И когда Юля почувствовала, как Дэн начал нажимать на ее затылок ладонью, чтобы насадить как можно глубже, сдавленно простонала и тут же почувствовала, как Лебедев кончает ей в рот с приглушенным рыком.
— Хочешь, чтобы была твоей? — хрипло уточнила она, поднимаясь через несколько секунд, и лаская член Дэна рукой. И услышала то, чего так желала:
— Ты и так моя.
ГЛАВА 23
Она устроилась рядом через несколько мгновений, посмотрела на него лукаво и спросила:
— Я твоя?
— А ты сама как думаешь?
— А как же..?
Не успела договорить, когда Дэн прижал палец к ее губам, прекрасно понимая, о чем она хочет спросить.
— Ты — моя. Больше не будет никаких других.
И Юле вдруг стало страшно. Лебедев был с ней таким открытым, настоящим, по крайней мере, сейчас. А она… Она же его обманывала. И понимала, что уже готова обо всем рассказать… была бы готова, если бы не страх за Женю. А если Дэн действительно сможет помочь? Не отправит ее куда подальше, а поможет? Спрячет ото всех или — еще лучше — они смогут разыграть карты так, как нужно и ему, и ей?
Она задумалась. А если нет? Если этим она подставит под удар Женю? Если сестру убьют только потому, что она решит сейчас открыться? Стоит ли риск этого, если есть хоть единственная возможность, что Женя может пострадать?
— О чем задумалась? — мягко поинтересовался Лебедев, поглаживая спину Юли. Вторую руку он закинул за голову и сейчас, лежа на ее постели в маленькой комнате, стены которой были знакомы ей с детства, выглядел абсолютно органично. Как будто они встречались уже очень давно, и видеть Дэна в своей постели для Юли было закономерно.
— Да так… ни о чем, — соврала Юля, устраиваясь рядом с Дэном, ложась так, чтобы он не видел ее лица. — Странно все это.
— Странно что?
— Ну вроде я тебя так давно знаю, но даже не думала, что когда-нибудь мы с тобой…
— Что — мы с тобой?
— Будем лежать вот так…
— После роскошного траха?
— Дэн!
Она притворно возмутилась, но на лице помимо воли появилась улыбка.
— Да. После него.
— И я не думал. И мне тоже странно думать о том, что когда-то давно я тебя не заметил.
— Вот как?
Юля все же не удержалась. Перевернулась на живот и подперла голову рукой. Несмотря на то, что их разговор скорее казался ей походом по минному полю, она им наслаждалась.
— Да. Часто вспоминаю школьные годы и понимаю, что ни черта в них не было запоминающегося. А вот поцелуй наш помню.
— Лжешь.
— Нет, правда, помню. Только урывками. Комнату золотистую, например.
— Ты был пьян. Это была не комната, а подсобка физика. Там просто колб много, вот свет в них и отражался.
— Не разрушай мою уверенность, что все было волшебно.
Дэн притворно поморщился и потянулся за поцелуем к Юле, и она снова ответила так, будто между ними не было близости каких-то десять минут назад.
— Бабушка пришла, — выдохнула она, неохотно отстранившись, стоило только ключу повернуться в замке входной двери. — Давай одеваться.
Оба наскоро натянули на себя вещи. Лебедев вскочил с постели и принялся шарить на полу в поисках футболки, Юля же подошла к шкафу и достала из него простое платье-майку. Старенькое, но вполне себе пригодное для носки.
А через три минуты вернулись на кухню, где Анна Петровна раскладывала продукты в холодильнике.
— Вижу, все хорошо у вас, — тихо проговорила она спокойным голосом, впрочем, от внимания Дэна не укрылось то, что во взгляде Анны Петровны, который она бросила на внучку, промелькнуло беспокойство.
— Наверное, хорошо, — согласилась Юля, устраиваясь за столом. — Разговор удался.
Она мягко улыбнулась, пряча глаза, и Дэн тоже не удержался — растянул губы в открытой улыбке.
— Ну садитесь тогда рядом, погадаю, — проговорила Анна Петровна, покончив со своим делом.
Юля поморщилась.
— Бабушка, давай без этих своих «дорог и испытаний».
Рядом с ней устроился Дэн, который как раз, вполне был готов к гаданиям.
— А я послушаю с удовольствием, что мне там впереди судьба приготовила.
Конечно, он ни во что подобное не верил — Юля видела это по смешинками в глазах Лебедева, но когда он вот так сидел рядом, ей тоже передавалось это настроение, и уже не хотелось отказываться от бабушкиного предложения. Сама же Анна Петровна уже забрала обе их чашки из-под кофе, села напротив и принялась сосредоточенно рассматривать, какие узоры оставила на дне кофейная гуща.
— Хм… сопернице значит ты сам от ворот поворот дать готов, — вдруг проговорила бабушка, и Юля едва сдержала вопрос, готовый сорваться с губ. А вот Дэн нахмурился, и она его понимала. Люди не часто готовы верить в подобное. Например, что о жизнях их или судьбе можно прочесть по каким-то там чаинкам-кофеинкам.
— Готов, — тихо ответил Дэн. — И это все, что там написано?
— Нетерпеливый какой, — хмыкнула Анна Петровна. — Во всем?
Юля почувствовала, как щеки ее опаляет румянец. Глянула на бабушку строго, но та на нее не смотрела. Сосредоточила все свое внимание на Лебедеве.
— Не во всем, — ответил он, откидываясь на спинку стула и складывая руки на груди. — Когда нужно, могу и потерпеть.
Он обжег Юлю горящим взглядом, и той даже неуютно стало под ним, но в то же время хотелось улыбаться. От того, что сбылась ее мечта — сидеть вот так с Дэном на одной кухне и думать, что все теперь будет хорошо. Знала, что самообманывалась, но иначе не могла.
— Хорошо, потому как трудно вам двоим будет. Много людей между вами вставать станут.
Юля физически почувствовала пристальный взгляд Анны Петровны, под которым ей стало неуютно. Но казалось, стоит только сейчас посмотреть на бабушку, как та все поймет и заставит ее признаться во всем Дэну здесь и сейчас. А к этому она пока была не готова.
— Трудно, значит, трудно, — пожал плечами Дэн и добавил: — Прорвемся.
И Юля скопировала его жест, желая скрыть за этим озноб, который сковал тело:
— Как будто впервой, — шепнула она и тоже добавила, правда, совсем неуверенно: — Прорвемся…
ГЛАВА 24
Они с Лебедевым расстались через пару часов. Бабушка наконец отстала от них со своими гаданиями, и Юля расслабилась. Просто сидела рядом с ней и Дэном, смотрела телевизор, мало понимая в том, что происходит на экране, и старалась ни о чем не думать.
— Давай смотаемся за город вдвоем. Через пару дней, — предложил ей Даниил, когда они прощались за дверью, где его ждала охрана. И она кивнула, не обращая внимания на окружающую обстановку, несмотря на то, что обниматься на глазах малознакомых людей было не слишком-то уютно.
— Давай.
А потом он поцеловал ее, после чего просто ушел, оставив Юлю в самых, что ни на есть, растрепанных чувствах. Скрываясь за дверью квартиры бабушки, она понимала — недалек тот день, когда придется поведать обо всем Дэну. Но сначала ей нужно убедиться, что с ее родными после этого ничего не случится.
— Ничего не хочешь мне сказать? — поинтересовалась Анна Петровна, когда Юля закрывала за собой дверь, и она инстинктивно помотала головой.
— Неа. Я к себе. Полчаса отдохну и домой поеду, Жене там, наверное, одной совсем одиноко.
И все то время, что занял путь по коридору до комнаты, чувствовала на себе пристальный взгляд бабушки.
В ее спальне все еще витал аромат парфюма Дэна, и от этого на душе стало тепло и уютно. А от вида разобранной постели, где они совсем недавно занимались любовью, кровь по венам побежала быстрее.
Юля устроилась на самом краешке и провела рукой по скомканным простыням. Улыбнулась, но когда поняла главное — улыбка тут же померкла. Она же до чертиков боялась за Дэна. Несмотря на то, что за ним по пятам ходила охрана, она безумно за него боялась.
И за Женю тоже. До слепящего ужаса, который парализовал ее. До огненных точек отчаяния перед глазами.
Юля поднялась с постели, быстро застелила ее и, решив, что отдохнуть сможет и дома, вышла из комнаты.
Дома Жени не оказалось. И это было… странно. И очень пугающе. Мама, к которой Юля обратилась с вопросом: «Где сестра?» просто отвлеклась от просмотра какой-то передачи. Подняла голову и посмотрела на Юлю так, будто видела впервые в жизни.
— А Женя в магазин вышла, — пожала она плечами и снова уткнулась в экран.
Юля мысленно взвыла. Женя в принципе в одиночестве выходила из дома крайне редко. И видеть сейчас настолько спокойное лицо матери, которая говорила об этом словно о чем-то само собой разумеющемся…
Она закрыла за собой дверь в комнату и пошла к отцу. Тот обнаружился спящим на диване. Одна рука свисает до пола, очки съехали набок, рот приоткрыт. И возле кровати — почти пустая бутылка коньяка, на дней которой на глоток спиртного.
Горестно вздохнув, Юля подошла к дивану и, набросив на отца плед, всмотрелась в черты папиного лица. В детстве он казался ей всемогущим. Тем, к кому можно прийти с любой бедой, и у обязательно отыскать решение для всех проблем. Потом, когда отец обанкротился, она долго не могла смириться с происходящим, и дело было вовсе не в том, что денег почти не стало. Она видела, как отец опускается все ниже, и ничего не могла с этим поделать. От этого было горько и страшно.
И безысходно.
И вот теперь перед глазами та картина, которая уже кажется привычной. Только менее печально на душе от этого не становится.
Юля вышла из комнаты отца, остановилась за дверью и прислушалась к тишине квартиры, нарушаемой только глухо работающим телевизором в комнате матери. Итак, Женя. Сейчас найти сестру стало единственно-важным. Куда она могла пойти? Звонить было бесполезно — мобильник Жени обнаружился лежащим на постели сестры. Она вышла в магазин? Скорее всего. Добрести могла разве что до маркета в соседнем подъезде. Туда Юля и собиралась отправиться, и уже начала надевать обувь, когда повернулся ключ в замке входной двери, и на душе стало спокойно.
Всего на мгновение, потому что когда Женя показалась на пороге квартиры, Юлю пригвоздило к месту. Сестра была не одна… позади нее маячил один из тех незнакомцев, которые повадились приезжать к дому.
— Где ты была? — шепнула Юля, глядя на то, как мужчина помогает сестре войти в прихожую и снять куртку.
— В магазин выходила, — пожала плечами та, будто речь шла о чем-то совершенно обыденном. — Виктор помог мне добраться.
Юля видела, словно в полусне, как вышеозначенный Виктор бросает на нее красноречивый взгляд, после чего, коротко попрощавшись с Женей, разворачивается и уходит. И в этот момент ее охватила злость. Возможно, слишком запоздало, но это чувство окутало ее целиком, и она была в силах испытывать только его.
— Ты понимаешь, что делаешь? — тихо поинтересовалась она у сестры, когда та заковыляла на кухню. Подхватила пакет, принесенный Женей из магазина, понесла его следом.
— А что я делаю? — пожала плечами сестра и неловко устроилась за столом. — Мама и папа заняты, я решила сходить в магазин сама.
Сама она решила сходить! Юля поджала губы, чтобы не высказать все, что она думает по поводу этой самостоятельности. Она все еще чувствовала страх, тот самый, что родился тотчас, стоило только ей увидеть сестру рядом с «Виктором».
— Совсем было необязательно это делать. Позвонила бы мне, я бы приехала, — как можно мягче ответила она.
Женя, по сути, была совершенно не виновата в том, что все случилось именно так.
— У тебя своя жизнь, Юль. Это нормально, — снова пожала плечами сестра. — Так что надеюсь, ты и впредь не станешь ею пренебрегать.
Она принялась неуклюже раскладывать продукты в холодильнике, совсем как Анна Петровна недавно, и Юля не стала ничего говорить сестре. Ее буквально колотило в ознобе от понимания, что именно случилось. К Жене подобрались совсем близко и этим наличием рядом давали понять, насколько высоки ставки. Хотя, Юля это осознавала и так.
Она подошла к окну, выглянула на улицу и замерла. Прямо во дворе стояла уже знакомая ей машина, возле которой маячили двое мужчин. И один из них смотрел прямиком на окна их квартиры.
— Жень! — позвала Юля сестру, и когда та откликнулась, спросила: — А Виктор этот твой ничего тебе не говорил?
— О чем?
— Ну, просто.
— Да так, по мелочи. А что?
— Ничего. — Она постояла так еще немного, после чего быстро направилась к выходу: — Я ненадолго отойду, — уведомила Женю из прихожей и вышла из квартиры.
ГЛАВА 25
— Юлия Николаевна, давно не виделись, — мягко поздоровался с ней все тот же нелицеприятный тип, с которым она уже была знакома. К несчастью.
— И лучше бы не виделись никогда, — процедила она, подходя ближе. — Что вы делали рядом с Женей?
Она остановилась на некотором отдалении от машины и своего визави, будто рассматривала вариант, при котором они внезапно накинутся на нее, а ей придется бежать.
— Очень хорошо, что вы заметили, что мы были рядом с Евгенией Николаевной.
Тон мужчины стал холоднее на несколько градусов. Он смотрел на Юлю с ледяной насмешкой, прекрасно понимая, что загнал ее в ловушку.
— Садитесь в машину, — неожиданно отдал он приказ, и по телу ее прошла дрожь.
— Зачем? — выдавила Юля из себя.
— Затем, что я не желаю передавать вам инструкции о следующих действиях на глазах у всего вашего двора. Садитесь.
Она колебалась ровно долю секунды, и за это мгновение в голове Юли появился целый ворох мыслей. Она в любом случае обязана сделать все, что бы ей ни сказали. А после… после нет иного выхода, как все же решиться на разговор с Дэном, и надеяться на то, что он не только поймет, но и поможет. Она просто не выдержит долее. Ни мгновения.
Юля села в машину, и та почти в ту же секунду плавно отъехала от подъезда. Все молчали, она — в первую очередь. Только смотрела за окно и понимала, что ничего не видит. Даже примерно не понимает, куда именно ее везут. Правда, путь оказался не слишком длинным — уже через пять минут автомобиль въехал в подворотню, где и припарковался возле видавшей виды безликой двери. Обычный двор, обычный дом. И людей кругом — раз-два и обчелся.
— Вы же будете видеться с Лебедевым в ближайшее время? — как бы нехотя поинтересовался мужчина, сидящий рядом с ней. Еще двое расположились впереди — один за рулем, второй — на переднем пассажирском сидении.
— Не знаю, — соврала она, от волнения барабаня пальцами по колену. — Об этом я вообще ничего не знаю.
— Мда? Кажется, Даниил Алексеевич настолько вами заинтересовался, что сегодня даже навестил вашу бабушку. И при этом вы не обговорили вашу следующую встречу?
Юля невольно округлила глаза. Нет, она понимала, что этим людям известно многое о Дэне… но чтобы настолько…
— Пока ничего не ясно. Он просто предложил куда-нибудь вместе съездить, — соврала она, старательно придавая голосу беспечности.
— Когда?
— Не знаю. На днях.
— Очень хорошо, Юлия Николаевна. Тогда не станем вас больше задерживать.
Мужчина вынул из кармана пиджака крохотный пузырек, который и протянул Юле. И она воззрилась на него с отвращением и страхом.
— Это — быстродействующий яд. Вас ведь не досматривают прежде, чем допустить к Лебедеву?
— Нет.
Юля похолодела. Прекрасно понимала, что именно последует за этим, и от этого становилось так погано на душе, что даже затошнило.
— Хорошо. Подсыпьте содержимое в напиток Лебедеву и наша с вами сделка будет считаться завершенной. Обещаю, Даниил Алексеевич отойдет в мир иной быстро и безболезненно.
Она же уже все решила. Еще перед этой самой встречей, когда не знала, что именно от нее потребуется. Так почему сейчас медлит? Почему понимает, что не в силах взять навязанный пузырек, просто выйти из машины и через полчаса, когда окажется в относительной безопасности своей квартиры, набрать номер Дэна и потребовать у него встречи?