*****
Новый долгий скучный день без Евы…
Шведов понял, что недоволен расследованием, которое провел начальник отдела безопасности. Уже третий раз он дал задание Андрею, и снова результаты его не удовлетворили. С присущим ему упорством он долбил и долбил эту стену. Предоставленная информация никак не сочеталась с тем образом жизни, который сейчас вела Ева. Этот факт сильно напрягал.
В прошлую пятницу Шведова ослепила ярость. Он взбесился из-за того, что его обвели вокруг пальца, использовали. Но теперь Шведов начал думать, что, возможно, он ошибся. Он ведь успел плотно пообщаться с Евой и составил представление о ее личности и характере. Нет, она вовсе не похожа на обманщицу, и совсем она не алчная.
Милая, нежная… Но умеет огрызаться и отстаивать свое мнение. Упорная, стойкая… Красивая! Очень.
Шведов уже готов был завыть волком. Что-то рвало его нутро, вытягивало жилы, кромсало ножом… Он понял, что его ломает, как наркомана. Ему ужасно не хватало Евы, он привык постоянно иметь доступ к ее прекрасному телу и брать ее в любой момент, как только ему этого захочется. Если честно, хотелось всегда. И только ее — эту хрупкую, нежную блондиночку.
Их последний секс был умопомрачительным. Впрочем, как и все предыдущие эпизоды. В ту пятницу Ева сидела утром на кухонном столе, куда он сам ее усадил. Задрав футболку, он целовал упругую круглую грудь, щекотал языком напряженные соски и розовые ареолы, чувствовал как вздрагивает ее гибкая тонкая спина у него под ладонями.
Затем Ева откинулась назад и легла на широкий стол. При этом ловко вписалась между френч-прессом и сахарницей, ничего не задела. Он поднял ее ноги и поставил пятки на край стола, и уже сходил с ума от того, что сейчас снова почувствует вкус своей крошки — а на вкус она умопомрачительна, башню срывает в одно мгновение…
Но он не позволил себе сорваться, ему хотелось полностью контролировать ситуацию и доставить Еве удовольствие. Довести ее до крайней точки… Когда она лежала на кухонном столе, ему было очень удобно ласкать ее языком и одновременно исследовать самые укромные и обжигающие уголки ее естества, которое плотно сжималось вокруг его настойчивых пальцев.
Он продолжал играть с ней, заставляя вздрагивать и стонать, и тянул сладкую пытку до той минуты, пока Ева не забилась в исступлении. Ее крики удовольствия были лучше самой прекрасной музыки, уже только от этого можно было кончить.
— Милая моя, — прошептал Макс, когда девушка расслабилась и замерла перед ним. Такая красивая, разгоряченная, она все еще прислушивалась к отголоскам только что испытанного наслаждения.
Задранная футболка сбилась комком почти на Евиной шее. Макс наклонился и уткнулся лицом в горячий живот, осыпал его поцелуями, потом приподнял обмякшую Еву за плечи и прижал к себе. Глаза у нее все еще были пьяные…
Ева обвила его шею руками, а он, сунув ладони под ее ягодицы, заставил соскользнуть со стола прямо на его член — буквально надел ее на себя и тут же запрокинул голову и едва не зарычал от удовольствия.
Евины ноги обхватывали его талию, девушка была совсем легкой, поэтому ему не доставляло никакого труда держать ее на весу, помогая ритмично двигаться вверх-вниз. Каждое движение на шаг приближало его к вратам рая, и наконец это произошло… Макс взорвался, он улетел в открытый космос, перед глазами запылали звезды, мириады галактик в одно мгновение закрутились вокруг него в диком танце…
Каждый раз, испытывая оргазм с Евой, он думал, что это как откровение, как новое рождение — настолько яркими были ощущения.
У него в руках было настоящее сокровище… И он, дебил, все прое**л!
Как он обидел Еву…
Такое не прощают.
*****
Наконец, созрело решение, и Макс отправился к другу.
По дороге в бизнес-центр, где располагался офис Егора Буланского, он завернул в супермаркет и купил бутылку элитного коньяка, банку соленых огурцов, корзинку клубники и хумус.
Тетенька на кассе отсканировала набор с некоторым удивлением…
— Коньяк тебе, остальное для Полины, — сказал Шведов другу, устраиваясь в кожаном кресле в его кабинете.
— Спасибо, чувак, — сказал Буланский, одобрительно рассматривая коньяк. — Только наши вкусы уже изменились. Последние пять дней Поле постоянно хочется персиков и скумбрии горячего копчения. Только так, не иначе.
— Обалдеть. — Шведов задумался. — Это всегда так с беременными?
— Да фиг его знает. У меня это первая беременная!
— Так у твоего брательника трое детей. Племяшка заводная, совсем мелюзга, ты с ней постоянно возишься. Анжела.
— Моя любимица, — расплылся в улыбке Егор. — Классная козявочка.
— Ну вот. Неужели не помнишь, как невестка недавно была беременной?
— Да, помню, Андрюха тоже носился кабанчиком, желания удовлетворял. Но я не вникал, меня это не касалось. А теперь — извольте в два часа ночи обеспечить персиками и скумбрией горячего копчения. Вынь да положь! В два. Часа. Ночи.
— Справляешься?
— Куда деваться! А у тебя почему опять рожа недовольная? Что стряслось, Макс?
— С девушкой поссорился. Обидел ее, — тяжело вздохнул Шведов.
— Эх, что ж ты так… А что у вас произошло?
— Да я по ходу реальный придурок.
— Знаешь, как-то я совсем этого не замечал!
— Спасибо, друг! Но на этот раз я капитально накосячил. Вот скажи мне… Вы с Полиной из разных социальных слоев. Она простая девчонка, а ты золотая молодежь, наследник.
— И? — напрягся Егор.
— И все у вас чудесно.
— Да.
— А если наоборот? Я — необразованное быдло, а Ева — девушка из высшего общества. Училась в колледжах европейских, в Сорбонне… Знает языки, разбирается в художественных течениях, в метахренизмах всяких…
— Мета… что?
— Метахренизм, течение такое современное.
— Эм… Не знаю.
— Вот видишь! Даже ты не знаешь. А мне уж куда, с моим-то свиным рылом?
— Хорошее у тебя рыло, совсем не свиное, симпатичное! А в этом костюме ты вообще звезда. Зачем ты на себя наговариваешь, чувак?
— Не отвлекайся, Егор! В общем, есть ли у меня шанс, а?
— Безусловно.
— Думаешь?
— Однозначно. Любая девушка не устоит перед хорошим сексом и заботой. Вот она, волшебная формула, учись, сын мой: хорошо трахай и решай все ее проблемы, вплоть до самых мелких. И девочка твоя навечно. Проверено на себе.
— Ну, трахать, это пожалуйста, — оживился Шведов. — И проблемы решать — тоже. Но… У меня же была Светка. И что?
— Про Светку даже не вспоминай. Тебе пи***ц как не повезло, ты нарвался на с*ку, а от этого никто не застрахован. К тому же, когда это было! Сто лет назад. Сейчас ты гораздо опытнее и разбираешься, ху из ху.
— Да вот, видимо, не очень, — вздохнул Шведов. — Так и не научился я в женщинах разбираться… Светку считал ангелом, а она была прожженной стервой. И наоборот. Ангела не разглядел…
— Это хреново.
— Слушай, еще вопрос. Я поручил своему безопаснику пробить информацию о семье Никитских. Но этот олень ни х** не сделал. Сможешь помочь, Егор?
— Предварительно надо вникнуть.
— Вот, смотри, что мой тунеядец нарыл, — Шведов шлепнул на стол тонкий файл. — Фигня какая-то. Не верю. Ты же недавно расследовал крупную подставу в вашем холдинге?
— Да, было дело.
— Справился?
— Угу. — Егор полистал файл. — Хорошо, напрягу людишек, пусть поработают.
— Спасибо. Дай пять!
— Не благодари заранее.
…Макс ехал в свой офис, смотрел на капли дождя на лобовом стекле автомобиля и размышлял о том, что, наверное, все зря. Чего уж теперь суетиться… Он ужасно оскорбил Еву, унизил ее…
В принципе, он вел себя по-хамски с самого начала их странных отношений. Только тем и занимался, урод, что обижал бедняжку!
Проклятые деньги, из-за них все испорчено. Ведь все могло бы сложиться иначе — нормально, по-человечески…
Макс вспомнил их первую встречу: они с Евой поругались на улице, она сделала ему замечание. После этой стычки вполне можно было бы помириться. Он извинился бы перед хорошенькой куколкой, которая сразу произвела на него впечатление, зацепила чем-то, взволновала. Он попросил бы прощения и назначил свидание.
Вполне себе романтическое знакомство! Как в фильмах!
Но тут возникла долговая расписка…
Глава 19
Осень началась с солнечных деньков, но затем погода опять испортилась.
С утра моросило. Ева крутилась перед зеркалом, собираясь отправиться на работу. Сегодня выбрала синюю юбку-карандаш и шелковую черную блузку с пышными бантом. Эффектные и жутко дорогие брендовые вещи, купленные в Париже, в Galeries Lafayette. Но… три года назад. Мишель презрительно сморщила бы носик — да как ты можешь носить вещи из старых коллекций! Когда-то Ева и сама не надела бы платье предыдущего сезона. А сейчас это все кажется сущей ерундой.
Каждый раз, когда Ева надевала очередной наряд, думала — а как бы сейчас посмотрел на нее Шведов? Натягивая чулки или колготки, тоже вспоминала о нем.
И сразу обдавало жаром… Не только из-за злости или обиды.
Они не виделись почти две недели, пора бы выкинуть Макса из головы. Но все никак не получается…
*****
В своем кабинете Ева обнаружила Ярослава Дмитриевича и тихонько вздохнула. Владелец галереи относился к тому типу руководителей, которые не умеют делегировать полномочия. Он был слишком энергичен.
Когда Ева устраивалась на работу, Ярослав клялся, что всецело доверяет ее опыту и не будет вмешиваться в дела. А что получилось? Хозяин тусовался в галерее чуть ли не ежедневно, хотя мог бы заниматься другим бизнесом, у него хватало забот. Нет же, он приезжал к Еве, давал ценные указания, лез с советами.
Но выбора не оставалось. Ева прекрасно понимала, что с образованием искусствоведа высокооплачиваемой работы ей не найти, поэтому надо ценить то, что имеет.
Владелец галереи оккупировал Евино рабочее место. Кто-то из сотрудниц уже заботливо поставил перед Ярославом чашку кофе, но босс к ней не притронулся. Ах, ну да, мы же растворимый кофе не пьем!
Мужчина возился с запонкой.
— Помогите, а? Что-то я никак, — попросил он, протягивая руку через стол.
Ева застегнула запонку, скользнула взглядом по импозантному пиджаку Ярослава. В расстегнутом воротнике рубашки красовался шейный платок из бордового шелка, аксессуар был завязан с элегантной небрежностью.
— Спасибо, — поблагодарил шеф. — Ева Константиновна, мне звонил Павел Николаевич.
— О, нет! — выдохнула девушка.
— Да, именно. Господин Богданов признался, что в тот раз был излишне эмоционален и даже резок.
— Надо же…
— Вот. А теперь он хочет принести вам свои извинения.
— Опомнился! Полмесяца прошло… нет, даже больше! Спасибо, не надо мне его извинений. Обойдусь как-нибудь.
Воспоминание о сцене в кофейне неприятно кольнуло: Богданов к ней приставал, она даже вновь ощутила прикосновение его влажной пухлой руки, а потом — тепло прижатого к ее ноге бедра. Ева подумала о вечно мокрых губах Богданова, и ее передернуло.
Фу!
Но потом в кофейню влетел Шведов, обматерил Павла и прогнал его. Послал на три буквы, обозвал губастым оленем и жирдяем. М-да… Манеры Шведова далеки от совершенства, однако это действует. Богданова тогда как ветром сдуло…
— Павел Николаевич мечтает возобновить сотрудничество, — «обрадовал» хозяин галереи.
— Совершенно зря! Мы продали его картины. Он слишком долго думал.
— Что ж, верно. Картины уплыли к господину Шведову. Кстати, как он поживает?
— Откуда мне знать, как он поживает!
Евин ответ прозвучал чересчур громко и страстно, и Ярослав Дмитриевич удивленно приподнял бровь.
— Извините, — опомнилась Ева. — Я не контактирую с господином Шведовым.
— У вас все в порядке? — Босс ощупал блондинку внимательным взглядом.
— Да, все хорошо.
— Точно? Вероятно, какие-то проблемы? Как ваша сестренка поживает? Как учится? Все в порядке?
— Да, все нормально, спасибо, что поинтересовались, — вежливо ответила Ева и мысленно сделала себе замечание: надо контролировать эмоции. Вот, рявкнула в ответ боссу и сразу спровоцировала поток вопросов и подозрений.
— Так вот… Насчет Шведова… Зря вы, Ева Константиновна, пренебрегаете таким клиентом. Возможно, в будущем этот милейший молодой человек захочет еще что-нибудь у нас купить.
— А почему вы решили, что он милейший? — удивилась Ева.
— А разве нет? Вам так не показалось?
— Хм…
Знал бы он правду! Самой Еве досталось от «милейшего молодого человека» гораздо больше, чем тому же Богданову, посланному в лес и названному жирдяем. Сколько раз Максим успел ей нагрубить, пока они были вместе! Не сосчитать.
— Я расспросил знакомых, посмотрел фото в интернете. Юноша очень круто приподнялся, продвигает собственную торговую марку. У него денег куры не клюют. А теперь Шведов, очевидно, озаботился собственным имиджем, хочет примкнуть к высшему свету.
«Господи, да он об этом даже и не думает!» — мысленно воскликнула Ева.
— Иначе зачем ему картины? — размышлял вслух Ярослав. — Не глядя целый лимон отстегнул! Чудо-клиент. В общем, Ева Константиновна, я настойчиво рекомендую вам задружиться с этим парнем.
Блондинка одарила начальника протестующим взглядом, но ничего не сказала.
— А сейчас звоните Богданову и договаривайтесь о встрече! Он уже ждет.
— Ярослав Дмитриевич, поверьте, он ничего у нас не купит. Неужели вы еще на что-то надеетесь?
— Купит. Он дозрел. Я в этом полностью уверен. Вы сможете подобрать ему что-то взамен проданных картин.
*****
Не успела Ева распрощаться с владельцем, как ей перезвонил Павел Николаевич. Она-то надеялась, что больше никогда с ним не встретится. Но, увы, придется.
Богданов рассыпался в извинениях. Он словно напрочь забыл о неприятной стычке в кофейне, когда его оскорблял Шведов.
— Вы тоже меня извините, — холодно произнесла в трубку Ева. — Тот молодой мужчина, который вас атаковал, вовсе не является моим другом. Я не имею на него влияния и не отвечаю за его действия.
— И слава богу, что не является! — радостно воскликнул Богданов. — Но вы не волнуйтесь, я уже это понял. Поначалу, конечно, вспылил, но потом поразмыслил и пришел к заключению, что этот негодяй не может иметь к вам никакого отношения. Вы очень тонкая, возвышенная барышня. А он просто хам и наглец! У вас ничего общего.
Слушать, как противный толстяк обзывает Шведова, было неприятно.
— Я сказала ему, что подобное поведение недопустимо, — процедила Ева.
— Забудем об этом неприятном инциденте, хорошо? Евочка, спасайте! Ремонт закончен, в коттедже красота неземная, но акценты не расставлены. Супруга меня ругает. У нас намечается грандиозный прием, но как приглашать гостей — стены-то голые!
Ах, ну конечно, что же будут обсуждать гости, потягивая элитное тосканское вино урожая тринадцатого года! Возможно, они с удовольствием обсудили бы недавно просмотренную порнушку, но гораздо круче с видом эксперта рассуждать о переливах света на живописном полотне.
— Ваши картины проданы, — сухо заметила Ева.
— Подберите для меня что-то новое, умоляю! Сейчас скину фото нашего ремонта, чтобы сориентировать вас по цветовой гамме. Я готов купить все, что угодно. Знаю, вы плохого не посоветуете.
Напор клиента удивил Еву. Неужели на этот раз он действительно не будет тянуть волынку, а сразу что-то купит?
Она посмотрела присланные фото и прикинула, какие картины отлично вписались бы в интерьер загородного особняка. Сделав несколько снимков, она загрузила их в специальное приложение, позволяющее визуализировать картины в интерьере. Готовые изображения отправила Павлу Николаевичу.
— Получили? Ну, как вам?
— Великолепно! — с энтузиазмом воскликнул Богданов. — Знаете что, дорогая Евочка Константиновна? Супруга с дочерью как раз дома, а я тоже скоро подъеду. Давайте вы привезете картины для примерки, и мы все вместе их посмотрим?
— Опять двадцать пять! — неслышно возмутилась Ева. — Павел Николаевич! Вы снова начинаете, да?
— Нет-нет-нет! — заволновался толстяк. — Поверьте, на этот раз нет времени тянуть резину. Привозите картины, мы их прикинем, и если жене понравится, я сразу же их оплачу. Переведу вам всю сумму.