Алек вздохнул.
— Кила, у меня сейчас столько ненависти к этому человеку, он слишком долго мучал мою семью, он слишком долго разрушал жизнь сестер Мерфи, и посмотри, что он сделал с твоим лицом. Не смей говорить мне «нет». Я обязан преподать урок этому мудаку.
Черт побери.
— Я не хочу, чтобы ты пострадал, — прошептала я.
— Со мной все будет хорошо.
— Но настоящий боец — Нико, а не ты.
Я начала плакать.
— Ты увидишь, на что способен человек, когда его толкают к краю.
— Алек, пожалуйста.
Но он встал и направился к платформе. Я выскочила из кабинки в след за ним, но меня остановили чьи-то руки.
— Позволь ему сделать это, рыжая.
Кейн.
Я откинула голову на его грудь, потому что побоялась, что упаду вперед, у меня сильно кружилась голова. Затем увидела, как Алек поднялся на платформу.
— Как долго ты хотел втянуть меня в такую ситуацию, парень?
Алек сжал руки в кулаки.
— Очень долго.
Марко улыбнулся, разминая свою шею.
— Держись подальше от моей задницы, я не из этой команды.
Вот придурок!
Алек засмеялся, закатывая рукава своей рубашки до локтей.
— Единственное, что окажется у тебя в заднице, старик, это моя нога.
Все вокруг засмеялись.
Я тоже ухмыльнулась.
Марко посмотрел на Алека, а потом неожиданно бросился на него. Я ожидала увидеть, что Алек упадет на пол, так же, как Нико, но, когда он поднял свои руки и кинулся вперед, произошло самое отвратительное.
Его локоть врезался прямо в лицо Марко, и на весь клуб раздался тошнотворный хруст.
— О Боже мой! — воскликнула я.
Марко упал на пол и закричал от боли. Алек потянулся вниз и поднял его на колени, прежде чем снова ударить по лицу и отправить обратно в лежачее положение. Марко повернулся в нашу сторону лицом, покрытым кровью. Я не знала, откуда именно она текла, потому что она была везде.
Он попытался сползти с платформы, но Алек схватил его за ноги и дернул назад.
— Остановись! — закричал Марко.
Алек не сделал этого. Он оседлал грудь Марко, схватил его за волосы левой рукой, а правую сжал в кулак.
— Это за моих родителей, — огрызнулся он и ударил Марко по лицу. — Это за Налу. — Еще один удар. — Это за Брону и Бранну. — Еще один удар. — Это за Эйдин и Шторма. — Еще один удар. — Это за моего котенка. — Еще один удар. — А это за меня и моих братьев, ты, сукин сын. Ты разрушил наши жизни! — Бесчисленная череда ударов.
Я почувствовала слезы на глазах, когда голос Алека надломился. Он продолжал его бить, хотя тот уже не двигался, я не могла на это смотреть и отвернулась.
Выбравшись из объятий Кейна, я наткнулась на своего дядю. Обняла его за талию, прижалась лицом к его груди и закрыла глаза.
— Я с тобой, малышка.
Я крепче обняла его.
— Прости за то, что сделал, я выбрал бизнес, а не семью и позволил этому причинить тебе боль. Я очень сожалею. Я бы вернул все обратно, если бы мог, клянусь.
Я молчала.
— Ты меня ненавидишь?
Открыв глаза, я посмотрела на него.
— Нет, я люблю тебя. Ты всего лишь принял неверное решение. Все будет хорошо. Ты всего лишь человек.
Дядя осторожно поцеловал меня в макушку.
— Ты хорошая девочка, Кила.
Улыбнувшись, я снова положила голову ему на грудь.
— Сэр.
Я замерла, когда услышала голос Алека.
— Нужно ли мне тратить пулю на мистера Майлза? — спросил его дядя.
Я сглотнула. Мне не нравилось, как небрежно он это сказал. Будто прервать чью-то жизнь, даже если человек, о котором шла речь, был ужасен, ничего не стоило для моего дяди. Я знала, что мне придется преодолеть это. Но еще я была уверена, что скорее всего о подобных инцидентах я больше не услышу. Мне все еще было сложно поверить в то, что мой дядя гангстер. И не просто гангстер, а босс.
— Нет, сэр, но она потребуется Томасу. Он все еще дышит.
Иисус.
Я услышала шаги.
— Нет, пожалуйста... Нет, — застонал Томас.
Бах!
Я вскрикнула дяде в грудь и схватилась за него словно от этого зависела моя жизнь.
— Малышка? — пробормотал он.
Я почувствовала, как текут мои слезы, скользя по шее и опускаясь на мою грудь.
— Да?
— Твой парень хочет поговорить.
Я сглотнула. — Кровь... Я не могу.
— Он вытер ее.
Я сделала глубокий вдох, затем выдох и медленно повернулась.
Алек стоял без рубашки, со спутанными волосами и хмурым лицом. Он выглядел таким молодым. Я посмотрела на его руки и заметила немного крови, недостаточно, чтобы меня затошнило.
Он смотрел на меня, явно нервничая. Думаю, он переживал, что стал мне противен. И чтобы доказать обратное, я шагнула ему навстречу и обняла.
Он крепко обнял меня в ответ и несколько раз поцеловал в лоб, после чего вздохнул с облегчением.
Я откинула голову назад и взглянула на его усталое лицо.
— Привет, — прошептал он.
Я улыбнулась. — Хэй.
— Я люблю тебя, — пробормотал он.
— Я тоже тебя люблю.
— Ах, дерьмо, они еще и влюблены.
Я посмеялась над словами дяди. Затем повернулась к нему лицом, не отходя от Алека и обняв его за талию.
— Не думаю, что мне нужно напоминать тебе заботится о ней.
— Не нужно сэр, я позабочусь.
Дядя кивнул Алеку, а потом подмигнул мне.
— Идите домой, мне нужно закончить кое-какую работу.
Я проворчала:
— Даже не хочу знать какую.
Дядя ухмыльнулся.
Я посмотрела на окружающих и улыбнулась, заметив, как Нико целовал Брону. Когда они разомкнули объятия, я отошла от Алека и взяла ее за руку.
— Можешь помочь мне подняться по лестнице, пока братья разговаривают?
Брона улыбнулась. Она обняла меня за талию, и мы двинулись к выходу.
Я взглянула через плечо и увидела, как Алек обнял своих братьев. Мы с Броной переглянулись и улыбнулись друг другу. Повернувшись обратно, мы пошли вперед, ощущая на себе взгляды братьев Слэйтер.
— Они нас подловили, — пробормотала я.
Брона рассмеялась, а затем позвала на помощь, когда ей стало тяжело меня нести. Мгновением позже вокруг меня обернулась чья-то рука.
Я взглянула на Алека и улыбнулась, пока он удерживал меня рядом с собой. Брона держала меня за руку, которая все еще лежала на ее плече, помогая Алеку поднять меня по лестнице «Тьмы».
— Может ты понесешь меня? — спросила я Алека.
— Нет, ты должна оставаться в сознании.
— Я буду в сознании, обещаю, твой голос не даст мне заснуть.
— Ты настолько милая, что оставляешь маленькие следы в моем сердце.
Я взглянула на него сквозь головокружение.
— Продолжай этот сарказм, и я оставлю маленькие следы на твоем лице.
Алек посмотрел на меня и улыбнулся.
— Ты совершенство.
— А ты придурок.
Он рассмеялся. — Я Слэйтер, конечно же, я придурок.
— Точнее и не скажешь, — рассмеялась Брона.
Мы молча выбрались из клуба, вокруг было уже темно.
Я посмотрела на ночной город, мерцающий теплым светом, а затем взглянула на темное небо и глубоко вздохнула.
— Я рада, что все закончилось.
— А я рада, что Марко мертв, — пробормотала Брона.
Я посмотрела на нее, раскрыв глаза от удивления.
Она вздохнула.
— Я не злая, просто мир стал лучше без этого человека.
После нескольких коротких встреч с Марко, я могу только согласиться.
— Надеюсь Эйдин и Шторм в порядке.
— Ты слышала Кейна, с ними все хорошо. А твой щенок вместе с Эйдин и Бранной.
Я покачала головой. — Это-то меня и беспокоит, Шторм ненавидит Эйдин.
— Во сколько, Бранна сказала, мы должны быть на ужине? — спросила меня Эйдин.
— В пять, — ответила я.
Уже половина пятого, братья убьют нас. Бранна никому не позволит сесть за стол, пока мы не появимся.
Я посмотрела на Эйдин и улыбнулась, она нервничала. На ее лице все еще виднелись синяки, но они быстро заживали. Я чувствовала себя ужасно, из-за того, что ей пришлось пережить. Конечно, синяки и порезы, которые она получила в ночь нашего с Алеком знакомства, почти прошли, но теперь пострадала другая сторона ее лица.
Бедная девочка.
— Они поймут, мы были со Штормом.
— Ты была со ним с десяти утра.
Я пожала плечами.
— И что? Десять дней назад в него стреляли, оставь его в покое. Он еще не пришел в форму, поэтому все еще в ветлечебнице.
Эйдин заворчала.
— Он пользуется своим положением, я тебе говорю! Я видела, как он сидел, но, когда ты посмотрела на него, он быстренько улегся и начал жалобно скулить, пытаясь вызвать сочувствие. И кстати, в этой клинике, он с легкостью набрал почти пять килограмм.
Я рассмеялась.
— Ты сходишь с ума.
Эйдин как всегда была им недовольна, это заставило меня улыбнуться.
Все вернулось на круги своя. Десять дней назад меня похитили, но сейчас по мне этого даже не было видно. Дядя Брэндон сказал «не беспокоиться» и что он сам «все уберет». Я понятия не имела, что он сделал с телами Марко, Тоби и Томаса, и не хотела ничего знать, так что меня устраивало держаться в неведении.
Первые несколько дней после инцидента я очень нервничала и почти не спала по ночам. Мой дядя и братья Слэйтеры посоветовали мне двигаться дальше, это я и пыталась сделать.
— Что что вытворяешь? — внезапно закричала Эйдин, изумленно уставившись на машину, которая нас подрезала. — Какого черта?
Я фыркнула и опустила перед собой козырек, чтобы взглянуть на свое лицо. Когда увидела свое отражение, поморщилась. Мне пришлось наложить пять швов на бровь, но это было ерундой по сравнению с отеком и синяками на лице. К счастью, уже почти ничего не болело, и выглядело гораздо хуже, чем казалось.
— Я превысила скорость почти на пятнадцать километров, это все еще медленно для тебя? — прокричала она.
Я хмыкнула и подняла козырек.
— Где, черт возьми, эти придурки получили свои права? — огрызнулась Эйдин.
Я прикусила губу, когда машина перед нами, сменила полосу движения, не включив сигнал поворота. Лицо Эйдин так покраснело, что мне показалось, будто ее голова сейчас взорвется. Я с весельем наблюдала, как она опустила окно и заорала:
— Спасибо за поворотник, задница!
Я не выдержала — буквально катаясь на своем месте от смеха.
— Это что, Гарда (прим. пер. — полиция Ирландии официально называется Гвардией — Garda Síochána na hÉireann — «Гвардия Покоя Ирландии», в обиходной речи «garda» — «гарда») позади нас? — пробормотала Эйдин, проверяя зеркала. — Черт, это Гарда!
Я услышала сирену и засмеялась сильнее.
Нас точно арестуют.
— Кила задери платье! — зашипела Эйдин, съезжая на обочину.
Я уставилась на нее и спросила:
— Прости?
Она не сводила глаз с зеркала заднего вида, пока расстегивала несколько верхних пуговиц на своей блузке.
— Там двое полицейских, и они мужики. Я немного приоткрою сиськи, а ты свои ноги. Задери. Вверх. Свое. Платье!
— Ты меня разыгрываешь?!
Она метнула взгляд в мою сторону.
— Похоже, что я шучу?
Нет, не похоже, и это меня пугает.
— О Боже мой! — сорвалась я.
Господи, прости меня.
Немного подвернув платье, я открыла свои ноги. Затем посмотрела вперед и подпрыгнула от неожиданности, когда в окно со стороны Эйдин постучали.
— Добрый день, сэр, могу я вам чем-нибудь помочь?
— Хм... ну… вы знаете, с какой скоростью ехали?
— Нет, сэр.
Взглянув на нее, я заметила, как она выпячивала свои сиськи.
Чертова шлюха.
— Вы превысили скорость почти на четырнадцать километров.
Шестнадцать.
— Ох, мне очень жаль, сэр. Я даже не догадывалась.
Я посмотрела в свое окно, когда другой полицейский прошел мимо и проверил налоговые и страховые карточки на лобовом стекле. Он вернулся к моему окну, затем замедлился и посмотрел на мои ноги.
Я взглянула на него и улыбнулась.
Он улыбнулся в ответ и кивнул.
Черт возьми, я тоже шлюха.
— На первый раз я отпущу вас с предупреждением.
— О, благодарю вас, сэр.
— Приятного вечера, дамы.
Полицейские вернулись к своей машине, и Эйдин тронулась с места, придерживаясь скоростного ограничения.
— Я чувствую себя грязной! — сорвалась я.
Эйдин расхохоталась. — Не могу поверить, что это сработало!
Я покачала головой, скрестив руки на груди, и молчала, пока мы не добрались до дома Слэйтеров. Затем выскочили из машины и бегом направились к входной двери.
Прямо перед нами она распахнулась.
— Как раз, бл*дь, вовремя! — проревел Нико. — Я умираю от голода!
Я закатила глаза, когда мы прошли мимо него и двинулись по коридору.
— Я тут не при чем, виновата Кила.
Я ахнула, когда вошла на кухню.
— Я виновата? Это уже слишком. Кого остановили из-за превышения скорости? Ох точно, это же тебя, сучка!
Эйдин закатила глаза.
— Мы выбрались из этой ситуации меньше чем за пять минут.
Я уставилась на нее.
— Да, но рискуя потерять самоуважение!
— Каким образом вы могли потерять свое самоуважение? — спросил Райдер.
Я щелкнула пальцами.
— Я расскажу тебе как! Эйдин использовала наши тела, чтобы избежать штрафа за превышение скорости.
— Вы этого не сделали! — произнесла Брона, разразившись смехом.
Это было не смешно!
— Это было не так ужасно, как она это выставляет...
— Мое платье было задрано так высоко, что можно было увидеть мои трусики, и твои сиськи были выставлены на всеобщее обозрение.
— Есть ли вероятность, что кто-то сфотографировал…
— Черт возьми, Доминик, заткнись, — огрызнулась Брона на ухмыляющегося Нико.
— Все было не так уж плохо... кроме того, меня отпустили с предупреждением, это был успех.
Я закатила глаза, а затем почувствовала, как кто-то обнимает меня сзади.
— Привет, — прошептал мне на ухо Алек.
— Хэй, — улыбнулась я.
— Как там щенок?
Я засияла. — Замечательно. Доктор сказал, что мы сможем забрать его домой через три-четыре дня.
— Говорю тебе, эта собака притворяется, — заметила моя лучшая подруга.
— В него стреляли, Эйдин, дай ему отдохнуть, — ответил Кейн.
Я подошла к нему и дала ему пять.
— Спасибо тебе.
Эйдин уставилась на Кейна.
— Не вмешивайся в это, Герминатор.
Я улыбнулась, когда он зарычал от раздражения.
Последние две недели он болел, поэтому Эйдин называла его «Герминатор», он это ненавидел.
— Оставь его в покое, — нахмурилась Бранна и обняла Кейна.
Он ухмыльнулся и крепко обнял ее в ответ.
— Да, оставьте меня в покое.
Райдер посмотрел на него и покачал головой.
— Теперь, когда все в сборе, можно рассаживаться за столом, — произнесла Бранна.
— Хвала Иисусу! — выкрикнул Нико.
— Может, прекратишь? Ты каждые пять минут что-то ешь, ты не голоден.
Нико застонал.
— Перестань следить за тем, что и как часто я ем, это сводит меня с ума, женщина.
— Как чокнутого Марко? — спросила я.
— Не настолько, — ухмыльнулся Нико.
— Кила, — позвал меня Алек.
Я посмотрела на него и подошла ближе.
— Что?
— Привет, — улыбнулся он.
Я усмехнулась. — Хэй.
— У меня для тебя кое-что есть.
— Да?
Алек кивнул, потянулся к своему карману джинсов и достал маленькую черную коробочку.
— О Боже мой!
Он опустился на одно колено.
— О Боже мой!
Открыл коробочку, внутри лежало красивое бриллиантовое кольцо.
— О Боже мой!
Он улыбнулся.
— Тогда я не спросил тебя должным образом, поэтому на этот раз хочу сделать все правильно.
— О Боже мой!
— Кила Дейли, я люблю тебя! Я хочу провести остаток своей жизни, доказывая, как сильно я дорожу тобой. Только тобой. Поэтому можешь забыть про свой трах-список девушек, я не делюсь. Ты выйдешь за меня замуж, котенок?
Я рассмеялась.
Выйду ли я за него замуж?
— Черт возьми, да! — ответила я.
Алек надел обручальное кольцо на мой палец, и вокруг нас зазвучали поздравления. Он поднялся на ноги, взял мое лицо в свои руки и поцеловал так, что чуть не довел до потери сознания. Когда мы оторвались друг от друга, девчонки кинулись ко мне обниматься, а братья начали пожимать Алеку руку.