— А как я должен был ответить? Меня периодически рубит всесильный маг, но ты не переживай, я борюсь как умею? А умею я плохо, ага.
Не поспоришь, объяснение на грани фантастики.
— Так, давай уточним, — продолжала допытывать я с особым садизмом. — Александр управляет тобой, но ты ведешь меня к нему. Тебе не страшно?
Мысли клубились в голове, и легкий испуг поселился внизу живота, но былая ярость иссякла. Если Игнат не врет, то мне его искренне жаль. Даже интересно, каково жить с кем-то внутри себя? Кем-то, кто может в любую секунду выщелкнуть твой разум и занять твое место, оставив тебя робким наблюдателем?
— Я обещал доказать, что не причиню тебе зла. Возможно, когда ты окажешься рядом с Александром, то сумеешь разорвать ваш контакт. А пока отдыхай, ехать долго.
Мне уже не хотелось спать, но то ли дорога усыпляла, то ли Игнат шепнул какое-то усыпляющее заклинание. Короче говоря, веки закрылись без моей на то воли.
Это не был сон, только черная пустота, манящая, звенящая, натянутая до предела.
И чей-то голос, что предлагал шагнуть за край обыденности.
Голос, что звал к себе.
Я проснулась в тот момент, когда Игнат надавил на кнопку переключения режимов. Мир перестал проноситься перед глазами, выровнялся, устаканился. Машина съехала с шоссе и, к моему удивлению, рванула прямо по полям. Какая интересная колымага…
Голова была тяжелая, в висках ныло как после заклинания, наложенного колдуном-любителем. Нет, определенно мою бдительность кто-то усыпил. Не могла же я сама, добровольно, поехать незнамо куда, да ещё и задрыхнуть самым наглым образом?
С другой стороны, помирать так с музыкой.
— Не развалится? — опасливо уточнила я, хватаясь за край сидения.
— Сейчас и узнаем, — фыркнул Игнат, давя на газ.
Остановив зверь-машину где-то на краю мира, где не было ничего, кроме снега на многие километры вперед, Игнат пригласил меня «проследовать на выход». Безо всякого желания я и проследовала. Снег черпался в сапоги, ветер кидал в лицо снежные хлопья. Мы поднялись на невысокий холм, а затем спустились в низину. Невдалеке виднелись очертания городка: погасшие окна, одинаковые серые пятиэтажки. Удручающее зрелище.
— Пришли, — сказал Игнат.
В тот самый момент я и увидела пещеру. Она казалась непримечательной, но меня сковал страх, и только присутствие Игната помогло сделать шаг внутрь. По каменным ступеням, выбитым кем-то столетия назад, мы спустились в кромешную тьму. Я хотела зажечь энергетическое пламя, но не смогла высечь искру.
— Здесь не работает магия, — покачал головой Игнат и, достав из кармана смартфон, включил фонарик. Свет рассеялся по узким коридорам. Не посветлело, но стало проще идти, без риска шибануться о низкий потолок лбом.
Пещера казалась бесконечной. Мы сворачивали налево и направо, шли незнамо куда, но Игнат ни разу не остановился, чтобы свериться с какой-нибудь картой. Он вел меня к источнику силы, и уже отсюда я ощущала, как та сгущается под нашими ногами, как вибрирует магическими всплесками.
О, вот и Александр.
Я поежилась.
Мраморный гроб стоял на постаменте в пустом зале. Белый камень в темных прожилках сам источал легкий, почти незаметный свет. Защитное заклинание. Крышка казалась неподъемной, да у меня и не было желания её отодвигать, чтобы понаблюдать за спящим мертвецом. Это только в сказках в хрустальном гробу обнаруживается красавица, которую принц запросто целует; а в реальности скорее всего внутри ждет либо истлевшее тело, либо тело вполне себе сохранное, но пропахшее гнилью до костей.
— Как мрачно и пафосно, — усмехнулась, чтобы тишина не сдавливала виски. — Не хватает только эпитафии какой-нибудь, типа «Белоснежке от любящих гномов».
Игнат хмыкнул, но как-то безрадостно. Ему единение с гробом — и тем, кто лежал внутри — давалось нелегко. Я хотела дотронуться до него, чтобы подбодрить, но вместо этого мои пальцы коснулись крышки. Защитное заклинание как-то легко пропустило этот своевольный жест. Холодный камень, неживой, молчащий, как молчат все надгробия. Я смежила веки, надеясь узреть что-то необычное, но не увидела ровным счетом ничего.
— Чувствуешь что-нибудь?
— Не-а, — ответила разочарованно.
Признаться, я ждала чего-то особенного, какого-то знака, намека, шепотка
— Я могу оставить вас наедине.
— А смысл? Этот твой Александр не жаждет пообщаться со мной. Если честно, мне кажется, что мы зря сюда приехали. Я не ощущаю никакой связи.
Это было почти правдой, разве что чутье вопило дурниной: «Убирайся отсюда, пока цела»!
— Да, — тряхнула волосами, — ничего тут нет. Бессмысленная поездка какая-то получилась. Пойдем отсюда.
Но вместо того, чтобы поскорее свалить из пещеры, Игнат проводил долгим взглядом гроб и сказал:
— Он обещал отпустить меня, как только получит обратно своё тело. Но я не знаю, должны ли мы его оживлять. Уже не знаю.
На обратном пути мы жевали слепленные мною бутерброды, запивая их отвратительным растворимым кофе, и помалкивали. Поездка выдалась бесполезной, зато нас с Игнатом объединило нечто, что накрепко повязало судьбы. Былая неприязнь куда-то испарилась, да и была ли она настоящей? Скорее защитной реакцией, помноженной на тупое знакомство (кто вообще связывает девушку?!)
Короче говоря, я смотрела на Игната как-то иначе, как, наверное, не стоило бы ради собственного здоровья. Колымага остановилась у ворот, и её водитель насмешливо козырнул:
— Миледи, вы прибыли в пункт назначения. Доедайте бутерброд и проваливаете.
Я гневно фыркнула. Его глаза цвета спокойного моря и губы оказались ближе, чем следовало бы, а салон так давил, что не было сил сопротивляться секундному порыву. На секунду я испугалась, что Игнатом может овладеть Александр, и тогда это будет даже не любовным треугольником, а полным извращением, но боязливо коснулась его губ своими. Руки сдавили мои плечи, дыхание Игната потяжелело, но глаза… глаза были теплыми. Его глазами.
Мы не могли оторваться друг от друга как подростки на первом свидании. Морозило, холод прорывался сквозь шарфы и куртки. Дыхание согревало, сердце колотилось так сильно, что Игнат наверняка слышал его стук. Я вспомнила скелетов, что лобызались, несмотря на непогоду. Воздух здесь, что ли, специфический?
— А у тебя нет замка? — глубокомысленно спросила, оторвавшись от губ Игната.
— Какого? — Тот почесал переносицу.
Кажется, он ожидал другого вопроса или вообще не ожидал вопросов, тем более нелепых, не относящихся к ситуации.
— Обычного амбарного замка, — ухмыльнулась я.
— Поищем, — ответил Игнат, щелкнув меня по кончику носа. — Иди на пары, отличница.
— Ага, конечно. Я спать пойду, — показательно зевнув, я выбралась из салона.
За утро слишком многое случилось — слежка, информатор за моей спиной, тайна Игната, — но почему-то поцелуй запомнился особенно сильно. Было в нем что-то безысходное, на грани, что делает воспоминание незабываемым.
Уже на полпути ко входу я увидела, что автомобиль до сих пор стоит на парковке, а Игнат провожает меня задумчивым взглядом. Хм, интересно. Я вернулась и постучала по стеклу, прося опустить то.
— В баре ты не хотел, чтобы Александр завладел тобой, пока мы были вместе? Вы боролись, поэтому тебя и выщелкнуло?
— Да, — ответ был коротким и резким, словно Игнат застеснялся своей слабости перед колдуном.
Я неодобрительно цокнула.
— Ты мог пострадать. Если он выметет тебя из твоей же головы, ты рискуешь навсегда потерять контроль над телом. Это же банальные основы влияния на разум. Сильный вытесняет слабого.
— А мне плевать, — выплюнул Игнат. — Я не хочу, чтобы какой-то старикан пялился на то, как я встречаюсь с девушками.
Мне захотелось отвесить ему оплеуху. Вместо того я кивнула:
— Понятно.
На сей раз автомобиль рванул вперед тотчас, как я отвернулась.
У изголовья моей кровати обнаружилась записка: «Я тебя отравлю, если ещё раз свалишь без предупреждения» с подписью Риты в конце. Ага, боюсь-боюсь. Наша великая отравительница только банши и способна умерщвлять, да и то, из чистой случайности. Я рухнула поверх одеяла и раскинула руки-ноги звездочкой. Мечтательная улыбка расплылась по губам, и почему-то на душе стало так радостно, так легко, будто бы и не существовало никаких колдунов, восстаний и прочих недоразумений.
Если вдуматься, в АНиПС имеются свои плюсы.
Я закрыла глаза… и открыла их в чудесном месте. Лес, густой, непролазный, но удивительно светлый, казался живым. Солнечные лучи скакали по изумрудным листьям, шумела река, и бурные воды её неслись куда-то на север, разбиваясь о камни. Я никогда не видела такой зеленой травы. Здесь пахло свободой и ландышами. Не удержавшись, я зачерпнула в горсть воду, прозрачную до невозможности. На ладони оказалась рыбешка, золотая, крохотная, верткая. Я выпустила её обратно в реку, и она, махнув хвостом, исчезла.
— Нравится тебе, та, кто несет победоносное знамя? — Властный голос ворвался в мои уши порывом ветра, шелестом листвы, бурлением вод. Он был повсюду и нигде одновременно.
Я испуганно осмотрелась, глянула через плечо влево-вправо, но поблизости никого не обнаружилось. Высокие сосны тянулись стволами ввысь, березы раскинули узловатые ветви. Но стороннее присутствие ощущалось, как и невидимый человек, что стоял где-то невдалеке, и его взгляд жег мне лопатки пламенем.
— Где ты? Покажись! — храбро вопросила я, хотя ноги подкосились.
Мы одни в пустом лесу, где даже не поют птицы. Кстати, любопытно, а как я попала сюда?.. Память услужливо подкинула картинки: комната академии и записка от Риты, кровать со скрипучим матрасом. Реальность и воспоминания не складывались, словно было что-то очевидное, что вылетело из головы. Я попыталась настроить ресурс на защиту, но магия распадалась на клочки, не складываясь в руны.
Да что такое?!
— А где бы ты хотела меня видеть?
Говорящий постучал меня по плечу, и я с визгом повернулась к нему. Мужчина стоял в шаге от меня, высокий, плечистый, красивый той мертвой красотой, от которой сводит дыхание. Его глаза — озеро льда — пристально изучали меня. Светлые волосы чуть прикрывали уши. Он был одет в черную рубашку, застегнутую на все пуговицы, и классические брюки.
К сожалению, этого конкретного человека я знала и почему-то с интересом уставилась на начищенные до блеска туфли Александра, а не на него самого.
— Рад увидеться вновь, та, которая станет явью среди сновидений, — одобрительно произнес колдун. — Как тебе мой мир?
— Я сплю, — догадка пришла не сразу, как всегда бывает во сне. — Так… Срочно надо проснуться.
Щипок за локоть не принес должного эффекта. Я так и стояла, утопая босыми ногами в траве.
— Ты не любишь бескрайние просторы? — Александр заглянул мне в глаза, и я не смогла отвести взгляд. — Что ж, будь по-твоему, Νίκη.
От взмаха его руки лес начал таять, капелью опадать на черное полотно земли, которое вскоре сменилось гигантскими апартаментами. Во всю западную стену протянулся экран телевизора, на низком стеклянном столике возвышались пустые бокалы. В панорамных окнах просматривался мегаполис и громадины-небоскребы. Это была Москва, без сомнения, и мы очутились в самом центре её.
Александр безошибочно нашел мини-бар, запрятанный в стене, и налил себе в стакан виски, кинул внутрь два черных кубика. Костюм на нем сменился белоснежной футболкой-поло и джинсами, а волосы были зачесаны назад.
Пижон, а ещё магом называется.
— Вкусно, почти как настоящий, — сказал Александр, делая глоток. — Присаживайся, не будь гостем в доме, который может стать твоим.
— Что тебе от меня нужно? — выпалила я, скрестив на груди руки.
Александр облизал тонкие губы.
— Исключительно ты сама, та, которая в гневе прекрасна. Чувствуешь это? Отголоски энергии, что ручьями текут сквозь пространство и время? Распахни же глаза да рассмотри то, что просится в твои руки.
Вместо того, чтобы прислушаться к речам Александра, я искала пути к отступлению, да только апартаменты не предполагали дверей. Через окно, что ль, сюда залезают?!
— Не видишь? — огорчился он. — А теперь?
Щелчок пальцами, и картинка перед глазами заполнилась медовыми всполохами, рыжими линиями, янтарным пунктиром. Это было… поразительно. Словно все эти годы я провела в слепоте и тут прозрела. Удивленный вздох вырвался из моего рта.
— Тебе нравится? — пророкотал Александр, делая шаг вперед.
Мне нравилось всё, кроме явно неадекватного мужика, который предлагал провести с ним энное время в люксе без дверей. Напрягшись, я отступила назад и уткнулась спиной в чистейшее стекло. Представляю, как мучаются уборщицы, натирая его до блеска.
Тьфу, Ника, какие уборщицы!
Мир потерял четкость и яркость, вновь становясь удручающе обычным.
— Отстань от меня.
— Мы будем править этим миром вместе, как муж и жена, как король и королева из забытых сказаний. Только скажи мне «Да», позволь дать тебе то, что твое по праву. Будем вместе, та, которой суждено стать моей?
— Ты рехнулся от одиночества, что ли? — Я глубоко вдохнула. — Так, объясняю доступно. Саша или как тебя там, ты просто раз в пятилетку увидел девушку, вот тебя и понесло. Мне двадцать лет, ты не можешь в меня влюбиться.
— Глупости, я падок не на тело. Я люблю ту вековую мудрость, которая покоится в твоей силе. — Александр тронул моё запястье холодными пальцами. — Ты молода, но способна всему обучиться, если изберешь верного учителя. Я готов учить тебя, Νίκη.
— Нет уж, спасибо!
Вырвав ладонь из его змеиной хватки, я сцепила кулаки. Пусть моя магия молчит, но никто не запрещает биться руками, ногами, да хоть головой. Но Александр больше не пытался сблизиться. Он сел на кожаный диван, закинув ногу на ногу, и покатывал в бокале остатки виски.
— Строптивая. Ну, так что? Ты примешь моё предложение? Не торопись с ответом, та, которой подвластно стать светом во мгле. Мы с тобой похожи, хоть ты и будешь это отрицать. Нас отторгли родители, наше детство было полным проблем, наше одиночество въелось под кожу ядом. Пусть ты и зовешься богиней победы, но на твою долю выпало немало поражений. Мы связаны гораздо сильнее, чем тебе кажется
— Рада слышать, — отмахнулась от него, не желая впускать в себя эти речи, пугающие своим всезнанием. — Но поищи себе кого-нибудь другого, ладно? В России тысячи других одаренных девиц, и они с удовольствием согласятся править миром вместе с тобой.
Я дернула за неприметную ручку, и окно распахнулось, впустив смог загазованных улиц. Жарило летнее солнце, воздух был горяч и сух. Волосы, сколотые заколкой, рассыпались по плечам, а та упала на пол, обиженно звякнув. От высоты закружилась голова. Внизу проносились муравьи-автомобили и мелкие, похожие на букашек, люди спешили по своим делам. Я ухватилась за стекло, чтобы не сорваться. Неосознанный страх вцепился в мои поджилки.
Как же высоко и страшно. Главное — не забывать, что всё это исключительно дурной сон. Я должна проснуться как можно скорее.
— Увы, не будет никаких других. Я избрал тебя, потому наш союз — дело времени, — ответил этот ненормальный колдун.
Пусть так. Я с улыбкой кивнула и кинулась вниз. Земля стремительно приближалась, но секунды бежали, а она так и оставалась вдали. Пять ударов сердца. Десять. Пятнадцать. Да сколько можно?! Так бывает только во снах — ты летишь-летишь-летишь и никак не можешь упасть. Спустя несколько долгих секунд моё тело все-таки столкнулось с асфальтом под чей-то истошный крик — не сразу поняла, что кричала я сама, — и кости смялись, а сердце остановилось.
Смех колдуна проводил меня в кромешную тьму.
Глава 9
Боли не было, и с асфальта меня никто не соскребал. Жива! Неуютная спальня в миг пробуждения показалась самой желанной на свете. Из груди вырвался всхлип облегчения. Я нараспашку открыла окно и впустила внутрь зимний воздух и колючие снежинки. Рита ещё не вернулась с пар, что и к лучшему. Есть время отдышаться. Контрастный душ мигом привел меня в чувство, хотя контрастным он был не по моему хотению, а из-за того, что вода то жарила кипятком, то становилась ледяной до озноба.
Этот голос было не оттереть мочалкой, не смыть мыльной водой. Александр прочно угнездился во мне, залез в мои сны, стать частью меня самой. С этим надо что-то делать, потому что каждую ночь разбиваться вдребезги — так себе развлечения. Я открыла в локальной сети учебник по защите разума от воздействия потусторонних сил и начала листать его в поисках ответа.