Люси была моей личной помощницей. Она держала меня организованной, потому что я была, ну, не такой. Ну, серьёзно, они называли меня Ангелом Хаоса, а не Ангелом Упорядоченных Списков.
— Вы получили несколько новых прошений. Петиция номер один — это просьба к солдатам очистить гнездо бродячих вампиров в Чистилище…
«Каждый раз, когда мы расчищаем гнездо, на следующий день всегда появляется новое», — передала я Неро.
«Избавляться от бродячих вампиров — всё равно что мыть посуду, — ответил он. — Сколько бы ты ни мыл их, они снова пачкаются».
«С каких это пор ты моешь посуду?» — поддразнила я его.
Он пожал плечами. «Я делаю это чаще, чем ты, Пандора».
Я сдержала смешок. Люси не могла слышать нас, когда мы общались подобным образом, но её сверхъестественный слух мог и должен был услышать моё хихиканье.
— ...Ходатайство номер шесть касается нового детского сада.
«Как мы уже оказались на шестом пункте?»
«Может быть, тебе стоит быть внимательнее», — сказал мне Неро.
«Может быть, тебе стоит перестать отвлекать меня».
«Это не моя вина, что ты голая».
«Ещё как твоя. Я была одета, когда вернулась домой вчера вечером», — напомнила я.
Огонь вспыхнул в его глазах, а губы изогнулись в сексуальной улыбке.
— Петиция номер девять — это просьба о создании торгового центра с бутиками взамен нынешнего мутного торгового района города.
— Подожди минутку, — сказала я в трубку. — Кто это называет Базар мутным?
— Айви.
Я хмыкнула.
— Кто бы мог подумать.
Моя подруга Айви любила ходить по магазинам даже больше, чем наряжаться.
— Мне продолжать? — спросила Люси.
— А сколько ещё петиций на сегодня?
— Вчера в канцелярию Чистилища Легиона Ангелов поступило в общей сложности сто пятьдесят два прошения.
Великолепно.
— У меня также есть несколько отчётов о преобразовании старых домов лордов округа в офисные помещения Легиона и здания общественного пользования.
«Быть ангелом казалось намного веселее, пока я им не стала, — сокрушалась я. — Но на деле это по меньшей мере девяносто процентов бюрократии. Я скорее прокрадусь в крепость демонов, чем буду иметь дело с петициями и отчётами каждый день. Это делает меня сумасшедшей?»
«Сумасшедшей в лучшем смысле этого слова, — Неро убрал прядь волос с моего лица. — Ключ к тому, чтобы быть ангелом и управлять территорией — это делегирование, Пандора. Другими словами, тебе нужно поручить людям делать то, что ты не хочешь делать».
«Это звучит гораздо веселее».
— Люси, — оборвала я её, когда она перешла к ходатайству номер десять. — Я поручаю тебе очень важную задачу — отвечать на письма моих поклонников.
— Ваши... письма от поклонников? — она казалась смущённой.
— Прошения, Люси. Это я называю письмами от поклонников.
— О, конечно. Я могу это сделать.
— Отлично.
— А как насчёт твоих настоящих писем от поклонников? — спросила она.
— У меня есть настоящая почта от поклонников? — я впервые об этом слышала.
— Да. Она накапливалась в почтовом отделении. Письма Пандоре, Ангелу Хаоса, от твоих обожающих фанатов. Большинство писем содержат… — Люси откашлялась. — ...фотографии твоих поклонников. Голые фотографии, — она снова прочистила горло. — Что мне с ними делать?
— Это зависит от обстоятельств, — я бросила озорной взгляд на Неро. — Кто-нибудь из моих поклонников особенно сексуален?
В мгновение ока мой телефон очутился в его правой руке, а мои руки оказались зажаты под его левой.
— Сожги фотографии.
— Генерал Уиндстрайкер? — голос Люси подскочил на октаву.
— Ты меня слышала, — резко ответил он тоном, не допускающим никаких возражений.
— Да, сэр, — пискнула Люси.
— Леда поговорит с тобой позже, — он повесил трубку, потом положил мой телефон обратно на тумбочку.
Когда его пристальный взгляд вернулся ко мне, я уже приготовилась сверлить его гневным взглядом.
— Знаешь, я почти уверена, что в справочнике ангелов сказано, что я должна убить тебя за узурпацию моей власти на моей территории.
Он отпустил мои руки.
— К счастью для нас обоих, ты не очень хорошо следуешь правилам.
— Может, и нет, — я села в постели. — Но я мщу и другими способами.
Его брови сошлись на переносице, и он бросил на меня ровный взгляд.
— Ты снова отключишь мне горячую воду.
— Конечно, нет, — сказала я, прижимая руку к сердцу. — Я никогда не повторяю одну и ту же шутку дважды. Это было бы не очень благородно.
Мрачно усмехнувшись, Неро обнял меня.
— Я люблю тебя, Леда Пандора, — его слова упали мне на губы. — Даже если ты совсем спятила.
— Любовь — это безумие, — я улыбнулась ему в губы и крепко прижала к себе. — Но тебе действительно нужно быть настолько сумасшедшим и сжигать всю мою почту от поклонников?
— Да.
— Разве твои поклонники никогда не присылали тебе свои обнажённые фотографии?
— Конечно, присылали. Все ангелы получают их.
— И ты сжигаешь фотографии?
— Нет.
Ха!
— И что же ты с ними делаешь? — спросила я.
Неро пожал плечами.
— Мои письма от фанатов, наверное, все запиханы в коробки где-нибудь в почтовом отделении Легиона. Я пришлю тебе коробки, чтобы ты могла сжечь их, если хочешь.
Разумная личность во мне говорила, что сжигать эти фотографии было бы мелочным ребячеством. Этот голос был далеко не так громок, как ангел во мне, которая была собственником до глубины души; она хотела сжечь все фото до последнего.
— Леда?
Я посмотрела на него.
— Да?
— На какое-то время у тебя в глазах появилось странное выражение.
— Это был просто минутный проблеск рассудка, — сказала я ему. — Это пройдёт.
— Ты всё ещё беспокоишься о Фарисе, не так ли?
— Я всегда беспокоюсь о Фарисе, — ответила я. — О том, что он задумал. О том, когда он снова вызовет меня. И о том, почему он сделал меня своим эмиссаром в ад.
— Он считает, что ты лучший кандидат, чтобы убедить демонов вступить в союз с богами.
— И я сумею их убедить. Как-нибудь. Я что-нибудь придумаю. Нечто хорошее. Знаешь, мне действительно удаётся нестандартно мыслить. Выходить за рамки узкого мышления.
Его глаза блеснули.
— Я думал, мы договорились, что тебе лучше воздержаться от выхода за рамки, Пандора.
Я одарила его улыбкой.
— Ах, ты совсем не умеешь веселиться.
Зажатая между идеально организованными армиями рая и ада, между богами и демонами, Земля страдала от серьёзной нехватки хаоса и веселья.
— Уверяю тебя, со мной очень весело, — сказал Неро. — А теперь закрой глаза.
— Зачем?
— Это сюрприз.
Я действительно любила сюрпризы, поэтому закрыла глаза. Я почувствовала, как прогнулся матрас, когда Неро пошевелился. Я услышала, как плавно открылся и закрылся ящик его прикроватной тумбочки. Матрас снова прогнулся. Что-то холодное и металлическое коснулось мягкой, чувствительной кожи моего горла. Я открыла глаза и посмотрела на ожерелье, которое он надел мне на шею.
Это была полоса из драгоценных камней, спускавшаяся чуть ниже моей ключицы. Металлические звенья ожерелья были платинового цвета, но какой-то неземной блеск говорил мне, что это не платина и не любой другой драгоценный металл, который я знала. Драгоценные камни тоже были не из этого мира. Их цвет переливался, изменялся, мерцая, как звезды на небе. Это было так похоже на мои волосы. И мои крылья.
— Где ты это взял? — ахнула я, проводя пальцами по иномирному ожерелью. — Я никогда раньше не видела ничего подобного.
— Я сам сделал это, — взгляд Неро пленил меня.
Воздух потрескивал от нашей магии.
— Оно прекрасно, — сказала я ему. — И это намного лучший подарок, чем куча старых коробок, которые нужно взорвать.
— Сжечь.
— Я бы сожгла коробки, а потом взорвала их для пущей убедительности. Мне не нравится, когда женщины присылают тебе обнажённые селфи.
— Некоторые из них были мужчинами.
Я фыркнула.
— Видимо, все любят ангелов. И кстати об ангелах, ты сделал такое же ожерелье для Ангела? — я поддразнила его.
Он хмыкнул.
— Ты слишком балуешь эту кошку, Пандора.
— И ты тоже. Я застукала тебя вчера вечером, когда ты чесал ей животик.
— Поглаживание кошки странно успокаивает. Когда тебя так долго не было, я нуждался в утешении.
— Значит, ты благодарен за присутствие моей кошки, — я улыбнулась. — Даже в долгу перед ней.
Он бросил тяжёлый взгляд в мою сторону.
— Не увлекайся, Леда, — но даже с этими словами он снова полез в ящик тумбочки и вытащил кошачий ошейник из таких же волшебных камней.
Я просияла, глядя на него.
— Я знаю, что ей понравится, — слёзы навернулись мне на глаза.
Неро смахнул их.
— Что случилось?
— Ничего. Абсолютно ничего. Ты сделал мне такой прекрасный подарок, — я посмотрела на своё новое ожерелье, потом снова на него. — А у меня для тебя ничего нет, — я сделала короткий, решительный вдох. — Я собираюсь это исправить. Я найду для тебя что-нибудь особенное.
— Мне не нужен подарок, — он обнял меня, притягивая ближе. — Ты — всё, что мне нужно.
Улыбаясь, я прильнула к нему. Но вскоре моя улыбка сменилась подозрительностью.
— Почему ты так беспокоишься о моём подарке для тебя?
Он поцеловал меня в лоб.
— Твои подарки имеют свойство взрываться.
— Ангелам нравятся вещи, которые взрываются.
Он зевнул.
— Не тогда, когда мы отдыхаем от исполнения обязанностей.
Я не смогла удержаться от смеха.
— Я сделаю тебе удивительный подарок, Неро. Вот увидишь.
— Если ты настаиваешь, — он облизнул губы. — Мне нравятся наряды с большим количеством кружев, — его голос понизился. — И чтобы больше ничего.
— На тебе это будет выглядеть фантастически.
— Я не надену это, Леда. А вот ты наденешь, — его голос сделался хриплым от вожделения. — По крайней мере, на некоторое время, — он попытался прижать меня к кровати.
Но я уклонилась, подпрыгнув и встав на матрасе. Я посмотрела на него сверху вниз.
— Мне бы очень хотелось, дорогой, но я уже ужасно опаздываю, — я спрыгнула с кровати. — У меня свидание за завтраком с друзьями, — я подмигнула ему и натянула рубашку. — И территория, которой нужно управлять.
Он весело посмотрел на меня.
— Может, ты сначала наденешь какие-нибудь штаны?
— Хорошая идея, — я схватила недостающий предмет одежды с ближайшего стула. — Каждый уважающий себя ангел начинает день в брюках. Закончит ли она день в них или уже без них, полностью зависит от благоволения Вселенной.
Глава 5. Нет жизни лучше
Большинство столовых Легиона были так же строго упорядочены, как и сама организация. Там имелся главный стол — или, в некоторых случаях, отдельная столовая — для ангела и высших офицеров. И ряды прямоугольных столов для всех остальных солдат.
С самого начала я решила, что моя столовая будет другой. Здесь, в офисе Легиона в Чистилище, мы ели за уютными круглыми столами в окружении наших друзей. Ангелы, офицеры, солдаты и гости могли сидеть все вместе, независимо от ранга или звания. Главного стола не было вообще. Можете называть меня бунтаркой, но мне нравилось выбирать, где сидеть, а не торчать на отведённом мне месте.
Сегодня утром я сидела с Басанти и Алеком за почти пустым столом. Остальные участники нашей маленькой вечеринки за завтраком ещё не прибыли.
— Эй, майор, вы собираетесь съесть эти картофельные оладьи? — спросил Алек у Басанти.
Лейтенант Алек Морроуз был одним из ходячих таранов Легиона. Он был крепко сложен и строил из себя крутого парня, но под всеми этими мускулами и непристойными шутками у него имелось доброе сердце. Он предпочитал тяжёлую артиллерию и стрелял из неё в монстров. У Алека было грубое чувство юмора, и всё, что он говорил, нужно воспринимать без излишней серьёзности.
Басанти смотрела куда-то вдаль, явно погруженная в свои мысли, но слова Алека вернули её в настоящее.
— Да, я собираюсь съесть их, Морроуз, — она вонзила вилку в упомянутые картофельные оладьи, заявляя свои права. — Вот почему я положила их себе на тарелку.
Басанти прослужила Легиону больше ста лет. Она многое повидала, многое сделала и ни от кого не терпела никакого дерьма.
— Какая жалость, — взгляд Алека скользнул к моей переполненной тарелке.
— Забудь об этом, — сказала я ему, протыкая вилкой клубнику.
— Жадничать нехорошо, Леда.
— Ты говоришь, как тот, кому что-то нужно.
Рядом со мной фыркнула Басанти.
Свобода выбора в моей столовой не ограничивалась выбором места, где тебе сидеть. Речь шла о выборе собственных друзей. Речь шла о том, чтобы не позволить невидимым границам разлучить вас. Ангелы всегда стояли так высоко над всеми, что оставались совершенно изолированными, совершенно одинокими. Их единственной компанией были другие ангелы, и большинство из них хотели ударить друг друга в спину. Возможно, именно поэтому большинство ангелов были такими чертовски бесчеловечными.
Басанти знала меня с тех пор, как я вступила в Легион Ангелов; более того, когда я была новобранцем, она служила одним из моих тренеров. И Алек знал меня почти так же давно. В обычном офисе Легиона это не имело бы значения. Как только я стала ангелом, они бы вознесли меня на пьедестал, возвышенную и святую превыше всех. Настолько возвышенную и святую превыше всех, что мало кто осмелился бы заговорить со мной.
Не таким ангелом я хотела бы быть. Я не хотела оставаться одна. Мне хотелось, чтобы меня окружали друзья. Всегда и навеки. Потому что друзья значили гораздо больше, чем доказательство того, какая я крутая.
— Держи, — я бросила Алеку один из своих кексов.
Он поймал его. Он посмотрел на кекс сверху вниз, потом на меня, подозрительно нахмурив брови.
— А что с ним не так?
— Ничего, — заверила я его.
— Тогда почему ты делишься им со мной?
Я ухмыльнулась ему.
— Сегодня утром я чувствую себя особенно великодушной.
Он откусил кусочек и, когда это не убило его, откусил ещё один.
— Ты действительно в хорошем настроении. Может, тебе стоит почаще уезжать?
Басанти толкнула его локтем в плечо.
— Ой, женщина! Это было больно! — пожаловался он.
— Жить будешь, — её тёмные глаза сверкнули, губы скривились. — Но если ты будешь грубым, Леда тебя покарает.
Алек посмотрел на меня.
— Ты действительно сделаешь это? — он притворился испуганным.
— Я даже не знаю, как карать людей, — призналась я. — Но когда я это выясню, ты будешь первым, кого я найду, — я подмигнула ему.
Он усмехнулся, а затем бросил в рот то, что осталось от кекса. У всех солдат Легиона был отменный аппетит. Из-за всей нашей магии и беготни мы сжигали калории так же быстро, как вдыхали и выдыхали воздух. Но Алек был особенным. Он мог съесть в два раза больше пищи, чем обычный солдат, и всё равно оставалось место для десерта.
Хор окликов прервал Алековские поиски пищи. Я бросила взгляд на дверь и на источник шума.
Айви и Дрейк только что вошли в столовую. У Айви была фигура супермодели, блестящие волосы богини и сочувствие лучшей подруги всех на свете. Дрейк был профессионалом и красивым парнем, но весёлым и с мальчишеским поведением. И у Айви, и у Дрейка было немало поклонников. Некоторые из этих поклонников теперь выкрикивали свои поздравления. Дрейка недавно повысили до пятого уровня, а Айви — до четвёртого.
Взгляд Басанти скользнул по комнате.
— Их прибытие вызвало большой переполох.
— Чистилище — это новый офис, а Айви и Дрейк — наши первые повышения, — Алек взглянул на меня и склонил голову. — Кроме нашей прославленной Пандоры. Но ты стала ангелом ещё до того, как тебя повысили. И до того, как здесь появился офис, — он нахмурился. — Знаешь, Леда, ты всегда всё делаешь не по порядку.
— И мы любим её за это, — сказала Айви, когда они с Дрейком уселись за стол с подносами, нагруженными едой.