М-да… Цифры впечатляют…
— Я уже боюсь спрашивать, во сколько тут ВУЗ оканчивают, те же люди… Небось, в семьдесят?
— В сорок. Ну и учатся дополнительно потом. Так что ты на фоне остальных смотришься настоящим младенцем.
Спасибо, люди добрые, приласкали…
Эльфийка ушла, показав предварительно на неприметную дверку рядом с выходом. Там, как оказалось, скрывались вполне современные душ и туалет. Я, проводив ее, удивилась отсутствию замка или запора на двери и вернулась на кровать. Мне было скучно. На Земле, после пар, мы могли прогуляться в центр нашего небольшого городка, больше напоминавшего разросшийся поселок, зайти в магазины, посмотреть киношку в единственном обшарпанном кинотеатре, в крайнем случае — посидеть в библиотеке или почесать языками на лавках в парке. А здесь… Здесь никаких удобств не предоставлялось. Да и вообще, в комнате, кроме двух кроватей, тумбочек возле них, платяного шкафа, одного на двоих, и пары полок над лежанками, никакой обстановки не было. Вот чем, скажите на милость, можно себя развлечь современной городской девушке в таком скудно обставленном помещении?
Дурная голова, как известно, покоя не дает ни владельцу, ни тем, кому не посчастливилось случайно оказаться рядом. Плюнув на отдых, переодела кофту с коричневой на синюю, порадовавшись, что цвета у обеих темные и немаркие, меньше грязь видна будет, и отправилась исследовать мое новое место жительства.
По памяти добралась из общаги до больницы, вышла в фойе перед лестницей, поняла, что задыхаюсь. Блин-оладик. Малоподвижный образ жизни сказывается все сильнее. Права эта длиннозубая «мадам»: пора мне худеть. Или скоро в колобка превращусь и начну по коридорам перекатываться.
— Какая красота и бродит одна, — промурлыкал рядом вкрадчиво очередной самоубийца.
Я с детства уяснила, что я и красота — понятия полностью противоположные. Ну не уродина, конечно, но, скажем мягко, на любителя. И вот этот самый любитель как раз и не находился. Мужики у матери в деревне, конечно, облизывались на молодую и незамужнюю, но сидеть с ляльками всю жизнь, как собственная родительница, я желанием не горела, а городские парни привыкли к девчатам постройней и посимпатичней, так что куковала я все свое обучение на Земле в одиночку.
Естественно, наступившего на больную мозоль «умника» теплый прием ждать не мог. Я медленно развернулась, с трудом выравнивая дыхание, смерила наглого красавчика с ног до головы. Да, хорош, кто спорит: высокий, широкоплечий, с аристократическими чертами лица, тонкими ярко-красными губами, прямым носом и миндалевидными темно-серыми глазами с поволокой. Вот только я далеко не наивная простушка и прекрасно понимаю: если такой экземпляр подкатывает ко мне, значит, ему что-то от меня надо. А учитывая местный контингент, даже знать не хочу, что именно.
— Мужчина, это ваше личное фойе? — Приподняла я вопросительно бровь. — Или другим тоже здесь позволено находиться?
Да, я язвила, опрометчиво срывая на первом встречном раздражение, да, башню у меня, похоже, снесло полностью, да, мой инстинкт самосохранения давно уже лежал в нокауте и даже дышал через раз. Но как же было радостно видеть, как из серых глаз исчезает поволока, а на лице появляется недоуменное выражение.
— Простите?
Угу, аж два раза. Разбежалась. Не собираюсь я тебя, любезнейший, прощать.
— Я вот уяснить пытаюсь: если это фойе лично вам не принадлежит, может, вы оставите меня в покое? Меня сейчас мало интересует чье-либо общество.
— Я понял, вы не в духе, — тонкие ярко-красные губы раздвинулись в мягкой полуулыбке, обнажая молочного цвета зубы. — Приношу свои извинения за настырность, но могу я узнать ваше имя, прекрасная незнакомка?
— Зачем?
Нет, ну в самом деле. Что он ко мне прицепился?
— Должен же я знать, кого мне следует искать.
Не было печали.
— Джеральд? Что ты тут делаешь? Тебе нельзя из палаты выходить. Инка, ты решила со мной подежурить? Милости прошу. Заодно примешь у гномки роды.
Вампирша, моя новая клыкастая головная боль, неслышно подошла со стороны лифта и встала напротив, решительно сложив руки на груди. Джеральд? Это что же получается…
— Инка, значит, — задумчиво протянул красавчик и довольно улыбнулся, показав длинные острые клыки. — Спасибо, сестренка. Я запомню.
Да чтоб вас всех…
Брат исчез в черноте лестничного пролета.
Мне достался недовольный взгляд этой беременной самки гоблина, но когда это вампиров беспокоило людское недовольство, тем более исходящее от иномирянки?
— Я, между прочим, не шутила. Почтенная Адаина вот-вот родит. Так что поторопись. Два этажа вверх — бегом.
Туша недовольно фыркнула, но послушно потопала за мной. Надеюсь, к моменту ее появления в палате мы с гномкой не уснем от скуки.
Дошли мы, как ни странно, до нужной комнаты одновременно. Внутри, на одной из больничных кроватей, кричала будущая мать. Две горгульи, молоденькие неопытные санитарки, снова и снова безуспешно пытались снять боль. Вот же… Понабирают неучей…
Отослав девок вон из палаты, первым делом влила в пациентку нужный успокоительный настой, положила на лоб кулон, призванный убрать болевые ощущения.
— Что стоишь? — Зашипела на нерадивую помощницу. — Готовься. Сейчас должен ребенок показаться. Будешь его принимать, пока я смотрю за матерью.
Туша побледнела.
— Может, наоборот?
— Совсем дура? Чем ты ее успокаивать будешь? Ты же в магии не шаришь!
Инна:
Маленькая коренастая женщина громко и жутко кричала на кровати, уже практически посадив голос, и при одной мысли о необходимости присутствовать здесь и сейчас хотелось кричать вместе с ней. Роды. Какие роды? Нас вообще к подобному не готовили. Да я вот-вот снова в обморок грохнусь, теперь уже исключительно по своей воле.
— Готовься. Сейчас должен ребенок показаться. Будешь его принимать, пока я смотрю за матерью.
Я что буду делать? Она издевается, да? Какой ребе… Ой… Кажется, что-то там показалось… Ножки? Головка? Инка, не тупи! Блин, у меня же руки не продезинфицированы. А если заразу внесу?
— Помогай, дура!
— Руки грязные.
Это что, у меня такой писклявый голос? Какой кошмар. Вампирша раздраженно закатила глаза:
— Тупица! Здесь магия! Вон, над входом амулет от заразы, работай давай!
Следующие минуты прошли как в тумане, чересчур плотном, чтобы сквозь него могли пробиваться мысли и чувства. Вроде я даже слышала детский писк. Или то я сама пищала? От ужаса?
— Пей! — В руку сунули что-то непонятное, и я на автомате подчинилась. Фу, какая гадость! Горько и маслянисто!
— Посмотри на меня! Тухлая кровь, не смей отключаться. В ординаторской вырубишься. Пошли! Я кому сказала!
Да что ж она так визжит-то… Как поросенок резаный… Я тряхнула головой, пытаясь прийти в себя. Огляделась. Мы стояли в плохо освещенном коридоре.
— А где… Где гномка? Все уже закончилось?
— Бездна, за что мне все это! Гномка ребенка кормит. Поворачивайся и топай в ординаторскую.
Эта клыкастая зараза явно готова была прибить меня здесь и сейчас. Впрочем, в моем нынешнем состоянии мне было все равно. Заторможенно кивнув, я медленно направилась к лестнице. Как много ступенек. Как кружится голова. А вот и не упаду.
До ординаторской добрались на удивление без приключений. Вампирша бухнулась в кресло, я упала на диван напротив.
— Какая Бездна тебя понесла ночью из комнаты?
Что? Ах, она о моем ночном приключении…
— Я не привыкла так рано ложиться спать. На Земле я хоть могла выйти погулять, подышать свежим воздухом, а здесь, словно в каталажке, заперта в четырех стенах.
— И ты решила неприменно найти себе приключения? Молодец, поздравляю, ты их нашла. — Вот откуда в вампирше столько яда? Она ж не гадюка какая-нибудь. — Ты хоть понимаешь, с кем именно на площадке между этажами общалась?
— С твоим братом, — недоуменно пожала я плечами и по взгляду собеседницы поняла, что из дуры меня перевели в идиотку. Причем клиническую.
— Это мне наказание от богов, за частое упоминание Бездны, — тоскливо вздохнула Сурина. — Меня куратор сразу же на улицу вышвырнет, подальше из этого милого здания и его защиты, если с тобой, тупой идиоткой, что-то дурное случится. Джеральд — высший вампир, правая рука моего отца, главы клана. Если он кем-то заинтересовался, то проще ему это существо на веревке притащить. В подарок, так сказать. Иначе сам возьмет. Только всем вокруг будет потом хреново. Ты — существо полнокровное, пить тебя можно долго. Что побледнела? Мозги хоть изредка включай. Тебя же здесь любая нечисть способна за пару часов проглотить и переварить. А отвечать мне потом!
В конце своей речи клыкастая соседка все же сорвалась на крик, а я сидела и тщетно пыталась переварить информацию. Наивная дурында, я, попав в чужой мир, наверное, до сих пор подсознательно считала, что человек и здесь — венец творения. Ага, а тот, с зубами, тогда кто? Влипла ты, Инка, снова.
— И что делать?
Собеседница нервно передернула плечами:
— Не выходить за пределы больничного комплекса. Вообще. Надолго он здесь не задержится, чары его на тебя, к моему удивлению, не действуют, так что, если опять во что-то не вляпаешься, ничего с тобой не случится. Надеюсь…
Сурина:
Отправлять эту ходячую неприятность одну назад, в общагу, я не решилась. Еще напорется на кого похуже братца. Хотя… Кто может быть хуже… И все же… И кресло, и диван в ординаторской раскладывались, вот на них мы и коротали время до очередного сумасшедшего рабочего дня, особенно после того, как я ненаглядного братика навестила и валерианкой его напоила.
Спали недолго: часа четыре. Проснулись от ввалившегося в комнату народа. Сразу стало шумно. Гном и оборотень начали активно тормошить тушу, пытаясь понять, почему у нее такой помятый вид и что именно она делает на диване. Та, сонная, бормотала, не открывая глаза, что-то о злых жестоких вампирах и маленькой слабой человечке, широко зевала и просила кофе. Леший, сжалившись, отдал ей одну из своих настоек, способных оживить и полуразложившийся труп.
— Оборотни с неполным оборотом и отсутствием контроля. Четвертый этаж, седьмая палата.
Час от часу не легче. Давненько у нас неконтролируемых оборотней не было.
— У людей за ночь трое трупов.
Жур. Спасибо, друг, вот что тебе стоило промолчать?
— Думаешь, они…?
Эльфийка. Сомнение в голосе.
— Не знаю. Там темная история. Я случайно услышал. Они вроде как скрывают это.
— Так, хорош языками чесать, — я встала, потянулась, направилась к двери. — Инол, Жур, пошли, прогуляемся на четвертый этаж. Их все равно лечить надо.
Неполный оборот означал потерю разума и контроля. Обычно — частичную. В нашем случае — полную. Ну и что прикажете делать со взбесившимися полулюдьми-полуживотными?
— Ин, сколько тебе надо времени?
— Минуты две, не меньше.
Супер. Это получается, нам с лешим нужно будет целых две минуты изображать из себя добровольную, хоть и активную дичь. И почему я не в восторге…
Четвертый этаж встретил гостей непривычной тишиной и настороженностью. Все верно, оборотни без контроля — это нечто страшное даже для высшего вампира. Таких проще прикончить, чем вылечить. Наверное, не будь в нашей группе Инола, я бы именно этот вариант куратору и предложила… И схлопотала бы очередное дежурство, на пару месяцев как минимум…
Седьмую палату охраняли четверо горных троллей — этаких огромных туш под пару тонн весом каждая. Внушительно, нечего сказать. Заходить в комнату резко расхотелось теперь уже не только мне: парни переглянулись, Жур хотел было блеснуть очередной гениальной идеей, но я уже решительно потянула ручку двери.
Ураган из мохнатых тел практически впечатал нашу троицу в стену напротив. Как хорошо все начинается. Просто прелесть. Бездна, вот почему я не послушалась отца??? В конце концов, не убил бы меня жених… По крайней мере, не сразу…
Тем временем каменные лапы охранников приложились к сошедшим с ума нарушителям порядка, и клубок тел послушно вернулся в свою палату. Мы, обреченно вздохнув, кое-как отлипли от ставшей уже родной стены и последовали за ним.
— Успел сосчитать? — Тухлая кровь, что ж так горло болит? Спасибо амулету, регенерация уже началась, и ни ушибов, ни синяков скоро не останется.
— Вроде трое.
Инол смачно, со вкусом выругался, закрывая дверь. Тут с одним психом дай боги справиться. А уж когда их трое…
Рычание за спиной заставило мгновенно забыть о разговорах. Да уж, наконец-то я скажу спасибо братцам за хорошую физподготовку. Гоняли они меня в детстве и отрочестве знатно. Но одно дело — улепетывать от разъяренного родственника по огромному родовому замку, в котором знаешь все закоулки, потайные ходы, входы и выходы, и совершенно другое — пытаться увернуться от когтей и зубов безумных животных в небольшой комнатке.
Пока мы с лешим круг за кругом наматывали километры по стенам и потолку, оборотень пытался получить контроль над звериной сущностью пациентов. Я в очередной раз успешно избежала встречи с зубами одного из обратившихся психов, когда поняла, что на меня больше никто не кидается. Бездна, неужели Инол становится сильнее? Не могу сказать, что меня такой поворот дел огорчает, особенно в данной ситуации.
Вместе с Журом повернулась к оборотням: наш «радовал» серым цветом лица, каплями пота на лбу и лихорадочно блестевшими глазами. Трое молоденьких самцов- волков в своем зверином обличии без сознания штабелями улеглись на полу.
Маленькие славные пушистики, так и хочется потискать. Особенно если не вспоминать об их навязчивом желании пообедать вампиршей и лешим.
Инна:
Бессонная ночь плавно перетекла в рабочий день, и больше всего на свете мне хотелось забиться куда-нибудь, пусть даже в палату к вампиру, и банально выспаться. Плевать, что мной при этом скорей всего подзакусят, а значит, с огромной вероятностью я смогу превратиться в нежить. В моем состоянии я готова была пойти на любой риск. Лишь бы никто не мешал спать… Предложенная лешим непонятная настойка помогла лишь частично: глаза уже так плотно не закрывались, но придавить подушку я все равно была не прочь.
Когда местная сирена объявила о больном домовом, я, наивная, понадеялась, что меня милостиво оставят в ординаторской, а значит, хоть полчаса, но я все же посплю. Ага, мечтать не вредно. Эльфийка решила, что мне нужно набираться опыта под ее мудрым руководством, и потащила мою тушку на одиннадцатый этаж. Пешком. С шестого. А казалась такой милой женщиной…
На нахально пялившегося на меня эльфа, непонятно как очутившегося на моем пути, я рявкнула не хуже злобного кита в брачный период. Как только беднягу звуковой волной не унесло. Гном, шедший следом, пригнулся и опасливо посмотрел на мое сиятельство, не зная, какой еще гадости от меня ждать. Я фыркнула и субмариной проплыла мимо. Божечки, какой это этаж? Я ж скоро помру с такой физкультурой!
Молоденькая, раскрашенная во все цвета радуги худенькая девчушка, попытавшаяся оттереть меня в сторону, чтобы поскорее пробежать вверх по лестнице, резко получила локтем под дых и кулаком в лоб, я узнала много нового о себе и своих предках, вплоть до обезьян. Плевать. Главное — дойти наконец до этого дурацкого этажа. И желательно — живой…
Эльфийка ждала на площадке нужного этажа. Увидев мою вползавшую тушу, укоризненно покачала головой:
— Тебе необходимо заняться собой, Инка. Мы часто бегаем по этажам и коридорам. Ты такого темпа не выдержишь.
Спасибо, добрая душа, просветила…
До треклятой палаты я все же кое-как доковыляла.
— Домовые и здоровые могут быть вредными, а уж когда болеют… В общем, не реагируй на подколки пациента. Пропускай все мимо ушей. Поняла?
Я кивнула. Что ж я, промолчать не смогу? Меня в моей жизни многие из себя вывести пытались.
— Вы ж глядите, кто пришел! Палка и туша! — Невысокий колобок с бородкой и усиками больным не выглядел, смотрел нагло и верещал на весь коридор. — А че так быстро? Могли бы и к вечеру до меня, несчастного, добраться. Вам же, врачам дебильным, все равно, сколько пациентов у вас помрет, да, дуры тупые? Эй, да ты никак человечка? Вы что же, убить меня собрались? Меня, Ингвара Седобородого? Да вы знаете, что я вас засужу?! Да я вас….