Лесорубу, как пауки продолжали путать голема в верёвках и пытаться обездвижить его. Но получалось не очень. Однако гигант и не мог встать, чтобы сразиться в полную силу. Вскоре прибыла подмога — другие лесорубы, на двух телегах с двумя лошадьми. Животные, увидев трупы, кровь и огромного каменного монстра начали ржать и вставать на дыбы. Извозчики быстро развернули их спиной к битве, вместе с телегами.
Лок бегал между людьми и что-то говорил, должно быть у него созрел план.
— А какого лешего, печати его усилили? — спросил Оскард, определённо не подумав.
— А с хрена ли мне знать-то? — вопрос на вопрос ответил я и легонько пнул его по ботинку.
— Да, это я так, разговариваю сам с собой… — отмахнулся он и продолжил пялиться в окно. Намёк понял, уже хорошо.
— Суд начнётся, господа, по окончании чрезвычайной ситуации, — объявил судья, стоя у окна. Он продолжал грызть яблоко, как ни в чём не бывало, и пытаться всё хорошенько рассмотреть.
Но, более нежных и впечатлительных характером особ, намерено отвели подальше от окон. Ни к чему дамам и пожилым наблюдать за кровопролитием. Признаться честно, я совсем не хотел, чтобы люди умирали, как, думаю, и все здесь собравшиеся. Но имелась у меня и своя цель. Я старательно наблюдал за големом и представлял, чтобы он смог, если бы подчинился мне и взялся за работу. Валил бы деревья на раз, носил центнеры золотоносной породы, заменил лошадь в тележной упряжке … А ещё больше я хотел и надеялся, что объявится геомаг и утихомирит своё создание. Но тот не появлялся слишком долго, надежды повстречаться с ним растаяли.
Верёвки привязали к двум телегам, затем к связанным ногам голема. Кажется, Лок приказал тащить гиганта прочь из города. Да, это и случилось. Кучера били лошадей хлыстами, что есть силы. Животные тащили гиганта по брусчатке. Камки скрипели и грохотали, местами струились искры. Голем старался ухватиться за верёвки, но тогда его настигали сразу несколько лесорубов и били молотами по плечам, кто-то попадал и по голове. Звон стоял на всю площадь. Но крепкий гигант, будь он не ладен, разрушался не очень быстро.
Лок тоже бежал за големом и не упускал возможности хорошенько того треснуть. Вскоре гигант понял, что если будет хвататься за верёвки, то мужики с молотами быстро сделают своё дело и прикончат его. Вместо этого голем стал защищаться. Однако, из-за того, что его тащили лошади защищаться, эффективно не получалось. Гигант пропускал всё больше ударов, некоторые мужики долбили по рукам. Куски камня летели в стороны, монстр начал поддаваться.
Лок, при всём моём отношение, придумал, как победить голема. Надеюсь, что верёвки не порвутся и не сотрутся, а монстр очень скоро будет грудой камней. Вскоре лошади скрылись с площади, вместе с ними, и разъярённый монстр, и толпа лесорубов. Люди начали выходить на улицу и помогать раненым. Как оказалось, несколько лесорубов ещё были живы. Некоторые, я бы сказал глупцы, додумались побежать за големом, видно им очень хотелось посмотреть, как его разнесут в пыль и гальку. Осуждать их интерес сложно, а вот обвинить в излишнем риске запросто. Кто знает, что может выкинуть агрессивный каменный гигант?
— Оскард, ты же не хочешь пойти за ними?
— Хочу! И очень хочу, но суд. Нельзя нам уходить. Кстати, это мужик, что хотел спасти девчонку случайно не…
— Да, друг, это был обвиняемый, — ответил я.
А сам подумал, что, наверное, не бывает плохих и хороших людей. Не бывает белого и чёрного, всё в мире серое. Словно мои бесплотные паттерны, которые по идеи могут изменить цвет в любую секунду. Разве мог я знать, что тот толстяк станет рисковать собственной жизнь ради девчонки. А может это была его дочь? Боже… Не знаю. В любом случае я простил толстяка за всю его глупость и ненависть к магам, кто знает, что довелось ему пережить?..
— Уважаемый судья, сторона предположительно виновных погибла, — высказался Оскард.
— Хорошо, то есть ужасно… Вы видели смерть Рекуба Клёнча? Полного мужчины с беспорядком на голове? Я правильно вас понимаю, молодой человек?
— Всё верно, уважаемый судья, — кивнул друг.
— Так, значит… Дело пройдёт в ускоренном режиме. Занимайте, пожалуйста, места, — произнёс судья, сел за стол и долбанул зачем-то по нему молотком.
— Традиция, — шепнул мне на ухо Оскард.
Удар деревянного молоточка ознаменовал начало суда.
Глава 5
— Скоро начинаем, — устало произнёс судья и бухнулся на стул.
Присяжные — все до одного кивнули и расселись по местам. Как мне объяснил Оскард, произошедшее на площади не имело законной силы отменить или перенести заседание в зале суда. Это, конечно, сильно меня удивило, но нам и лучше — сэкономим время.
Судья читал, как я разглядел, наше заявление и ещё какой-то толстенный справочник. Он объявил, что перечитает ещё раз дело и мы приступим к рассмотрению. Дал нам и присяжным около десяти минут на подготовку. Хотя все прекрасно понимали, что к суду давно готовы. Но некоторые до сих пор не могли отойти от шока, им-то и требовалось время, чтобы упокоить нервы. Один из стариков, который притащил с собой какие-то пирожки с начинкой из успокаивающих трав раздал их особенно впечатлительным. Запахло, прямо как на лугу. Вскоре все стали приходить в норму, судья дочитал заявление, открыл справочник. Пробежался глазами и заговорил.
— Заседание объявляется начатым. Все готовы, возражений нет?
В ответ на вопрос судьи не прозвучало и звука. Молчание, по правилам заседания, всегда оценивается, как согласие. Видно, это придумали специально, чтобы не создавать лишний шум и не вынуждать людей слишком часто открывать рты. Лишние разговоры в суде точно пользы не принесут, тут не поспоришь.
— На ответную речь вызывается сторона потерпевших-обвинителей, — полумёртвым тоном проговорил судья.
Да уж, яблоко своё он грыз раз в десять активнее. Сколько же он дел вёл раньше, что профессия стала настолько невыносимой? Очевидно — много. Оскард, ещё до начала заседания сказал, что с судьёй нам повезло, но я в этом сомневался. Хотя оптимизм друга не мог не радовать.
— Кто идёт-то? — спросил я шёпотом друга.
— Иди ты, а я буду защитником. Помни, о чем мы говорили, — ответил он.
— Молодые люди, быстрее можно? — бурчал судья и стукал пальцами по столу.
— Иду, — поднявшись со скамьи я направился к трибуне, что стояло около стола судьи.
Встал за ней, осмотрелся по сторонам. Кругом хмурые лица, не самых молодых людей. Но никто не смотрел на меня с презрением, все словно относились с уважение или скорее пониманием. Лишь судья изредка поглядывал на меня, словно я какой-то нашкодивший ребёнок.
И тут я понял — Оскард, блин, забыл уточнить могли ли присяжные ознакомиться с делом до начала суда или они только приходят послушать. Спрашивать это сейчас неподходящий момент. Вот и первый прокол! Придётся рассказать всю историю, начиная с той стычки на рынке. Если они про неё знают, а я это скрою, то будет только хуже. Помню, что Оскард говорил про магию и прочее, но что поделаешь? Тем более судья точно обо всё в курсе.
Буду действовать по изначальному плану. Рассказывать только правду, тем более она на моей стороне. Пока все готовились к моему выступлению я стоял и помалкивал. Оскард показывал мне палец у губ и изображал руками крест. Затем он взглядом указал на судью, очевидно, что без его слова тут ничего не происходит. Спустя несколько секунд заговорил и он.
— Крис Рокбарт, вы…
— Рокрафт, — поправил я его.
Нахмурив брови, судья хорошенько зарядил молоточком по столу. Оскард, закатив глаза под лоб, с не меньшей силой хлопнул себя по лбу. Зараза! Перебить судью, чем я только думал?
— Я могу продолжить? — поглаживая молоток, с презрительным тоном спросил он.
— Извините, уважаемый судья, больше не повторится.
— Хорошо, Рокбарт. Суд готов выслушать вашу историю. Я ознакомился с делом, присяжные — нет. Поэтому рассказывайте всё в мельчайших подробностях, только правду. Ничего кроме правды.
Судья смолк и кивнул мне. Вот он самый ответственный момент, я должен рассказать всё без сучка без задоринки. На мою историю ушло минут десять двадцать, точно не знаю. Сложно отследить ход времени, когда в разуме бурлят воспоминания, которые нужно структурировать в максимально понятный пересказ, без лишних эмоций.
— Вы закончили? Будут дополнения?
— Нет, я закончил.
— Теперь я задам вопросы, после их могут задать присяжные. Отвечайте только честно, ничего кроме правды.
Я молча кивнул, уже побаивался сказать лишнее словечко. С судьёй-то может нам и повезло, вот только больно он дотошный к мелким деталям. Муха на плече мне сядет, а я стряхнуть её не смогу. Ну мало ли, какой-нибудь тайный судейский жест получится.
— Какова причина того, что ныне покойный Рекуб Клёнч схватил вас за руку? — спросил судья.
— Он подумал, что я украл книгу, но…
— Вы крали книгу? — судья перебил меня, словно это в порядке вещей. А я-то думал, что правила вежливости работают для всех.
— Нет, — ответил я без лишних уточнений.
— Купили?
— Да.
— Но вы утверждали, что жили в заброшенном доме, не имея постоянной работы.
— Верно.
— Может тогда вы украли деньги?
— Деньги я никогда не крал.
— А что крали?
Поняв куда зашёл «разговор», Оскард покраснел и схватился за голову. Он смотрел на меня взглядом, каким обычно одаривают людей, несущих несусветную чепуху.
— Ничего не крал, — мне пришлось соврать. Я раньше крал еду, но не деньги.
— Может крали ваши големы? Вы ведь геомаг? Я правильно понимаю?
Сразу три вопроса, он меня запутать хочет или что?
— Големы не воришки. Я действительно геомаг.
— У меня последний вопрос, — еле-еле проговаривая слова, ворчал судья, — деньги, которые позволили вам купить книгу — откуда они?
— Я работ грузчиком, помощником разных ремесленников, даже коров пас. Это были мои накопления.
— Уважаемые присяжные, вы можете задавать вопросы, — объявил судья.
— Крис, шо за книгу ты купили? — спросил мужчина справа.
— Про золотодобычу, — ответил я, рассматривая Оскарда, который пыхтел, но при этом слегка улыбался.
— Ты когда-нибудь использовали големов или свою магию в преступных деяниях? — спросила худощавая женщина в платье.
— Никогда, клянусь, — это чистая правда. Еду я воровал, да. Но без помощи магии.
— Так… почему, по твоему мнению, Рекуб решил, будто бы книга украдена, — спросил другой присяжный.
— Я нёс её под одеждой: боялся помять и замарать. Других причин не вижу, с виновным не был знаком.
— Предположительно виновным — уточнил судья. — Уважаемы присяжные, вопросов больше нет?
В ответ тишина. Кажется, моё первое публичное выступление закончилось. Интересно, я хорошо держался? Надо будет спросить у друга.
— Уважаемый, садитесь, — скомандовал судья.
Я кивнул дошёл до скамейки и сел на место.
— Крис, хорошо держался, красава, — подбодрил меня Оскард.
При всём его актёрском таланте, я всё равно заметил, что он слегка лукавил. Пусть, поддержка иногда важнее правды. Настоящий друг всегда поддержит. Суд же ещё не закончился, отчитать меня можно и потом. Чёрт, да я сам этого попрошу.
— Тишина, молодые люди! — гаркнул судья, — сейчас должна выступить сторона предположительно виновных. Но Рекуб Клёч скоропостижно…
— Был раздавлен огромной каменной монстрятиной, — обречённо прошептал один из стариков, выглядел он прилично, я бы сказал, изыскано и богато.
Интересно, как на этот шёпот, который услышали все, среагирует судья.
— Верно, уважаемый Анзо, очень верно… Так вот… Выступление предположительно виновной стороны суд вынужденно пропустит. Перейдём сразу к доказательствам и очевидцам. В документах указано, что свидетелей поджога нет. Верно?
— Да! — громко и чётко ответил Оскард.
— Из доказательств у вас имеются кастет и отпечаток ботинка в гипсовой форме?
— Да.
— И как вы, молодые, люди собрались доказать этими предметами вину противоборствующей стороны?
— Потерпевший, мой друг Крис, никогда не дрался, как и его отец, который был простым крестьянином. Кастета в доме быть не могло, — он достал его из кармана и показал всем, — Крис, ну-ка примерь-ка.
Я надел его на руку.
— Да, великоват, — констатировал судья. Но это не значит, что он принадлежал покойному Рекубу.
— Ещё как значит, уважаемый судья, Рекуб же отсидел в темницы. Он лично у меня спрашивал про молодого геомага, то бишь моего друга. В документах же об этом подробно расписано… Мотив преступления — это месть. Я думаю, дело было так…
Оскард очень кратно, но со всеми деталями рассказал, как, по его мнению, всё и произошло. Он утверждал, что Рекуб пошёл мне мстить, взял для этого кастет. Но меня, к великому счастью, дома не оказалось. Именно поэтому Рекуб и устроил пожар.
Пока Оскард вещал, кстати очень профессионально, я следил за реакцией присяжных, все они внимательно слушали и, вроде бы, никто спорить не стал. Должно быть всем мотивация преступления показалась достаточно убедительной. Иногда я поглядывал за судьёй, но его мнение меня волновало меньше. Также позади нас сидели несколько зрителей, женщины и мужчина. На них вообще не обращали внимания, они попали в здание суда, когда началась битва. Видно, хотели укрыться и переждать, а по правилам суда их нельзя было выпускать до завершения дела. Вот они и остались. Сидели позади, злобно смотрели на двух стражников у двери и иногда тихо перешёптывались.
— Предположительный мотив суду ясен. Но доказательства остаются под большим вопрос. Если вы сами подбросили кастет? Где взят слепок следа невозможно установить, а как докажете, что он принадлежит обвиняемому?
— Э… мы рассчитывали, что предположительно обвиняемый явится на суд. Его рука бы подошла к кастету, а протектор на ботинке к отпечатку. Но… уважаемый судья, доказательства не состоялись только ввиду непреодолимой силы, от нас никак не зависящей.
— Да помер Рекуб Клёнч, помер… это мы знает, — вмешался единственный человек, к которому судья относился с уважением.
— То есть, вы признаёте, что ваши доказательства не имеют силы, — спросил судья моего друга.
— Нет, мы отказываемся это признавать, — ответил тот, теребя рыжие волосы.
— Вы непоследовательны в своих словах, молодой человек. Ежели нет способа достоверно подтвердить предоставленные доказательства, то они не могут иметь силы в этом деле.
— Вообще-то есть… — растерянно ответил Оскард, — можно стащить ботинок с мертвеца и подставить к отпечатку. Да… и… на руку можно кастет померить… Правда же, да?..
— Это кощунство! — заверещала пожилая дама.
— Вы никак сбрендили! Аморально! — поддержала её другая присяжная.
— А кто это сделает? — ухмыльнувшись, спросил старик.
— Хороший вопрос, уважаемый Анзо. Правила суда не запрещают использовать такой «нестандартный» способ. Вы, молодые люди, готовы на это пойти?
— Да, — бросил Оскард.
— Ну и кто принесёт ботинок? — спросил с укором судья, — а руку? Весь состав суда не может покинуть помещение, даю разрешения выйти только одному лицу. Решайте.
— Твою мать, вот влипли, — шепнул мне Оскард.
— Что-то делать-то? Я не пойду, — мне точно не хотелось идти рыться в кровавом месиве.
За несколько секунд мы огляделись по сторонам. Встретили лишь недобрые взгляды всех присяжных, особенно женщин. Они прямо сверлили нас глазами, молча осуждая принятое решение. Судья равнодушно ждал, когда мы, наконец, решимся. Стража и зрители в конце помещение тоже как-то с недоверием на нас поглядывали. Лишь старик Анзо сидел с ехидной улыбкой, наверное, ему было очень интересно, какое развитие получит, мягко сказать, неоднозначная ситуация.
— Эй, я бы мог это сделать, — заговорил стражник, выглядевший жёстче и крепче товарища, настоящий здоровяк. Увидев, что судья не возражает, он продолжил, — за оплату само собой. Деньги вперёд!
Ух и обрушились же на него гневные взгляды. Будь я на его месте, наверное, бы от стыда сгорел. А стражник стоит, хоть бы хнык. Радует, что ему плевать на чужие мнения, значит не подведёт и сделает требуемое. Вопрос только в оплате этой услуги.