— Не слягу. Я возьму себя в руки, обещаю.
Я прильнула к Артему и стала гладить его спину, а он мою.
— Поедем? — спросил умоляюще.
— Давай через недельку. Когда состояние Дениса будет более стабильным, ммм?
— Я все равно поеду, Ань, с тобой или без тебя, — огорошил муж.
— Хорошо, поезжай. Отдохни один, — постаралась ответить как можно спокойнее, несмотря на огромный ком, сдавливающий горло.
— Отдохну, а ты можешь здесь и ночевать теперь, если брат тебе так уж дороже всего. Больница оплачена еще на неделю. Дольше, с таким отношением, боюсь, не смогу помогать. Любые вложения подразумевают и какую-либо отдачу, Ань. Это закон не только бизнеса, но и жизни.
Артем вышел из решительных шагов, а я стояла как оплеванная. Он что же, решил, что купил меня, и я теперь должна выполнять любую его прихоть, а если по каким-либо причинам не могу, то сразу, без суда и следствия, с вещами на выход?
А как же человечность, участие, понимание? Любовь, в конце концов??
Мир для меня снова раскололся на части, голова закружилась, стало тяжело дышать. Я просто рухнула на скамейку в коридоре и схватилась за голову.
И что же мне теперь делать? Без финансовой поддержки Артема, мне не обеспечить брату достойное лечение, но, если я сейчас пойду за ним, то признаю себя не личностью, а купленной им куклой, которой он может распоряжаться, всю оставшуюся жизнь по своему усмотрению, не считаясь с моими желаниями и потребностями. Ибо, у куклы их нет и быть не может. Кукла, делает только то, что хочет от нее хозяин.
Глава 29
Артем.
Выйдя на улицу, я сделал несколько глубоких вздохов. Жестко получилось. Очень жестко. Я всего лишь хотел, чтобы она встряхнулась. Вспомнила и про меня, и про обязанности жены, отвлеклась на это. Но как-то увлекся, поддался чувствам, и вышло все намного жёстче, чем я рассчитывал изначально. Просто, потому, что я уже реально боялся за ее психическое состояние. Оно ухудшалось на глазах, с каждым днем. Она перестала спать и следить за собой. Вздрагивала от каждого шороха. То, что она готовила, невозможно было есть. Все пересолено и не проварено. В постели, Аня превратилась в реальное бревно, безмолвное и бесчувственное. Полпачки успокоительного у нее уходило за день. днем ходила сонная, но ночами не спала все равно.
Я вовсе не хотел ставить ей ультиматумы, ломать ее. Не нужна мне поломанная и безропотная, но и сумасшедшая тоже не нужна.
Ничего. Сейчас продышусь и пойду, извинюсь. Уверен, за это время, она сделает для себя нужные выводы.
Подождав пять минут, я вошёл в больницу, но Ани нигде не было. Ни в коридоре, ни в палате брата, ни в туалете. Сердце мое, забилось как бешенное от нехорошего предчувствия. Я клял себя за каждое резкое слово, что понятное дело, лишь усугубило угнетенное состояние несчастной.
Воображение выдало десятки картин, одна ужаснее другой, заставляя холодеть и раз за разом клясть себя.
Звонил ей. А она не брала трубку. Мне казалось, что с каждым пустым гудком, я старею на десять лет. Сердце реально пропускало удары от ужаса. От горького кома, подкатившего к горлу, стало тяжело дышать.
Пробежав через всю больницу, я выбежал на зеленый дворик для пациентов. Ани не было и там. Все пробежал на два раза, за каждый кустик заглянул, даже за клумбу. Нету! И трубку не берет, зараза.
Черт! Черт! Черт!
Обошел всю больницу, спросил, не видели ли?
Нет. Не видели.
Боже! Боже! Боже!
— Где ты, Аня? — спрашивал я длинные гудки в телефоне
Вдруг, от отчаянья, в голову пришла самая страшная мысль и я на ватных ногах, дошел до лифта, Поднялся на последний этаж, а с него вышел на крышу. Никого не было и там. К счастью. А может, уже и к несчастью.
Преодолевая животный страх высоты и увидеть ее бездыханной внизу, я обошел крышу больницы и заглянул за каждую из ее четырех сторон, за последнюю, было заглядывать особенно страшно, но, не найдя и за ней распластанное тело, я почувствовал, что силы оставляют меня. Слезы облегчения котились по щекам. Я ведь был отчего-то на сто процентов уверен в самом нехорошем. Ведь она сейчас так подавлена, а я был так груб! Поставил ее в безвыходное положение. Кто знает, что ей могло прийти в голову от отчаяния.
Да, господи, справедливо ты меня наказал за мою резкость. Как надо. Ничего не скажешь. Именно сейчас, боясь увидеть ее безжизненное тело, я и понял, насколько Аня мне дорога и необходима. Ни дня без нее, ни часа не могу! Не выдержу!
Телефон разродился трелью, я воспарял было надеждой, но звонили с работы. Я с раздражением сбросил звонок. Не до них сейчас!
Позвонил водителю Ани, но засранец спал в машине и был не в курсе, где его подопечная.
— Ты должен был быть с ней рядом каждую минуту! Я тебе за это деньги плачу, а не за то, что б ты в машине дрых! — сорвался я на ор, свирепея.
Аня по-прежнему не отвечала на звонки, тогда я позвонил ее тете Любе, с просьбой позвонить племяннице, узнать, где она и перезвонить мне.
— У вас что-то случилось? — встревожилась женщина.
— Очень надеюсь, что нет. Очень жду вашего звонка.
Через три минуты выяснилось, что телефон Ани и вовсе выключен!
Черт! Черт! Черт!
Я не знал, куда себя девать и что делать дальше. Решил поговорить с Денисом, пусть скажет ей, если… Черт! Не если, а когда! Она придет к нему, что я очень раскаиваюсь в своих словах и прошу прощения за свою несдержанность. И очень ее люблю. Впутывать и волновать больного ребенка, очень не хотелось, но другого варианта у меня просто не было.
И вот захожу, я в палату к мальчишке и что вижу? Моя пропажа, спокойно сидит и кормит брата с ложечки супом.
Не справившись с эмоциями, я громко выругался.
— Блядь! Ты издеваешься, да? — Аня обиженно уставилась на меня, глаза мальчика расширились от удивления. — Ты где была? Ты почему на телефон не отвечаешь? Я что только подумать не успел.
— Во-первых, не ори! Не дома! — решительно возразила Аня, гордо вскинув голову.
— А он, что, дома на тебя так орет постоянно? — удивился мальчик, подхватив слова сестры.
— Да пусть только попробует! Тоже мне! Развелось хозяев жизни. Я тебя сразу предупреждала, что дороже и важнее брата, в моей жизни нет ничего! И что с бракосочетанием ты очень торопишься. Убедился? А теперь иди на все четыре!
Шантажировать себя, я никому и не чем не позволю. И даже не надейся, что пропадем без тебя. Иди вон. Где тебя ждут с распростертыми объятиями, сам знаешь.
Я, не выдержав засмеялась от счастья. Вот она, моя девочка! Моя! Не сломалась. Не сдалась. Несмотря даже на тяжело больного брата, готова послать меня на хер и волочить все сама, устроившись на четыре работы сразу.
Я подошел к напряженной Ане, изо всех сил старающейся не хлюпать носом, обнял ее за плечи, поцеловал в макушку. Она неприязненно дернулась, но я не отступил. Прижался к ней всем телом.
— Как же я тебя люблю, красавица моя! — прошептал я. — Прости меня, пожалуйста, — вдыхая аромат ее волос, я чувствовал настоящее счастье. Родная, любимая, живая.
— Простит, она добрая, — заулыбался счастливый за сестру мальчишка. — Только ты в выходные не выпускай ее из дома. Пусть выситься. А то страшная уже, как страшилка из ужастика. — А со мной тетя Люба на выходных посидит. Я уже договорился.
— Ну, вот видишь! Денис и сам понимает, что ты в отдыхе нуждаешься! — я честное слово, готов был расцеловать мальчишку за неожиданную поддержку.
— Конечно, понимаю. Как тут не понять! У нее же круги на пол лица. Страшная как смерть! А еще новобрачная.
— Я просто за тебя переживаю! — улыбнулась жена.
Я решил взять быка за рога, не оставив Ане шанса уклониться.
— Мы уедем на три дня. Хорошо? Во вторник уже вернемся и навестим тебя. А эти дни с тобой побудет профессиональная сиделка. А к концу следующей недели, тебя и во все можно уже будет забрать домой. Тебя уже ждет самая большая комната в нашей квартире, с отличным видом на город.
— Здорово! Но я в школу хочу. Скучно дома. А лежать еще о-го-го сколько, — приуныл мальчик.
— Как только позволят врачи, учителя будут приходить к тебе на дом. И друзья тоже смогут навещать, — постарался я ободрить мальчика. У тебя вообще весь день расписан будет. Не соскучишься.
— А он тебя и вправду любит, походу, так, что не вредничай, — улыбнулся брат смущенной сестре. — А ты, привыкай, — обратился с серьезным видом ко мне. — У нее просто красные дни скоро. Сам понимаешь, женщины снисхождения в эти дни требую. Кровь то от головы в другое место отходит.
— Денис! — Аня залилась краской, и ситуация разрядилась сама собой.
С мальчишкой мы поладим непременно. Это не могло не радовать.
Глава 30
— Ты где была? Ты почему на звонки не отвечала! Я чуть с ума не сошел, пока искал тебя!
— снова накинулся на меня Артем, когда мы сели в машину, — он выглядел крайне встревоженным и раздраженным.
Отлично! Сам же на меня наорал, и я же еще виноватой сейчас в чем-нибудь окажусь!
— В столовую за едой ходила, разговаривать мне ни с кем просто не хотелось. С тобой, тем более, — я тоже даже не пыталась скрыть раздражение.
Артем, конечно, извинился, и я поняла уже, что все у него было рассчитано, чтобы меня встряхнуть, но обида все равно еще осталась. Интересно, если бы я побежала вслед за ним и сказала: хорошо милый, все будет, как ты хочешь, только не бросай меня! — он бы тоже извинялся потом?
— Прости! Прости! Просто нет больше сил, смотреть на то, как ты себя загоняешь! — Артем взял мои руки в свои, отчего мое сердце начало оттаивать.
— Больше не буду, — тяжко вздохнув, пообещала я. Действительно почувствовав себя ужасно уставшей. Даже не уставшей, а выжатой как лимон. До капли. — Постараюсь, по крайней мере. И ты прав — отвлечься нужно. Поедем. А чего ты волновался?
— За тебя. Прости за все, что наговорил.
— Боялся, что руки на себя наложу? — рассмеялась я. — Да щас! Моей жизни не стоишь даже ты. При всем моем уважении.
— Умничка ты моя.
В глазах Артема были раскаянье и нежность, он провел рукой по моей щеке, а я взяла его ладонь и поднесла к своим губам, подарив при том многозначительный взгляд. Не специально. Так получилось. Но подействовало это на мужа неожиданно ярко:
Когда я поднесла его руку к своим губам, Артем издал очень сладкий стон, какой обычно издавал, когда я целовала его куда ниже. А в следующую секунду, меня сгребли в охапку и подарили очень жаркий, обжигающий, глубокий поцелуй. Что разжег во мне огонь желания. Но я поспешила оттолкнуть от себя разгорячившегося мужа.
— Ты что? Мы же на улице. На нас смотрят.
— Пусть смотрят, — промурлыкал Артем, не отрываясь от моего декольте. Я хочу свою жену. Разве это преступление?
— В общественном месте — да. Нас оштрафуют! — засмеялась я, отказываясь ложиться на сидение.
Но мы все же занялись любовью в машине, в подземном гараже торгового центра, куда заехали за покупками. Отказать мужу вторично, я не посмела, да и не хотела. Его страсть затопила и меня с ног до головы, питала, согревала, зажигала и защищала. Его губы почти не отрывались от моих, его движения во мне были сильными и требовательными. Каждый удар разливался по телу невероятным наслаждением. Я прижимала Артема к себе, как могла ближе. Гладила и царапала спину, целовала и покусывала шею, нетерпеливо выгибаясь навстречу его мощным ударам.
Мой! Мой! Никому не отдам. Одна мысль о той, другой, лишала сна и покоя.
Она звонила каждый вечер как по расписанию. В девять ноль, ноль. Прекрасно зная, что он сейчас дома и я все услышу.
Артем всегда уходил в другую комнату и разговаривал подчеркнуто сухо и недолго. Но она все равно звонила и звонила. Каждый вечер. Не давала мне, забыть о себе.
«Я за твоей спиной детка! Я буду за него бороться ни смотря ни на что, и у меня для этого есть самое мощное в мире оружие.»
У меня даже была мысль, самой поскорее забеременеть, чтобы отвлечь Артёма от ее ребенка. Против девочки, я ничего не имела, но вот навязчивость ее матери, откровенно нервировала.
Если бы не тяжелое состояние Дениса, я бы может и решилась на ребенка, а так, приходилось каждый раз напоминать мужу о презервативах. Благо, что он не противился. А еще, мне все же хотелось получить образование визажиста и парикмахера прежде чем уходить в дикрет.
Артем говорил, что жена его отца профпарикмахер, они так и познакомились: Виктор Алексеевич к ней стричься пришел. А потом выкупил для нее тот небольшой салон, в котором она работала. И когда они вернуться, он поговорит с Ириной, чтобы она взяла меня к себе на обучение и работу. Но пока что он еще даже не сообщил отцу, что женат. Что тоже терзало и мучило меня. Мне казалось, что Артём стесняется меня перед отцом. За то, что я, не из богатой и известной семьи и даже без образования. Работала горничной у него и очень быстро стала женой. Наверняка, Виктор Алексеевич, тоже сочтет это пошлостью, а меня вертихвосткой. И поэтому Артем, зная отца, обо мне и не говорит, чтобы не портить с родителем отношения. Стыдно ему. Не из их я круга. Не то, что эта Даша с хорошеньким младенчиком на руках.
Эти мысли удручали меня до слез и доводили до отчаяние. И это все, не считая тревоги за брата, страха за наши жизни и тоски по бабушке. И Артем еще удивляется моей загнанности и безумному взгляду!
Да, черт возьми! Я загнанная! А кто бы в такой ситуации не загнался?
Один лишь Дениска меня и радует в последнее время. Поддерживает. Заботится обо мне. Хотя самому хуже не куда. Мой герой. Восхищаюсь им. Ни одного стона при мне. Ни одной жалобы. Только — все будет хорошо сестренка! Прорвемся! И я обязана была ему соответствовать.
Я никогда не была на море, тем более за границей, никогда не летала на самолете и, конечно же, очень волновалась, но все прошло благополучно. Через двенадцать часов мы уже ехали по солнечному городу Мелек, и я во все глаза любовалась на виднеющиеся вдали горы и море. После декабрьского морозца и снега, бархатное, ласкающее тепло Турции, казалось просто сказкой.
— Ну вот, а еще и ехать не хотела, — засмеялся Артем, видя мою довольную мордашку.
— Спасибо, что уговорили. Но за Дениску переживаю все равно.
— Через год, когда он встанет на ноги, приедем сюда вместе, а пока, звони ему хоть каждый час. Но готов поспорить, он пошлет тебя, куда подальше уже с четвертого звонка.
Я взялась уж было за телефон, но звонить не стала. Звонила сорок минут назад из аэропорта. Позвоню теперь, как устроимся в отеле.
От волнения мне даже спать не хотелось и усталости не чувствовалось, я во все глаза смотрела на город из окна машины представительского класса.
Наконец, мы подъехали к небольшому белому отелю, что располагался в живописном местечке, практически у самого моря.
— Красиво. Но не маловат ли для отеля?
— В самый раз, — улыбнулся муж немного загадочно.
Нас уже вышли встречать, высокий, плотный мужчина, с очень притягательной внешностью, неопределенного возраста, но точно старше пятидесяти. Рядом с ним стояла и приветливо нам махала, высокая, стройная женщина, лет тридцати пяти и две хорошенькие девочки близняшки лет семи.
— Это твои знакомые?
— Да, пора тебе познакомиться с моей семьей. Это мой отец, его жена Ирина и мои сестры Дана, и Даша.
— Ты же говорил, они на островах живут!
— Не хотел волновать тебя перед поездкой, — улыбнулся муж, нежно обнимая меня.
— Постой. Ты же вроде говорил, что твой отец умер! — припомнила я.
— Да, нет. Живее всех живых, как видишь. И, слава богу! Но он очень богатый человек, и поэтому, тем, кого я мало знаю, или кому не доверяю, лучше думать, что он умер, по ряду не простых причин.
— Бред какой-то, прости, услышанное, никак не укладывалось в моей голове.
— Иногда, он необходим, как раз таки для спасения жизни, — тяжко вздохнул Арием. — Идем, нас ждут.
Глава 31
Поначалу, я была одним сплошным комков нервов. Все ждала упреков, подколов и недобрых взглядов со стороны свекра, или его жены, Но не дождалась, как ни странно.