— Макс, нам не туда! — Колян попытался мне помешать. — Подвал в дальней комнате!
Но я отмахнулся и, не обращая внимания на друга, подошёл к женщине. Она была красива, я бы даже сказал, потрясающе красива. Видимо, это и была та самая жена хозяина, о которой говорил Колян. Ни отёкшее от слёз лицо без какой-либо косметики, ни взлохмаченные волосы не могли скрыть удивительную естественную красоту этой молодой женщины.
Я с ужасом смотрел на окровавленные бинты, намотанные вокруг головы красавицы. В районе её левого уха повязка была полностью красной, и мне не надо было гадать, почему.
— Колян! — заорал я изо всех сил. — Какого хера? Ты что вытворяешь, придурок? Совсем крышей поехал? Это же человек! Молодая девушка! Что она тебе сделала? Не рассказала сразу, где красные спрятались? Да ей просто страшно было! Ты мог договориться! Ты мог меня позвать! Сколько уже можно?
Я подскочил к другу и схватил его за куртку, мне хотелось вытрясти из Коляна всю душу.
— Неужели, ты не видишь, в кого превращаешься? Что за садизм? Что за живодёрство? Если бы… если бы ты не был… — я не мог подобрать нужные слова. — Если бы не был моим другом и нашим товарищем, я бы тебя очень сильно наказал! И в следующий раз накажу! Потому что, так нельзя! Никому нельзя! Ни тебе, ни мне, никому! Разве для этого мы выгнали красных? Мы освободили это место, чтобы тут никто никого не резал и не убивал! А ты сам что творишь? Ты понимаешь, что это чудовищно?
Колян смотрел на меня с искренним удивлением и обидой, он действительно не понимал причины моего недовольства. Я оттолкнул друга и подбежал к женщине, сел рядом с ней на диван.
— Я даже не буду просить у Вас прощения, потому что такое нельзя простить, — мне было тяжело говорить, будто это не Колян, а я изувечил несчастную. — Наша задача сейчас сделать всё возможно, чтобы исправить то, что этот садист натворил.
Женщина зарыдала.
— Не плачьте! У нас мало времени! Скажите, он отрезал Вам ухо полностью или просто сделал порезы?
Женщина ничего не ответила, а лишь ещё громче стала плакать. Я понял, что у моего друга-садиста получить информацию будет быстрее.
— Колян! Ты ей ухо полностью отрезал?
— Ну да, а чего было возиться? — совершенно спокойно ответил мой товарищ. — Надо было быстро решать.
— Дебил! Решала недоделанный! — я был готов растерзать Коляна. — Куда ты его дел?
— Да не знаю, выбросил куда-то. Что теперь уже поделаешь? Она сама виновата, могла сразу сказать, никто бы её не тронул. Пойдём, там Медведь, вообще-то!
— Заткнись, Колян! Никуда твой Медведь не денется! Ищи ухо!
— Ты гонишь, Макс! — товарищ искренне удивился моему приказу. — Где я его найду?
— Ищи, я сказал!
— Я его в холодильник положила, — сквозь слёзы произнесла красавица.
— Вот это ты молодец! Вот это правильно! — я схватил девушку за руки. — Слушай меня внимательно! Сейчас я приму тебя в клан, это позволит тебе покинуть точку. Я дам тебе денег, и тебя довезут до Цигломени и посадят на такси до Питера.
— У меня есть деньги, — всхлипывая, сказала девушка.
— Тем лучше, не придётся терять время сейчас. Бери с собой побольше, я тебе потом всё компенсирую. Главное, не тяни, бери ухо, обкладывай его льдом и мчись в Питер! Купи телефон в Цигломени! Пока будешь ехать, пробей куда лучше с такой проблемой. Твоя задача сейчас, чтобы его просто пришили! Потом я оплачу все необходимые косметологические операции. Даже если не приживётся, всё равно новое сделаем! Я обещаю! Только никому не говори, как и где это случилось! Это важно! Иначе тебя увезут на другую Точку! Просто скажи, что ограбили неизвестные. В больницу приедут менты, это обязательно, их врачи вызовут. Им тоже ничего не говори. Помурыжат и оставят в покое. Если что, им тоже немного денег дашь, чтобы быстрее отстали. Всё понятно?
Девушка кивнула.
— Сейчас я тебя приму в клан! Сообщения от Системы можешь видеть?
— Да.
— Тогда подтвердишь, что согласна, когда она вопрос задаст.
Я быстро принял девушку в клан, после чего сказал:
— Теперь бегом собирай весь лёд в доме, клади в него ухо, а я сейчас.
Я в сердцах замахнулся на стоявшего рядом и совершено не испытывающего чувства вины Коляна и побежал на улицу, где к моей радости сразу же наткнулся на Смолякова. Отвёл его в сторону и негромко сказал:
— Там в доме девушка, её надо срочно доставить в Цигломень, найти ей телефон и посадить в такси до Питера. И номер записать этого телефона. Пожалуйста, организуй!
— Принято! — по-военному ответил бывший распорядитель и пошёл в дом за раненой.
Я немного постоял на улице, надо было погасить в себя ярость и злость на Коляна. Мой друг всё больше и больше переходил границу, отделяющую нормального человека от маньяка-садиста. Я ещё хоть как-то мог понять его кровожадность, когда он кромсал врагов в бою, но вот так просто взять и отрезать ухо молодой красивой девушке, это был однозначный перебор.
Но долго стоять я не мог, и без этого было потеряно много времени, а надо было что-то решать с Медведем. Я набрал полные лёгкие воздуха, медленно выдохнул и направился в дом.
— Макс, — возмущённо вскричал Колян, едва я вошёл в дом. — Вот ты реально не прав!
— Потом поговорим об этом! — отрезал я. — Где Медведь?
— Пойдём! — Колян махнул рукой и повёл меня по коридору.
Мы прошли в самую дальнюю комнату, где уже находилось несколько наших товарищей, в том числе и Ринат. Все они рассматривали металлический люк, заподлицо утопленный в металлическую плиту, накрывающую пол. Вокруг валялись куски ламината, видимо, служившего ранее декором.
— Тяжело будет выковырять, — сказал Ринат, завидев меня. — Идеально сделано. Как в банке. Разве что взрывать. Но заложников жалко.
— Заложников? — я удивился, но потом вспомнил, что про них мне уже говорил Колян. — А ты уверен, что они живы?
— Уверен. Пока Колян за тобой ездил, мы ещё кое-что нашли. Пойдём!
Мы вышли на улицу, и Ринат повёл меня в небольшую пристройку за углом дома. Она граничила с той самой комнатой, в подвале которой спрятался Медведь. С нами пошли Соломоныч и Генрих. Колян остался в доме, видимо, решил некоторое время не показываться мне на глаза.
В пристройке находился различный садовый инвентарь, несколько вязанок аккуратных поленьев для камина и ещё кое-что по мелочи. В целом в помещении царил беспорядок, и лишь в самом углу, возле стены, всё было расчищено, и из земли сантиметров на двадцать вверх одиноко торчала пластиковая труба диаметром пять сантиметров.
— Вентиляция? — догадался я.
Ринат кивнул.
— Глупо же, — я искренне удивился такому нехитрому способу вентилирования помещения.
— Скорее всего, сначала был обычный подвал. Потом его сверху укрепили, а про эту трубу и не вспомнили. Или просто забили, не подумали, что кто-то её станет искать. Классика же, — усмехнулся Ринат. — Сколько случаев знает история, когда неприступные крепости брали благодаря какой-нибудь глупой оплошности.
— Планируете туда газ пустить? — поинтересовался Соломоныч.
— Было бы неплохо, — Ринат тяжело и грустно вздохнул. — Но специального, как у спецназа, чтобы они там все отключились, нет. Можно просто отравить, но заложников жалко. Проще уж взорвать. Там есть шанс, что контуженные, но живые останутся.
— А откуда уверенность, что заложники живы? — спросил я.
Ринат усмехнулся, подошёл к трубе, наклонился и громко в неё крикнул:
— Медведь!
Через несколько секунд из трубы донёсся глухой голос:
— Чё надо?
Ринат поднялся и знаком предложил мне подойти к трубе и поговорить с красным главарём. Я тут же это и сделал.
— Медведь! — крикнул я в трубу. — С тобой говорит Великий Маг Огня! Помнишь меня?
На всякий случай, я решил сразу представиться магом огня и вести переговоры в этом статусе.
— Ну и? — послышалось из трубы.
— Что «ну и»? — меня искренне возмутил этот ответ. — А не слишком ли ты борзо себя ведёшь для человека, сидящего в ловушке?
— Ты эту ловушку попробуй вскрой!
— А я не буду ничего вскрывать. Сколько вас там всего с заложниками?
— Ну восемь и что? — Медведь вёл себя вызывающе, но возможно, это он так работал на публику, ведь ему надо было оставаться крутым в глазах своих сообщников.
— Восемь? — переспросил я. — Десять было бы лучше. У меня в квесте десять. Но и восемь нормально. Двоих докинем потом уже в огонь, у нас как раз есть.
— Какой ещё квест?
Медведь купился на мой блеф, что, впрочем, в сложившейся ситуации было немудрено. Я поспешил поддать ещё жути, пока горячо:
— Жертвоприношение Огню! Я должен сжечь десять врагов во имя Магии Огня!
— Тут три заложника! Они тебе не враги!
— Они не из моего клана, так что формально, это не важно, Магия Огня примет их в жертву!
— Давай, братишка, жги мусоров! — послышался из трубы уже другой голос. — Базару нет, сгорим с ними, раз доля такая!
Голос показался мне знакомым, а Генрих, услышал эти слова, подбежал к трубе и крикнул в неё:
— Калган, ты?
— Генрих, бродяга! Живой ты…
Но на этом фраза Калгана оборвалась, из трубы донёсся шум, после чего мы опять услышали Медведя.
— Давайте договоримся!
— Слышь, мусор! — со злостью крикнул в трубу Генрих. — Хотел, чтобы Калган нас уговаривал вас не сжигать? Обломался, паскуда?
Я давно не видел, чтобы Генрих был таким злым. Блатной авторитет встал, взял меня за руку и вывел из пристройки.
— Братишка, ты знаешь, наших почти никого не осталось. Я был бы рад, если бы мы вытащили Калгана. Но походу тут дело тухлое. Ты слышал, Калган выбор сделал. Мы с Сибиряком тебя не упрекнём, жги! Только я пойду, не обессудь. Отдохнуть немного надо.
Генрих ушёл, я не стал ему объяснять, что не собираюсь никого сжигать, не хотелось, чтобы Система раньше времени узнала, что никакого жертвоприношения не будет.
Когда я вернулся в пристройку, там вовсю ругались Ринат и Медведь. Отстранив товарища, я крикнул в трубу:
— Медведь, я как ты собирался договориться? Что ты можешь нам предложить?
— Заложников, что же ещё? — удивился красный главарь.
— Так их трое, а вас пятеро. И вы убийцы, заслуживающие казни. Неравный обмен, не находишь? Однако мне бы хотелось спасти заложников. Слушай моё предложение! — я выдержал небольшую паузу. — Ты отпускаешь своих пленников, и мы тебя казним максимально безболезненно. Можешь сам выбрать способ. Это однозначно лучше, чем сгореть заживо. Подумай!
— Хрен там! — Или ты меня отпускаешь, или мы тут все остаёмся!
— А куда ты хочешь, чтобы я тебя отпустил?
— За территорию Точки!
Меня удивили и заинтересовали слова Медведя.
— У тебя есть иммунитет?
— Нет, но за три дня я успею добраться до другой!
— А ты уверен, что тебя туда пустят?
— Меня пустят.
— Дай подумать!
Мне не нужно было время на раздумья. Я хотел дать минутку Медведю, а точнее его товарищам, чтобы они осознали, что у них есть шанс выйти из этого подвала живыми.
Выждав необходимое время, я опять крикнул в трубку:
— Медведь, я тут подумал. Ну никак ты не заслуживаешь прощения. Тут весь Свободный Город ждёт не дождётся твоей казни. Так что извини! А вот к твоим товарищам вопросов нет. Их пальцем никто не тронет. Мы объявили амнистию для всех, кроме тебя и Шамана. Сделай красивый поступок — сдайся ради своих ребят! Тебя всё равно ничего не спасёт, но твои друзья и заложники будут жить!
— Ты слышал моё предложение! Других не будет! — донеслись из трубы слова Медведя.
Но мне они были не интересны. Обращался я не к нему. Мои последние слова были обращены к товарищам красного главаря. Я очень надеялся, что они хотят жить и не испытывают к своему предводителю слишком большой симпатии. И я не ошибся. Через некоторое время из трубы послушался шум, после чего всё затихло, и из трубы донёсся незнакомый голос:
— Эй, наверху! Это Неруш! Мы нейтрализовали Медведя! Если ты не обманываешь, и готов нас отпустить, то мы освободим заложников и отдадим тебе Медведя!
Всё прошло именно так, как я и задумал. Находившиеся в пристройке товарищи смотрели на меня с истинным уважением и восхищением, Соломоныч подмигнул и незаметно показал мне кулак с вытянутым вверх большим пальцем, а я довершил начатое, крикнув в трубу:
— Пусть Калган подтвердит!
— Всё ровно, братишка, — послышался знакомый весёлый голос. — Красные красного нахлобучили! Будем жить походу!
Мой план сработал, и я испытал чувство глубочайшего удовлетворения. Причём, я даже не мог понять, что же меня обрадовало больше: то, что я спас заложников, или что смог так красиво обвести вокруг пальца Медведя, намекнув его товарищам, что их жизни в их руках и для этого надо лишь скрутить своего главаря. Я вспомнил, что раньше часто испытывал подобное чувство на работе в рекламном агентстве, когда после длительных переговоров, блефуя и торгуясь, мог внушить потенциальному клиенту, что никто, кроме нашей фирмы, не сможет провести ему хорошую рекламную кампанию.
И сразу же мощной волной нахлынули воспоминания о той прежней жизни: о работе, друзьях, родителях, пиве по вечерам, футболе на выходных, о беззаботных днях и весёлых ночах, обо всём том, что казалось никогда никуда не денется, но исчезло за один миг. Все последние дни я старательно избегал этих воспоминаний, да, по большому счёту, и не до них было. А тут словно прорвало. Я ощутил, как стало сильнее биться моё сердце, кровь застучала в висках, к горлу подкатил ком, его словно сдавило железными клещами, стало не хватать воздуха, и я быстро вышел из пристройки на улицу.
Глава 6
Прохладный северный ветерок быстро привёл меня в чувство. Времени, рефлексировать и тосковать по ушедшим временам, не было. И о чём стоило в первую очередь думать, так это о будущем: неизвестном, опасном, непредсказуемом.
Подошёл Соломоныч, лишних вопросов задавать не стал, видимо, понял, что мне и без того плохо. Просто сообщил информацию:
— Не выходят без тебя. Гарантий ждут.
— Какие я могу им дать гарантии? — я искренне удивился.
— Мне что ли, они нужны? — усмехнулся коммерс. — Вот пойди и спроси у них!
Мы отправились назад к вентиляционной трубе погреба.
— Что вам ещё надо? — крикнул я в трубу, сразу же как подошёл. — Я же обещал вас отпустить!
— Поклянись! — послышался голос из подвала.
— На огне поклянись! — добавил второй.
Мне это показалось смешным.
— А как вы увидите, что я на огне поклялся? Вы же там внизу, а я здесь.
— Ты просто скажи, что как Маг Огня клянёшься именем Огня! — прокричал первый голос.
Мне стало интересно: это был какой-то ритуал, о котором я пока не знал, или мои противники просто от безысходности пытались изобрести хоть какие-то гарантии того, что я сдержу слово? В целом, положение у них было незавидное, я мог, как дать им гарантии, так и забрать их в любой момент назад. Но накалять обстановку не стал.
— Я, Великий Маг Огня, именем Огня клянусь отпустить всех, кто выдаст мне связанного Медведя и живых заложников! — выдержал паузу и добавил. — И давайте шустрее, пока я не передумал!
После чего я отправился в дом, чтобы насладиться видом пленённого Медведя, однако был остановлен Соломонычем.
— Максим! — коммерс подошёл ко мне и приобнял. — Я давно хотел с тобой поговорить на эту тему, да всё не получалось. Ты не ходи пока в дом. Пусть ребята их примут, обыщут, потом к тебе приведут. Ситуация очень сильно поменялось. Когда от тебя зависели только жизни Коли, Кати да моя, ещё можно было рисковать. Но теперь на кону слишком много всего. И мы должны тебя беречь. Придётся поменять многие привычки. Мы это ещё обсудим. А пока давай постоим тут.
Я не стал спорить со старшим товарищем. Примерно через пять минут из дома вывели четверых красных под конвоем и двух измученных пленников: худого долговязого парнишку лет пятнадцати и уставшего невысокого мужика, чей возраст было трудно определить из-за густой бороды с проседью. Ему могло быть как тридцать, так и пятьдесят лет. Учитывая, что все четыре наших бывших врага стояли, убрав руки за спину, я сделал вывод, что их обыскали.