– Пока не нападаем, пускай подойдут ближе, – решил Харэк.
– Они нас окружают, – заметил один из людей сероглазого, и действительно, настырные стражники, оголив клинки и алебарды, стали брать беглецов в кольцо.
Дак тем временем нервно глотал слюни, сжимая в скользких от пота руках Кортыша. Бедный зверек тоже был напуган. Еще четверть часа назад он томился в тесной клетке, как вдруг столько событий внезапно свалилось на него.
– Вы поплатитесь за такое дерзкое преступление, – пригрозил один из стражников. На его рябом лице не было страха. – Отсюда только одна дорога: на кладбище.
– Хорошее, однако, выдалось утро, – прошептал Дак, нервно озираясь по сторонам и по-отцовски прикрывая бельчонка. – Даже не знаю, радоваться нам или печалиться. Сегодня мы либо умрем, либо снова ляжем на родные нары.
Кортыш едва слышно фыркнул, выражая согласие с хозяином.
Стражники тем временем уже окружили похитителей и, выставив оружие, начали зажимать врагов в кольцо. Люди сероглазого встали плечом вполоборота друг к другу, образовав тем самым плотный круг, где, находясь под мнимой защитой, ютился вор.
Мгновенье ничего не происходило. Но вдруг один из стражников что-то выкрикнул, и охранники ринулись в атаку. Зазвенело железо. Один из людей сероглазого лихо махнул клинком, отбрасил от себя двух стражников. Другой гибко извернулся, уходя от алебарды, меч полоснул по тунике нападающего. Симал, ловко обвернувшись плащом, подался вперед, подобно тяжеловесному тарану, снес с ног трех атакующих. При этом умудрился взмахнуть мечом и дезориентировать еще одного, выбив из рук оружие. Харэку пришлось тяжелее – противник попался более стойкий и выносливый. Все удары умелого похитителя он парировал с легкостью и даже успевал наносить свои. Оставшиеся двое защитников прикрывали собой Дака, ловко отбивая удары стражников. В общем люди сероглазого действовали сплоченно и умело, полностью оправдывая боевую закалку.
Появилось еще несколько стражников. Они с рвением влились в бой, оттаскивая раненых товарищей и вставая на их места. Видимо, охрана узнала о побеге, а возможно, попадавшие в искусственный сон уже очухались, решив поучаствовать в поимке преступников. Так или иначе, но стражи становилось все больше, а сил у защитников вора – все меньше.
Вот они, пробив окружение, начали отступать к краю крыши.
– Вы что, одурели? – в испуге закричал Дак. – Мы же свалимся отсюда!
– Молчи и отступай! – рявкнул Харэк, смахнув со лба пот.
Вновь засвистели болты. Один из людей сероглазого едва не упал, стараясь закрыть плащом вора. Снаряд, отскочив от защиты, плюхнулся на пол. Сверкнуло еще несколько – эти были направлены в защитника. Два болта блокировались плащом, но один все же достиг цели – впился в бок. Человек сероглазого чуть поморщился, но не отступил.
– Симал, зови! – выкрикнул раненый, ловко отбив еще несколько снарядов.
Симал подбежал к краю крыши, перегнулся через парапет и... Что было дальше, Дак увидеть не успел. Будоражащая вибрация вперемешку с давящим шумом обрушилась на место стычки. Откуда-то сверху прямо между стражей и похитителями свалился человек. Через мгновенье вор узнал его. Это был тот самый сероглазый незнакомец. Он раскинул руки и что-то прошептал. Оказавшиеся рядом стражники разлетелись в стороны, как брошенные ребенком игрушки. С десяток болтов устремилось к нему, но, так и не достигнув цели, попадали на пол.
Какой-то возомнивший себя героем охранник взмахнул клинком прямо перед лицом сероглазого, чуть не попал, но тут же свалился парализованный рядом с товарищами.
Люди сероглазого возликовали. Сразу было видно, как изменилось их поведение после появления господина.
Сероглазый, на последок бросив в нападающих какое-то заклинание, попятился к своим. Громогласно выкрикнул:
– Уходим!
И тут Дак услышал странный звук, похожий на крик орлана или сокола, только более раскатистый. Вор почувствовал, как его обдало ветром. Из-за парапета, закрыв солнце своими массивными фигурами, показались огромные крылатые создания. Дак сразу же сообразил, что это были за существа. Широкие крылья, грозные загнутые вниз клювы, мускулистые львиные тела. Да, это были легендарные грифоны. Их, как помнил вор, величали еще птицами королевских кровей.
– Седлаем! – приказал незнакомец.
– Давай вперед! – Один из людей сероглазого подтолкнул вора к окраине крыши.
– Неужели полетим прямо на них? – искренне удивился Дак.
– Ну не по воздуху же, – усмехнулся Харэк, очутившийся рядом. – Насколько я вижу, крыльев у тебя нет.
Рядом просвистели болты. Несколько снарядов ударилось оземь в шаге от Дака.
– Быстрее!
И тут спину вора пронзила боль. Где-то в районе правой лопатки. Он ощутил сильный, резкий толчок. Ноги подкосились, колени потянулись по твердому полу. Руки разжались, выпуская на свободу Кортыша. В последний миг перед падением вор увидел, как бельчонок лихо отскочил от парапета и прыгнул навстречу грифону.
– Господин! – услышал Дак встревоженный голос человека сероглазого. – Господин, его ранили!
– Что? – удивленно воскликнул тот, и уже более скоординировано продолжил: – Прикройте.
Дак почувствовал, как чья-то тень накрыла его. Рядом лязгнуло несколько болтов. Прикрывающий его защитник сдавленно крякнул – одна из стрел пронзила руку.
Боль нарастала с каждым мгновением, пульсировала, парализуя правую часть туловища. Не давала возможности пошевелиться, сбивала дыхание. Дак кряхтел, сквернословя себе под нос.
– Закрой нас! – услышал он снова голос незнакомца.
И тут же ощутил, что его пронизанное болью тело поднимают. Правая лопатка хрустнула, появилось жгучее ощущение, будто внутри него копошится что-то огненное.
– Вытащи болт! – скомандовал сероглазый.
– Но господин, он же умрет от потери крови.
– Он умрет, если его не вытащить.
– Но...
– Выдергивай, я сказал.
В следующий миг Дак вскрикнул, дернувшись, как раб-страдалец, только что получивший на спину клеймо хозяина. Ему казалось, что злополучный болт воткнули еще глубже, пронзив все нутро. Мерещилось, что вот-вот острие вырвется из грудины, разворотив ребра.
– Все, уходим отсюда!
Два человека сероглазого, схватив вора за руки, потащили к окраине парапета. Размахнулись и швырнули его навстречу грифону. Один из похитителей, уже оседлавший огромную полуптицу, выставил руки, чтобы поймать его, но не дотянулся. Животное дернулось, отдалившись от Дака. Пара снарядов вонзилась в крыло, заставив его жалобно закричать.
Вор же с душераздирающим визгом полетел вниз.
Земля приближалась со скоростью мысли. Перед глазами заскользили глыбы камней, составляющих крепостную стену. Мелькнуло небо. Вот Дак почти шмякнулся о землю, но тут чьи-то цепкие лапы впились в спину. Вор почувствовал, как начал набирать высоту. С трудом выгнулся, наблюдая, как над его головой размеренно сдувается и раздувается покрытая перьями грудь грифона. Мысленно вздохнул, приходя в себя от шока. Еще мгновенье, и его размазало бы по земле.
Грифон поднялся выше, и Дак увидел, как стремительно уносится от него злосчастная крепость со снующими на крыше стражниками. Маленькие человечки что-то злобно кричали, махали руками, стреляли из казавшихся на таком расстоянии безобидными арбалетов. Ветер бил в лицо, не давая нормально дышать, жутко ломило уже начавшую заживать лопатку, но все это не отстраняло от дурманящего чувства свободы.
Вдруг огромная полуптица ослабила хватку, и вор ощутил, что снова оказался во власти ветра. Но даже не успев испугаться, тут же приземлился на спину другого грифона. На нем уже был наездник. Сероглазый. Он ловко зацепил Дака, укрепил бедра прячущимися в перьях ремнями. Вор облегченно вздохнул.
Из-под плаща незнакомца высунул мордочку Кортыш. Узнав хозяина, резко шмыгнул к нему. Дак схватил зверька, спрятал от гудящих потоков ветра за пазуху.
– Лихо вы меня похитили, – выкрикнул вор. – Ценю такой подход.
Сероглазый промолчал.
– Но теперь-то можно узнать, кто вы?
Незнакомец некоторое время хранил молчание, но потом все же заговорил, медленно, но достаточно громко:
– Я ученик Хранителя Барьера. Мое имя – Йов. Для тебя – господин Йов.
– О, как! – присвистнул Дак и с издевкой продолжил: – А разрешите поинтересоваться, достопочтенный господин Йов, куда мы летим?
– На Армир, – коротко ответил незнакомец.
– Зачем?
– Ты нужен магистру Булфадию.
Глава третья
Глава третья
Гладиатор
Арена Крови, королевство Дриг
21-ый день месяца Цветов
2891 г. от ЯБТ
Лязг кольчуг, тяжелые удары стали о латы, душераздирающие крики и вопли ужаса наполняли пространство. Широкоплечие воины, закованные в железо, огромные и могучие, как вестники смерти[1], шли ровным строем, истребляя всех на своем пути. Жалкие повстанцы, закутанные в тряпки и вооруженные вилами и палками, не могли оказать серьезного сопротивления. Они либо разлетались порубленными кусками мяса, либо разбегались в стороны, как мыши.
Среди них, этих бесстрастных железных воинов, был и он. Он не понимал, почему его место здесь, но знал наверняка, что нужен им. И он делал то, что должен был делать. Убивал и карал. Безжалостно. Беспристрастно. Он поступал так во имя чего-то великого. Чего-то намного более ценного, чем жизнь простого смертного. Десятки жизней.
Их было немного, может быть, чуть больше двух дюжин. Но сила, воинские навыки и боевая сноровка даже одного из них могли бросить вызов двум, а то и трем сотням таких выскочек, как эти повстанцы.
И он гордился тем, что был одним из них. Гордился и с неким воодушевлением делал то же, что и они...
– Ибрагил... Ибрагил... – услышал он сквозь звон и крики. – Ибрагил, мать твою, просыпайся!
Все вокруг вмиг померкло, перед глазами возникло недовольное и до боли ненавидимое лицо хозяина Малькона.
– Что? – пробасил Ибрагил.
– Что? Ты еще смеешь меня спрашивать, проклятый бугай! Тебя ждет бой, твою мать! Как и всегда! Неужели ты думаешь, что я попрошу тебя выгулять шавок тетушки Прагмы?! – брызгая слюной, кричал Малькон. – А ну быстро схватил свое бревно и побежал на арену!
Ибрагил неохотно приподнялся с лежанки, опустил могучие ноги на земляной пол. Огляделся. Обстановка вокруг до боли привычная. Крохотное помещение с низкими потолками и обшарпанными стенами вот уже несколько недель служило ему временным жильем. Здесь он спал, ел и получал безобидные побои от хозяина.
Ибрагил выпрямил широкую спину, хрустнув позвоночником. Встал, подобрал прислоненную к стене огромную дубину и крайне недовольно поглядел на хозяина, что теперь был едва ли ему по пояс.
– Давай, топай, вонючий волот, – махнул рукой в сторону двери Малькон.
Ибрагил тяжело вздохнул, взвалил дубину на плечо и медленно зашагал к выходу. Пока он шел по темному коридору, его голову озаряли мысли о недавнем сне. Что-то было в нем странное. Что-то питающее дух и веру в себя. Недаром ведь он снился ему на протяжении целого месяца. Это был знак. Мудрецы его народа всегда твердили, что во снах кроется истина. Но о чем так настойчиво предупреждал этот сон, Ибрагил понять не мог. Доблестные, не имеющие себе равных воины, бьющие челядь во имя великих идеалов… он был далек от этого. В конце концов, кто он? Изменник? Беглец? Раб? Или и то, и другое, и третье?
Чем ближе он подходил к арене, тем громче становился шум с той стороны ворот. Народ, собравшийся поглядеть на кровавое зрелище, неистовствовал. Вся арена буквально дрожала от лавины криков.
– И... бра... гил! И... бра... гил! – орала толпа в такт, призывая своего любимца.
Покрытые железными шипами створки, скрипнув сталью, начали медленно отворяться. На круглую, обнесенную высокими стенами арену тяжелым, но ленивым шагом вышел могучий Ибрагил.
Толпа возликовала. Кто-то рукоплескал, кто-то драл глотку, кто-то кидал в сторону любимого гладиатора пучки разноцветных бумажек.
Ибрагил опустил громоздкую дубину на землю, прислонил к ноге. Ленивый взгляд прошелся по окружающим. Люди... Как же ненасытна эта раса на жестокость. Сколько не убивай, а им все мало. «Больше крови!» – требуют они. «Больше убийств!» – доносится каждый раз в их криках. И чем жестче и изуверски происходит убийство, тем радостнее их возгласы. Они столь кровожадны и беспощадны, что подчиняют даже подобных себе. И где-то в дальних уголках сознания Ибрагила промелькнула мысль: «Жаль, что Молкоглу Оглын Дралгу так и не удалось завоевать этот жестокий народ».
– Ну что, проклятый волот, настал твой последний час! – услышал гладиатор.
И тут его взгляд опустился на рослого и невообразимо огромного человека – его, Ибрагила, противника. Такого же, как и он, раба-гладиатора. Его звали Мишул. Он, как говорил хозяин, был чемпионом всего южного Кантара. Что, впрочем, Ибрагила не смущало, ведь он, в свою очередь, был чемпионом северного.
Для человека Мишул был слишком огромен. Среди этого жестокого народа подобных Ибрагил еще не встречал. Ростом всего на полторы головы ниже, но в плечах – едва ли не шире. Оставалось проверить, сколь велика его сила.
Мишул приподнял оружие – увесистую булаву с железным набалдашником. Чуть пригнулся, злобно зыркнув на противника. Крепкое, покрытое толстой кожаной броней тело содрогнулось, играя мускулами, и двинулось на врага.
Ибрагил выпрямил спину, вытянул ладони. Хрустнули суставы пальцев. Дубина тут же оказалась в руках. И могучий волот живым тараном ринулся навстречу противнику.
Замершая в ожидании толпа ожидала необычайной мощи удара двух гладиаторов, брызг крови, сломанных конечностей или раздробленных черепов. Но ничего такого не произошло. В самый последний миг перед столкновением Ибрагил подкинул дубину, а сам, скрутившись в комок, камнем шарахнул по ногам противника. Мишул, явно не ожидая такого подвоха, потерял равновесие и подрубленным дубом свалился на землю, поднимая клубы пыли.
Волот выпрямился, поймал падающую дубину. Руки сжали рукоять покрепче. И снова устремился на врага, размахивая оружием. Но вымученный боями человек-гладиатор не был так прост. Тут же сообразив, что допустил ошибку, он перекатился по земле, рука нащупала булаву. И снова Мишул оказался на ногах. Теперь необдуманно нападать не решался. Умело уйдя от удара, он отпрыгнул в сторону. Злобно гаркнул и начал обходить врага по кругу.
Ибрагил поворачивался вместе с противником. Подставить спину или хотя бы бок врагу – верный проигрыш. Волот чуть прищурился, собираясь с мыслями и обдумывая следующий ход.
Мишул тем временем смачно сплюнул, утробно хрюкнул и живой скалой двинулся на противника. В воздухе мелькнула булава, с тяжестью обрушилась на Ибрагила, но плоти достать не успела. Могучий волот успешно блокировал удар дубиной. Ногой он со всей силы саданул по открывшейся на мгновение голени человека-гладиатора. Мишул сдавленно крякнул, но скорее от злобы, нежели чем от боли. Получать такие подлые удары он не привык.
Отшагнув от врага, Мишул снова пошел кругом. Гневно пыхтя и жуя губы, он внимательно оглядывал противника, явно пытаясь отыскать в его тактике слабые стороны.
Волот тоже сосредоточился. Соперник попался явно не хилый. Обычно на него натравливали диких животных, редких чудищ или сразу нескольких гладиаторов. И тех и других он давил как мух, изредка отделываясь легкими ранениями. С бойцами-одиночками сталкиваться приходилось крайне редко. Ненароком вспомнился Агрекх-джи-Мех, выходец из диких земель Заадонья. Встречающиеся в тех краях людские племена малочисленны, но невероятно свирепы. Недаром многие считают их полуживотными.В том яростном бою рослый и неимоверно сильный Агрекх-джи-Мех оставил немало отметин на теле волота. Тем не менее, Ибрагил все равно вышел победителем.
Человек-гладиатор злобно гаркнул и двинулся на Ибрагила. Волот снова ушел от удара, изящно перекатившись по воздуху спиной, словно по незримой стене. Огромный набалдашник прочертил линию в йоте от лица гладиатора-чужеземца.