— А куда мы направляемся? — невинно поинтересовалась я.
Нет, направление Малгожата обозначила, но хотелось поговорить с Томашем. Все же интересный… персонаж. Даже если не узнаю ничего полезного, то хоть пообщаюсь.
Машина свернула, Томаш выкрутил руль. Рукав пиджака чуть оголил запястье, покрытое замысловатой татуировкой. Ух ты, никогда такой не видела!
— В Вайвельский замок, панна, — улыбнулся Томаш. — Именно там сейчас находится наш князь. Ваши комнаты уже подготовлены.
— И долго мы… сможем гостить? — спросила я, хлопнув ресницами.
Нет, а что? Уж если прикидываюсь ромашкой, то нельзя терять лепестки невинности через один вопрос. Ну и серединку тоже стоит поберечь. Поэтому играем по полной!
— Думаю, сколько пожелаете, — очень деликатно ответил Томаш. — Видите ли, скоро Выданье, поэтому смысл ездить туда-сюда.
Тем временем мы уже приближались к красновато-коричневому замку. Ох, какой красавец. А ещё на стенах танцуют тени, завораживая и не давая отвести взгляд.
Небо к тому времени затянуло тучами. Вот-вот — и сорвется дождь.
— Нет смысла? — подала голос Малгожата.
— Нет, разумеется.
Ей сказанное явно не понравилось. Однако не настолько, чтобы спорить с посланником князя.
Мы подъехали к замку. Томаш помог выбраться мне и тётушке.
Мелкие капельки уже срывались с небес, а холодный ветер заставлял поёжиться.
— Малгожата, вы же не думаете, что Алине может не понравиться в гостях у князя? — как ни в чем не бывало спросил Томаш.
Зонт бы предложил, паразит. А то улыбается тут стоит.
Малгожата мрачно посмотрела на него и неожиданно сказала:
— Дождь начинается.
Я тихо фыркнула. Спасибо, кэп.
За спиной раздался рев раненого зверя. Я вздрогнула и резко обернулась. И тут же заорала как ненормальная.
На меня наступал металлический дракон. Из пасти вырывалось пламя, глаза горели, зубы грозили откусить голову.
Мой визг оборвался ровно в тот момент, когда Томаш сгреб меня в охапку и рявкнул:
— Живоглот, перестань!
Дракон обиделся, отвернулся задом с шипастым хвостом и заворчал.
От волос и тела Томаша исходил аромат дождя и свежести. Какой интересный парфюм.
Осторожно выглянув из-за плеча мужчины, я уставилась на дракона. Дракон уставился на меня. Молчаливое изучение друг дружки продолжалось ровно до того момента, как он выдал басом:
— Доброго вечера, панна. Не желаете ли испить чайку?
Я округлила глаза, а с неба безжалостно рухнули струи ледяного дождя. Дракон любезно поднял крыло, накрывая нас троих. Томаш закатил глаза и что-то прошептал. Дождь в то же мгновение прекратился.
— Живоглот, ещё раз напугаешь кого-то из гостей — узнает князь, — предупредил он, пока я, разинув рот, смотрела на голубое небо.
— Ладно-ладно, — проворчал дракон. — Но панна…
— Мы с вами обязательно попьем чаю, пан Живоглот, — быстро заверила я, продолжая таращиться на небо.
— Наш Томаш — здухач, — шепнула Малгожата настолько тихо, что услышала только я. — Приехал к нам из солнечной Хорвации. Просто чудно управляется с осадками и тучами. Незаменимый спутник при прогулке в дождливую погоду.
Живоглот явно остался доволен моими словами и любезно прикрывал крылом, пока мы не оказались в замке.
— Скотина металлическая, — вдруг совершенно не пафосно вздохнул Томаш. — Вайвельский дракон, чтоб его. Нанят охранять замок, а ведет себя как дитё малое.
- Так ему же всего сотня лет, — заметила Малгожата. — И есть дитё малое.
Томаш, кажется, ругнулся. Но язык был мне незнаком, поэтому понять, о чем он говорил, я не сумела.
— Прекрасные пани, прошу за мной, — произнес Томаш и повел нас на второй этаж.
Я шла позади всех, не прекращая крутить головой и рассматривать замок.
Красиво… Богато. И много всего.
Смотрела бы и смотрела. Вроде бы и мрачновато, но в то же время темно-красный в сочетании с золотом всегда дает немного такой эффект… подавляющий. Но если наш князь рулит, пардон, управляет ведьмами, упырями и прочей милой нечистью, но ему просто положено жить в чем-то мрачноватом и стильном.
К Томашу и Малгожате кто-то подошёл. Мы остановились в коридоре возле чуть приоткрытой деревянной двери. Я уже собралась отойти и рассмотреть портрет красивой женщины в массивной бронзовой раме.
— Всё весьма просто, — раздался чей-то голос, и я замерла каменным изваянием.
— Да ничего нет простого, — ответил кто-то знакомым голосом. — У меня времени в обрез. И ваше Выданье интересует мало. Куда острее стоит вопрос договоренностей с подземными кланами. Если я не выполню часть сделки, они не пойдут навстречу и не откроют пути.
Я напрягла слух, невольно вцепившись пальцами в ладонь. Сама не знаю почему, но про подземные кланы я уже слышала. Это может быть важно. И интуиция шептала, что подслушивать хоть и плохо, но временами необходимо.
— Зачем им ваша супруга, пан Горневич? — вежливо поинтересовался невидимый собеседник.
Я невольно вздрогнула. Горневич! И он здесь! Голос знаком, вряд ли это какой-то родственник. Это Марк!
— Видите ли… Бенедикт. Подземные кланы очень чтят семейные узы. Для них одинокий человек — очень несерьёзный партнер. Он живет только своими желаниями и нуждами, не заботясь о ком-то другом.
— Какая дикость, — хмыкнул Бенедикт, и мне почему-то показалось, что его это забавляет. — И они считают, что женитьба сделает вас человеком?
«Не сделает, — злорадно подумала я, вспоминая произошедшее и снова желая запустить чем-то в Горневича. — Никогда!»
Тут же захотелось отыскать Бецика и Басю. Хотя Бася в машине, а вот Бецик. Ему ничего не стоило выскользнуть из авто Малгожаты и летать где хочешь.
— А вы шутник, Бенедикт, — через какое-то время ответил Горневич. Как-то особой радости в его голосе не слышалось. — Только мне сейчас и правда не до шуток. И если оборвется связь с кланами, то придется что-то делать с моими людьми. А их немало. И им как раз надо на что-то кормить свои семьи.
— То есть вы готовы обменять свою свободу на благополучие своих подданных?
Повисла тишина. Да, конечно! Обменяет он. Это напыщенный щеголь, который не слышит ничего, кроме своих пожеланий! Да он же вёл себя как настоящая скотина!
— Да, — коротко ответил Марк.
В первый момент подумалось, что показалось. А что? Дракон испугал, нервы взыграли, слух ухудшился.
Но Бенедикт переспросил:
— И согласны на ту кандидатуру, которую вам приведет князь?
— Согласен.
— Алина! — позвала Малгожата. — Пошли!
Я закусила губу от досады. Нет, ну надо же так! И не дослушаешь, и не скажешь: «Подожди, у меня тут серьёзное дело». И эти гады умолкли, будто что-то заподозрили!
— Алина?
— Да-да, иду, — улыбнулась я, направляясь к тетушке и Томашу. — Простите, задумалась. Тут всё такое красивое.
— Это так, — кивнул Томаш. — Думаю, князь тоже оценит вашу красоту, Алина. Через час он ждет вас в своём кабинете.
Глава 12. Тет-а-тет с Князем Претёмных
— Вы в чем-то подозреваете мою невесту? — спросил я, внимательно глядя на князя.
Все уже покинули помещение, мы остались один на один. Ну, если не считать угольно-черного кота, который не соизволил выполнить волю своего господина. Хотя… Достаточно вспомнить Матильду, которая всегда делала только то, что считала нужным. Вот и фамильяр, а ведет себя как кошка, которая гуляет сама по себе.
— Невесту? — улыбнулся Вацлав, откидываясь на спинку кресла.
Так, что-то стало жарковато. И точно, пламя в камине разгорелось так, будто в него подбросили дров. Только Вацлав Шлях-Успенский сидит невозмутимый и улыбается тонко и почти ласково.
Я расстегнул верхнюю пуговицу на вороте. Кузяк с тобой, шановный княже. Хочешь играть — будем играть.
— Невесту, — подтвердил невозмутимо.
— Или всё же жену?
Я сглотнул. Всё очень плохо. Не учел совсем, что сеть наблюдателей у князя намного лучше моей собственной. И наш тайный брак с Алиной Альжбетой Каторжинской не такой уж тайный. Интересно, как только смогли пронюхать? Ведь клятвы мы произносили в храме, в котором служит хороший знакомый отца. Он точно не сдавал. Тогда кто?
Ониксовые глаза князя смеялись. Алые всполохи, казалось, только подначивали: «Что ж ты, Лех, думал один такой умный?».
Я сложил руки на груди, показывая, что не намерен смущаться и выкручиваться.
— Какая разница, мой князь, жена или невеста?
— В нашем случае пока никакой, — произнес он. — Так даже лучше. Однако вы должны понимать, что если Алина окажется опасна для Речи Шветной, то придется принимать меры.
— В смысле опасна? — тут же напрягся я, чувствуя возникшее желание подержать Шлях-Успенского за горло.
— Что вы слышали о смолях? — проигнорировал мой вопрос Вацлав.
Я хотел уже было продолжить про Алину, но вовремя заткнулся. Так, спокойно. Не стоит дерзить князю сейчас. Лучше потом встретить его стеной огня. Или ещё чем-то не менее действенным.
— Нет, не слышал.
Вацлава мой ответ не удивил. Он только кивнул и сказал:
— Хорошо, тогда слушайте.
История оказалась весьма занимательной.
Тадеуш Каторжинский с юности занимался наукой. Его интересовало колдовство не как способность, данная природой, а как возможность разложить всё окружающее на мелкие детальки. Чтобы, досконально изучив их, собрать во что-то новое, неизвестное этому миру.
Изучение Ключей колдовства поначалу было милой забавой. Но потом Тадеуш понял, как ими управлять… в более широком диапазоне, чем это делали местные бургомистры.
Потом Тадеуш пропал. А когда вернулся, уже был не один.
— И как же это определили? — уточнил я, невольно вцепившись в подлокотники.
Вацлав Шлях-Успенский умел рассказывать так, что ты падал в историю, чувствуя её запахи и страхи.
— Дневник Тадеуша, — пожал плечами Вацлав. — Всё до безобразия просто. Даже банально, я бы сказал.
Мне удалось сохранить каменную маску на лице. Черт бы тебя побрал, любитель оригинальности.
— Он называл существо, пришедшее за ним из другого мира — смоль, — продолжил Вацлав. — Смоль не имела тела, была невидима для нашего глаза, но при этом полностью подчиняла себе своего… владельца.
Я чуть нахмурился, пытаясь осмыслить сказанное. Паразитов достаточно и в нашем мире. Но они слишком слабы, чтоб взять в плен ведьмака.
— Как он понял, что… что-то не так? — спросил я, бросив быстрый взгляд на князя. Так-так, тоже задумчивый и далеко не радостный.
— В дневнике он достаточно подробно описывает свое состояние: упадок сил, невозможность колдовать, а потом — резкие всплески силы. Но самым ярким воспоминанием было то, что ночью он мог наблюдать… Только наблюдать за происходящим вокруг, но не действовать. Смоль тем временем изучала мир вокруг. И ей хотелось крови.
Я ничего не сказал, но невольно подался вперед, ожидая продолжения истории.
— Крови было достаточно. На Палланок, в котором Каторжинский жил со своей супругой, часто нападают волколаки. И крови было много…
— Тадеуш их привлекал? — внезапно появилась у меня догадка.
— Именно, — кивнул Вацлав. — Сам нарывался словно. И выходил победителем. Ровно до того момента, когда волколаков оказалось слишком много.
Повисла тишина. Враг оказался многочисленнее, чем… чем думала сущность… Смоль.
— Но ведь это не все? Смоль не пропала? — чуть прищурился я.
Он мне не договаривает. Вот нутром чую.
— Не пропала, — ответил князь таким голосом, что в комнате стало вмиг холодно. — Потому что в дневнике есть намек, что Тадеуш встречался с Анджеем. Именно после этого Анджей словно свихнулся, начав заниматься экспериментами с силой.
— А потом? — подстегнул я.
— А потом у Алины пошли проблемы со способностями и возможностью колдовать.
Я затаил дыхание, понимая, к чему он ведет. Понимая, но не желая признавать и подчиняться. Ведь это… нет-нет, ни за что! Никогда не соглашусь!
— И чего же вы хотите?
— Чтобы вы отдали вашу жену мне.
Пальцы обожгло, я сделал шумный выдох. Спокойно, Лех, спокойно. Ты же взрослый ведьмак, ты сильный и независимый мужик с кошкой-фамильяром, ты…
— А мебель портить необязательно, — скучающим тоном сообщил Вацлав. — К тому же, насколько я помню, между вами никогда не было пылкой любви, поэтому к чему такая реакция?
До меня только сейчас дошло, что ладони окутало лавандовым пламенем, которое в любую секунду грозит сорваться вперед и уничтожить всё на моем пути. Да уж, совсем обалдел. Защищать Алину — это одно, а вот покуситься на князя и остаться милым трупом — это совсем другое.
Хотя бы потому, что я ей ничем не помогу в таком состоянии.
— Простите, великий князь, сорвалось, — сказал я искренне. — Что же касается наших чувств, то думаю, это наше личное дело с Алиной Альжбетой.
Наглый черный кот запрыгнул к князю на колени. Тот тут же начал гладить зверюгу.
— Похвально, что вы оберегаете семейные ценности от посторонних, пан Скорбута. Тем не менее, подумайте сами, если Алина опасна для общества, разгуливать как ни в чем не бывало… не получится.
О, конечно. Хотелось скрипеть зубами. Всё ясно, куда уж яснее. «Не получится». Дипломат хренов. Так бы и сказал: «Посажу вашу женушку на цепь, буду проводить эксперименты и прочие угодные моему княжескому величию вещи».
Так, надо успокоиться.
Частично Вацлав был прав. Я долго не испытывал к Алине никаких чувств. Ну помогал и защищал как младшую сестренку. При этом не очень симпатичную сестренку. Но что поделать, это её выбор. Я не был ей ни нянькой, ни отцом, ни даже подружкой, которая могла бы задушевными разговорами повлиять на желание сменить стиль.
Внешность Алину не особо беспокоила. Казалось порой, что тело и вовсе её тяготит, мешая заниматься наукой и исследованиями. Уж не знаю, откуда в роду Каторжинских такая страсть изучать всё подряд, но это явно их семейная черта. Правда… бывают исключения в виде блондинистой Виславы. Вот уж ведьма так ведьма. Ничего кроме собственной персоны и желания окрутить богатого мужчины не интересует.
Тем не менее к Алине я привязался. Сразу решение отца просто убило, но потом я нашёл кое-какие плюсы. Алина ко мне хорошо относилась, как к другу, а не жеребцу, с которым можно провести несколько ночей. На моё состояние тоже не заглядывалась, ей это было ни к чему.
Любви не было… Но кто знает, какая она эта любовь? Возможно, со временем удалось бы Алину убедить преобразиться, а я… Я б тоже в долгу не остался.
Пожалуй, со стороны кто услышь мои рассуждения, тут же бы возмутился. Как так? Говорить про брак и без любви? Но так уж вышло, что по-настоящему я ни в кого не влюблялся, не было такой женщины, за которой бы и в огонь, и в воду. А ждать чего-то… Можно, конечно, только так можно дождаться не истинной любви, а старухи с косой.
Но все поменялось, когда Алина вернулась из лекарни. Страх, отчаяние, понимание, что мог потерять настоящего друга. А когда приехал её забирать, то внутри что-то щелкнуло. И уже понял, что она — не друг, нет, она — большее.
И вот теперь передо мной сидит Вацлав Шлях-Успенский и заявляет, что заберет мою жену. Кузяк вам, княже, а не моя жена. Заведите себе собственную и надругивайтесь! Свою никому не дам! Сам буду!
— Мой князь, я готов поклясться чем угодно, что Алина будет под моим постоянным наблюдением. Если потребуется, все двадцать четыре часа в сутки. И…
— А спать как будете? — полюбопытствовал он. — Лех, вы, конечно, уже не раз себя проявили, как талантливый ведьмак, но всё равно не всесильный.
Я закусил губу. Как бы это не было неприятно слышать, Вацлав говорит правду. Хотя у меня есть фамильяр. И можно ещё кое-что придумать…
— Не бывает безвыходных ситуаций, — всё же уперся я. — Можно приставить духа рода.
Вацлав с интересом посмотрел на меня. Немного стало не по себе. Вот же ж… полудемон. Иногда ему даже говорить ничего не нужно. Достаточно одного взгляда, чтобы пришпилить оппонента, будто бабочку к стене.
— Вы готовы отдать треть своих колдовских сил, чтобы создать духа? — мягко поинтересовался он.
— Готов, — ответил я недрогнувшим голосом.