Мальчики в синем невежливо повернулись к нам спинами и застыли. Мальчики в красном опять принялись дудеть, а я подумала — как хорошо, что похмелье у меня не сегодня. С больной головы подобное слышать — действительно лучше умереть. Вообще все эти церемонии ужасно утомительные и хороши только в ролевках, потому что тебя за неправильный поклон не смешают с чем-то неаппетитным. А тут аристократов пруд пруди. Мало ли...
Опять откуда ни возьмись — я никак не могла понять, где та дыра, из которой они все вылезают — объявился дедуля. Симпатичный такой, на Дамблдора похож. Или на Гэндальфа, сложно сказать, но улыбался так же многообещающе. В руках у дедули не было ничего, а так идентифицировать его было бы проще, но что это маг, и так было ясно. Аура у него такая, говорящая была.
И дедуля меня не подвел. Показал класс. Платья, аристократы, иномирская бюрократия, монстры — это все мелочи, ничего особенного для человека, прошедшего всего «Ведьмака». Но теперь повалили всякие чудеса.
Во-первых, дед сразу взмахнул рукой, и вверх полетели щебечущие птички. Разноцветные комки перьев стайками кружили над нами. Трибуны ахнули, а я не могла взять в толк — ну вроде бы Дженна и матушка подобное делали, что тут такого? Но буквально через пару секунд поняла разницу. И зеркало точно было иллюзией, и трехголовую псину я не трогала руками, а птички оказались самыми что ни на есть настоящими, и подтверждение мягко шлепнулось мне на плечо. Ну спасибо тебе, пенек старый. Чудо, конечно, но такого, жидкого пошиба.
Во-вторых, маг махнул другой рукой, и трубы заткнулись, сменившись многоголосной красивой музыкой. Я не возражала.
В третьих, маг занял исходное положение, лицом к нам и мальчикам в синем, спиной к публике. Я позлорадствовала, дедуле явно было наплевать на зрителей. Он, махнув на этот раз обеими руками, ловко скастовал себе огромный кубок. Точнее, вазу, и она плавно опустилась перед ним, а над широким горлышком заклубился потрясающей красоты разноцветный туман.
Зрелище завораживало! Синие, бирюзовые, розовые, алые, желтые, изумрудные и белые языки туманного пламени вились и сплетались тонкими змейками, рассыпали внезапные искры, гасли и снова вспыхивали. Кажется, я даже открыла рот, но вовремя опомнилась. Играй лучше, делай вид, что ничего для тебя нового, отвесила я себе мысленный подзатыльник.
Туман рос, добрался до синеньких мальчиков, подхватил щупальцами перстни с подносов, закружил их и понес в вазу мага. Пока все шло довольно неплохо, у меня был шанс проскочить. Здесь никаких вопросов не задавали и магическим рентгеном не просвечивали, так что была вероятность пройти этот этап и не распрощаться с моей новой жизнью. Музыка стихла, перстни канули в вазу.
Опять наступила могильная тишина.
И длилась довольно долго.
Туман забрался в вазу, и ничего не происходило. Совсем. Абсолютно ничего. Мне показалось, что физиономия мага выглядела слегка озадаченной. Я прищурилась на трибуны, покосилась на остальных кандидаток… нет, точно что-то пошло не так.
Пронесся шепоток. Потом все стихло. Маг уже делал хорошую мину при очень плохой игре. Губы его были растянуты в доброй улыбке, но в глазах отчетливо читался вопрос «что за фигня тут творится и как ее взять под контроль». Боковым зрением я поймала какого-то мужчину в красном. Даже со спины было видно, что он офигел, но пока не суется, куда не просят.
Это не из-за меня, я надеюсь?.. Я, конечно, попаданка, но о себе не была такого высокого мнения, чтобы утверждать на все сто, что я во всем виновата.
Затем до меня донеслось тихое «ах», и все моментально обернулись в ту сторону. Мне все равно ничего не было видно, поэтому я продолжала смотреть на мага. Судя по его лицу, он тоже уже всерьез начинал беспокоиться за сохранность своей головы, а теперь чуть расслабился. Механизм заработал.
— Первый перстень! — расслышала я.
Да? Первая кандидатка на выбывание или наоборот?
Ваза начала выбрасывать редкие искры. Шепотки и вскрики мне подсказали, что перстней стало пять, и последний оказался на руке девушки, стоявшей рядом со мной. На лице ее было написано облегчение, но поди разбери, это потому, что она выбывает или прошла дальше?
И снова все прекратилось.
Мужик в красном подобрался поближе к магу. Тот еле заметно пожал плечами — мол, сам не пойму, пока не лезь. Минуты через три ваза снова отмерла и наградила перстнями еще шестерых девушек.
Как бы то ни было, система сбоила. Может, профилактику после прошлого раза не провели? Или древние артефакты портятся со временем?
Маг поколдовал что-то, а мужик зашипел и подбежал к нему ближе, но ничего не касался. Видимо, мешать процессу было нельзя. Но ваза наконец чихнула, выплюнула еще несколько перстней, а потом подумала с полминуты и окольцевала еще троих.
— Магистр Иона?
Маг сделал вид, что это относится не к нему. Типа, я тут вообще сижу на мягких подушечках, руковожу, так сказать, процессом, не нарушая равновесие и баланс.
Ваза молчала.
— Господин церемониймейстер!
Мужик в красном вздрогнул и резво обернулся. К нам спешил представительный дядечка, весь обвешанный орденами. При каждом шаге они мелодично звенели. О, самая крупная рыба в здешнем пруду? Хотя на короля не похож, тот вроде моложе должен быть.
— Господин первый министр! — я поздравила себя с отлично сработавшей интуицией и продолжила смотреть за «постановкой».
— Что происходит? — спросил министр, останавливаясь между церемониймейстером и — как удачно — мной. — Что случилось с Выбором?
— Сорок четыре! — вдруг разнесся звонкий голосок, совсем детский. — Матушка, я сосчитал! Я научился! Их сорок четыре!
На трибуне прыгал от восторге мальчишка лет семи, а очень смущенная мать пыталась осадить его. Министр посмотрел на церемониймейстера, тот — на магистра с вазой, а та наконец-то очнулась от раздумий. Вспыхнула тысячей огоньков, выплюнула пламя, завертела искрами перстни, а в следующую секунду я почувствовала на своем пальце знакомую тяжесть.
Что?.. Как?..
Я даже расстроиться не успела, потому что перстень исчез. Ваза подпрыгнула, собирая все перстни обратно — и началась совсем уж сумасшедшая пляска огней. Магистр Иона менял цвета со скоростью хамелеона, и это была абсолютно точно не магия. Туман своевольничал, девушки вскрикивали, трибуны волновались, кто-то даже вскочил и стал пробираться пониже — понятно, что так лучше видно. Министр тоже полез вперед.
— Нельзя прерывать Выбор! — умоляюще вскинул руки церемониймейстер. — Господин первый министр! Нельзя!
Тот вроде бы был согласен, но просто горел желанием что-то предпринять. Я же гадала, почему сорок четыре и чем этот факт так удивил пацана. Все знали, сколько кандидаток осталось? А вот те любопытные, что давили друг другу ноги у ограждения, им-то что показалось странным?
Через пару минут вазе вся эта свистопляска надоела окончательно. Она затряслась, перстни поднялись воронкой, вспыхнули и пропали. Девушка рядом со мной опять получила свою драгоценность, и, похоже, перстень сильно нагрелся, потому что она вскрикнула и затрясла рукой. У меня в ответ затряслось все на свете: чем дольше металл бултыхается, тем сильнее вероятность, что мне вообще достанется расплавленное золото. Перстень не жалко, руку — да.
Разноцветный туман снова заклубился, взмывая в небо и становясь ярко-желтым, воздух словно бы зазвенел. Магистр, спохватившись, провел рукой и получил в свое распоряжение небольшой поднос. Он, как волк из дурацкой игры с корзинкой и яйцами, принялся бегать вокруг, высматривая свою добычу. Из тумана вылетели и закружились перстни, взмыли в небо огненными бликами. Ваза с хлопком пропала, туман рассеялся, а перстни один за другим упали на поднос со звоном.
Один. Второй.
— Выбор сделан! — провозгласил церемониймейстер дрожащим голосом, и трибуны взорвались овациями.
Я же стояла, ничего будто не слыша. Сделан? Моего перстня нет? Я прошла? Я прошла на отбор?
Перекрикивая вопль с трибун, очухались мальчики с трубами. Это был такой короткий крик не то восторга, не то отчаяния. Церемониймейстер махнул рукой, и девушки волной пошли назад, осторожно пятясь.
Я осталась. И смотрела на тех, кто остался вместе со мной.
Аури. Я ее не узнала. Другая прическа, ну ладно.
Тесса. Она с трудом сдерживала радость.
Еще одна девушка, которую я прежде не видела.
Ну и я.
— Господин церемониймейстер! Магистр Иона! — надоедливый первый министр испортил всю малину. — Перстней только два!
Теперь все смотрели на нас. А я-то почему осталась? С чего я решила, что там есть мой перстень?
— Покажите ваши руки, достойные девицы, — скомандовал церемониймейстер, и мы покорно протянули к осмотру руки.
Да, перстней действительно не было. Ни у кого из четверых, насколько я могла видеть.
— Тут что-то не так, — подал голос магистр. Казалось, он сам испугался не меньше нас. — Такого не может быть, достойные господа. Четыре девицы выбраны! И у меня должно быть четыре перстня. Значит, два где-то пропали?
Первый министр дрожащей рукой огладил подбородок. Трибуны замерли в ожидании драмы. Я напряглась.
— Достойные девицы, — позвал нас магистр Иона, — подойдите ко мне, вас должны признать родовые перстни.
Глава девятая
Министр побагровел и, как мне показалось, был готов выхватить поднос с перстнями у Ионы, а Иона — выхватить от него этим подносом. Но маг держался молодцом, поднос из рук не выпустил. Церемониймейстер был только слегка близок к обмороку.
Мы подошли. Деваться нам было отсюда некуда. Магистр взмахнул рукой, и перстни легко наделись на пальцы, повинуясь его магии.
Один перстень — на руку Тессы, второй — на руку Аури. Моего перстня не было, как и перстня четвертой девушки. Они исчезли.
— Непонятно, — перепуганно пробормотал магистр, смотря на всех нас по очереди. Сказать, что его все это смущало — не сказать ничего.
Министр тоже нервничал. Что нимало не удивляло, такая толпа — и все на нас лупятся, где-то небось король сидит с квадратными глазами. Было с чего! Перстней два, невесты четыре, маг еще с таким видом, как будто его с краденой бутылкой водки на выходе из магазина поймали. Ну и этот, церемониймейстер, тоже явно не знал, что предпринять.
А публика смотрела.
Министр покивал, призывно глянул на Иону, но получил визуальный отпор, потом взглянул на церемониймейстера, тот вернул ему такой же полный презрения взгляд. Они сожалели, что поддались не мозгам, а эмоциям. Вредно это на таких высоких постах.
Сделали бы вид, что ничего не случилось, и было бы всем хорошо. Подумаешь, лишняя девушка, а перстней свалилось два вместо четырех. Эх, не были эти дяди на сверке в налоговой! Да сам министр финансов смутится, если посмотрит с упреком в честные невозмутимые глаза главного бухгалтера.
Министр досадовал и заметно подрагивал. Магу, видно, кроме магии все фиолетово, он творческая личность, оттарабанил свое и сложил лапки на груди. А для таких дяденек с орденами нет ничего хуже, чем опозориться прилюдно. Интересно, министр что-то сейчас наплетет или повесит все объяснения на горластого церемониймейстера?
Я была уверена, что да. Мол, назвался груздем, выкручивайся как хочешь.
— Объявляйте Выбор! — прошипел министр, стремительно краснея.
— Он не сделан! — Иона наоборот побелел и опять махнул рукой, и перстни звякнули о поднос, подтверждая его слова. — Выбора не случилось!
— Сию же секунду! — министр при этом улыбался как голодный крокодил, чтобы с трибун не разглядели замешательство. И церемониймейстер, явно испугавшись, что его сейчас сожрут, решился.
— Достойнейших из достойных избрала Чаша Выбора! — Господи, опять он орет! — Девица Тесса вин Армаи!
Трибуны очнулись, и раздались жиденькие хлопки, которые скоро стухли. Тесса еле заметно поморщилась.
— Девица Аури вин Лестараи!
На этот раз хлопали поживее. Это что, местная популярность или народ, как всегда, ждал скандальчик? Министр покашлял, церемониймейстер недовольно кивнул. А вот это провал, сейчас меня выпнут.
— Девица Дженна Вентри!
Аури и Тесса обернулись ко мне…
Лица удивленные, но непроницаемые, мне бы так уметь, успела подумать я. С удивлением уловила едва заметную улыбку на лице Аури, и та очень быстро пропала. Так что, меня взяли или нет?
Сердце просвистело мимо желудка и окопалось где-то в пятке от страха. Мне внезапно захлопали и довольно активно. Это что, нами все-таки решили прикрыть косяки? Мол, пусть так, не взлетим, так поплаваем, потом обсудим, что за подстава была, а пока повеселимся?
— Девица…
И тут церемониймейстер осекся. Сорок четыре же, сообразила я. Было сорок три, стало сорок четыре, и, видимо, именно эта барышня неучтенная. Он даже не знает, как ее зовут?
— Маэра вин Ривинаи!
А, просто склероз. Значит, неучтенная не она, а кто-то из тех, кто позади остался. Или… Аури? Я покосилась на нее. То она со всеми была, то ее не было, может, с ней что-то решали после этого собеседования? Дождавшись, пока на трибунах устанут хлопать — я за это время убедила себя, что аплодисменты — это не дань популярности, а так, вроде традиции — церемониймейстер продолжил пытать мои несчастные барабанные перепонки.
— Великая магия королей Адестрана поведет избранниц! Запомните день, когда вы впервые увидели будущую королеву! Да здравствует король! Виват!
— Да здравствует король! — отозвались трибуны. Неплохо они тут дрессированы выкрикивать лозунги. — Да здравствует король!
Король-то, может, и да здравствует, подумала я, только не рано ли ты напел им про королеву. А ну как нам надоест? Мне так точно. А если все решат, что отбор не нужен, развернутся и отправятся за деньгами?
Хотя могли быть санкции. Система же не совсем идиотская. Я, конечно, за любое движение к жизни в свое удовольствие. Но мысль, что призовые урежут, если рано сойдем с дистанции, не вдохновляла.
Иона принял свою судьбу безропотно и начал отрабатывать гонорар. Поднос пропал, как до того ваза, перстни вернулись на руки Аури и Тессы. Снова заголосили трубы, в воздухе взвился фейерверк, и был он красоты невероятной.
Но я смотрела не в небо, а на тех, кто Выбор не прошел. По лицам девушек читалось, как им не терпится все обсудить. Сейчас же они отступали назад, к дверям, из которых нас выпустили, и спинами к трибуне не поворачивались. Это значит, король сидел где-то там?
На почти пустой арене внезапно оказалось неуютно. Тем более ничего еще для меня не кончилось, разборки были впереди.
Облажавшись с Выбором, Иона старался вовсю. Фейерверк метался над нашими головами, вспыхивая то разноцветными искрами, то звездами, превращаясь в огромных птиц, а затем эти монстры становились кем-то вроде павлинов. Хорошо, что коровы не летают, мрачно вспомнила я полученный от птички сюрприз. Говорят, это к деньгам, вот и проверим, врут приметы или раз на раз не приходится…
Птицами дело не ограничилось, а народ, очевидно, знал, что будет дальше. С трибун пробирались барышни и не только, довольно жестко распихивая остальных. Девушки из отбора уже ушли и за ними закрыли двери. Иона тяжко вздохнул, я на секунду поймала его взгляд — ничего доброго мне он не посулил, — а потом опять размахался руками. Мальчики с трубами сменили тональность. И прямо из воздуха на трибуны начали сыпаться букеты.
Очевидно, это была чуть ли не главная часть. Я, конечно, на свадьбах такое не раз наблюдала, судя по ажиотажу, символика была та же самая. Дамочки букеты хватали проворно и выбирали пожирнее, а мужчины вскочили с мест и что-то орали. За воплями труб мне все равно ничего было не разобрать. Да и я себя беспокоила больше, чем чье-то замужество.
Неужели это из-за меня? То есть из-за меня, которая вовсе не девица Вентри, или из-за того, что я Матти Вентри, а не Дженна? С другой стороны, а перстню не все ли равно? Он ведь на палец мне сперва спокойно наделся! И еще я просто чувствовала, как меня прожигают взгляды Тессы и Аури. Это взбесило. Я себя сюда не запихивала — ни в этот мир, ни на отбор. И вела себя как папенька наказал, если не считать того, что назвалась не тем именем. Но это же ерунда на фоне того, что я попаданка, ведь правда?