— Споемте, друзья, — неожиданно для самой себя вывела я фальцетом, поперхнулась воздухом, откашлялась и продолжила уже своим обычным тембром, то бишь сопрано, — ведь завтра в поход уйдем в предрассветный туман…
Ко мне, не зная слов, сразу же присоединилась компанейская оборотница: девушка начала тихонько подвывать, обеспечивая голосовое сопровождение.
Народ в баре замолчал. Я сделала еще пару глотков и набрала в грудь воздуха.
— Споем веселей, пусть нам подпоет…
Последнее, что запомнилось, — физия почему-то рыдавшего тролля. Хотя эта картина могла мне и привидеться…
Просыпаться не хотелось. Совсем. Уже привычные последствия в виде птички «перепил» отравляли жизнь.
— Глаза открывай, пьянчужка, — в знакомом голосе слышались усталость и ехидство.
— И кого ты лечила от депрессии на этот раз?
Очень хотелось ответить: себя, но мое нынешнее физическое состояние было отвратительным, и от злобного оборотня я точно отбиться не смогла бы.
— Девичник, — в рот насыпали тонну песка. Как минимум.
— Это то сумасшествие, когда пьяные девки признаются в любви без разбора всем вокруг и вешаются на шокированных благопристойных отцов семейств, появившихся в приличном заведении, чтобы пропустить стаканчик после работы? — язвительно уточнил все тот же голос.
Мое лицо внезапно подверглось массированному облизыванию со стороны норга, еще пара секунд, и похмелье испарилось. Я аккуратно, не спеша, открыла глаза, посмотрела на раздраженного жениха и осторожно уточнила:
— Врешь?
— Преувеличиваю, — проворчал недовольный мужчина. — Лично ты, налакавшись и наоравшись, мирно сопела за столом, а вот твои подружки… Где ты достала таких развязных девах?
— Лили привезла, — ну не врать же, в самом деле. Мне с ним скоро под венец идти…
— To есть орать надо на твою безмозглую подружку? — поднял брови оборотень. — Как ты вообще додумалась поехать на пьянку?
Я пожала плечами.
— Почему нет. На Земле это обычное дело. А здесь что, не принято перед свадьбой так развлекаться? Хочешь сказать, у тебя мальчишника не будет?
— Инка…
— Не стони, Астон, — равнодушно отмахнулась я от гнома. Опоздав на целый час; я все же появилась на работе. И что самое примечательное, инкуб ни слова мне в укор не сказал. Видимо, понимал, что той, кто выходит замуж за племянника Сиятельных Глав всего через двое суток, можно сделать небольшое послабление в графике. — Ничего с вашим городом не случится. Подумаешь, мальчики погуляют немного.
— Так и скажи: ты сплавила его на мальчишник специально, чтобы послезавтра к алтарю не идти, — хмыкнул Аринор, неспешно попивая из стакана ярко-оранжевую жидкость.
— Есть такая мысль, — не стала я скрывать. — А вдруг он в зюзю вернется и трое суток будет отсыпаться. Что, Зикара? Я знаю, у оборотней отличный метаболизм. Но помечтать же можно?
— И когда он начнется, этот мальчишник? — хмуро спросила из глубины кресла зеленая, как пьяный тролль, Сурина.
— Ну… — я задумалась. — Часа три-четыре уйдет на подготовку. Полагаю, ночная смена будет рада принять с вои объятия первых пострадавших.
Инол и Аринор дружно застонали.
— Повезло Журу, он свое уже отдежурил, — с завистью пробормотал тролль.
— Ему завтра развлекаться, с теми, кто придет последствия мальчишника лечить, — утешила я коллегу.
Я ошиблась: первые пострадавшие начали прибывать уже через час. Когда сирин безэмоционально сообщила об оборотнях со сломанными конечностями и вампирах под дурманом, народ многозначительно переглянулся и обвинительно уставился на меня.
— Что? — невинно поинтересовалась я и сделала брови домиком. — Откуда вы знаете, где и при каких условиях они пострадали?
К вампам отправили Астона и Аринора; меня, видимо, как особо умную, забрал с собой Инол.
Когда мы с коллегой появились в указанной палате, нас сразу оглушила громкая нецензурная брань.
Трое волков, один тигр и один самец рыси, все в полуобороте, под присмотром троллей-санитаров относительно смирно лежали на кроватях и костерили почем зря некого умника, решившего собрать всех двуликих под одной крышей, чтобы отпраздновать приближавшуюся свадьбу. Прислушавшись, я поняла, что доставшаяся нам с Инолом компания должна была обеспечить порядок на вечеринке. Обеспечили, угу. Аж два раза.
Двое поскользнулись на начищенном до блеска паркете, один подрался с охраной того заведения, где должна была проходить пирушка, остальным почему-то досталось от прибывавших гостей. В общем, не повезло. Правда, невезение было слишком уж выборочным. Помогая напарнику бинтовать руки с ногами: я почему-то вспомнила эльфийку с кровью тролля. Как тогда блохастик выразился? «Если вдруг начнет все из рук валиться, проверься на порчу».
— Порча на событие? — удивилась Зикара, когда мы с Инолом вернулись в ординаторскую. — Нет, не слышала никогда. На существо навести порчу можно. На событие — нет.
— Проклясть тоже нельзя? — уточнила я.
— Существо можно. Событие — нет, — покачала головой эльфийка.
Вампы под дурманом оказались тоже из-за организовавшейся попойки. Правда, подробностей никто из клыкастых не помнил, слишком сильным оказался дурман.
До конца рабочего дня в БЛиНе успели побывать: пять горгулий, три кентавра, два тролля и один гоблин. Все они были тесно связаны с подготовкой к мальчишнику. К концу смены Зикара уже недоуменно пожимала плечами:
— Не знаю… Может, она ему какую-то вещь заговорила, вроде иголки, и в одежду воткнула?
— Племяннику Главы? — с сомнением уточнил Астон.
— Ас, но нельзя проклясть событие, ты же знаешь!
— Знаю, Зики, но мы имеем дело с Инкой, в ее случае возможно все.
Я только возмущенно фыркнула, услышав это заявление.
Ночь прошла спокойно. Лежа рядом с музыкально урчавшим норгом, я спала, как младенец. Утром, попав на работу, поняла, что нужно было одеваться в бронежилет и обвешиваться с ног до головы амулетами от сглаза. А еще лучше — отговориться предстоявшей свадьбой и остаться дома. Судя по мрачным взглядам со всех сторон и шипению из разных углов, меня хотели прибить абсолютно все.
Сурина:
Той ночью я осознала простую, но в то же время трагичную истину: есть существа, которых жизнь не учит. Хоть танцуй на них, они как были идиотами, так ими и останутся до самой смерти. Что самое ужасное, я была в их числе.
Ирген дежурил у людей, я чувствовала себя относительно нормально и сама напросилась на внеплановое дежурство, чтобы быть поближе к мужу. Тухлая кровь! Вот как можно было забыть о предстоявшей свадьбе человечки?!
Привезенные с алкогольным отравлением лешие решили, что попали в бордель, и начали лапать молоденьких дриад, только недавно зачисленных в штат больницы медсестрами. Девчонки завизжали, больше от неожиданности, чем от страха, запустили в алкашей магией, и тех пришлось в буквальном смысле слова вырубать из стены.
Беременные русалки, так некстати решившие рожать, столкнулись в своем водоеме с тремя мавками, после их баталий весь этаж оказался затоплен.
Две гарпии в полуобороте, попавшие сюда на лечение, пристав к находившимся в полусознательном состоянии троллям, получили наконец-то желанное мужское внимание.
Вот только зеленые гиганты довольно быстро пришли в себя, и теперь БЛиН казался военным полигоном: одни удирали, другие догоняли, остальные старались держаться как можно дальше от обеих «сторон».
К утру больница напоминала разрушенный магическим огнем город: все, что можно было разрушить, лежало в руинах. Что нельзя… Нельзя было повалить только стены и двери лечебно-врачебных кабинетов.
Глава 12
Прекрасное далеко, не будь ко мне жестоко. Фильм «Гостья из будущего»
Инна:
— Замуж, говоришь, выходишь? — наверное, в сотый, а может, и в тысячный раз преувеличенно ласково поинтересовался Сортарин альт Новус. Перед инкубом лежала приличная стопка бумаг, требовавших пристального внимания нашего куратора, но он, к моему огорчению, решил уделить время мне. Как обычно, одетый с иголочки, демонстрировавший всем вокруг дорогостоящий костюм-тройку, демон любви задумчиво постукивал по столу пальцем. — Когда, говоришь? Завтра? Жених хоть жив остался?
Я виновато вздохнула, стараясь не смотреть на инкуба. Да, виновата. Но кто же знал…
— Норн куратор, а ведьмы у вас нет знакомой?
— Инка… — мужчина обреченно покачал головой. — Зачем с твоим везением тебе еще и ведьма? Хочешь в пыль этот мир растереть.
— А вдруг на мне действительно порча, сглаз, да что угодно? Она снимет. Или свое что наведет. Говорят же: клин клином…
Сортарин мученически вздохнул, возвел глаза к потолку, ничего нового там не увидел и вызвал в кабинет Жура. Леший, тщательно просканировав меня с ног до головы, ожидаемо ничего странного в моей ауре не увидел. Мастер, к которому мы затем спустились, тоже подтвердил, что я чиста как младенец.
— Вы когда клятвы богам приносить будете? Время точное знаешь? Мы с женой в другой мир на пару часиков отправимся, — язвительно заметил куратор. — Так ты не ответила: племянник Главы жив?
— Понятия не имею, — пожала я плечами. — Утром мы с ним не виделись, так что кто его знает. Что? Норн куратор!
— Иди уж, — проворчал мой собеседник, — трудись. А еще лучше: налей себе кофе и посиди до конца рабочего дня в кабинете. Пусть народ немного остынет.
Спасибо, утешил..
Жених, естественно, был жив, относительно здоров и просто неприлично счастлив.
— Ты такой довольный, потому что мальчишник удался? — мрачно съязвила я, когда мы встретились в обеденном зале за ужином. Свекровь еще не спустилась, так что можно было и немного поворчать.
— Я такой довольный, потому что завтра ты станешь моей женой, — предвкушающе улыбнулся блохастик. Я вздрогнула. Нет, ну вот зачем надо было портить мне и без того отвратительное настроение?
В холле тем временем послышались голоса, и через секунду в зал вошли: о чем-то оживленно беседуя, свекровь и Лили. Конрад при виде кикиморы скривился. Я почувствовала себя отомщенной.
Накалывая один за другим на вилку небольшие кусочки сыра и мяса, неспешно отправляя их в рот, я с удовольствием следила за общением жениха и подруги. Вернее, за мимикой обоих. Ни Конрад, ни Лили не скрывали, что готовы были терпеть друг друга исключительно из-за меня, и потому не стеснялись дать понять друг другу, как им неприятно такое навязанное общество. Вот оборотень закатил глаза, слушая рассуждения кикиморы на какую-то малозначительную тему, вот подруга сморщила нос, увидев, как будущий муж с аппетитом уписывал плохо прожаренное мясо. Мы со свекровью в эту войнушку не вмешивались. У нас была битва поважнее.
— Норна Рунара, ну какое розовое? Я ведь ни килограмма так не сбросила с тех пор! Бордовое на мне сидит идеально, да и гостей оно точно не отпугнет.
— Инка, не понимаю я твоих страхов. Розовый — отличный цвет! Платье получилось просто шикарным! Надевай и не думай. Невеста обязана выглядеть привлекательно!
— Так, чтобы ее захотелось съесть?
В итоге вышла из-за стола я раздраженная, недовольная будущими родственниками и обиженная на судьбу. В спальне меня встретил норг, потребовал почесывания, с ним в обнимку я и уснула.
В Межмирье времен года не было. Погода — да, была, непредсказуемая и переменчивая, а вот времен года не было. Зато здесь практически всегда царило тепло, не всегда, правда, дотягивавшее до жары, но в шубах и шапках народ никогда не ходил. Все это я услышала от Конрада рано утром, когда он пришел собственноручно разбудить дражайшую невесту. Выражался будущий муж громко и экспрессивно, поэтому я, еще толком не проснувшись, уточнила:
— Ну хорошо, времен года нет, шубы не носят. Я тут при чем?
— Снег идет, — последовал злобный ответ.
Я думала несколько секунд, прежде чем ответить, затем осторожно спросила:
— Так, может, это… Отменим свадьбу?
Блохастик раздраженно прищурился, прошипел: «Не дождешься!» и небольшим ураганчиком выскочил из комнаты. Я вздохнула. Ну вот. А ведь такой шикарный намек от местных богов. Снег, которого здесь не видели, наверное, лет — дцать…
Спор со свекровью разрешился сам собой. Какое там платье? На улице царил поистине собачий холод: минус три градуса по Цельсию. Для этих мест — небывало низкая температура. Так что Рунара хоть и недовольно косилась на мои потрепанные джинсы и теплый свитер, но и слова против не сказала, так как сама надела темно-коричневый костюм для верховой езды — благодаря брюкам, в нем не особо сильно мерзли ноги.
Следующий сюрприз ожидал нас при выходе из дома: самоходная карета отказалась работать. Теперь на меня косо поглядывали не только жених, но и свекор со свекровью. Лотир: со свойственной молодости небрежностью, фыркнул и заявил, что был бы рад пройтись пешком. Старший брат скептически оглядел младшего.
— Через пять минут ты в этом фраке станешь похож на сосульку.
— Мы можем и дома остаться, — подала голос я. Последовавшие за этой необдуманной фразой мрачные взгляды будущих родственников не предвещали бедной человечке ничего хорошего. Пришлось плестись рядом с Рунарой, благо идти было недалеко: храм Всех Богов, в котором обычно проходили церемонии бракосочетания, находился в трех кварталах от дома оборотней.
Навстречу нам шли существа разных рас, закутанные по самые уши всем, что только нашлось в их жилищах. Горгулья, одетая в длинный байковый халат, с махровым полотенцем на голове, в иное время и в других обстоятельствах могла бы выглядеть смешно, но сейчас вызывала лишь жалость. На массивного тролля, завернутого в теплый плед, пялиться было боязно. На двух гномок, видимо, надевших под легкие куртки сразу несколько кофт и поэтому выглядевших ненормально толстыми, вообще смотреть не хотелось.
Народ, приехавший на обещанное шоу под названием «Инка выходит замуж», выглядел не лучшим образом. И если Сортарин с супругой, высокой жгучей брюнеткой, грелись огнем в собственной крови, то несчастный Астон напомнил мне встреченных гномок, а Аринор мало чем отличался от увиденного тролля.
Храм, высокий, выстроенный в готическом стиле, с длинными заостренными башнями, своими шпилями как будто разрывавшими небо на неравные части, внутри оказался просторным помещением. Широкие окна, застекленные слюдой, алтарь в глубине комнаты, несколько магических шаров под потолком. Все. Никаких статуй богов. Да и о самих богах я до сих пор не удосужилась узнать. Единственное, что вспомнилось: богиня брака, семьи и плодородия, Асарта, изображалась в виде тучной дамы среднего роста. Видимо, именно она и должна была благословлять наш с Конрадом брак.
Оборотень, крепко держа меня за руку, подошел к тому самому алтарю, — широкой увесистой каменной плите серого цвета — положил наши руки на поверхность и что-то пробормотал. Несколько секунд ничего не происходило. Гости затаили дыхание. Потом над плитой появился и начал медленно загораться красно-черный огонь. Позади нас с блохастиком послышались изумленные возгласы.
— Богиня брак благословляет, хоть и не одобряет его, — пояснил мой теперь уже муж, повернулся к народу и торжественно произнес:
— Я, Конрад Ортольский, беру Инку Любову своей законной женой!
Моей реплики не требовалось. Сразу после слов мужа на наших с ним руках появились «браслеты» черно-красного цвета. Оборотень хищно ощерился.
— Все, милая, теперь ты моя.
Я мысленно скрутила фигу мило улыбнулась гостям и решила: что жизнь в браке скучной точно не будет.
КОНЕЦ