А вот я не могла похвастаться тем же. Во мне совсем не было хитрости, и я постоянно в лоб говорила, что думаю, чем ставила в тупик и вызывала подсознательное раздражение у многих девиц и дворцовых дам. Пожалуй, только Паули действительно относилась ко мне хорошо. Ей нравилась моя прямолинейность. Она находила её освежающей.
Гораздо сложнее было с самим временем. Оно ускользало, а я никак не могла найти выход. И, пожалуй, только ночные вылазки позволяли держать себя в руках и не кричать от страха.
Я не боялась осуждения. Не боялась брезгливости или отвращения. Я боялась того, с чем столкнётся мать. Что сделает кэрра Астерия и король, когда увидят, как я выгляжу на самом деле?.. Я не знаю ответа.
* * *
Равновесие невест — период покоя девушки, когда она замирает перед будущем. Промежуток времени между невинностью ребёнка и зрелостью женщины. В эти годы окончательно формируется её личность, женская суть. Опасный период, когда нужно найти баланс внутри себя, не скатиться до животной составляющей, но и не остаться девой, витающей в облаках.
Через Равновесие проходят все драконицы, независимо в знатной семье она родилась или среди простолюдинов. Тяжелее всего приходится богатым, так как нельзя позволить девице попробовать всё разом, она должна оставаться чистой для мужа. Хорошенькой девушкой, добропорядочной и верной. Ведь если не будет такой, как она может стать тылом для своего мужа? Как может родить хорошее дитя? Как может нести ответственность за целый замок? Как может стать наместником провинции, если с мужем что-то случится?
Если девушка не может себя контролировать, не может обуздать свои порывы, значит в ней есть звериная дикость. А это нарушение Равновесия. Звериная «свобода» ведёт к бешенству. К превращению в дракона, одержимого кровью. Ведь только кровь способна удовлетворить зверя. И чем больше он будет пожирать, тем больше будет желать. Такая жажда опасна.
Во времена старых богов на драконов охотились, использовали их магию, приручая как самых обычных животных. Это делали люди, гномы, нимфы, тролли, даже оборотни, имеющие собственные опасные наклонности. Всё во благо старых богов.
Это остановил первый Чёрный дракон. Он снял проклятье, наложенное богами, вернул драконам разум, научил сдерживаться, контролировать свою суть. Но одно осталось неизменным:
Когда девушка теряет Равновесие, когда поддаётся звериной стороне, то следом за ней идёт мужчина. Потому что нет ничего прекраснее сильной и огненной драконицы. Её страсть отражается в нём и он падает ещё глубже, чем она.
Из-за этого драконицы тысячелетиями не превращались до созревания, до Равновесия. А после делали это максимально редко, чтобы не выпустить зверя. Они запечатывали его. Даже не понимая, что это тоже нарушение Равновесия, за которое расплачивались сниженной рождаемостью. Нередко и бесплодием.
Последние сто лет идёт тенденция к изменению устоявшихся правил. Теперь драконы лучше понимают свою природу и саму суть Равновесия. Женщины перестают стыдиться своей второй половины, а мужчины наоборот восхваляют сильных и смелых дракониц. Всё это стало возможным благодаря развитию науки и медицины. Благодаря нашим королям, которые открыты к переменам.
* * *
Первое впечатление — самое важное. Поэтому так много зависело от весеннего бала. Сможешь проявить себя — запомнят. Упадёшь лицом в грязь — это будет преследовать до конца Равновесия.
Разумеется, чтобы девушки не кичились состоянием своих родителей, создали ряд правил, как они должны выглядеть. К примеру, платье обязательно с неглубоким вырезом, никаких жёстких костяных корсетов, рукава — чуть ниже локтей, а длина подола — по щиколотку. Каблуки — не выше трёх сантиметров. Цвет наряда — оттенки белого, материал — простой, никакого шёлка и блестящих вставок. Из украшений — фамильное ожерелье. Желательно максимально аккуратное. Браслеты, серьги, митенки — под запретом. Волосы распущены, без заколок. На лице — дневной лёгкий макияж. Аромат духов — весенний, не тяжёлый.
Задача девушки — быть олицетворением невинности, а не богатства и состоятельности семейства. Скромность превыше всего.
Поэтому мы с сестрой были почти счастливы. Ведь у нас весьма скудный багаж по меркам других аристократов. Конечно, не все дома такие состоятельные, как Грацбурские или ван Стейеро. Были и небогатые девицы. Но не настолько как мы. Быть самой бедной — отвратительно. Над нами и так частенько подшучивали, но если они поймут истинные масштабы нашей оторванности от остальных, станет совсем худо.
Пока решила не думать об этом, а сосредоточиться на настоящем. На ужасно-прекрасных женских процедурах, которые стоили всего самообладания, так что была как сомнамбула к концу.
С утра приняла горячую как кипяток ванну с лесными травкам. Анишка накрутила волосы на верёвочки, чтобы усилить естественный вьющийся эффект. Она помогла с макияжем, совсем чуть-чуть осветлила кожу и добавила немного румян, чтобы щёчки выглядели свеженькими. Немного теней, и карий цвет заиграл карминовыми оттенками, как бокал терпкого вина. Губы не трогали — нельзя было перебарщивать. Моё платье идеально соответствовало требованиям. Лёгкая шнуровка на спине подчеркнула талию и грудь, а свободный воздушный подол придал лебединой грации.
— Красавица, — восхищённо воскликнула Паули, когда горничная закончила колдовать надо мной и я вышла в общую комнату.
С Паули всё немного сложнее. Её платье было максимально свободного кроя, с невидимым подъюбником, чтобы создать талию и скрыть широкие бёдра. Рукава сходили ниже локтей, а вырез на груди обнажал ключицу, но скрывал ложбинку грудей, а специально вшитые в ткань маленькие косточки маскировали складки на талии. Цвет материала — тёплый кремовый, чтобы подчеркнуть лёгкий румянец на щеках и привлечь внимание к роскошной рыжей гриве, которая как огненное пятно выделялось на белом фоне отвлекая внимание от полноты. Она выглядела очаровательно и мило. И всё благодаря портному, который с утра подгонял платье, чтобы оно идеально село по фигуре.
— Как и ты, — отвечаю, не скрывая удовольствия.
Мне понравилось кружиться по комнате, наблюдая, как платье легко поднимается вверх и также плавно опускается вниз. Я никому не говорила, что его сшила мама. Что вообще все наши наряды сшиты мамой и бабушкой, и тётушками из долины Корейры, в которой жили ближайшие родственники.
— А на мой взгляд слишком вычурно, — заявила Кирнан прямо от дверей своей спальни. Я думала, самая богатая девушка найдёт способ и в простом выделиться, но, на удивление, она поступила кардинально иным способом.
Её платье — образец истинной скромности. Прямой подол и покрой, как мешок, ничего не подчёркивающий. Свободные рукава, а вырез высок почти под горло. Волосы распущенные, но не уложенные, а доведены до идеальной острой прямоты и забраны за ухо. Макияж, как и у меня, простенький. Сама скромница, будто святая. И только один элемент выбивался из образа, но никто не посмеет сказать, что это нарушение.
На шее Кирнан сверкал огромный синий сапфир, висевший на тонкой аккуратной цепочке. Он притягивал взгляды, одним только цветом говоря, кем является его обладательница. А размером — о состоянии её семьи.
— Великолепно, — прошептала Паули, словно и не услышав обидных слов в свою сторону.
Кирнан гордо задрала подбородок и улыбнулась.
— Вот так девочки, — вызывающе заявила она, а я скрестила руки на груди. Мне разом стало противно от этой фальшивой скромности.
С дальнего конца появилась группа девушек, в центре которой сестра что-то довольно рассказывает остальным. Заметив меня, машет рукой, а после ободряюще поднимает большой палец вверх. Наши наряды не сильно, но отличаются. У Кали крой свободнее, так как она чуть крупнее и выше меня. Она первая выбралась на свет. Хотя по характеру получилась нежнее, но считалась старшей сестрой.
Тем временем, вокруг Кирнан тотчас образовался кружок из почитательниц, включая абсолютно унылую Агату, соседку с стороны Паули, которая только и умела, что говорить о тряпках да любовных романах. И очень глупо хихикать.
— Я так нервничаю. Ненавижу это состояние. От него тянет на еду, а мне нельзя, — тоскливо протянула Паули, растирая пальцы. — Так хочется, чтобы всё поскорее началось и в то же время — чтобы не начиналось вовсе!
— Не волнуйся, всё внимание будет вокруг Кирнан и прочих представителей старой аристократии. Мы для них что невидимки, — отвечаю почти равнодушно, а сама пальцами выбиваю нервный ритм. В голове всё вертелось последнее ночное похождение.
Я была так неосмотрительна! Плела что попало в голову, совсем ни о чём не думая! Если об этом станет известно… это просто убьёт мать и поставит крест на моей репутации. И заденет сестру.
Мысли метались из стороны в сторону, накрывая с головой то предстоящим, то прошедшим. Я поцеловала незнакомца! И мне это понравилось. Говорить с ним было действительно интересно, он напомнил брата, такой же добродушный, но с хитринкой… Если бы всё было так просто, то я бы… сходила с ним на свидание? Как обычная серая драконица, у которой Равновесие не конец света, а наоборот — свобода?
Но это лишь фантазии… Или станет возможным после Равновесия? Когда закрывается одна дверь, открывается другая. И если всё пойдёт плохо, то… нет. Конечно нет. Уж лучше я приму их предложение и исчезну так, будто сбежала от позора семьи…
— Почему всё так сложно, — пробормотала устало, вжав ногти в ладони рук.
— Эй, что с тобой? — участливо обратилась Паули, беря за запястье и выворачивая руку. На коже проступили лунки от ногтей. — А сама говоришь не волноваться. Вон как тебя трясёт, — добродушно подколола девушка, проводя пальцами по коже. — Не переживай, я рядом. А как первое представление закончится, там и родителей увидим. Впервые за неделю!
— Жду не дождусь. Я соскучилась, — закивала согласно, отгоняя злые мысли.
— Дорогие девушки! — прозвучал громогласный голос кэрры Астерии. — Вот и пришло ваше время. Сейчас организуемся попарно, как говорила вам вчера, и отправляемся на ваш первый бал. Пожалуйста, сохраняйте достоинство. Ведите себя как истинные кэрры. Вы юные девы. Помните об этом. Скромность и почтительность превыше всего. От того, какими вас увидят сегодня, зависит ваше будущее. И да благословит вас святая Клэрия!
С этим напутствием, кэрра Астерия Брунцкая, разодетая в фиолетовые с золотом шелка, открыла главные двери и мы попарно, чинно и плавно, направились по коридору, соединяющему женское крыло с основным.
Бешено билось сердце. Я шла на ватных ногах, заставляя себя идти медленно, а не бежать, как обычно поступала в подобных нервических случаях.
На встречу попадались исключительно слуги и охранники да лакеи, раскрывавшие перед нами двери. Сквозь двухэтажные окна струился яркий дневной свет и из-за тонких занавесок виднелось полуденное ослепительное солнце на чистейшем голубом небосводе.
Тянуло лёгким холодом, многие окна открыты и гулявшие сквозняки поднимали летящие платья в воздух, создавая аллюзию на лебединый клин из столичной балетной постановки. Невинные девы-лебеди.
Наконец, последние двери раскрылись перед нами, выпуская на подиум с широкой лестницей, покрытой красным ковром. Внизу, как ложе, бальный зал, а напротив, на возвышенности с похожими ступеньками, занятый трон. Издалека Никлос Каргатский выглядел как чёрное пятно на светлом фоне. У подножия и вдоль стен толпа подданых, умолкших при нашем появлении. И заговоривших вновь, когда прошёл первый знаковый миг.
Я, как и было велено, заняла своё место в последнем ряду, встав рядом с сестрой. Та, не удержавшись, переплела наши пальцы и улыбаясь, легонько сжала.
Стараюсь не слишком откровенно глядеть по сторонам, с интересом подмечая всё новые и новые тонкости бального зала. Расписной потолок с летающими драконами, золоченные детали интерьера, белоснежный с чёрными прожилками мраморный пол. Высокие окна из чистейшего стекла, сквозь которые пробивалось так много солнечных лучей. Чуть в стороне музыкальный оркестр во фраках с чёрными бантами, играющий какую-то лёгкую ненавязчивую музыку. А в зале столько красок!
Каждый дракон одеждой или украшением выделил свой цвет, подчёркивая к какому дому принадлежит. Поискав глазами, шепчу сестре:
— Вон, посмотри направо, видишь рядом с седым мужчиной в чёрном? Это мама!
— Ага, вижу, — также шёпотом ответила та. — А с кем она разговаривает?
— Судя по серебристым погонам и шлицам рукавов, а также характерной внешности, я бы сказала, что это представитель серебряных драконов, — шёпотом подсказала незнакомая девушка, стоящая по другую сторону от меня. — Военный дом.
— Сэл, а разве наш отец не из них?
— Да, он был серебряным.
— Повезло, — шёпотом добавила девица, но не стала объясняться, отмахнувшись — начиналось представление невест.
На удивление, всё пошло довольно бодро. Как только мы по дуге заняли весь помост, внизу аристократы разошлись в стороны, образуя в центре коридор до подножия королевской лестницы. Откуда-то сбоку со стороны короля выступил герольд и началось представление. Девушки по очереди спускались вниз по ступенькам, следуя на расстоянии в три метра друг за другом. Прямые спины, задранные подбородки, походка от бедра и лёгкие улыбки на устах. Всё так, чтобы каждый дракон мог увидеть прекрасных невест этого года.
Белоснежные платья разлетались в стороны, а колону вела самая прекрасная из нас:
— Кэрра Кирнан из рода Грацбурских, Синий дом, — объявил герольд, как только девушка остановилась перед лестницей, склонившись в глубоком реверансе напротив короля.
Я была последней в очереди, только сошла с подиума, а представление видела белым пятном, и больше думала, как бы не споткнуться и не растянуться на мраморном и оттого скользком полу.
Объявление невесты занимало не больше минуты, а дальше девицы расходились в разные стороны, отыскивая в толпе своих родителей и опекунов. На половине пути, я встретилась взглядом с матерью и легонько кивнула, увидев с какой гордостью она смотрела на нас. Значит всё делаем правильно.
Улыбка застыла на губах в тот момент, когда посмотрела прямо перед собой и увидела окружение короля. Я не поверила своим глазам, но как осознала, чуть не споткнулась. По правую руку от королевского трона стоял давешний патрульный Арт. Только теперь на нём был изумрудный сюртук, украшенный королевскими регалиями. Тут и гадать нужды нет, чтобы сложить два и два, и понять, кто он такой.
Артан Гадельер. Маршал королевской армии. Лучший друг короля. И зелёный дракон.
Мне хотелось провалиться сквозь землю от стыда и страха.
Я ему всё выдала этой ночью. И имя своё, и свои желания… одно дело болтать с простым драконом, который если и скажет что, то слова можно оспорить… Но маршал… «Мне конец!» — подумала с отчаянием.
Случайно столкнувшись с ним взглядом, испуганно отвожу глаза, уставившись прямо перед собой, уперевшись в лопатки сестры. На деревянных ногах делаю очередной шаг, замираю, сквозь вату слушая «Кэрра Калиста из рода Винцель, Зелёный дом». Сестра отходит, освобождая обзор и я встречаюсь глазами с королём.
И мне стало очень-очень страшно. Так страшно не было с детства. На автомате склоняю голову, опускаясь в реверансе, отсчитывая секунды, слушая, как объявляют моё имя, а сама краем глаза вижу отчётливую тьму, расползающуюся от короля в разные стороны.
Время вышло, я выпрямилась, развернулась и также медленно пошла в сторону, а коридор сомкнулся за моей спиной. Представление окончено. Меня схватила за руку сестра, и повела в сторону матери. Иду спокойно, а сама чувствую, как по спине сбегает капля пота, я покрылась холодной испариной и казалось вот-вот рухну в обморок от ощущения тяжёлого взгляда, сверлящего спину.
— О, милые мои, я так вами горжусь! — восторженно встретила мать. Она всплеснула руками, с умилением разглядывая дочерей. Такие молодые, стройные и прелестные. По глазам видно — это один из самых счастливых дней её жизни. — Как жаль, что отец не увидел вас такими… взрослыми! — на глазах мамы выступили слёзы, и она аккуратно смахнула их подушечками пальцев.