Что же удивительного, что для мальчика море было роднее родного дома!
А мать боялась моря. Ведь оно унесло ее отца, брата, а потом и мужа. Поэтому стоило мальчику отплыть хоть немного от берега, мать выбегала из дому и кричала:
— Вернись, Кола! Вернись, Кола!
И Кола послушно поворачивал к берегу.
Но вот однажды, когда она звала его, Кола засмеялся, помахал ей рукой и поплыл дальше.
Тогда мать рассердилась и крикнула ему вслед:
— Если тебе море дороже матери, то и живи в море, как рыба!
Ничего дурного она не желала своему сыну, просто крикнула в сердцах, как многие матери, когда их рассердят дети. Но то ли этот день был днем чудес, то ли услышал ее слова злой волшебник, только Кола и впрямь навсегда остался в море. Между пальцами у него выросла перепонка, а горло вздулось и сделалось как у лягушки.
Бедная мать, увидев, что натворили ее необдуманные слова, заболела с горя и через несколько дней умерла.
Хижина, в которой уже никто не жил, обветшала и покосилась. Но раз в год, в тот самый день, когда у матери вырвалось нечаянное проклятие, Кола подплывал к берегу и с грустью смотрел на дом, куда ему уже больше не вернуться.
В эти дни мессинские рыбаки, их жены и дети не подходили близко к этому месту. И вовсе не потому, что они боялись человека-рыбу. Кола был их большим другом. Он распутывал рыбачьи сети, если их запутывал морской черт — скат, показывал, какой стороной идут косяки рыб, предупреждал о вечно меняющихся коварных подводных течениях. Рыбаки не подходили к старой хижине, чтобы не помешать Кола одолеть свое горе в одиночку. Они ведь и сами так поступали — радость старались встретить вместе, горем не делились ни с кем.
Как-то услышал о Кола-Рыбе король. И захотелось ему посмотреть на такое чудо. Король велел всем морякам зорко глядеть, когда они выходят в море, не покажется ли где Кола. Если увидят его, пусть передадут, что сам король желает с ним говорить.
На рассвете одного дня матрос с парусной шхуны заметил в открытом море, как Кола играет в волнах, словно большой дельфин. Матрос приставил ко рту ладони и закричал:
— Эй, Кола-Рыба, плыви в Мессину! С тобой хочет говорить король.
Кола тотчас повернул к берегу. В полдень он подплыл к ступеням дворцовой лестницы, что уходила прямо в воду.
Начальник береговой стражи донес об этом привратнику, привратник — младшему лакею, младший лакей — старшему камердинеру, а уж старший камердинер осмелился доложить королю.
Король в мантии и короне спустился до половины лестницы и заговорил:
— Слушай меня, Кола-Рыба! Мое королевство богато и обширно. Все, что находится на суше, я знаю наперечет. А что скрыто в моих подводных владениях, не ведомо никому, даже мне. Я хочу, чтобы ты узнал это и рассказал своему королю.
— Хорошо, — ответил Кола и ушел в морскую глубь.
Когда Кола вернулся, он рассказал много удивительного. Рассказал, что видел на морском дне долины, горы и пещеры. Рассказал о рощах из разноцветных кораллов, о холодных течениях и горячих ключах, что бьют из расселин морских гор. Рассказал о диковинных рыбах, которых никто никогда не видел, потому что они живут далеко внизу, в вечных зеленых сумерках. Только в одном месте Кола не мог достичь дна — у большого Мессинского маяка.
— Ах, какое огорчение! — воскликнул король. — Мне как раз больше всего хотелось знать, на чем стоит Мессина. Прошу тебя, спустись поглубже.
Кола кивнул головой и снова нырнул — только легонько плеснула волна.
Целый день и целую ночь он пропадал в пучине. Вернулся измученный, усталый и сказал королю:
— Слушай, король, я опять не достиг дна. Но я увидел, что Мессина стоит на утесе, утес покоится на трех колоннах. Что будет с тобой, Мессина! Одна из колонн еще цела, другая дала трещину, а третья вот-вот рухнет.
— А на чем стоят колонны? — спросил король. — Мы непременно должны это узнать, Кола-Рыба.
— Я не могу нырнуть глубже, — ответил Кола. — Вода внизу тяжела, как камни. От нее болят глаза, грудь и уши.
— Прыгни с верхушки сторожевой башни маяка, — посоветовал король. — Ты и не заметишь, как опустишься на дно.
Башня стояла как раз в устье пролива. В те давние времена на ней, сменяя друг друга, несли свою службу дозорные. Когда надвигался ураган, дозорный трубил в рог и разворачивал по ветру флаг. Увидев это, корабли уходили в открытое море, подальше от земли, чтобы их не разбило о прибрежные скалы.
Кола-Рыба поднялся на сторожевую башню и с ее верхушки ринулся в волны.
На этот раз Кола пропадал три дня и три ночи. Только на рассвете четвертого дня голова его показалась над водой. Он с трудом подплыл к дворцовой лестнице и сел на первую ступеньку.
— Горе тебе, Мессина, настанет черный день, и ты обратишься в прах! — заговорил он, едва отдышавшись.
— Расскажи же скорей, что ты увидел! нетерпеливо воскликнул король. — Что делается на дне?
Кола покачал головой.
— Не знаю. Я и теперь не добрался до дна. Откуда-то снизу поднимаются дым и пламя. Дым замутил воду, от огня она стала горячей. Никто живой, ни рыба, ни морские звезды, не могут спуститься ниже, чем спустился я.
Король рассердился.
— Эх, женушка, — сказал дровосек, — ведь и впрямь придется отдавать куклу, раз нашлась хозяйка.
Но жена дровосека схватила куклу и крепко прижала ее к груди.
— И не подумаю отдавать. Я ее лелеяла, словно родную дочку, а теперь вдруг отдай какой-то неведомой Розалинде, о которой я и слышать никогда не слышала.
— Как? — удивился попугай. — Вы не слышали о мудрой и прекрасной Розалинде! Ну, так я расскажу вам о ее славных и добрых делах. Слушайте же.
Первая сказка попугая
Жил богатый купец. Была у него дочь, прекрасная, как месяц и солнце, вышедшие разом на небо. Звали ее Розалинда.
Однажды купец собрался в дальнее плавание, в заморские страны. Перед отъездом он спросил у Розалинды:
— Дочь моя, что привезти тебе в подарок из далеких краев? Может, расшитое золотом платье, может, драгоценное ожерелье?
— Ах, отец, не надо мне ни платья, ни ожерелья. Если уж ты решил сделать мне подарок, привези чудо-птицу — говорящего попугая, что живет в заморской стране. Ты приставил ко мне трех старых нянек, но они только ворчат на меня да ссорятся между собой. Есть у меня любимая подружка, красавица кукла, но она не умеет говорить. Так что ты сам понимаешь, как мне нужен говорящий попугай.
Посмеялся купец над причудами своей дочки, но обещал исполнить ее желание. Потом сел на корабль и отправился в дальний путь.
Розалинда осталась со своими тремя няньками. А надо вам сказать, что няньки так пеклись о ней, словно она была неразумным ребенком. Шагу ей не позволяли ступить, пылинке на нее не давали упасть. За два дня надоели они Розалинде до смерти. Ведь ей уже исполнилось шестнадцать лет.
На третий день, когда няньки еще крепко спали, Розалинда взяла свою любимую куклу и тайком убежала в лес погулять.
На лужайке она увидела глазастую стрекозу и решила ее поймать. Побежала она, а кукла осталась под кустом. Розалинда — за стрекозой, стрекоза — от Розалинды, все глубже и глубже в лес. Наконец стрекозе наскучила эта игра, она взвилась вверх и исчезла. Тут девушка огляделась — кругом глухой-глухой лес, ни тропинок, ни следов.
Принялась она искать дорогу к дому и еще больше заблудилась. Вот и солнце начало клониться к закату. Устала Розалинда, прилегла под корнями дуба на опавшие листья и заснула.
Село солнце, взошла луна. Закатилась луна, взошло солнце. А Розалинда все спит да спит.
Зато не спал в это раннее утро молодой королевич. Он скакал по лесу на добром коне в погоне за белым оленем.
Вдруг конь королевича присел на всем скаку на задние копыта. Королевич рассердился, стегнул коня плеткой, тот ни с места. Смотрит королевич — у корней дуба спит девушка невиданной красоты. Разорвалось у него надвое сердце — одна половина стремится за оленем, другая велит навеки остаться возле девушки. Но потом королевич рассудил, что, пока девушка спит, он успеет подстрелить оленя и поднести красавице в подарок драгоценную добычу.
Вынул он шелковый платок из-за пояса и прикрыл им лицо девушки, чтобы никто на свете, даже само солнце не глядел на ее красоту. Потом он снова пришпорил коня и пустил его вскачь.
Пускай королевич гонится за оленем. Останемся возле Розалинды. Вот она проснулась и увидела, что лицо ее прикрыто шелковым платком, а кругом никого нет. Удивилась Розалинда, спрятала платок и снова отправилась искать дорогу.
Искала она ее не день, не два и, наконец, нашла. Дорога привела ее прямехонько ко дворцу. Девушка немножко оробела — никогда раньше не приходилось ей бывать в королевском дворце. Но что было делать? Она так устала и проголодалась! Поэтому девушка тихонько постучала в чугунные ворота.
Сам король поспешил ей навстречу, взял за руку и, как дорогую гостью, повел во дворец.
Три дня Розалинда прожила во дворце и так полюбилась старому королю, что он принялся ее упрашивать:
— Останься со мной, дитя. Вот уже год, как пропала моя дочь. Ей было бы сейчас столько лет, сколько тебе. Когда я слышу твой звонкий смех, мне кажется, что она вернулась, и горе не так терзает мое сердце.
Розалинда спросила:
— Что же случилось с вашей дочерью?
Король, вздыхая, рассказал ей, как год назад явился во дворец какой-то старик и попросил у короля пристанища. Король не отказал старику и велел придворным обращаться с ним, как со знатным гостем. Но старику этого показалось мало. Он захотел примерить королевскую корону. Разумеется, король не позволил, ведь корона не старая шляпа. Тогда старик сказал: «Так не будет у тебя ни короны, ни дочери!» В тот же день старик исчез, а с ним исчезла и единственная дочь короля. Сколько ее ни искали, так и не нашли.
Розалинда выслушала эту печальную историю и подумала: «Мой отец вернется еще не скоро, так что некому обо мне беспокоиться. Любимую куклу я потеряла в лесу. Значит, дома меня ждут только ворчливые няньки. Ну и пусть себе ждут! A этому старому королю я помогу хоть ненадолго забыть горе».
И она осталась.
Розалинда пела королю песенки или рассказывала смешные истории, чтобы позабавить его. А когда король занимался своими королевскими делами или спал — а поспать он любил, — девушка гуляла по дворцовым садам. Однажды она забрела в самый глухой угол старого парка, к полуразрушенному пруду. Над прудом стояла башня, закрытая на семь ржавых засовов. Неровные камни, из которых она была сложена, обросли диким мохом и лишайником.