Он отвернулся в сторону моря, сложив руки на груди. Я никогда не смогу понять этого мужчину! Мгновение назад он горел желанием поцеловать, а сейчас смотрит вдаль с равнодушием, раздирающим мою душу. Вдох-выдох. Надо взять себя в руки и больше никогда не позволять слабости! Это слишком больно, быть рядом с ним и знать о невозможности своих чувств. Нельзя позволять ему играть моей любовью!
— Здесь не очень хорошо видно, — разочаровано протянула Эдит, останавливаясь у высокой стены плетущегося кустарника.
Дальше парк заканчивался, за ним возвышались стены дворов городских жителей. Дома оставляли небольшое пространство для прогулок. Палеронцы старались использовать каждую пядь земли, цепляясь за каменистые бока горы корнями деревьев, цветов.
— А мне нравится, — улыбнулась я в ответ на разочарованное выражение лица подруги, — Смотри, кто-то поднимается по тропе вверх. Уж не наши ли спутники с корабля? Как вы думаете, мэтр Брoссар?
— Вполне возможно, — раздался его голос позади меня.
Слишком близко. Оборачиваться не решилась. Ажурная преграда из зонтика за спиной создавала видимость защиты.
— Ох, как их много! — Эдит даже приподнялась на цыпочки, стараясь разглядеть всадников.
— Консула должны сопровождать люди из дипломатической команды, — пояснил ворожей.
— Клер, Этьен с ними? — спросила подруга, оборачиваясь ко мне.
— Нет. Он собирался отправить письма домой с попутным кораблем, — ответила ей.
Только не оборачиваться! Спокойно смотреть на водопад и цепочку всадников, взбирающихся ввысь. Конная тропа извивалась и то появлялась меж деревьев, то вновь пряталась среди зелени. Рассмотреть кого-то не представлялось возможным. Расстояние не позволяло.
— Никогда не могла понять желание подняться в горы, — с ноткой возмущения сообщила Эдит, — Мне вполне хватило полюбоваться с плато на море, чтобы во мне угасло всяческое желание покорять вершины.
— Клер, — я скорее почувствовала, чем услышала два шага, разделяющие нас.
Меня обдало волной знакомого запаха мужчины. Невольно качнулась назад, словно меня притягивало к нему. Это невыносимо! Зачем он играет со мной? То манит, то отталкивает. Однажды он сделал свой выбор, и теперь наша жизнь сложилась так, как сложилась. Не нужно ничего усложнять!
— А ты как думаешь? — подруга стояла чуть впереди, и при обращении к нам ей требовалось обернуться.
— Меня привлекает свобода полета, но падение не привлекает, — ответила Эдит и шагнула к ней, увеличивая расстояние между наставником и мной.
— Полет? — задумалась подруга. — Возможно.
Я взяла ее под руку. Вздрогнули мы с ней одновременно.
— О, богиня! — испугано вскрикнула Эдит и посмотрела на меня.
— Троллий потрох, — выдавила сквозь стиснутые зубы.
Отсюда не разберешь, что произошло на конной тропе, но мы отчетливо заметили как одна из лошадей пустилась во весь опор ввысь.
— Кто-то хочет похвалиться своим искусством верховой езды? — выдвинул версию мэтр Броссар, но в его голосе отчетливо слышалось напряжение.
— Не думаю, — возразила ему, — Там что-то происходит.
Всадники, поднимавшиеся не спеша и в строгом порядке, смешались. Темная цепочка, какими мы их воспринимали издалека, разорвалась. Мужчин определили по темной одежде, они поскакали за человеком, стараясь его догнать. Несколько женщин собрались небольшой группой, ожидая известий. Нам хорошо было видно, как всадник несется к вершине водопада, а за ним спешат остальные. Не представляю, как они могли бы ему помочь. Он несся с невозможной скоростью навстречу гибели. Лошадь явно скакала быстрей тех, что торопились за ней.
— Мэтр Броссар! Сделайте что-нибудь! — кинулись мы с Эдит к наставнику, хотя и понимали бесполезность своего воззвания.
— Нам пора возвращаться. Думаю, это не случайность, — хмуро смотрел на безумие, происходящее на наших глазах.
— Мы не можем вот так все оставить! Надо попытаться что-то сделать, — запротестовала я.
— Клер, расстояние слишком большое, — убитым голосом попыталась достучаться до меня подруга.
— Я знаю, — упрямо сказала и поджала губы. — Давайте поспешим к подножью горы и отправим им помощь.
— Именно это и хотел предложить, — согласился со мной ворожей.
Всю дорогу до порта мы почти бежали. Длинные юбки путались в ногах, приходилось приподнимать подол платья. Наставник не стал нас ожидать, оставив далеко позади. Местные жители пытались остановить, расспросить, но мы лишь отмахивались от них. Не время предаваться разговорам.
К тому моменту, когда мы с Эдит вышли из города и оказались на площадке, откуда начиналась конная тропа, мэтр Броссар уже успел рассказать об увиденном и вскочить на предоставленного ему коня.
— Клер, Эдит, возвращайтесь на корабль. Если случилась беда, вы не сможете помочь, но потом может не хватить места в лодках!
С этими словами наставник ускакал прочь. На нас тут же набросились с расспросами палеронцы. Они держали лошадей для прогулок по городу и к водопаду, а потому искренне переживали о случившемся. Насколько смогли, объяснили ситуацию сквозь сбившееся дыхание.
— Мэтр Броссар прав, надо отправляться на корабль, — сказала я, — Мы предупредим целителя, и он будет готов принять раненных.
— Если тот безумец останется в живых, — мрачно произнесла Эдит.
— Будем молиться богине, — произнесла привычную фразу.
Палеронцы поддержали меня. Каждый из них постарался воззвать к стихиям о помощи.
Разные верования, а сочувствие выражаем одинаковое. Не могут нас разделить религия, если в сердцах живет доброта. Неважно, каким молиться богам, если желаем хоть словом помочь пострадавшему. Нам подсказали, какими улочками пройти прямо к порту, чтобы не заблудились, и мы отправились в обратный путь.
Весть о несчастье, случившемся у водопада, разнесли босоногая детвора, которая всегда оказывается в нужном месте и в нужное время. К тому моменту, когда усаживались в лодку, торговки на рынке обсуждали трагедию и крикливыми голосами выдвигали свою версию случившегося.
Матросы «Любимца богини» выслушали наш рассказ, синхронно махая веслами. Вскоре мы оказались на корабле, где разыскали целителя и поведали ему o предполагаемом несчастье. Возвращение группы путешественников ожидали с нетерпением и волнением, не желая покидать палубу и вглядываясь вдаль.
Время тянулось медленно, не принося никаких известий. Вскоре солнце коснулось округлым боком глади моря, окрашивая в воду в цвет пламени. Мне показалось такое предзнаменование трагичным.
— Клер, прости за любопытство, но вас с Эмири что-то связывает? — смутившись, спросила Эдит.
— С чего ты взяла? — постаралась скрыть охватившее волнение и выглядеть как можно равнодушнее.
— Я видела, как вы смотрели друг на друга, — подруга еще больше стушевалась под моим пристальным взглядом. — Нет, я понимаю, ты замужем за Этьеном, и это не может иметь значение, но, Клер! Ошибиться невозможно.
— Ты все неправильно поняла, — отозвалась ей, стараясь не выдать себя. — Нас с мэтром Броссаром ничего не связывает.
«Больше ничего» — добавила мысленно.
— Ты можешь попытаться обмануть себя, но я знаю, что видела, — озадачено покачала головой она. — Ветер приносит перемены, а волна смывает прошлое.
— Что? О чем ты говоришь? — непонимающе уставилась на нее.
— Ничего, Клер, — задумчиво отвела взгляд подруга в сторону моря, — палеронцы знают кому возносить молитвы.
— Солнце перепутало твои мысли, — улыбнулась ей.
— Это место заставляет взглянуть на жизнь под другим углом, — все еще находясь в странной задумчивости, отозвалась она.
— И что нового увидела в своей? — поинтересовалась у нее.
— Странное ощущение. Клочок суши, где люди зависят буквально от каждой стихии, дает возможность пересмотреть привычные ценности, — она повернулась ко мне. — Что главное в твоей жизни?
— Так сразу и не ответишь, — задумалась я над ее вопросом.
— Потому что ты ещё этого не поняла, — она была категорична.
— А ты поняла? — внимательно посмотрела на подругу.
— Да, Клер. Стоя на террасе парка, многое видится иначе. Этот корабль, на борту которого путешествуют богатые и влиятельные граждане королевства. Но что они могут противопоставить морской стихии? Свои капиталы? Магию, если она у них есть? — она сделала короткую паузу. — Быть свободным. Вот что главное. Не зависеть от чужого мнения, открываться навстречу своим чувствам, доверять им. Быть счастливой, Клер. Это важно. Остальное наносное. Его смоет стихия, развеет в прах.
— Полет — это прекрасно. Только не надо забывать o реальности. Иначе будет слишком больно, столкнувшись с ней, — мрачно ответила ей.
— Больно мы делаем себе сами, когда отказываемся от своей мечты.
Ее слова повисли в тишине, нарушаемой криками чаек и отдаленным шумом порта. Я понимала, о чем она говорит, но и знала тщетность попытки закрыть глаза на действительность. Чувство свободы прекрасно, но существуют человеческие законы порядочности и морали. Я сделала шаг навстречу, открыв свои чувства первой, а теперь иду вперед, не оглядываясь на прошлое. Любовь, поселившаяся болью в моем сердце, останется со мной. Я не знаю заклинаний, которые могут помочь избавиться от этого чувства. Пока длится путешествие, я буду радоваться каждому дню, прожитому рядом с наставником, но после наши пути разойдутся навсегда. Сейчас нас связывает этот корабль, море и расследование, но вскоре все закончится, и нужно будет продолжать жить. Без всего этого. Без него.
Наше внимание привлекла суета у пирса. Предупрежденная команда «Любимца богини» выслала все свободные лодки в ожидании пассажиров. Из-за расстояния не получалось разобрать подробности, но видно было как люди размещаются и первые судна направились к кораблю. Целитель спустился с капитанского мостика к шлюпочной палубе, ожидая прибытия пострадавших.
Серебристый лепесток послания закружился рядом со мной, магией удерживаясь против ветра. «С вами все в порядке?» — гласило сообщение.
— От кого? — полюбопытствовала Эдит.
— Мэтр Броссар беспокоиться о нас, — ответила ей и сотворила заклинание, отправляя ответ.
— Ты знала, что он не только ворожей, но колдун и целитель? — поинтересовалась подруга.
— Было бы трудно такое утаить почти за год, — улыбнулась ей.
— Но ведь так не бывает! — она рассердилась.
— Редко, но встречается, — постаралась уйти от темы.
Объяснять тайну происхождения бывшего наставника не имела права. Если посчитает необходимым, сам расскажет временной практикантке. Удивительно, сколько у нас образовалось тайн с мэтром Броссаром! Впрочем, подплывающие лодки к кораблю, переключили все внимание на себя.
Фигуру консула рассмотрела первой. Рыжие волосы подозрительно потемнели, лица он не поднимал, его костюм для верховой езды перепачкан пылью и зеленью. Очевидно, ранен, но живой! Благословенна будь, богиня! Я вглядывалась в его спутников, ожидая других пострадавших, но остальные выглядели вполне здоровыми. Только изрядно взволнованными и уставшими.
— Клер, что ты здесь делаешь? — раздраженно спросил Этьен, оказавшийся подле консула.
— Беспокоилась, вот и решила узнать, что случилось? — спокойно ответила ему и отошла в сторону.
— Так и будешь терпеть от него грубости? — негромким голосом поинтересовалась Эдит, стоя рядом со мной.
— Ему сейчас не до нас. Он переживает за консула, а тут мы стоим на дороге, — попыталась смягчить впечатление от резкого выпада мужа в свой адрес.
— Со мной все в порядке! — недовольно отбивался мэтр Геллер от корабельного целителя. — Рассек голову, но чувствуя себя нормально! Дайте мне пройти!
— Видишь? Не один Этьен на нервах, — взглядом указала на возмущающегося мужчину.
Я искала взглядом мэтра Броссара, но знакомая фигура не находилась. Встревоженные лица метресс, отправившихся на прогулку с мужьями, мужчины, отчитывающие и обвиняющие в сорванной поездке своих жен. Нервозная обстановка давила на всех. Не удивительна реакция Этьена по приезде на «Любимец богини». Ведь в его обязанности входит защита жизни и здоровья консула Веналии, а он сегодня едва не погиб у водопада. Теперь стало понятно, чья лошадь понесла всадника ввысь. Правда, я не ожидала его увидеть в окружении мэтра Геллера, ведь муж собирался заниматься отправкой писем. Но может быть, они встретились в порту, когда быстроногая ребятня разнесла весть о происшествии по городу? Представляю, как он себя сейчас корит за отсутствие на конной прогулке.
Мы пропустили взволнованных путешественников, и отправились в сторону своих кают. Целитель быстро удостоверился, что других пострадавших нет, и зашагал вместе с мэтром Геллером. Этьен так же сопровождал его. Лодки отчалили в порт за остальными участниками прогулки.
Корабельный колокол прозвонил, предупреждая о позднем ужине. Прогулка по городу, а потом бег по улицам забрали много сил. Необходимо подкрепиться. Мы расстались с Эдит, собираясь встретиться в столовой.
— Клер, это было покушение, — голос в темноте каюты раздался неожиданно, отчего я вскрикнула.
— Вы здесь? Как вы сюда попали? — включив свет, накричала на наставника. — Вы меня до смерти напугали!
— Порталом, — спокойно пояснил мэтр Броссар. — Персоналу не разрешили покидать корабль.
— Уходите! Сюда сейчас придет Этьен. Он только что вернулся вместе с консулом, — моему возмущению не было предела.
— Я видел их, — спокойно ответил ворожей.
— Богиня! Мэтр Броссар, теперь я замужем и вы не имеете право врываться в каюту! — сердце до сих пор не успокоилось.
— А раньше я мог это делать? — удивительно, но его забавляла ситуация.
Кажется, меня волновал не только неожиданный визит, но и то, что мы оказались наедине с наставником. И это после сегодняшних волнений и переживаний! Он не имеет права здесь находиться!
— Уходите, прошу! — взмолилась я. — Мне надо переодеться к ужину, и Этьен вернется в любой момент.
— Я стюард. Не забыла? Мое присутствие всегда можно оправдать, — губы насмешливо улыбались.
Ему нет никакого дела до терзающих меня переживаний!
— Собственно я зашел, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке, — все-таки он проникся моим беспокойством и направился к двери.
— Я вам ответила в послании, — отозвалась на проявление беспокойства.
— Решил убедиться лично, — он остановился и одарил долгим взглядом. — Клер, будь осторожна. Я ещё узнаю подробности, но уже сейчас ясно. Это было организованное покушение на консула.
— Мне-то что может угрожать? — пожала плечами в ответ.
— Просто будь внимательна.
С этими словами он оставил меня с тревожными мыслями наедине. Кажется, впервые в жизни я переодевалась, не задумываясь о наряде. Тщательно причесалась, подобрала туфли к платью, но думами находилась далеко. Этьен, несмотря на мои ожидания, так и не пришел.
Я отправилась за Эдит, решив не оставлять подругу одну. Тем более участь ее «кавалеров» оставалась неясна. Наши расспросы персонала и матросов, пока ожидали на палубе, ни к чему не привели. Никто не видел молодых мэтров с того дня, как они приходили навестить Эдит.
За столом говорили только о происшествии. Таким образом мы узнали все подробности. Подозреваю сильно приукрашенные.
Консул предпочел совершить прогулку в обществе метрессы Кавье, что никого не удивило. Ведь накануне они договаривались об этом в присутствии всех. Ночное происшествие с лебедкой было позабыто в свете нового события. Я же внимательно наблюдала за роковой красоткой, изображающей из себя скорбную невинность. Она то закатывала глаза, то требовала принести ей вина, чтобы освежиться и при этом картинно вздыхала, изображая переживания. По какой-то необъяснимой причине я ей не верила. Наверное, виновато холодное выражение глаз, порой проскальзывающее во взгляде.