Почти в нормальной обстановке. Будто бы ничего и не произошло. По-моему, всем очень хотелось, что бы всё вокруг стало как прежде. Как в те недавние времена, ставшие уже такими желанными для всех и одновременно почти недостижимыми. Бусайра укачивала на руках засыпающую малышку, которую одну все эти проблемы пока ещё не волновали.
Не знаю, строила ли Гюль начинающему мачо глазки, но парня она явно зацепила. Он пересел поближе к ней и стал подробно расспрашивать о последних событиях в Калифорнии. Гюль очень хотелось похвастаться пережитыми ужасами, но, поглядывая на меня, свои воспоминания всё же фильтровала.
Я же пока суд да дело сидел рядом с Сэмми Дэвисом и показывал ему в картах Гугл тот район, где впервые его обнаружил, до тех пор, пока он не узнал по фотографиям сначала дом своей бабушки, потом и свой родной. Имя и адрес есть, дальше проще. Удалось почти сразу же найти в сети всех его родных. Сначала родителей и бабушку по отцу, возможно уже погибших, потом и более дальних родственников.
Сестра матери из Джорджии, которой почему-то так гордятся грузины, откликнулась сразу же и долго благодарила меня за спасение племянника. Обещала забрать его, как только появится возможность выехать в Мексику. Узнав в смартфоне свою тетю Милли, мальчонка разревелся в голос и сквозь слёзы долго и сбивчиво рассказывал ей свою печальную историю. В результате слезы на глазах были уже у всех присутствующих.
Успокоились мы не сразу.
— Себастьян, ты хорошо свою родню знаешь, кто-нибудь может приютить малыша Сэмми, до того времени, как его родня сможет за ним приехать?
— Спасибо.
— За что?
— Денег не предложил. Теперь видно, что не американец. Дело святое, любой рад будет помочь. Но у дяди Диего будет лучше всего. Там много людей в ресторан ходит, дом большой, семья большая. Скучно Сэмми не будет.
Мальчонку мы оставили с грустью, хоть и недолго вместе, но все к нему привязались. Да и он смотрел на меня такими огромными влажными детскими глазами. Будто его предаёт последний, кому он верил. Пробирает до нутра.
— Дядя, Мих, не бросайте меня, пожалуйста. Вы же мне обещали найти папу и маму.
— Я тебе, малыш, обещал, что всё будет хорошо. Так и будет. А чтобы поискать твоих родных, мне нужно будет вернуться в Лос-Анджелес. И я туда вернусь. Обещаю. Но это я могу сделать только один. Понимаешь?
— А дядя генерал, сказал по телевизору, что он нашел лекарство и всех им вылечит и папу, и маму.
— Вот видишь, это уже очень хорошие новости. Да и кроме генерала Грина сейчас все ученые мира работают не покладая рук в поисках решения этих проблем. Всё будет хорошо. Дождись здесь свою тетушку и уже вместе с ней вы будете ждать в Джорджии того дня, когда вас там найдут твои родители. Не бойся, звони мне, если что-то понадобится. Мой номер телефона я заложил в твой. Нажмешь на эту кнопку и мы поговорим.
— Не хочу, не уезжай, не бросай меня одного.
Сердце щемит, но другого варианта придумать не удалось. Выдал ему отдельный телефон с оплаченным трафиком, чтобы он без проблем был постоянно на связи со своей теткой. У неё там работа, дом, семья и прочие хлопоты, но она даже обрадовалась и парень погрузился в виртуальное общение. Адрес в Джорджии я запомнил и присмотрю, чтобы у него всё было нормально. Мы в ответственности за тех кого ….
Семья Себастьяна даже обрадовалась тому, что ребенок побудет у них до приезда тетки и от денег, всё же предложенных Гюль, отказались наотрез. Беда делает людей лучше и сближает их, невзирая на нации, социальное положение и прочие условности.
А бед и горя со страхом ждали здесь все местные жители, надеялись, что эпидемия до них не доберется, но лица вокруг стали совсем другими. Напряженными, тревожными, мрачными. Даже сам всегда беззаботный прирожденный оптимист — Себастьян больше думал уже о семье, чем о доходах и сделках. Ни разу не предложил мне что-нибудь купить или продать. Добровольцем вступил в какое-то местное ополчение и по шесть часов в сутки дежурил где-то на КПП возле границы. Это всё и многое другое мы обсудили за ужином в ресторане дядюшки Диего.
В аэропорт Мехикали имени генерала Родольфо Санчес Табоада нас четверых Себастьян доставил через не хочу. Даже не удержал темперамента и поспорил со мной на тысячу песо, что часа через три и тысячу безнадежных попыток я сам ему позвоню и попрошу забрать обратно. Улететь можно только в Штаты. Туда берут даже бесплатно и без билетов. Во все другие места не улететь никак.
Есть шансы уехать на машине, но дороги забиты, особенно на южном направлении. Все хотят оказаться подальше от светоча демократии. Интернет его слова подтвердил, но мне очень надо и мы вошли в зал ожидания битком набитый нервными, усталыми, отчаявшимися людьми.
Даже место для матери с младенцем на руках пришлось купить у какого-то пройдохи за двести баксов. Не люблю людей, которые делают бабки в таких обстоятельствах. Особенно на детях. Этот перец мне ещё и брошюрку всучил с жизнеописанием этого самого генерала. Читать не стал. Не люблю грустных историй, а о победах Мексики в хоть какой-нибудь войне, что-то не слышал. И не я один. Брошюрку отдал Гюль, пусть просвещается. Если что-то интересное, то она мне точно расскажет.
Найдя место для своих, мы успокоились и погрузились в мир ожидания, надежд, и редких сообщений по громкоговорителям. На время, пока усталый и безразличный голос сообщал о задержках рейсов, отсутствии топлива или билетов и о прочих событиях в аэропорту становилось тихо. Замирая все слушали, но уже вскоре разочаровано возвращались к своим делам и гул голосов тысяч людей преодолевать удавалось только редким взлетающим или приземляющимся самолетам.
Десятки окошек и за каждым сидит со строгим и независимым видом личность, считающая себя самой красивой.
К этой кассе подходили и до меня люди, что-то спрашивали и, выслушав ответ, с разочарованными лицами отходили прочь. Здесь обитает такая же дева, но глаза чем-то знакомы. Потому её и выбрал. И к ней хотя бы очереди нет — можно хоть что-то узнать о рейсах. Внутри оказалась не особенно красивая, но милая и улыбчивая женщина лет тридцати.
Никогда не пытался с помощью обаяния и улыбок чего-то добиться от посторонних женщин. Как-то это не нормально. Лживо. Но сейчас на мне три девицы, сидят они под окном у входа в аэропорт и уже вечереет. Не знаю, что такое прялка, но такого развлечения они точно лишены. Что вынуждает одну из них постоянно капать на мой и так уже усталый мозг.
— ПЕРЕТОК ЭНЕРГИИ –
Я даже не скрывался и направил через правую руку и окошко общения на неё энергию. Вдруг поможет? Русского языка она, скорее всего, не знает, зато я знаю испанский. Спасибо Света.
— Девушка, вы такая милая. В этой суете и нервозности увидеть лицо спокойного и счастливого человека большая удача. Спасибо вам за это. Вы мне не поможете? Нужны три взрослых билета и с нами младенец. Девочка родилась совсем недавно в Лос-Анджелесе. Хорошо, что мы успели оттуда вовремя уехать. Говорят, что там сейчас жуткие ужасы творятся.
— Так вы оттуда? Ужас. С малышкой? Девочка? Моей уже годик. Как я вас понимаю. Но билетов всё равно нет. Весь мир удрать подальше от Америки стремится.
Да. Дела. На кассирш в аэропортах никакая магия не действует.
— Оййййй. Простите, а вы же русский? Я вас видела в Столице. Это игра — Терра. Мы в Гавану с братом ездили на два месяца. Я вас возле банка гномов видела. Это точно вы были и глаза, и манеры, и движения. Фигура другая, но я всё же уверена. Вы ещё с такой умопомрачительной блондинкой из банка вышли, вам даже гном с запредельными уровнями дверь открыл и вы в карету сели. А какие были лошади в упряжке!!!
Для всех нас это был шок. Мы там нищие туристы с купленными у кланов уровнями совсем смешными и тут такой игрок!!! Вы мне протекцию там не окажете? Мы все деньги семьи вывели туда и хотим положить в банк гномов, но нужна репутация или рекомендация. Так хранить опасно, воров там много. Куда только стража смотрит? У нас знакомых обворовали, пока они спали в своем номере трактира. Причем по очереди, двое всегда дежурили. И всё равно. Жуть.
Мы пока вынуждены снимать домик и постоянно держать там членов семьи.
— Это довольно дорого, не правда ли? Стоило ли вообще это затевать?
— Как посмотреть. Я год всех уговаривала, мне не очень верили, а сейчас, те, кто возражал и сомневался, локти кусают. Все валюты упали на дно, а русский игровой червонец только растет.
Вы только никому не говорите, но если в течении часа никто не появится, то я вам продам билеты. Правда, целых пять штук. Возьмете? Это делегация нашего мэра отложила отъезд. Точнее их народ из мэрии не выпускает, а самолет уже ждет. «Кубана» — они ждать не станут.
— Вы ангел и посланы нам Богом. Я куплю и тысячу билетов лишь бы быстрее довезти всех своих до дома. Вам и вашей семье я, конечно, помогу.
— Семья и дети это святое. Подождите тогда и подходите через час. Я бумагу напишу, где наш дом в Столице и как зовут всех наших. Прямо сейчас почту им пошлю, когда выйдут — прочтут. Такая радость.
— Да поможет вам во всем Мария Гваделупе.
Икону с изображением одной из главных святых этой страны я заметил внутри, когда заглядывал туда через стекло. Она смутилась и улыбнулась.
— Спасибо, пусть она поможет и вашей семье. Вокруг такое…. Вечно эти американцы. Все беды от них. Так я вас жду и надеюсь только на вас.
Это я такой сексуальный или заклинание сделало нечто ему совсем не свойственное? А быть может, это она почувствовала приток сил …. Нет. Деньги — их силу переоценить сложно. А тут финансовое благополучие целой семьи на кону.
Через полтора часа мы шли на посадку.
После взлета юная мамаша отправилась в туалет. Гюль взяла у сестры малышку, она расплакалась, заботливая тётушка сунула её мне. Та загукала и заулыбалась.
Гюль ревниво забрала ребенка, но возмущенный рёв опять огласил салон и мне опять её вручили. Опять беззубая улыбка и протянутые ко мне ручки.
Процедуру Гюль повторила раз пять. Перемен не добилась:
— Сволочь. Я это всегда говорила.
Она откинулась в кресле, и я делал козу до возвращение матери малышки. Не знаю, что такое уси-пуси, но пользуюсь.
Гавана. Терра уже близко. Почти дом.
Глава 23. Сценарий
Тридцать минут — полет нормальный.
— Бусайра, что-то нужно?
— Подержи малышку. И можно Буся. Не улыбайся, это по-домашнему. Только для своих.
Я было подумал, что она опять в туалет, но нет. Просто походила вдоль прохода туда-сюда. Сам себя уже считаю профессионалом по вопросу правильного удержания младенца на руках. Спит. Нет. Глаза открыла. Молчит. Смотрит. Серьёзно так. Иногда от детского взгляда мурашки. Будто она знает нечто, чего никто не знает. Некое врожденное знание, недоступное взрослым. Дети знают это нечто, а потом забывают.
— Почему-то она у тебя на руках всегда тихая? Ты хорошим отцом будешь. Не затягивай с этим, такое счастье. Мне так жаль тех, кто его лишен, особенно тех, кто и хотел бы, но никак не получается. Не посидишь с ней? Сколько нам вообще до Гаваны лететь?
— Без проблем. Ещё долго. Часа два. Можешь вздремнуть. Это, должно быть нечасто удается.
— Да нет, с Гюль это без проблем. Вот что бы я одна делала, особенно в Лос-Анджелесе. Первые часы вообще были жуткие. Пока ты к нам не приехал я чуть с ума не сошла. Дома надо рожать, но кто мог такое предвидеть? А спать я не хочу. Сейчас есть шанс поработать немного. Заказ есть, а я его уже долго откладывала.
— Интересно. Я подежурю, пока Гюль спит, а ты работай. Что за работа, кстати? Тебя Гюль припахала?
— Нет. Я ваших дел не касаюсь и не очень одобряю. Я генератор. Идеи для одного сериала придумываю. И черновики сценариев. Неплохо платят.
— Что за театральная пауза? Ждешь наводящего вопроса? Ладно. И что же это за сериал?
— Украинский. «Слуга народа».
— Круто. Я думал, что там узко национальный коллектив и чужих не берут.
— Не знаю. Я не вникаю. Мне через сеть предложили и на карту зарплату платят. Я даже налогов не плачу. Не знаю, где. В Киргизии, в России или на Украине.
— Плати сразу в трех местах — не ошибешься.
— Щас. Гюль разбужу и пусть она тебе всё нужное скажет на эту тему. У нее словарный запас для этих целей в разы больше.
— Не надо. Самолет не новый и такого выброса энергий может не выдержать. Расскажи тогда о чем следующий сезон? Кто главного героя играть будет?
— Я откуда знаю? Может тот же актер. Пока не ясно, что у него с другой ролью получится. А идей у меня пока нет. Но они, как правило, появляются, стоит на клаву пальцы положить. Они сразу же сами по ней бегать начинают.
— Завидую писателям. Можно сидя дома создать целый мир, такой, который во всём тебе подходит и не имеет недостатков.
— Я не писатель, а генератор, но думаю, что они, литераторы, наоборот завидуют таким как ты, тем, кто на самом деле что-то делает и меняет существующий настоящий мир под себя, устраняя все упомянутые и не упомянутые недостатки своими руками.
— Будем считать, что нужны и те и другие. Одни будят фантазию у людей, другие воплощают всё это в камне. И что ты нафантазировала?
— Ничего пока. Времени не было и клавы. За ноут спасибо.
— Обращайся. Смотри, ручки тянет.
— Я решила её Михаэллой назвать. Как тебе?
— Уже лучше. Может просто Эллой? Ты как малышка? Давай ты сама выберешь? Если Михаэла, то схвати меня за указательный палец, если Эллой — за большой. Ну, давай! Нет, ну это надо же.
— Вот. Я как знала. Михаэла, доченька. Умница моя. Дай ка её сюда. Надо же такое придумать! А давай ты за меня идей для сериала подбросишь? Раз такой умный. А то у меня сейчас только зомби на уме. Мрак и кошмары. Для веселья — не катит. И срок почти вышел.
— Ё!. А тема какая?
— Генератор же. Свобода. Но на Украинскую тематику. Там новые выборы Рады. Рады они этому или не рады, я не поняла. Олигархов надо приголубить. Народ это очень любит. А у тебя, со слов Гюль, и опыт есть в этом деле.
Я о Прохорове много читала и о замке красных…. Зона чтобы была, это зацепило в третьем сезоне или какой он там был. Желательно чтобы Вася Голобородько как-то Россию прищучил, а лучше и Путина заодно. Это вообще на ура пойдет. Жизненный уровень у народа падает, так хоть чем-то порадовать их просят. Точно последнее письмо от девяносто пятого квартала я не помню, а телефон пропал где-то. Ну как? Если уже готово, то ты её держи и говори, а я запишу.
— Ну, ты даешь. Я тебе кто? Я и сериал этот не смотрел. Так, фрагменты в СМИ. Олигархи? Это просто. Пусть президент Украины закон примет о конфискации всего нечестно нажитого. А честно нажитое должно быть подтверждено. Лучше в суде по методе Семочкина. Для такого суда закон нужен, а его такой только после референдума принять можно.
Иначе через Думу, то есть через Раду, не протащить. Даже в кино в такое не поверят. Вот пусть этот Голобородько этот проект закона сначала в интернете выложит и лайки соберет. Их миллиардов семь будет. Вся Земля поддержит. Это не только у нас проблема. Потом официальный референдум. Уже в следующей серии можно сцены из суда, гигантские поступления в бюджет, взлёт экономики и благосостояния граждан Украины.
— Миллиард долларов?
— Пиши уж сразу триллион. Зачем мелочиться? Денег у Голобородько сразу много и на всё хватает.
— А про Россию?
— Без проблем. Зависть. Наши обзавидовались и устроили у себя революцию. Униженно попросили принять Россию в Украину со столицей в Киеве. Мать городов русских. Или отец, я точно не помню.
— Класс. Ты помедленнее. Я не успеваю.
— Тренируй пальцы, писатель. Программы хорошие есть.
— Это потом, ты не отвлекайся. Пока все супер.
— Сцена в конце последней серии. Зона где-то под Воркутой, там, кстати, Гюль нужно ещё подчистить кое-что. Последнее дело может….
— Ну!!! Это о чем? Ты от темы не уходи. Давай. Жги.
— Не нукай, не запрягла. Итак. Камера человек на пол ста. Параша. Возле неё только одна свободная койка. Ночь. Все спят. Те, кто покруче, у окна, терпилы и шестерки — ближе к параше.