– Ну, твоё самоубийство точно откладывается до тех пор, пока не поймаешь Альтаира, – заметил я.
– Ты специально его отпустил?! – тут же взъярился Саншайн, замахиваясь на меня мечом.
Я и не подумал отступать, хотя приготовился в случае чего врубить драйв.
– Совсем больной?
Саншайн посмотрел на меня, на меч в своей руке, подумал и опустил оружие. Отодвинув меня с дороги, направился к комнате Дариана. Но не успел подойти, как дверь распахнулась и наружу выскочила Бонни.
– Он... Я... Заклинание... А он исчез... – забормотала она.
Саншайн с рыком ворвался в комнату. Я заглянул следом. Кровать пуста, хотя пятна крови остались.
– Точку респа проверь, – велел я Бонни. – Когда Билл загнулся, то его труп никуда не делся. Лежал вполне себе реалистичный такой. Так что Дариан точно не мог окончательно помереть.
Эльфийка поспешила выполнить распоряжение, не желая оставаться поблизости от взбешённого паладина. Хотя он меня, кажется, всё-таки услышал. По крайней мере, рычать перестал, а скулить от горя не начал.
– Тела исчезают только при обычной игровой смерти, – ещё раз напомнил я. – Ну или при выходе в реал, но...
– Точно! – взревел Саншайн. Кажется, радостно. – Молодец!
Кто молодец? Я? Так это не новость. Но почему на этот раз-то? Саншайн шагнул ко мне с таким видом, что я начал опасаться, как бы обниматься не полез. Но он только протянул мне меч. Ну что за перепады настроения, а? Тем не менее, оружие я забрал. А паладин тут же исчез. Ну да, он-то может в реал выходить, в теле андроида... Так, это получается, Дариана тоже загрузили в искусственное тело? И я эту мысль паладину подсказал, хотя сам не понял.
Я спустился вниз. Бонни при виде меня покачала головой. Возвращаться, чтоб оповестить об отсутствии Дариана на респе она не стала, а уже уселась за стол к остальным. Я подошёл и присоединился к компании.
– Как там Саншайн? – спросила Лейм.
– Нормально, – отмахнулся я. – В реал вышел. Дариана тоже выгрузили. Скорее всего. Так что порядок.
– А ты как? Изи...
– Сходи лучше пивка принеси, – скривился я.
Ишь ты, сочувствующая нашлась. Толку с её сочувствия. Тут надо придумывать что-то, а не соболезнования друг дружке выражать. А поскольку нормального плана как-то не предвидится, на трезвую голову думать бесполезно. Так уже пробовали, фигня получилась. Значит, надо выпить и изобрести какую-нибудь дичь. Которая как раз вполне может сработать.
Посреди трактирного зала открылся портал, из которого вывалился орк в сопровождении лекаря. Судя по лицу Ксандра, его пришлось экстренно протрезвлять, и он остался этим недоволен. Ничего, сейчас поправим дело, всё равно как лекарь он уже не нужен, пригодится как собутыльник.
– А Каин-то где? – я огляделся и не нашёл старика в обличье харизматичного наёмника. А почему-то был уверен, что он тут...
– Он... Его тоже забрали, – заревела Лейм.
Ну, хоть пиво принесла раньше, чем разнюнилась. Ясно с ней всё, не сочувствие это было, а личный интерес – когда мы пойдём спасать пленных и как? Я наполнил кружку и протянул ей.
– Не реви, а то долго придётся пить разбавленное пиво, ещё и солёное.
– Да иди ты, – бывшая Хромоножка шмыгнула носом, но успокоилась.
Следующую кружку пришлось отдать в трясущиеся руки Ксандра. Наконец третью я всё же забрал себе и с наслаждением отхлебнул. Что бы там ни происходило, а пиво – это всегда хорошо. В голове сразу просветлело, и у меня появился план. Отличный план, в том числе потому, что прямо сейчас ничего не требовалось делать, а можно было спокойно прикончить этот бочонок. Потому что сперва надо дождаться ещё нескольких участников новой партии.
– Если больше никому тут медицинская помощь не нужна, то я пойду, – заявила Бонни.
Я кивнул и отмахнулся. Меньше народу – мне больше пива достанется. С другой стороны, пока что напиваться рано.
Мы таки успели прикончить этот бочонок, а ещё я припрятал запас в инвентаре, когда долгожданные гости объявились.
– Ни с места! Именем закона, вы арестованы! – объявил стражник Гарт, ввалившись в трактир. – Точнее, он арестован!
И, конечно, на меня пальцем показывает. Некультурный какой. Сопровождают его всего трое «Нефритовых Воинов». Неужели не ожидали меня здесь застать, просто с проверкой пришли? Или такие наивные и считают, что четырёх человек хватит для ареста? Боб шагнул было навстречу, материализуя оружие во всех руках, но я его остановил.
– Спокойно, господа и дамы. Без резких движений. Мы же тут законопослушные.
Раздались смешки из рядов паладинов. Эти не сбежали, но даже они понимали, что уж каким, а законопослушным меня не назовёшь.
– Я сдаюсь, – объявил я. – Ведите меня в тюрьму.
– Что, правда? – ошалел даже сам Гарт.
– Чистейшая, как дедушкина самогонка, – заверил я. – Давай, пошли уже. Раньше сяду, раньше выйду.
Я развернул Гарта и подтолкнул к дверям. Растерянный стражник покорно зашагал к выходу. Разумеется, сидеть за решёткой в темнице сырой я не собирался. Всё ж таки волк, а не орёл. Но уверен, глава «Нефритовых Воинов» лично явится побеседовать с типом, которого его клан никак не мог поймать. Вот и побеседуем, авось до чего договоримся.
Глава 25. Глеб. Лавина
В служебное метро я вошёл, ожидая, что меня вот-вот остановят и выпроводят обратно домой. Когда никто не обратил на меня внимания, стал оглядываться в поисках незримого наблюдателя. Но никого похожего на специального агента Скота Харди не заметил, потому надвинул капюшон пониже и прошёл в дальний полупустой вагон поезда, идущего до моей станции без пересадок. Осмотрелся. Две серьёзного вида девушки в строгих костюмах тихо разговаривали, судя по мимике, обсуждали коллег или кураторов – в холдинге часто работали практиканты. Других пассажиров в моем вагоне не было, и потому я надел наушники и включил почти на полную громкость песню, что почти неделю крутилась на повторе – Bring Me The Horizon «Avalanche». В первую очередь именно она подтолкнула меня спуститься в метро, нарушив запрет Алексея Викторовича. Эта песня и озарение того, что же на самом деле стоило сделать, чтобы вытащить Винсента Виндвейна из игры.
Нет, я не убивал освободившееся время на то, чтобы искать решение проблемы своего... спасителя? Честно, тогда я не считал его таковым. Особенно после демонстрации андроидов и сообщения о том, что изменённые через саркофаг скорее всего будут утилизированы, Виндвейн, несмотря на приятельские отношения с Яко в игре, казался мне не то злодеем, не то наворотившим дел идиотом. И ведь из-за его возвращения в виртуальный мир ситуация только ухудшилась! Отчасти я сам это видел. Отчасти из подсмотренных отчётов и мониторинга сети Алисой Томпсон. И чем больше я об этом думал, тем неприятнее он мне становился. Это ж до какой степени надо было шизануться, чтобы сотворить подобное?!
Усугубляло мой настрой ещё и то, что обе моих личности слились в одну целую совсем уж безболезненно и довольно быстро. К тому же беседы с психологом Мишель Лорен доставали из глубин памяти прошлые переживания, на поверку оказавшиеся болезненнее свежих игровых. И когда, по её мнению, оказалось, что мои проблемы кроются в обычном неудовлетворённости собой, Виндвейна я возненавидел окончательно и вроде как бесповоротно. Как так получилось, что ненормальный он был таким одарённым и успешным? Почему сколько разных дипломированных специалистов пыталось вытащить этого серийного убийцу обратно в реальный мир? Почему никто не обратил внимания на то, что я, нормальный парень, едва не погиб от рук психопатки? Ах да, у него же родители и другие родственники со связями. Мои не только ничем особенным не отличались, но сильно обрадовались, когда я стал зарабатывать сам на жизнь.
Несправедливо, да? Вот я и решил превзойти этого горе-архитектора. Нет, не бросился изучать всё, что ещё в университете должен был усвоить. Нужно было понять уровень своего соперника. Вот только как, когда из всего сделанного им я только и видел забагованную игру, да и там Виндвейн являлся творцом лишь отчасти. Пришлось копаться в сети.
Найти что-либо в открытом доступе оказалось той ещё задачкой. И тогда я пошёл в университет, где он учился. Там любили хвастаться работами успешных выпускников, впрочем, как и везде. В случае с Виндвейном руководство смутила скандальная история с взломом Х-холдинга, а потому почти все работы были изъяты из галереи. Осталась лишь одна под названием «Лавина».
Посетить мир, время жизни которого длилось четыре минуты двадцать две секунды, разрешалось любому желающему. Рядом с «Лавиной» никого не оказалось. Я зашёл в генерирующий куб с креслом для подключения к инсталляции в центре, синхронизировал систему управления с телефоном и, подключив к разъёму на шее шнур быстрого коннекта, нажал кнопку пуск. Мир прогрузился сразу, но, несмотря на превалирующий белый, глазам не пришлось привыкать к освещению. Свет был мягким. Поднимающийся в гору заснеженный лес, по которому предлагалось пройти, дышал тишиной и спокойствием. Я закрыл глаза и вдохнул полной грудью прохладный чистый воздух. Нет, не шедевр, далеко не он. Усмешка тронула губы сама собой, плечи расправились, хотя раньше приходилось контролировать себя, чтобы не сутулиться. Почему? Да потому что создать подобный уголок для отдыха от реальности я и сам мог! А ещё, как недавно выяснилось, за небольшую плату посетить настоящий горнолыжный курорт, не тратя своё драгоценное время на суррогат.
– Ладно, достаточно! – крикнул я системе.
Как оказалось, совершенно зря. Сорвавшаяся высоко вверху лавина грозила за пару минут настигнуть меня и размолоть в кашицу. Выглядела она настолько натурально, что я потерял время, пытаясь сообразить, куда бежать, чтобы укрыться. И только потом потянулся за телефоном, чтобы выключить инсталляцию.
Не успел. Потом долго сидел в кресле, дрожа при довольно приятной температуре воздуха в 23 градуса по Цельсию. Уговаривал себя, что от холода. Знал, что от страха.
Два дня я пытался жить как раньше. Не получалось, и я снова вернулся к «Лавине». В этот раз решил не орать, а потихоньку всё осмотреть. Ага, как же. Провалился под лёд, к кромке которого подошёл, не подозревая, что он там есть. Снова заорал. Снова накрыло лавиной.
Третий заход сделал сразу. Потом четвёртый, пятый и дальше, пока не сбился со счета. Проваливался под лёд уже с другой стороны от тропы. Поскальзывался на той же тропе по дороге вверх, по дороге вниз. Пугал зимних птиц, и те своим криком срывали лавину. Что бы я ни делал, меня все равно накрывало ею. Пробовал даже просто стоять на одном месте, но замерзал и был вынужден двигаться, попадал под лавину.
Где-то после десятой попытки система куба выдвинула мне пакет с тёплым пледом и предложила заказать кофе. Я не стал отказываться. И пока сидел грелся, мучал поисковик вопросами насчёт этой инсталляции. Ничего, естественно, не нашёл. Зато по названию и времени действия случайно натолкнулся на песню Bring Me The Horizon «Avalanche». Старая, но мне понравилась, засела в голове. И пришла в голову дурацкая идея послушать во время прогулки по инсталляции. Задыхаясь под волной снега, я кричал: «Эврика!»
Песня закончилась в пятый раз, и я услышал, как объявляют мою станцию. Снова осмотрелся. Девчонки вышли остановкой раньше, и в вагоне никого не осталось. Я тоже поднялся и прошёл к дверям, подумав, что охранять меня могли и получше.
Подземный муравейник холдинга жил своей обычной торопливой жизнью, мешая в себе потоки самых разных людей. И потому с толпой я слился довольно быстро и столь же быстро попал в нужный мне корпус. Дальше по лифту сразу на этаж Алисы Томпсон. Лучше, конечно, было бы поговорить с Гордеевым, но я не знал, на месте ли Алексей Викторович. Расписание Алисы я примерно помнил.
Но не успел я пройти и метра в выбранном направлении, как Снежная королева объявилась сама, чуть не сбив меня с ног.
– Шумилин! – недовольно воскликнула она, а потом её лицо внезапно озарила улыбка. – Ты не представляешь, насколько вовремя! Идём со мной, поможешь.
Алиса схватила меня за руку и без объяснений потащила обратно в лифт. Выбрала этаж лабораторий и начала сыпать вопросами:
– Страховочную систему при работе с чужими имплантатами разворачивать умеешь?
Я кивнул и пояснил:
– Подрабатывал оператором макросетей, когда учился.
– Ого. Это даже лучше, чем я ожидала.
Неожиданная похвала. И я уже был готов похвастаться чем-то ещё, но она отвернулась к стене и принялась барабанить по ней пальцами. Алисе настолько сильно не терпелось выйти из лифта и побежать дальше к лаборатории, как будто от этого зависела чья-то жизнь.
– Что-то случилось? – спросил я, чтобы не просить прекратить стучать.
– Что-то случилось, – подтвердила она и ещё больше нахмурилась.
Но пояснять не спешила. Когда оставалось всего десять этажей, её телефон зазвонил, заиграв ту самую мелодию, что мучала меня эти дни. И я понял: Алиса не только знала о «Лавине», она была криком, обрушившим снег.
– Снежная королева... – пробормотал я.
– Алло, – одновременно со мной сказала Алиса. – Да, доктор Тревис, везите его к моей лаборатории. На карте в телефоне есть маршрут. Помощь понадобится, но чем меньше людей... Надеюсь, что вы не ошибаетесь. Поторопитесь. – Она не глядя сунула телефон обратно в карман джинсов и обернулась ко мне: – Что?
– Лавина.
– А-а... уже смела, – её плечи дрогнули, но Алиса не заплакала. С минуту стояла, опустив голову вниз, потом сказала: – Он отослал Fata Morgana с Данькой. А сам... не знаю. Сигнализация в его палате три дня подряд постоянно верещала, как сумасшедшая, и её отключили. Потому что всё равно никто ничего сделать не мог. И я не могла... не могу... пыталась, но он не дал развернуться Граалю.
Я не стал спрашивать, что такое Грааль, прекрасно понимая, что услышу в ответ «да какая теперь разница?» К тому же, лифт остановился, и Алиса, снова схватив меня за руку, потащила по коридору к лаборатории, где уже ждал мужчина в белом халате. Рядом громоздился реанимационный модуль с автономной системой жизнеобеспечения. Меня на таком в операционную возили, а потом ещё хвастались, мол, какие у нас есть технологичные технологии. Эта, судя по всему, была отключена, но внутри обнаружился знакомый мальчишка – Мартин Эллиот Серф. Точнее, его тело.
– Дариан...
– Да, – подтвердила она мою догадку, но в подробности вдаваться не стала.
Открыла лабораторию, протянула ключ-карту и кивнула на стол с креслом для подключения к сети.
– Пароли от моей учётки на карте, как пользоваться знаешь. Программа называется «Второй шанс», версия там одна, её и разворачивай. Я пока подготовлю мальчика и загружусь в модуль. Доктор Тревис будет следить за состоянием его тела и, если что, включит реанимационный модуль. Но что бы ни случилось, главное не паникуй, ладно?
Я кивнул и поспешил заняться делом, а в голове в это время заиграла «Avalanche». Кажется, я застрял в этой музыке, как Виндвейн окончательно застрял в игре. И уж если Алиса его похоронила, бросившись выполнять последнюю волю...
Иногда необходимо подняться над ситуацией, чтобы увидеть картину целиком и понять, что делать дальше. Мне же пришлось раз десять задохнуться от страха под лавиной. Да, поначалу я злился и не понимал, какого чёрта, ведь я ничего не сделал. Но нет, ещё как сделал – я её запустил, эту инсталляцию. Вот и Виндвейн по сути только создал и больше ничего. Не он подсунул саркофаг Йорику, не он принялся убивать людей. Но лавина накрыла не их, а Винсента, оставив совершенно одного. И я, завистливый идиот, не сразу решился прийти к Алисе.
Программа «Второй шанс» развернулась быстро, словно её использовали не так давно. Впрочем, наверное, и использовали, когда склеивали обратно Яко и Глеба в меня. А я, взбудораженный своим опозданием и расстроенным состоянием Алисы, ожидал каких-то проблем. Их, к счастью, не было. Но и заняться чем-то ещё, пока другие заняты спасением Дариана, тоже. Не совсем понимая, что делаю, я вышел в рабочее пространство Алисы и осмотрелся. Документы, отчёты, названия чужих программ, о назначении которых можно было только догадываться. В одной из них я прочитал «Грааль». Та самая, которую Винсент отказался разворачивать, в угоду спасения Дариана. Нет, не так. Не стал разворачивать. Но начал? Да если и нет, должна была быть предустановка. Я задумался, вспомнив свою первую встречу с Алисой. Тогда все специалисты меня послали, потому что Виндвейн пересобирался в игре. Ага, как конструктор. И Алиса подключилась во время сборки...