— Но… — хотела возмутиться я.
— Никаких «но», — выдал Энрион, скидывая одеяло и укладывая меня на кровать. — Ты же не хочешь, чтобы я обессилил и в нужный момент не смог защитить вас с Кэти?
Ну и что ответить на такой вопрос?
— Умная девочка, — кивнул лорд, укрывая меня одеялом и ложась рядом, поверх него, видимо решив, что моё затянувшееся молчание вполне может обозначать согласие, — сладких снов, моя олари.
— Почему ты называешь меня «олари»? — спросила я, поворачиваясь на бок к нему спиной, отодвигаясь как можно дальше, понимая, что хочется — не хочется, а придётся подчиниться, чтобы не провоцировать проблемы.
— Потому, что ты свет моей души, — пробормотал лорд, притянув меня к себе, возвращая на место, тем самым сводя на «нет» все мои манёвры, — так называли наши предки своих истинных, предназначенных судьбой.
— Кого? — решила уточнить, чувствуя, что спрашиваю о чём-то сокровенном.
— Разве я тебе не говорил? Своих любимых, свою пару, — еле слышно ответил Энрион, похоже, засыпая, и, уткнувшись носом в мою шею, добавил, — люблю тебя.
Последние слова прозвучали едва различимо, лишь коснувшись края сознания, словно мимолётный порыв ветра, рождая неуверенность в их реальности.
Замерев, я прислушивалась к глубокому размеренному дыханию спящего рядом мужчины, пытаясь разобраться в водовороте нахлынувших чувств, всё сильнее осознавая, насколько он стал мне дорог. Хотелось разрушить все внутренние барьеры, которые я сама и воздвигла, отгораживаясь от него, чтобы отдавшись на волю судьбе, окунуться с головой в новую жизнь, полную приключений, магии и… любви.
За последние сутки я почти не спала, поэтому спустя пару минут решила не тратить время на пустые терзания и подремать, воспользовавшись подвернувшейся возможностью. Устроившись поуютнее в кольце крепких мужских рук, по-прежнему не выпускающих меня из объятий, закрыла глаза и тут же забылась тревожным сном.
«Блуждая в густом тумане, окружавшем меня непроглядной пеленой, я искала просвет, мечтая выбраться из этой белесой западни, но всё было бесполезно, словно неведомая сила удерживала меня, водя по кругу. Отчаяние захлёстывало всё сильнее, грозя ввергнуть в пучину безысходности, но тут я услышала голоса, возродившие надежду в моём сердце.
Ориентируясь по звуку, наконец, выбралась на лесную поляну. В центре журчал небольшой ручей, рядом с которым, на песчаном берегу, увлечённо играли двое детей — мальчик и девочка, казавшиеся полной противоположностью друг друга. Если девочка была со светлой, почти прозрачной кожей, большими голубыми глазами и золотистыми волосами, на вид хрупкая, но, в то же время гибкая как ивовый прутик, то мальчик оказался смугл и широк в плечах, с иссиня чёрными волосами и глазами тёмными как ночь.
Похоже, дети строили песчаный городок, причём его масштабы поражали. Меж высоких домов с башенками, украшенными пучками травы, они высаживали маленькие росточки, при этом выкладывая тропинки плоскими камешками, найденными на дне ручейка. Причём между детьми царили мир и взаимопонимание — если не получалось что-то у одного, другой тотчас приходил на помощь, подбадривая и успокаивая.
За детской игрой, сидя чуть в стороне, на пригорке, наблюдала женщина, невероятной красоты, с огненно — рыжими волосами. И каждый раз, видя, как вместе они справляются с возникающими проблемами, на её глаза наворачивались слёзы радости.
Падая в густую траву, прозрачные капли превращались в хрусталики, из которых тут же проклёвывались маленькие росточки. Именно их дети и высаживали в своём песчаном городке, осторожно выкапывая и любуясь каждым новым растением, словно те были чудом из чудес.
Казалось, ничто не может разрушить эту идиллию, пока внезапно, неподалёку от женщины не появился рыжеволосый вихрастый подросток, прячась за густыми кустами боярышника. Стоило ему увидеть песчаный город, как на его веснушчатом лице отразилась злорадная ухмылка. Подхватив небольшой камень, он кинул его в один из домов, который минуту назад украшала девочка, и тот осыпался, оставив после себя лишь небольшую горку песка. Это произошло в тот момент, когда к стене подошёл мальчик, и со стороны могло показаться, что именно он стал причиной разрушения.
Малышка нахмурилась, но ничего не сказала, вновь возводя разрушенный домик, а через некоторое время, то же самое повторилось и с крепостной стеной, которую строил мальчик, но на этот раз казалось, что разрушила её именно девочка.
И вот, уже от прежней атмосферы дружбы и взаимопомощи не осталось и следа: дети с неприязнью косились друг на друга, разойдясь по разные стороны поляны, похоже, даже не подозревая, кто стал виновником происходящего. Наблюдая со стороны, я искренне переживала, и всеми силами пыталась закричать, чтобы обратить их внимание на рыжеволосого паренька, но так и не смогла произнести ни звука.
Расстроенная женщина, хмурясь, начала оглядываться, будто что-то заподозрив.
— Лоэр, — воскликнула она, звонким голосом, и тут же лесное эхо подхватило его, отразившись от могучих древесных великанов, и ушло в небесную синеву, — я знаю, что это ты, выходи немедленно, хитрец.
Но рыжеволосого прохвоста уже нигде не было…»
Застонав от досады, что разоблачения так и не произошло, я начала просыпаться, постепенно возвращаясь в реальность, и внезапно ощутила прикосновение горячих губ на своей шее, чередующиеся с ласковым успокаивающим шёпотом.
— Девочка моя, сладкая моя, всё хорошо, — нашёптывал Энрион, убирая с моего лица упавшие пряди и покрывая его невесомыми поцелуями, — что бы ты сейчас не видела, это всего лишь сон. Успокойся, прошу!
Шевельнувшись, я попыталась открыть глаза, но не тут-то было: яркие солнечные лучи, пробиваясь через щель между задёрнутыми гардинами, буквально ослепили, заставив вновь зажмуриться.
— Мне кажется, или кто-то собирался хорошенько выспаться, — улыбнулась я, вспоминая, что совсем недавно почти слово в слово говорила о том же Кэти.
— Я строго следовал намеченному плану, честно, — фыркнул он шутливо, легонько щёлкнув меня по кончику носа, — но ты начала во сне метаться, повторяя одно и то же имя, причём мужское, поэтому от ревности сон как рукой сняло. Так кто такой этот Лоэр?
Решив оставить все свои моральные терзания на потом, я млела от прикосновений лорда, наслаждаясь мгновением, но лишь стоило услышать имя, сразу же замерла, распахнув глаза.
— Понятия не имею, — честно ответила я, задумчиво прикусив губу, пытаясь ухватить остатки воспоминаний, касающихся сна, — но он точно сделал что-то плохое. Хочешь, попробуй заглянуть в мои мысли, может тебе станет понятно, что к чему в этом сне.
— Ты сама предлагаешь мне заглянуть в твои мысли? — с расстановкой спросил мужчина, от неожиданности даже сев в постели. — С каждым разом ты удивляешь меня всё больше и больше.
— Мне кажется, этот сон несёт в себе что-то важное, но, скорее всего, без твоей помощи разобраться во всей этой каше у меня вряд ли получится, — пожав плечами, ответила я.
Не говоря больше ни слова, Энрион придвинулся ближе и заглянул в мои глаза, восприняв высказанное предположение вполне серьёзно. Уже спустя пару мгновений его сосредоточенный взгляд начал выражать крайнюю степень удивления, разжигая во мне любопытство, но делиться своим мнение, он пока не торопился, продолжая, молча, сканировать мои воспоминания.
— Адель, ответь мне, пожалуйста, на один вопрос, который может показаться тебе странным, — без тени улыбки заговорил мужчина, и лишь дождавшись моего неуверенного кивка, продолжил. — Ты знакома с нашим божественным пантеоном?
— Эм-м… с чем? — растерялась я.
— Ты где-нибудь видела изображения наших верховных богов? — уточнил он, но тут же ответил сам себе. — Хотя, о чём я спрашиваю? И так ясно, что нет.
— Нет, не видела, — подтвердила его слова, удивлённо хлопая ресницами, поскольку вопрос действительно показался странным.
— Идём скорее, — потянув меня за собой, Эрион вскочил с кровати.
— Куда? — растерялась я ещё больше, совершенно не понимая, что происходит.
— В святилище, конечно же, хочу тебе кое-что показать, — откликнулся лорд, успевший преодолеть уже половину пути до двери.
— Стой, подожди, ты можешь сначала хоть что-то объяснить? — выдернув ладонь из его руки, упрямо выдала я, отступив от лорда на шаг назад.
— Сама сейчас всё поймёшь, — нетерпеливо ответил он, протягивая руку. — Хотя, нет, подожди, сначала быстренько приведём себя в порядок, а то своим видом распугаем всех вокруг.
Короткий взмах руки, пара сорвавшихся с губ фраз и вместо помятой после сна одежды и взъерошенных волос в зеркале отразилась весьма симпатичная пара — высокий широкоплечий мужчина и миниатюрная девушка с ярким румянцем на щеках, выдающим сильное волнение.
— Ну, вот, совсем другое дело, — скептически осмотрев наши отражения в зеркале, промолвил Энрион, — а теперь, идём скорее.
Стремительно преодолевая лестничные пролёты, мы, на всех парах, мчались по коридорам, провожаемые удивлёнными взглядами встречающихся на пути слуг. Выйдя из замка и пройдя по широкому двору, оказались неподалёку от левады, с высокими раскидистыми ивами и небольшой лужайкой, пересекаемой журчащим ручейком, на которой паслись белоснежные скакуны, поражающие своей статью. Если бы лорд так не торопился, я, наверняка бы задержалась, чтобы понаблюдать за грациозными животными, но, тот прошёл мимо, даже не приостановившись, поэтому пришлось подавить вздох разочарования и следовать за ним, дав себе слово заглянуть сюда на обратном пути.
Спустя буквально пятнадцать минут, мы уже стояли перед небольшой часовенкой, вернее святилищем, как назвал это место Энрион. Каменное здание было выстроено на крутом обрывистом берегу, и с этого места открывался восхитительный вид на прибрежные воды и расположенные в отдалении острова, заросшие густыми лесами.
Но и тут мне не дали как следует насладиться открывшимся видом.
— Не туда смотришь, — положив ладони на мои плечи, Энрион развернул меня к каменному строению и подтолкнул к входу, где стояла статуя женщины. Взглянув на её каменное лицо, я замерла на месте, поражённая до глубины души.
— Это же… — я замолчала, не в силах больше произнести ни слова, рассматривая знакомые черты.
— Да, женщина из твоего сна, — кивнув, промолвил Энрион, по-прежнему не убирая ладоней с моих плеч, — а по совместительству Великая мать, богиня, по легендам сотворившая наш мир.
Глава 14
Черты лица статуи, высеченные из золотистого песчаника, были настолько реалистичны, что казалось, вот сейчас она поведёт бровью и улыбнётся, слегка качнув головой, тем самым приветствуя нас.
— Какая же она красивая! — выдохнула я, любуясь горделивой осанкой, миндалевидными глазами, немного вздёрнутым носиком и пухлыми губами.
— Да, само совершенство, — согласно кивнул лорд, почему-то глядя не на статую, а на меня.
— Тогда получается, что виденное мною во сне действительно происходило? — спохватившись, спросила я.
— Вряд ли, — пожал плечами мужчина, — скорее всего тебе показали упрощённый вариант реальных событий. Похоже на то, как мы, обычно рассказывая что-то детям, упрощаем сложные моменты, объясняя более доходчиво. Кстати, твой сон похож на легенду о появлении священных деревьев, жаль только, про рыжеволосого в ней не сказано ни слова.
— И что это значит? — поинтересовалась я, переведя взгляд на каменную арку, ведущую вглубь святилища.
— Пока не знаю, — честно признался Энрион, — но разобраться действительно не мешало бы.
— Энри, а статуи детей здесь тоже есть? — с любопытством заглядывая в сумрак каменного святилища, задала очередной вопрос.
— Ну, во-первых, детьми бы я их не стал называть, — зажигая магические шары для освещения, и пуская их вглубь помещения, ответил лорд, — а во-вторых, могу показать лишь богиню, внешне напоминающую ту самую девочку из твоего сна. С вопросами о тёмном боге Тарге обращайся к лорду Тарушу. Так что, хочешь взглянуть на богиню?
— Конечно! — обрадовалась я, словно стояла на пороге какого-то великого открытия.
Казалось, ещё немного и я пойму нечто важное, что мелькало размытой тенью где-то на задворках сознания, ускользая каждый раз, как только подбиралась чуть ближе, разжигая при этом в моей душе самый настоящий азарт искателя приключений.
Вздохнув, я последовала за Энрионом и, пройдя небольшой коридор, оказалась в полукруглом помещении со сводчатым потолком и большими окнами. Солнечные лучи, заглядывая в них, падали на высокий постамент, увитый плетистыми розами, растущими в больших мраморных вазонах, на котором стояла статуя молодой девушки. В прекрасных юных чертах не трудно было узнать ту самую малышку, строившую песочные замки в моём сне.
Рассматривая изящный поворот головы, хрупкие плечи, тонкие кисти рук, с длинными пальцами, держащими небольшой цветок, похожий на лилию, тунику, свободно спускающуюся до самых ступней, я поражалась умению мастера, создавшего из камня настолько реалистичные статуи, вспоминая при этом сон. Смуглый крепкий мальчуган и хрупкая светловолосая девчушка… Они были настолько разные, словно тьма и свет, чёрное и белое, но, в то же время их, несомненно, что-то объединяло.
Стоило подумать об этом, как в мыслях тут же возникли воспоминания об уроке философии, когда мы рассматривали китайский символ созидательного единства противоположностей во Вселенной, в виде круга, разделённого волнистой линией на две половины — тёмную и светлую, инь и янь. Симметрично расположенные внутри круга две точки — светлая на тёмном фоне и тёмная на светлом — говорили о том, что каждая из двух великих сил Вселенной несёт в себе зародыш противоположного начала, а это значит…
— О чём задумалась? — лорд стоял настолько близко, что все мысли тут же выветрились из головы, оставив после себя странное ощущение.
— Как думаешь, почему мне приснился этот сон? — тряхнув головой, я, неспешно протянув руку, сняла с его плеча прилипшую паутинку.
— Потому что именно тебе суждено изменить этот мир, — улыбнулся мужчина, коснувшись моих волос.
— И ты веришь в эту чушь? — фыркнула я, но тут же замолчала, удивлённо взглянув на лорда, осторожно притянувшего меня к себе.
— Верю, — кивнул мужчина, наклоняясь всё ближе, не сводя с меня пристального взгляда, — верю всем сердцем.
Горячее дыхание опалило кожу, коснувшись моих губ, и поддавшись порыву, я потянулась к нему навстречу, отбросив все сомнения и желая лишь одного — почувствовать вкус его поцелуя.
Энрион осторожно отодвинул прядь моих волос, так не вовремя упавшую на лицо, отчего дыхание перехватило, а сердце забилось сильнее. Движения лорда были неспешными и такими волнующими, что заставляли забыть о реальности, затягивая в царство грёз, где были только мы. На миг мужчина замер, словно давая мне возможность отстраниться и прервать это сладкое безумие, но останавливаться я не собиралась. Поняв это, он медленно и нежно коснулся моих губ, накрывая их поцелуем, но уже мгновение спустя, волна страсти захлестнула нас обоих, и мир вокруг окончательно перестал существовать.
Секунды незаметно складывались в минуты, а поцелуи всё не прерывались. Казалось, сама атмосфера этого места заставляет нас тянуться друг к другу, сплетая тела и объединяя души в единое целое, растворяя без остатка в водовороте чувств, требуя нечто большего, чем просто поцелуи.
Прикосновения лорда становились более откровенными и пьянящими, вызывая во мне безудержное желание, да и сам он был возбуждён не меньше. Одежда ужасно мешала и я потянулась к пуговицам на рубашке Энриона, желая скинуть её, когда внезапно ощутила в груди странную вибрацию, вызывающую ледяную дрожь во всём теле.
Возбуждение тут же схлынуло, оставив после себя лишь лёгкое чувство разочарования, а голову пронзила резкая вспышка боли, отчего я застонала, отстранившись от мужчины.
Возникло ощущение, что во мне крепнут, разрастаясь, два невиданных по мощи урагана, раскручиваясь по спирали, противодействуя, пытаясь, подавить и поглотить друг друга, при этом грозя разорвать меня изнутри. Сравнение, конечно, так себе, но столкнувшись с подобным впервые, ассоциация пришла только такая.