- Ты мне скажи, могло такое быть в принципе? – уже вечером спросил Денис Пашу, пока тот с наслаждением поедал воняющую на весь дом таранку, и запивая ее не менее вонючим пивом.
Паша немного подумал, наморщив лоб и пожал плечами.
- В принципе да, почему нет? Что именно тебя смущает?
- Много чего. Но я хочу твои мысли услышать на этот счет. Как, по-твоему, могло быть дело?
- Ну например ехала чета Смольновых домой из… откуда там они сказали сами? С дачи? Ну вот…ехали с дачи, машину занесло, закрутило, возможно, потому что на летней резине до сих пор ездили.
Денис только покачал головой.
- Смольнов? На летней резине? Не смеши меня!
Но Пашу было не так-то просто смутить.
- Так вот. Врезались они значит в дерево. Вызвали охранника, ну или кто там у него. Он-то и доставил их домой.
- И бросил у порога? Прямо на полу? – скептически посмотрел на друга Ермаков.
- Ну… может их к дверям доставили. Или к воротам, а там они сами уже грохнулись.
- У него будка с охранником на воротах. Неужели он его так и бросил? Не верю я в это. И еще… неужели никто не сообразил отвезти супругов в таком состоянии в больницу? Ты прикинь, если Ника говорит, будто этот Смольнов был без сознания. Это какие должны быть травмы у человека!
Паша пожал плечами, раздирая очередную мясистую рыбешку.
- Это у человека. А Смольнов, ты же сам говорил, гад, а не человек!
- Очень смешно…
Тут Пашка, наконец, оторвался от своей рыбы и пристально вгляделся в Дена.
- Слушай, ты меня прости, конечно, я все понимаю. Но… ты вообще уверен в ее словах? Ну в том, что она все это не придумала?
Денис напрягся, уловив в тоне друга несерьезный настрой.
- Не понял…
- Ну чего ты не понял? Ты уверен, что у твоей Вероники нет каких-то ложных воспоминаний? Может ей приснилось? Показалось? Ну мало ли…
- Да иди ты. – Ден даже обиделся, потому что он нисколько не допускал, что Ника говорит неправду. И что это сон тоже не допускал.
Правда все же утром позвонил Виктору Львовичу с этим самым вопросом.
- Денис Сергеевич, послушайте, ну кто же вам ответит на этот вопрос наверняка? Может приснилось, а может и нет… тут никак не знаешь точно.
- И как узнать?
- Только найти участников событий, по-вашему, свидетелей. Какие-то детали могут дать ответ. Вы порасспрашивайте дамочку подробно. Пусть подумает…
Вечером Ден с нетерпением ждал звонка Ники, они договорились, что звонить она будет сама, точнее сбрасывать звонок, чтобы деньги на телефоне не кончались. А он уже в свою очередь будет перезванивать ей. Но сегодня она так и не позвонила.
«Наверное не может…» - с грустью подумал Ден и еще полночи ждал звонка, пока все-таки не уснул.
НИКА
Когда Артур ушел к себе наверх, какое-то время Вероника тупо пялилась в стену.
Она упорно пыталась принять и примерить на себя все, что о ней рассказал муж, но почему-то оно никак не принималось и не примерялось. Она совсем не слышала, как к ней подошла Элла и спросила все ли в порядке. Кивнула, просто так, лишь бы не приставали с вопросами и поднялась со стула. Прошла к себе и заперла на ключ дверь.
После этого разговора с мужем Ника поняла, что не хочет ничего больше выяснять. И звонить Денису тоже не хочет, по крайней мере не сейчас. Сейчас она вообще не желает больше знать, что, когда, где и как. Пока, пожалуй, хватит и того, что ей уже стало известно о себе.
Ника присела на краешек кровати, утром так заботливо ею же заправленной. Попыталась собрать информацию о себе воедино.
Получилось вот что: она сделала аборт, потому что считала ребенка обузой; ее родители горькие пьяницы, и она с ними давно не общается; детство Ники прошло в нищете, в нелюбви и она даже сама попросилась в детский дом; у нее была подруга Наташа, которая тоже почему-то не звонит и не пишет; а муж в беспамятстве звал какую-то Анфису; они попали в серьезную аварию, но Артур даже об этом ни разу не обмолвился; в её жизни был некий Георгий Петрович, который утверждал, что они с Никой были друзьями.
«Ну хоть не любовниками…» - поморщилась Ника.
Вот и все, что она сейчас знала о себе. Хотя и это не так уже мало по сравнению с тем, что еще пару недель назад она не знала вообще ничего.
И вот еще насчет Артура… почему-то он совсем ничего не рассказывал ей об их жизни, будто не хотел, чтобы она что-то знала, или вспомнила. А значит ему есть что скрывать… значит там было что-то такое, что может пролить свет на загадку ее побега и того несчастного ДТП…
С другой стороны, если говорить об этом их разговоре - может муж и правда бережёт её от неприятных воспоминаний? Может это так сильно мучило ее, что он решил, будет лучше и вовсе не знать?
Повинуясь порыву, она подошла к зеркалу и вгляделась в свое отражение. Лицо она давно приняла, и оно больше не казалось ей чужим. Значит и своё прошлое она тоже должна принять, со всеми его плохими и хорошими поступками и событиями.
Ведь были же они, эти хорошие события?
Еще и имя это Анфиса… почему-то оно кажется каким-то до боли знакомым. Ан-фи-са… А-н-фи-са… Фи-са…
Ника и так, и эдак перекатывала это имя во рту, проговаривая его раз за разом, но никак не могла поймать ускользающее нечто. Она записала его в блокнот, по буквам, по слогам, уверенная, что точно знает его, это имя. Произнося его раз за разом, выводя на бумаге буквы, на душе становилось все больнее, будто эти буквы вонзались в нее, в эту самую душу подобно иголкам.
Почему-то сейчас это имя Ника считала вспомнить самым важным, уверенная, что если она вспомнит его, то вспомнит и все остальное.
Теперь это точно поняла
Ника зашла в ванную, включила воду и набрала вызов, тут же сбросив его.
Через минуту раздался звук вибрации.
- Денис, это я… - возбужденно воскликнула Ника, забыв добавить к имени отчество.
- Да, привет. Как хорошо, что ты позвонила, - выдохнул он в трубку. - Я кое-что узнал. Думал, уже не позвонишь.
Вот так просто он перешёл на «ты». Вероника ничего на это не сказала. Почему-то именно Денис Сергеевич казался ей самым близким человеком. Скорее всего из-за того, что он единственный, кто был по-настоящему неравнодушен к ней.
- У меня тоже кое-что есть, но начни тогда ты, - она решила, что так действительно будет намного проще общаться, раз уж он начал первым.
- Отлично, тогда слушай. Георгий Петрович - компаньон твоего мужа. Фамилия Азаров тебе о чем-нибудь говорит?
Ника подумала немного и решила, что да, что-то такое она слышала. Но может это потому, что муж когда-то упоминал ее. хотя вряд ли… о работе он никогда ей не рассказывает.
- Да, наверное, - все же ответила Ника.
- Имей ввиду, тип не самый приятный. Честно говоря, я не знаю, что вас могло связывать… в общем просто знай, он очень опасный человек.
- Я поняла. – пробормотала она и почувствовала вдруг, что внутри нее все сжалось от нахлынувшего вдруг страха. Откуда он взялся? Ведь только что его не было.
- Теперь про эту непонятную аварию…- продолжил Денис.
- Что с ней? – Вероника кое-как справилась с паникой и постаралась мыслить трезво и спокойно.
- А то… я не нашел никаких подтверждений этой якобы аварии. Она не была нигде зарегистрирована, а ведь по идее, машина должна была знатно помяться. И еще что меня смущает… почему вы дома оказались, если так сильно пострадали? Почему никто не доставил вас в больницу? Прибавь к этому, что твой муж уволил всех, кто работал до этого в доме…и…
- И какую-то Анфису, - перебила Дена Вероника.
- Какую Анфису? – тут же серьезно спросил Ермаков.
- Про нее-то я и хотела сказать. Просто Артур шептал ее имя, перед тем как потерять сознание. И еще…у меня есть подозрения, что тот сон, ну который я тебе пересказывала, по-моему, все это как-то связано.
- По-моему тоже… Вот и я думаю, что не было никакой аварии. Понимаешь?
- Кажется, да.
- В общем я думаю, что-то произошло в тот вечер…
- Но как это может быть связано с тем днем, когда я попала под машину? Те события были зимой, по словам этой Серовой.
- А вот это и надо выяснить.
- И кстати про эту Наташу. Она случайно не сказала тебе, почему вдруг решила не общаться со мной? Ну ладно я ее не помню… но она-то…
- Не так все просто, - ободряюще ответил Денис, - На самом деле она пыталась, но скажем так, твой муж ее недолюбливает. И если честно… я его понимаю, - Ника услышала смешок и ей даже стало немного обидно.
- Почему?
- Ну… как бы тебе сказать. Наталья девушка ну о-очень своеобразная. Даже и не знаю, что могло вас подружить.
- А знаешь… ты, наверное, прав, - вдруг рассердилась Ника, - Была бы она и правда хорошей подругой, никакой муж ее бы не испугал.
И так у нее никого нет, так еще и эта Наташа бросила в трудный момент. Не нужны ей такие друзья.
- Узнай, пожалуйста, что-нибудь про Анфису. Имя всё-таки довольно редкое.
- Хорошо. Прямо завтра и займусь.
- И знаешь… мне кажется надо искать где-то совсем рядом. Почему-то у меня есть стойкое ощущение, что я ее знала.
- Серьезно? Ты что-то вспомнила?
Ника покачала головой, совсем забыв, что Денис ее не видит. А жаль… как бы ей хотелось поговорить с ним лицом к лицу. Он сильный, такой добрый и умный…
- Нет, - улыбнулась она своим мыслям, впервые за долгое время подумав действительно о чем-то приятном.
- Жаль… - сказал он так, что она поверила - ему и правда жаль. Не так жаль, как Артуру, а по-настоящему. – Как ты?
- Спасибо, - не сдержала она смешок, - Могло бы быть и лучше.
- Что-то случилось? - и в голосе такое беспокойство, что у Вероники вновь защемило сердце от благодарности к нему.
- Нет. То есть да. В общем это личное, извини… не могу рассказать.
- Я понимаю.
Они еще немного поговорили, уже практически ни о чем и вновь подбирая слова и Ника решила, что пора закачивать разговор. Спать она ложилась в полной уверенности, что Денис все узнает. Он обязательно все узнает и поможет ей. Уж в этом-то она не сомневалась.
АРТУР
Как понять, что точка невозврата пройдена окончательно? Где так грань, что разделяет жизнь на «до» и «после»? Когда стоит остановиться: как только осознал, что все, дальше идти нельзя, или когда уже невмоготу сделать ни шага?
В своей жизни Артур Смольнов совершил три самые большие в жизни ошибки.
Первая ошибка произошла, когда он остался жить с отцом, так и не найдя мать. Сейчас он уже не строил иллюзий на свой счет, не обманывал себя больше – он плохо её искал, ровно настолько, чтобы можно было сказать самому себе, что он сделал все, что мог. Лукавить больше не имело смысла - ему всегда удобнее было оставаться с отцом, у которого было всё – деньги, сила, связи. Только недавно Артур по-настоящему понял, каким подлецом он оказался для собственной мамы.
Вторая ошибка случилась в тот момент, когда Артур женился на Веронике. Именно с нее началась история, которую вскоре он планировал, наконец, закончить. Потому что жить в том, в чем он живет сейчас, больше просто невыносимо. Он все отчетливее понимал, если не закончит это сейчас, дальше его ждет все что угодно, но только не спокойная, уверенная, счастливая жизнь. Психбольница или смерть – других вариантов судьба ему не оставила.
И третья ошибка – это, собственно, то, во что он когда-то ввязался и втянул нескольких дорогих ему человек.
Вчера вечером ему позвонил Азаров.
Каждый день он звонил на сотовый и Артур не мог не взять трубку. Каждый день старик спрашивал одно и тоже. Когда Артур все расскажет Нике?
- Ты все еще скучаешь по Анфисе? А Вероничка знает про неё?
- Оставьте мою жену в покое, - как можно твёрже по слогам произнес Артур, - Я вас прошу.
- Только когда я умру, я возможно оставлю вас в покое, мой друг… только когда я умру. Хотя и тогда, скорее всего, даже с того света я достану вас…
Нервы Артура не выдержали.
Он понял, чего добивался старик: растоптать и унизить до последней клеточки, чтобы свести с ума, отнять не силой, а добровольно-принудительно все – жизнь, свободу, бизнес, даже мысли. Азарову и деньги-то эти не нужны, ему важен спектакль. Он наверняка представляет себя Карабасом, а Артура каким-нибудь грустным Пьеро. Ника – Мальвина… Или Анфиса…
Но Артур больше не желал быть посмешищем, куклой для выжившего из ума старикана.
Он понял, что этому никогда не будет конца. Старик никогда не бросает слов на ветер. Он никогда не забудет того, что хотел сделать Артур.
Артур все продумал, нужно только набраться храбрости. Бутылка виски и все обязательно будет хорошо…
Там его уже ждут. Фиса, мама…
* * *
На старом мосту, возвышающимся над быстрой речкой, не было ни души. Два фонаря еле-еле освещали разноцветные мостовую, ведущую на другую сторону города.
Вода в реке, освещаемая тусклой, только зарождающейся луной, казалась иссиня-черной и какой-то совсем ненастоящей.
Артур склонился над парапетом, чтобы вглядеться в водную гладь. Сегодня река была как никогда спокойна…Высоко…
Вдали слышен чей-то беззаботный смех и жизнь течет своим чередом. И только речка и Артур застыли, словно время навсегда остановило свой бег.
Артур перелез через парапет, кое-как, каждую секунду рискуя свалиться вниз.
- Жизни больше не будет, - шепчет он, вглядываясь в чернеющую даль. А вода так прекрасна… она манит его к себе, желая освободить. Как же он оказался слаб…
- Эй, мужик, ты уже три часа там стоишь… иди домой…- голос раздался так неожиданно, что Артур, уже и правда черт знает сколько времени простоявший на тоненьком уступе, от испуга соскользнул одной ногой вниз и в ужасе изо всех сил ухватился за перила, издав при этом звук, очень похожий на крик… в руке стрельнула острая боль.
- Давай сюда…- некто схватил его за шиворот и с силой втащил красного от натуги Артура наверх. У того все лицо покрылось липкой и мерзкой испариной и вид был такой, будто он и впрямь вернулся с того света.
Спаситель был настолько бородат и вонюч, и оказался так близко к Артуру, что тот даже нос зажал от вони, исходившей от бомжа.
- Мужик… сто рублей дай, а? - как ни в чем не бывало попросил спаситель.
Артур все еще не придя в себя от пережитого, трясущимися руками достал из кармана мятые купюры и бросил бомжу.
- Спасибо, мужик! – тот ошалев от вида приличных денег и от удачи, что сегодня накрыла его с головой, полез обниматься, но Смольнов, брезгуя, оттолкнул бомжа.
- Отстань…- пробормотал он и, шатаясь, побрел по мосту.
Глава 14
ДЕНИС
Утром Денису позвонила Люся, и Пашка только и делал, что молча умолял друга не выдавать, что он находится поблизости. Скрепя сердцем, Ермаков погрозил Хромову кулаком и ушел в зал, чтобы самому себе не казаться предателем. Вроде как не видит он Пашу рядом, и того, как будто и правда нет.
- Да, Люсь… на работе. Ну да, дела. Даже в субботу работаем, такая уж у нас розыскная жизнь.
Сам врал и сам стыдился своего вранья. Чтоб он еще раз пошел на поводу у Паши? Да черта с два!
- Да здоров он, здоров, Люсь. Нормально он питается, не волнуйся.
«Ну Хромов, гад, подожди у меня!»
- Не скажу, да не скажу, что ты звонила.
«Я тебе, Хромов, еще и не наваляю…»
Спустя полчаса Паша навис над Деном, желая узнать подробности звонка собственной жены, но Ермаков твердо решил с другом сегодня не разговаривать. И потому молчал как рыба.
- Что ж… раз ты так с лучшим товарищем, то я тебе тоже ничего интересного не скажу.
Ден аж подскочил на месте и возмущенно ответил:
- Это, между прочим, чтоб ты знал, запрещённый прием. Все, что касается работы мы обсуждаем независимо от личных отношений.
Паша хитро прищурился и выдал.
- А это не работа! Это твоя личная инициатива и просьба. И я, как преданный друг, полночи не спал… искал информацию…анализировал и осмысливал, а ты…