– Не без этого, – соглашаюсь без тени смущения, – но не факт! Эксперименты можно будет поставить интересные, но вот получится ли что-то на выходе, не уверен. Ладно… засекли, где жучила останавливался? Пошли размеры снимать.
– Однако, – повторяю вслед за Андреем и растерянно чешу затылок. Приметное дерево, скрутившееся полуспиралью, перепутать невозможно, жукомедведь остановился около него и…
– Ладонь туда-сюда, не больше, – уверенно говорит Пашка, – три с половиной метра в холке самое меньшее, да в длину где-то десять.
– И надкрылки есть, – Фей откровенно напуган: наличие надкрылок подразумевает наличие каких-никаких, но крыльев. А если это умеет летать… магической силы у подобного создания должно быть до хренища. На голой физике такую тушку в воздух не поднимешь, так что однозначно – магия, и магии много.
– Тяжёленький, – озабоченно произносит Петриашвили, показывая на сломанные деревца. Переглядываемся…
– Может, ну его на хрен? – Озвучивает фей бледно, – магии в этом чудище не меньше, чем в директоре Школы. И это не тупой зверодух: раз изменение так далеко зашло – значит, в наличии есть как минимум зачатки разума и неплохой контроль в довесок.
Победила жадность… и найденный экскремент жукомедведя. Какашка, как ей и положено, воняла… но фонила при этом очень интересной магией.
– Если уж говно так фонит, то… – Андрей потыкал палочкой в вонючую горку и присвистнул, глядя на истлевшую деревяшку, – я в деле.
– Пятьдесят-сорок-десять, – на всякий случай напоминаю я, – расходники на артефакты за мной, поэтому…
– Да ясно, ясно, – перебил Пашка, – согласны.
Фей быстро закивал, его десять процентов выглядят скромно, но фактически это процент за наводку, в предстоящей операции толку от него немного, разве только аэроразведка. Риск почти исключён, работы немного… что ж не согласится-то?!
– Давайте-ка пока зарисую по памяти, – вытащив из тубуса листы бумаги, начинаю делать наброски. Постепенно вырисовывается чудище, сочетающее в себе черты жука и медведя.
На спине хитиновый панцирь сплошным щитом. Бока покрыты крупной чешуёй, через которой пробивается жёсткая рыжевато-коричневая шерсть. Лапы… вроде как медвежьи, но при этом есть дополнительные жучиные конечности. Верхняя часть морды медвежья, хотя представляет собой скорее костяной нарост, как у трицераптосов. Нижняя – жучиная, помимо клыков сбоку расходятся массивные жвалы.
– Мерзотно, – констатирует фей, подрагивающими руками набивая короткую трубку под Сталина ядрёной смесью махорки и степных трав, – Ну что – давайте думать, где у него уязвимые места.
– На первый взгляд подбрюшье, – прикусываю губу, – но не факт, полагаться на это нельзя.
– Разведка? – Затянувшись, неохотно произносит Андрей, явно не желая рисковать.
– Твоя доля повысится, – соглашаюсь с ним, и фей хмыкает довольно, выпустив в вверх клуб дыма.
Несколько дней занимались тем, что таскались в предгорьях за жукомедведем. Пару раз монстр взмывал в воздух без видимого напряжения, демонстрируя вполне уверенный полёт. Летал, тем не менее, мало и оба раза по делу – раз перелетел через расселину в скале, да раз – спикировав всей тушей на крупного травоядного ящера, которого затем и сожрал. Жрал он и подвернувшихся мелких духов.
Следили за ним издали, опасаясь засветиться. В основном фей развешивал на пути жукомедведя простенькие артефакты научного типа, а я затем снимал с них показания. Данные в общем-то поверхностные, но небезынтересные.
… ссыкотно, – без обиняков говорю напарникам, – в прямую драчку с такой шнягой вступать не буду, лучше уйти несолоно хлебавши.
– А может, народ из Выселок подтянуть? – Интересуется Пашка, – за артефакты твоей работы они его запинают.
– Мм… не уверен. Что запинают, это не вопрос. Пусть он хоть кислотой плюётся, хоть летать умеет… вопрос в потерях. В общем, вижу пока только минирование – есть у меня интересные разработки. Другое дело, как бы его на минное поле заманить.
– А если это, – отложив сочный фрукт, оживился фей, доля которого поднялась уже до семнадцати процентов, – сверху? Бомбардировка.
– Нее… чует, пакость такая, выплески Силы, даже в отдалении.
– Пусть чует! Затаиться, а потом раз! Резко в воздух и… бум!
– Знаешь, вот есть у меня чуйка, что жукомедведь этот за счёт тупо древности научился не в полной мере в тварном мире присутствовать. Какая-то частичка в эфирном… ну пусть в астрале, Паш! Какая разница, как называть то, в чём один хрен никто толком не разбирается? Кочергин разве только, но он совсем двинулся на мистике.
– Если какая-то часть в астрале… хм, – Пашка задумался, – а знаешь, соглашусь с тобой. Прямой бой с таким чудищем вести не надо – кто знает, что за сюрпризы оно может преподнести. Заминировать, чтоб одним махом, а если не удастся, то в драчку не лезть – хер бы с ним, свои шкуры дороже!
– Невеста согласна, осталась уговорить жениха, – непонятно сказал фей и хихикнул, – осталось только придумать – как заманить его на минное поле.
– Четвёртый раз, – жарко шепчет в ухо фей, устроившись справа.
– Если нет, то и на фиг, – раздражённо отодвинув голову, отвечаю немного невнятно, наблюдая за последней своей надеждой – небольшим накопителем силы, буксируемом загипнотизированным мелким духом. И пусть слово гипноз в данном случае неуместно… не суть! Главное, что сорока тащит в гнездо пышущую Силой блестяшку по чётко очерченному маршруту.
– Тихо! – Цыкнул келпи, – самое интересное пропустите!
Жукомедведь заметил-таки накопитель Силы и неожиданно резво развернулся на пятачке…
– … взлетел, падла такая!
– Погодь, погодь, – успокаивающе шепчет Петриашвили, не отрывая глаз от погони. Дух-сорока, заметив погоню, ускорила полёт, но монстр не отставал. В приметной лощинке сорока снизилась, вроде как желая уйти на бреющем через кусты.
– Бум… – И по окрестностям прокатилась волна высвобожденной Силы, что бывает при гибели сильного духа.
– Есть!
… твою же мать, – за всех нас высказался Петриашвили, – глядя на останки монстра, раскиданные на добрую сотню метров, – перестарались.
– Зато с гарантией, – мрачно вторил фей.
– Надо будет уменьшить заряд…
– … так вот, разлюбезная моя Зинаида Павловна, и прибили мы монстра жукоглазого, – заканчиваю доклад в Академии Наук, организованной аккурат полгода назад.
– Поёрничай мне ещё, – усмехнулась сида, – интересная тварюшка… На запчасти, я так понимаю, претендуешь?
– Эй! Я приволок его по своей доброй воле и так же поделился с вами – по доброй воле!
– Не кипятись, – влез в разговор Кочергин, вылезший ради такого случая из своего зареченского монастыря. Как бы к нему не относится, но биолог он знающий и понимающий. С неслабо развитой чуйкой и немалым практическим опытом, – тварюшка… Зинаида Павловна очень правильно сказала, сама того не понимая. Демон это, Саша.
– А?
– Э…
– Чего?!
Демон, – повторился дракон спокойно, – и готов это повторить. Для начала…
Подойдя к останкам жукомедведя, бывший учитель биологии, а ныне настоятель монастыря с малопонятным учением, снял одно из многочисленных серебряных украшений и положил на оторванный кусок лапы. Отчётливый чёрный дымок явно увидел не только я…
– На, – скинул он украшение, – проверь.
Машинально проверяю, хотя знаю уже, что артефактов у Кочергина нет. По его странноватым преставлениям, украшения мистического характера должны оставаться символами, не превращаясь в артефакты.
– Чисто, – растерянно сообщаю учёному совету.
– Полагаю, Зинаида Павловна сможет перепроверить меня своим камланием, – Дракон сделал широкий жест, колыхнув широкими рукавами рясы, пропуская сиду.
Вердикт однозначен – чёр… кто его знает, что это за дрянь, но серой от неё явственно попахивает. Пусть и в переносном смысле.
– Так вот, господа хорошие, – спокойно сказал Кочергин перед тем, как покинуть Совет, – теперь мои увлечения богоискательством выглядят не так смешно?
* * *
Спустив парус, лисовин на вёслах выгреб к берегу и выскочил, вытягивая тяжёлую лодку подальше от воды. Привязав канатом к дереву, начал развешивать охранные артефакты…
… - очухался, – услышал он и дёрнулся, тут же застонав от тупой боли в затылке, – да не кипишуй, не получится вырваться.
Тяжело открыв глаза, Иляс увидел сатира, который невозмутимо отхлёбывал из его собственной любимой кружки, грызя галеты. Рогатый успел вытащить из лодки весь скарб лисовина, обустроив лагерь… для себя.
– Ну и что мне с тобой делать… – тяжёлый нож будто сам собой оказался в руках копытного, закрутившись меж пальцев, – прибить для профилактики, или сперва попытать?
– Сатир… какой позор!
– На сатир, а фавн!
– А в чём разница? – Не понял лисовин.
– В жопё! – Ёмко и едко отозвался рогатый, – я тебя просто убью, а сатир может и попользовать сперва. Погодь… ты что, русский знаешь?
– А чего не знать родной язык?? – Возмутился Лисовин и вылупился на фавна, – ты русский?! Развяжи!
Фавн дёрнулся было, но тут же остановился, зло улыбаясь…
– А с чего бы? Ты расскажи сначала, мил человек – кто ты есть по жизни и как сюда попал. А то знаешь ли, навевает твоё появление подозрения.
– Илья Дмитриевич, – Вздохнул пленный, дёрнув пушистыми ушами, – Лисовин как есть – что по виду, что по фамилии. Тридцатого года рождения, бывший биолог…
– Как сюда попал-то? – Не утерпел фавн.
– Веришь ли, искал проход и нашёл! Наследие, ну…
– Я понял, – кивнул подобравшийся при слове о проходе рогатый, – дальше.
– Сперва стареть перестал, потом пара моментов с регенерацией… А я ж биолог, провёл анализы крови, тканей… сам испугался. Развяжи, а? Хоть под прицелом держи, но не связанным. Неволя, даже временная – хуже смерти!
– Парни также говорили, – непонятно пробурчал фавн, но развязал пленного и снова сел в раскладное парусиновое кресло, наставив на Илью странного вида жезл.
– Гибель имитировал, да в бега пошёл. В глубинке легко было затеряться! Найду кого похожего, разузнаю чутка, да паспорт вытащу. Ну и на другой конец СССР на всякий случай. Главное, в Москву и в режимные города не лезть. Нормально! На медика отучился, на инженера… а там и уши…
Пленный скривился от нахлынувших воспоминаний.
… в тайгу ушёл. Пока научился иллюзии накидывать, пока разобрался что к чему – бац, и Перестройка! По Азии мотался, корни искал…
– Кицунэ?
– Не… просто лис. Точнее – дух лиса, который когда-то был человеком, который в прошлой жизни был фейри. Мудрёно? Знаю… чуть мозг поначалу не сломал.
– С проходом как? – Напряжённо спросил рогатый.
– А… система ниппель. Порталов на Земле много, но почти все односторонние – уйти легко, вернуться почти невозможно. Магии там мало, вроде как.
– Но можно?
– Можно, можно… слушай, ты так пальцы на своём оружии не сжимай, ладно? Я информацию таить не намерен, да и нечего таить, не секретоноситель! Мир… миры точнее…
– Даже так?
– Да… порталы, все дела… много миров, но так… полудикое всё. С одной стороны – магия-шмагия. С другой – развития почти нет, потому как – а зачем? Земель-то – ого-го! При желании хоть остров с Новую Зеландию размером найти можно и под себя заграбастать.
– Есть люди, есть нелюди, – продолжил лисовин, – есть совсем нелюди. Устроился… да нормально в общем. Травником сперва… мастер-травник, не шутка! Но я биолог, да и диссертация о лечебных растениях была, легко проскочило. Потом алхимия немного, целительство, химерология… двадцать пять лет здесь, как раз с девяносто третьего.
– … империя? Громкое название. Так… что-то вроде Ганзы или Священной Римской Империи Германской нации времён упадка. Вроде как есть император, но это не мешает государствам империи воевать друг с другом и заключать союзы с внешними государствами против сограждан.
– … гражданские войны и интриги – постоянно! Кланы, гильдии, отдельные семьи… Считай, вялотекущая Гражданская с десятками сторон.
– Меня ты убедил, – сказал наконец фавн, – попробуй теперь убедить наш Совет. Давай-ка в лодку, да сплаваем.
– Совет?! Ты не один?!
Лисовин собрал пожитки трясущимися руками и чуть не ли затолкал в лодку своего растерявшегося пленителя. Голова потихонечку переставала болеть, всё-таки регенерация у духов неплоха!
– Может даже целая компания, – проносились в голове лисовина сладкие мысли, – не зря же – Совет! Коллектив какой-нибудь заводской на пикнике… может даже человек тридцать!
– С ума сойти, – в очередной раз сказал лисовин сдавленным голосом, обозревая город с гигантскими зданиями, навевавшими мысли о Вавилоне и Древнем Египте, – это сколько же здесь народу?!