— Да ничего особенного, — пожал плечами Лёха. — Отец запил.
— Как в школе дела? Не прогуливаешь? — кивнул я на учебники. Денис, как подсказывала память, следил за своим младшим братом, насколько хватало сил, поскольку отца жизнь сыновей не интересовала.
— Да норм, — снова пожал плечами Лёха. — Не прогуливаю. Есть хочешь?
— Потом. В больнице поел.
Я улёгся на кровать и уставился в потолок, решая, чем заняться дальше. Лёха же сел за уроки, стал чего-то читать.
— А ты будешь ещё драться? — спросил он, спустя минуту.
— А что?
— Да просто… Денег нет.
— А, это… Придумаю что-нибудь. Слушай, давай потом поболтаем. Мне надо немного в себя придти.
Лёха снова уткнулся в книгу, а я, оказавшись, наконец, в тишине, опять стал вспоминать, что произошло с Денисом после боя.
На этот раз воспоминания прояснились, и перед глазами всплыла тяжёлая физиономия Магомета Гамзатова — лысого мужика с большим носом. Он рвал и метал.
— Ты какого хрена сделал? — возмущался он. Денис сидел в раздевалке, а Мага расхаживал взад-вперёд, размахивая руками. — О чём думал вообще? Совсем мозгов нет? Я тебя просил лечь? По-человечески просил! А ты! Ты хоть понимаешь, что натворил? Ты себя подставил, меня подставил. Всех подставил! Почему не лёг?
— Не в моих правилах, — буркнул Денис. Вся радость от победы улетучилась. Парень сидел набученный, уставившись в пол. Он был недоволен и мысленно материл организатора боёв, который сейчас яростно его отчитывал.
— Какие, в жопу дери, правила?! — чуть не взвизгнул Мага. — Тут одно правило: бабки! Ты должен бабки приносить, а не грёбаные проблемы, Денис! Я тебя когда о чём просил? Один раз попросил! Трудно было? И нет же! Гордый он! Да твоя гордость на хрен никому не нужна. Тьфу — вот она чего стоит. Ты хоть понимаешь, какие у нас проблемы будут?
— Я сразу сказал, что не лягу, — злобно процедил Денис. — Я здесь не для того, чтобы перед этими уродами стелиться.
Мага злобно сплюнул:
— Короче, я твою задницу прикрывать не стану. Так и скажу, что это ты налажал. И разбирайся, как хочешь. А я больше не желаю с тобой дел иметь, и чтоб я тебя тут не видел больше, — он уже было двинулся к двери, но остановился и обернулся. — А вообще мой тебе совет: вали из города подальше. Князь шутить не станет. Ты его деньги просрал.
Кажется, я начал понимать, что случилось. Тут же картину дополнила новая волна воспоминаний. На этот раз в голове возникла сцена перед боем.
У входа на ринг стояли Денис и Магомет.
— Так, Денис, слушай сюда, это важно очень, — говорил Мага. — Сегодня особый случай. Против тебя выйдут два бойца. Это, короче, люди одного молодого князька. Он хочет серьёзные бабки поднять. Понимаешь?
— Не особо.
— И не надо. Короче, слушай сюда: сегодня ты должен лечь.
— С чего это вдруг? — возмутился Денис.
— Да погоди ты! Сложно что ли? Просто ляжешь — и всё? Сколько ты поднимал за бой? Три поднимал? Хорошо. Получишь шесть, если ляжешь. Усёк?
— Что за князь и чего он забыл в этой дыре?
— Не наше дело. Сделаешь, как сказано — и будет всем хорошо.
— Ну уж нет, — посмеялся Денис, — не дождётся. Сегодня этот князёк расстанется со своими денежками.
— Так, Денис! — нахмурился Мага. — Даже не думай, понял? Всё обговорено, всё решили. Ты должен лечь — и это не обсуждается.
— Да не собираюсь я!
— Так, слушай сюда, — Мага схватил Дениса на плечи. — Не включай барана, ясно? Без вариантов. Тебе бабки не нужны? Шесть косарей. Мало? Ладно, семь. Всё. Последнее моё слово. Всё, давай, пора. Бойцы сильные: в любом случае, у тебя мало шансов. Просто не усердствуй.
Я вспомнил чувства Денис. Он был возмущён. Когда услышал, что должен прогнуться, да ещё перед каким-то аристократом, который припёрся из своего «гадюшника» и начинает устанавливать тут свои правила, Денис разозлился не на шутку. Он ненавидел аристократов, питал к ним лютую неприязнь, как и многие здесь, а потому решил, что лучше в лепёшку разобьётся — но не унизится перед бойцами князька, добровольно отдав победу, ведь существует то, что больше любых денег. «Думаете, у вас одних честь есть? — мысленно обращался Денис ко всему дворянству, — нет, ублюдки, мы тоже не пальцем деланы, у нас тоже и честь, и достоинство. Думаете, можете, как угодно, вертеть нами? Хрен!»
«Вот ты, брат, ты и нажил неприятностей на свою голову, — подумал я. — А ведь мог бы просто лечь — и всё, и проблем нет. Да уж. Поступиться гордостью. Почувствовать себя униженным и растоптанным… В очередной раз».
Что такое унижения, Денис знал хорошо. Только от отца он вытерпел несметное количество побоев и оскорблений, прежде чем в двенадцать лет наконец-то смог дать отпор. Ну а дворяне… Так все же знали, что дворяне презирают простолюдинов, считают, что у тех нет чести и достоинства. Им судьбой дано всё: богатство, способности, власть. А те, кто живут за пределами стены, для них — даже не люди вовсе, а так, безродный скот. И вот, наконец, появилась возможность поставить на место какого-то князька, высунувшего нос из «гадюшника». Конечно, он считает себя хозяином жизни, думает, ему все кланяться должны, любую его прихоть исполнять, но Денис-то уже давно решил, что никогда не будет гнуть перед ними спину.
Откуда в нём это, я не понимал. Вроде бы, обычный парень, а мыслит такими категориями. И с одной стороны мне было близко то, о чём он думал, но с другой: будь Денис постарше, знал бы, что ничего этим путём не добьёшься, а только себе навредишь. Что, в итоге, и вышло.
Из раздевалки Денис вышел подавленный, но страха не было. Наверное, парень думал, что наваляет всем, кто решит предъявить ему претензии. Расстраивало его только то, что не сможет в боях больше участвовать.
Но когда в коридоре Денис встретил свою девушку, которая пришла вместе с ним на бой и теперь ждала у раздевалки, тяжёлые мысли улетучились. Девчонка у него была довольно миленькая: невысокая, с миниатюрной фигуркой и круглым личиком. А глаза — большие, как два блюдца, и светлые. Звали её Верой. На ней были широкие штаны и облегающая куртка, подчёркивающая талию.
— Что случилось? — спросила Вера, состроив сочувственную гримасу, когда увидела, в каком плохом настроении её парень. — Всё хорошо?
— Не обращай внимания, — махнул рукой Денис. — С Магой поцапались. Он… короче, забей. Пошли домой. Поздно уже. Понравился бой?
— Ещё бы. Ты круто дрался. Как всегда. А тот удар последний… как ты вообще так делаешь?
— Эти двое оказались слишком неповоротливыми.
Денис и Вера вышли на улицу. Подпольные бои проходили в помещении цеха на территории бывшего завода, половина которой теперь занимала продуктовая база, принадлежавшая братьям Гамзатовым, а половина сдавалась в аренду разным фирмам. Часть одноэтажного кирпичного цеха на территории Гамзатовых отводилась для подпольных боёв, пользовавшихся здесь большой популярностью.
Рядом со входом стоял чёрный седан марки «РБВЗ». Это был полноразмерный автомобиль с круглыми фарами под козырьками, хромированной решёткой радиатора, панорамным лобовым стеклом и высокими «плавниками» в задней части кузова. Массивные бампера были украшены элементами, напоминающими артиллерийские снаряды спереди и сопла ракет сзади.
— Интересно, это чья машина? — спросила Вера.
Денис догадался, кому принадлежит данный агрегат, но сказал, что не знает.
— Красивое авто, — отметила Вера.
— Ещё бы. И стоит, наверное, пятьсот кусков, не меньше. Слушай, я скоро мот свой дособеру, только цепь осталось повесить и кое-какие мелочи. Будем ездить теперь на своих колёсах.
— Уже доделал? Быстро.
— Да просто подлатал немного. Его по-хорошему перебрать и усовершенствовать. Там полмотора надо менять. И вообще, краску обновить, руль другой поставить, сёдла покрасивее, с бахромой, ещё кофры хочу.
— Да ну, зачем тебе? Лишние траты. Главное, чтоб ездил.
— Не, — протянул Денис. — Ничего ты не понимаешь. Хочу себе самодел — это же круто. Таких в районе вообще ни у кого нет.
Денис и Вера покинули территорию базы и направлялись в сторону дома. Со своей девушкой Денис встречался почти год. Познакомились во дворе, она жила совсем рядом, в шестиэтажном кирпичном доме на соседней улице. Как-то раз увидел её и сразу запал. В общем, начали гулять вместе. Денис в ней души не чаял, да и она всё время таскалась с ним, заинтересовалась боями, обо всё расспрашивала, поддерживала во всех начинаниях.
Ну или почти во всех. На хранящуюся в гараже двухколёсную развалину, которую Денис приобрёл с рук аж за четыре тысячи и на восстановление которой убил кучу времени, Вера имела свой взгляд. Она считала, что лучше за те же деньги взять мотоцикл попроще, но в хорошем состоянии. Но у Дениса был заскок: он хотел именно двухцилиндровый, и чтоб не меньше семисот кубов — таких ни у одного пацана во всей округе нет. К тому же, он мечтал сделать что-то вроде чоппера, хотя в голове его такое слово отсутствовало. Видимо, в этом мире чопперы назывались как-то иначе.
Так они шли, держась за руки, и о чём-то болтали. Почти весь разговор из памяти улетучился, осталась только общая картинка и ощущение того, как хорошо было в тот момент Денису со своей девчонкой.
Они миновали промзону и выбрались на дорогу, по левую сторону которой тянулся пустырь. Было уже поздно, шёл одиннадцатый час ночи. Машины ездили здесь очень редко в такое время, а людей и вообще не встретилось ни одного на всём пути. Денис не боялся, он давно перестал бояться ходить по ночным улицам: был уверен, что в случае чего защитит и себя, и Веру.
Он даже не обратил внимание, когда позади раздался рёв мотора. Бредущую парочку обогнал тот самый чёрный седан с плавниками, который они видели на базе.
Машина остановилась, из неё вылезли четверо. Все в костюмах и чёрных полупальто. Вперёд вышел молодой человек лет двадцати примерно, без галстука, с расстёгнутым воротником. На губах его играла лёгкая усмешка, в которой сквозило что-то недоброе.
— Ты же Денис, верно? — поинтересовался молодой человек. — Хотел потолковать с тобой.
Глава 4
Денис отступил на шаг, прикрывая собой Веру. Он прекрасно понимал, кто это такие, но страха не испытывал — только неприязнь.
— Чего надо? — спросил он.
— Просто хочу поставить тебя в известность, что ты теперь мне должен, — молодой человек говорил спокойным тоном, который даже мог показаться миролюбивым, но в словах его ощущалась угроза.
— С какой стати? — Денис смотрел исподлобья, готовый в любой момент ринуться в драку.
— Потом что ты виноват в случившемся, — объяснил молодой человек. — Из-за тебя я имел некоторые убытки, и ты мне обязан их возместить.
— Надо было знать, на кого ставить, — огрызнулся Денис.
— Дерзкий парень, — рассмеялся молодой человек. — Знаешь хоть, с кем разговариваешь?
— Плевать я хотел, дай пройти.
— Ты говоришь с князем Вениамином Куракиным, — произнёс один из спутников молодого дворянина — высокий мужчина с длинными, свисающими вниз усами, лысиной и шрамом, пересекающим бровь, — как ты смеешь дерзить, пёс паскудный? Плетей тебе надо всыпать за такие слова.
— Мы ни о чём не договаривались, и я вам ничего не должен, — ответил Денис.
Князь вздохнул:
— Ну что ты так на этих деньгах зациклился? Должен, не должен… Деньги — это приходящее, сегодня есть, завтра — нет. Жизнь — игра, как говорится. Но знаешь, что я сегодня понял? Некоторые простолюдины стали забывать своё место. В твоём поступке я увидел неуважение. И это мне не понравилось. Думается, я должен напомнить тебе твоё место. Как считаешь?
Денис стоял и с ненавистью глядел в глаза князя.
— В общем, так: ты мне должен, и ты заплатишь, — резюмировал Куракин. — Вот только я не знаю, что с тебя взять. Как же ты со мной расплатишься? У таких, как ты нет ни копейки за душой. А знаешь что? Я заберу твою девушку. Думаю, она как раз покроет мои потери.
— Только попробуй, — процедил Денис, и тут на него уставилось три пистолета, которые охранники князя извлекли как по команде.
— Мне и пробовать не надо, — рассмеялся Куракин. — Ребят, возьмите их.
Трое молодцев, держа Дениса на мушке, подошли к нему. Двое схватили его, заломили руки и повалили на землю, а третий — здоровый лысый мужик со свисающими усами — оттащил в сторону Веру. Та начала сопротивляться и кричать, но лысый зажал ей рот. Хрупкая девушка никак не могла вырваться из лап верзилы. Денис рычал и вырывался, но охранники крепко держали его руки, а один прижал юношу коленом к земле. Ствол пистолета упирался в затылок.
Князь подошёл к Вере, откинул прядь её каштановых волос, выбившуюся на лоб, а потом взял за подбородок.
— Милое личико, — заметил он. — Мне кажется, за тебя хорошо заплатят. Давай, Боря, попробуй её, глянем, что она из себя представляет. Потом — остальные можете. А ты, — он обратился к девушке, — будешь сопротивляться или кричать — твоего парня грохнут. Поняла? Ты же не хочешь, чтобы он подох?
Дальнейшие воспоминания мне показались настоящим адом. Я переживал их так, словно те события происходили со мной. Я чувствовал всю боль и злобу, распирающие Дениса изнутри. Я видел заплаканное лицо веры, когда её насиловал тот лысый охранник. Из глаз девушки лились слёзы, но она молчала, стиснув зубы, потому что на её парня наставили пистолеты. Лысый лапал её, как хотел, и делал своё дело, а молодой князь наблюдал за процессом с прежней ехидной усмешкой на устах.
Он подошёл к Денису.
— Что, сучёнок, — сказал Куракин, — слишком много возомнил из себя, да? Не нравится, когда тебе твоё место указывают? — он присел на корточки. — Видишь, как получается? Я могу просто придти и поиметь тебя, твою девку, всю твою семейку поганую, если захочу. Я могу всё у тебя отнять. А ты можешь только лежать тут и скулить, как побитая сучка. Героем себя возомнил? Раз на ринге такой крутой, думаешь, можно без уважения относиться к тем, кто выше тебя?
— С того света достану, гнида, — процедил Денис.
Молодой князь рассмеялся:
— Это вряд ли. Но можешь тешить себя надеждами, можешь даже попробовать, — он схватил парня за волосы и, приподняв его голову над землёй, заглянул в глаза. — Вот только будешь рыпаться — я ещё раз приду. И тогда сегодняшний вечер тебе покажется не самым худшим в твоей жизни, — он приблизил своё лицо к лицу Дениса и сказал тихо. — Я могу всю твою жизнь превратить в ад. Но пока, пожалуй, пощажу. Можешь не благодарить.
Он поднялся.
— Что, Боря, закончил? Ладно, остальные — потом. Поехали домой, холодно сегодня, — Вениамин Куракин достал носовой платок, вытер руки, словно дотронулся до чего-то грязного.
Денис лежал на асфальте и смотрел, как князь и трое телохранителей идут к машине. Борис волок за волосы Веру, над которой только что надругался.
Сказать, что Дениса переполняла ярость — ничего не сказать. Он был готов грызть землю — так его раздирали ненависть и боль. Парень вскочил, ринулся к князю.
На пути были двое охранников. Они обернулись. Один вытащил пистолет (который уже убрал), но выстрелить не успел. Денис ударом предплечья отбил руку со стволом и костяшками пальцев треснул мужчине в кадык. Охранник схватился за горло и захрипел. Второй тоже достал оружие. Денис зафиксировал его запястье. Удар локтем в плечо — в руке охранника что-то хрустнуло, и тот заорал от боли.
Куракин был следующим. Он обернулся. Денис метнулся к нему, и в тот же миг его отбросило назад, как от удара невидимого кулака. Денис оказался на асфальте, а князь смотрел на него с упрёком, словно говоря: «Ну зачем же ты сопротивляешься? Какой в этом смысл?». В руках дворянина блеснул небольшой пистолет. Вспышка. Воспоминание оборвалось.
Я поднялся и сел на кровать, я был в шоке от того, что открыли мне чертоги памяти моего нового тела. Я чувствовал гнев. Я хотел забыть увиденное, но не мог. Лица вонзились в память: ухмыляющаяся физиономия князя Куракина, заплаканное лицо Веры, каменная морда лысого телохранителя. Их невозможно было вытравить из головы. Теперь-то я знал, кому и за что надо отомстить.