— Да, я не ошиблась в вас… — чем сильнее была моя ярость, тем спокойнее и тверже звучал голос. Я не узнавала саму себя. Что со мной вдруг произошло? — Вы подлец и негодяй, Керт.
— Возможно, Лилла, — он крепко, до боли, сжал мою руку. — А чтобы ты окончательно утвердилась в этом мнении, я женюсь на тебе. Как только истечет год моего временного правления и ты перестанешь быть невестой Ворона. Я хочу тебя с того момента, как увидел. И я мог бы взять тебя прямо сейчас, — другая его рука тяжело легла мне на бедро. Он притиснул меня в стене, и я пожалела, что сама привела его в это уединенное место. — Но нет. Я подожду. Все будет по закону.
— Зачем вам это? — я стряхнула его руку и тоже перешла на ты. — Женись на Кьяре, она от тебя без ума.
— Она глупа, как рыба. Будь моя воля, ни ее, ни Веды не было бы здесь уже завтра. Но придется ждать еще год, чтобы выкинуть их отсюда. Ничего, я терпелив. И всегда добиваюсь своего.
— Мне жаль твою мать, Керт. Она достойная женщина, и не ее вина, что ты вырос таким мерзавцем. Ведь детей с рождения отдают кормилицам и няням. Одного не могу понять, почему Ворон держал тебя при себе. Как не почувствовал твое гнилое нутро. Скажи, а ты случайно не причастен к его исчезновению?
Задав этот вопрос, я не ожидала ответа. И, разумеется, не получила. Усмехнувшись, Керт потащил меня по лестнице вниз. А потом по коридорам — до самой моей комнаты. Ни сказав больше ни слова. Только открыв дверь и втолкнув меня внутрь, улыбнулся насмешливо:
— Спокойной ночи, Лилла. Сладких снов.
37
Разумеется, я знала, что благовоспитанной девушке не пристало ругаться, как какому-нибудь конюху. Но мне не было до этого дела. Сказав закрывшейся двери все, что думала о Керте, Кьяре, Веде и терисе Отране, я поймала ошеломленный взгляд Нетты. Она смотрела на меня, испуганно приоткрыв рот.
— Что? — прищурилась я. Все внутри бурлило и клокотало, разве что пар не шел из ушей и из ноздрей.
— Прошу прощения, вейра Лилла, — наклонила голову Нетта. — Что-то случилось?
— А ты не знаешь?
— О правителе знаю, конечно. Но я подумала, может быть, что-то еще?
— Эта свинья собирается занять трон правителя и жениться на мне, Нетта! Да я задушу его в первую брачную ночь. Подушкой. Нет, я его еще до свадьбы отравлю.
— Зол Меар? Жениться на вас? — Нетта вытаращила глаза так, что стала похожа на сову.
— Если бы правитель услышал, что Керт говорил мне, приказал бы повесить его на первом же дереве. Я не сомневаюсь, что он причастен к его исчезновению. Керт — к исчезновению правителя. И, похоже, от радости голову потерял. Рассказал, что собирается сделать, как только его назначат временным вместо него. А потом и постоянным правителем. А еще я уверена, что он не сам все это затеял. Уж слишком глупо себя ведет. Только сделай одолжение, не рассказывай об этом всей прислуге. А то я сейчас тоже веду себя не намного умнее. Просто слишком разозлилась. Не знаю, чем это может для меня обернуться.
— Не сердитесь, вейра Лилла, — Нетта лукаво улыбнулась, — но вы такая красивая, если злитесь. Обычно у вас выражение… как будто испуганное. Но со вчерашней ночи, когда приказали выбросить змею… вы изменились.
Вот так! Как ни пыталась я притворяться Лиллой, а все равно оставалась пугливой, робкой Иланой. Неужели и правда нужны были такие мрачные события, чтобы я стала другой?
— Все изменилось, Нетта. Не только я. Ладно… Ванну не надо, помоги раздеться, и я лягу. Ключ, который от всех дверей, у Керта украли. Хотя… теперь я уже ничего не знаю. Может, это было и вранье. Ну неважно. Ты уйдешь, я закрою дверь и подтащу к ней что-нибудь тяжелое. Чтобы нельзя было открыть из коридора.
— А как же я? Утром?
— Проснусь сама. Отодвину все и позвоню. А если что, стучи… пять раз быстро.
Нетта помогла мне раздеться, расчесала волосы, с опаской откинула одеяло. Да и я заглянула под него не без дрожи. Хотя и понимала, что вряд ли там окажется еще одна стигна. Когда Нетта вышла и в замке повернулся ключ, я с усилием подтащила к двери стол, а потом вдобавок массивное кресло. Знать бы только, от кого надо запираться в первую очередь: от Андры с Зибером, от Веды с Кьярой или от Керта, который мог и передумать относительно своего намерения подождать до свадьбы. И правда, кто ему запретит взять силой любую понравившуюся девушку, пусть даже невесту прежнего правителя.
Впрочем, если он этого захочет, никакие кресла не помогут. Не буду же я сидеть взаперти круглые сутки.
Постояв, как всегда, у окна, я легла в постель и потянулась за книгой, оставленной на ночном столике. Достала перо Ворона, провела им по губам — словно поцеловала его самого.
Как странно… Прошлой ночью оно спасло мне жизнь. Но жив ли сам Ворон?
Я вспоминала все, что происходило между нами за месяц с небольшим. С отбора во дворце — и до нашей последней встречи. Как мы смотрели друг на друга, разговаривали, танцевали. Как я обратилась к нему на ты, и он поцеловал меня…
Постепенно начало затягивать в дремоту. Это было то странное состояние на границе яви и грез, когда что-то уже начинает снится, но при этом видишь и слышишь все, что происходит рядом. Стук в окно заставил меня вздрогнуть. Я вскочила с кровати, подбежала к окну.
Сколько прошло времени с тех пор, как я смотрела на горы? Угольный светильник не успел остыть и померкнуть, значит, не больше часа. Но за это время начался сильный дождь. Ветер швырял в окно водяные струи. Наверно, их шум я и приняла за стук в стекло.
Разочарование было таким острым, что из глаз полились слезы. Я хотела уже лечь обратно в постель — от окна тянуло холодом, — но стук раздался снова, ясно и отчетливо. Как в ту ночь, когда Ворон принес мне эрту. Приблизив лицо к стеклу, я разглядела в дождевых потоках темное пятно и, не веря своим глазам, распахнула окно.
Странно… дождь лил сплошной стеной, подоконник мгновенно стал мокрым, вода полилась на пол, а Ворон был совершенно сухим. Взмахнув крыльями, он подлетел ко мне, совсем близко, как будто хотел обнять меня ими. И что-то тайное подсказало: ему не удастся превратиться в человека.
Но он жив! Жив!
Я подхватила его на руки, прижала к себе, плача и шепча то, что вряд ли осмелилась бы сказать человеку:
— Я люблю тебя…
Он гладил меня крыльями по лицу, перебирал клювом волосы, а я касалась его перьев. И спрашивала, снова и снова, зная, что он не сможет ответить:
— Что с тобой случилось, любимый? Как тебе помочь?
А потом… он растаял в моих руках, словно туманный призрак, оставив всего одно перо…
Я открыла глаза — задыхаясь, в ледяном поту, с дико бьющимся сердцем. Сжимая в ладони перо Ворона, с которым уснула. Это был всего лишь сон!
Светильник остыл и едва мерцал. За закрытым окном облака набегали на ущербную луну и тут же снова выпускали ее на свободу. Я застонала от отчаяния.
Но его тут же, словно взмахом крыла, стерла мысль, с которой пришли слезы облегчения.
Он жив!
Я знала точно. Этот сон был знаком от него. Может быть, он ранен или в плену и не в состоянии дать знать о себе иначе. Но теперь я не сомневалась: Ворон вернется.
38
Всю неделю, каждый вечер, я ложилась спать, сжимая в руке перо Ворона. Потому что не сомневалась: тот сон… он как-то смог передать его мне. Возможно, именно с помощью пера. Но… каждое утро просыпалась с тяжелым сердцем.
Ничего не происходило. Он больше не снился мне — ни живым, ни мертвым.
И все же моя надежда не становилась меньше. Он жив — и это главное! Он вернется!
Тем временем наглая уверенность Керта с каждым днем все росла. По утрам он отправлялся в город для участия в заседаниях Тайного совета и возвращался только к ужину. Разумеется, не как Ворон — в одиночестве. Нет, с целой свитой слуг и приближенных. Новости большей частью доходили до нас через торговцев, но лучше бы всего этого было не знать.
Тайный совет согласился поддержать Керта в переговорах с терисом Отраном. Все выходило так, как он сказал мне в запале. В течение года Ликур должен был полностью перейти под управление Фианты как северная провинция. Тандор хоть и оставался самостоятельным, однако ни одно решение новый правитель не мог принять без одобрения Отрана. Что касается Илары, тарис Айгер отказался поддержать Керта и разорвал военный союз с Фиантой.
— Сочувствую, Веда, — лицемерно вздыхала Кьяра. — Но, видимо, это судьба ликурцев — всегда кому-то подчиняться.
— А чем лучше Тандор? — мрачно огрызалась та. — Так же сдался приблудному колдуну за несколько дней. И сейчас будет кланяться Фианте.
Веда проводила дни в мрачных раздумьях. Иногда я сталкивалась с ней во время прогулок по облетевшему, грустному саду. Взгляды, которыми она награждала меня, были похожи на кошачьи лапы с выпущенными когтями.
Да, исчезновение Ворона спутало ей все планы. Словно по злой насмешке судьбы, то, чем она пыталась настроить против меня Андру, вполне могло стать реальностью. Керт женится на мне, вот только сама Веда не станет женой правителя. Именно поэтому я и отказалась от подозрений, что она тоже замешана в заговоре. Да, я не могла поверить, что Керт действует сам. Сначала он показался мне очень даже неглупым молодым человеком, но последние события заставляли думать, что им кто-то руководит. Гораздо более умный и коварный.
Веду я заподозрила потому, что она очень подходила на эту роль по своему складу. К тому же родилась в Ликуре, а все ликурцы мечтали когда-нибудь освободиться от власти Тандора. Не думая, что при этом неминуемо попадут в зависимость от другого соседнего государства — либо Фианты, либо Эллеи.
Но нет, это был кто-то иной. Не обязательно живущий в замке. Может, кто-то из членов Тайного совета. Или даже сам Отран — почему нет?
Напряжение стояло в воздухе, как будто собиралась гроза. Все вечера этой недели были одинаковы. Ужины без музыки и танцев. Только глухое гудение, словно под потолком клубился рой насекомых. Я упрямо молчала в ответ на все попытки Керта завести разговор. Точно так же, как он не отвечал на вопросы Кьяры, отбросив все правила вежливости. Как только ужин заканчивался, Керт провожал меня, и я больше не пыталась этому сопротивляться, благоразумно не желая выводить его из себя.
На восьмой день Керт, в лучших одеждах, в сопровождении своей свиты, отправился во дворец — Тайный совет должен был объявить его временным правителем.
— Вы не возьмете нас с собой? — умоляюще спросила Кьяра, когда мы — по его приказу — вышли в холл.
— Нет, — отрезал он. — Не сейчас. Через год. На церемонию коронации.
Мне показалось, он скажет о том, что произойдет сразу же после этой церемонии, но Керт промолчал. Впрочем, его терпения хватило лишь до вечера.
Когда я вошла в трапезную, музыканты сидели на своем балконе и играли что-то веселое, которое, тем не менее, звучало как похоронный гимн. И обитатели замка переговаривались с такими же мрачными лицами.
— Правитель Ликура и Тандора, именуемых также Полуночными землями! — провозгласил герольд, и я вздрогнула: так он объявлял каждый вечер о появлении Ворона.
Керт вошел в зал, и все расступились, угрюмо кланяясь ему. Подойдя к столу, он сел на место Ворона и повернулся к Кьяре, которая, как обычно, хотела сесть справа:
— Зола Кьяра, уступите свое место вейре Лилле.
На мгновение воцарилась мертвая тишина, тут же сменившаяся изумленным гулом. Все смотрели на меня, и было безумно жаль, что не хватит смелости в кровь расцарапать ему лицо.
— Слушайте все! — надменно задрав подбородок, заявил Керт. — Через год вейра Лилла станет моей женой. Мне не нужны три невесты, чтобы выбрать одну. Впрочем, другие две останутся здесь, поскольку я не могу отменять распоряжения Ворона. Пока не могу, — он протянул мне руку. — Садитесь рядом со мной, дорогая.
Скрипнув зубами, я подчинилась. И как только мне удалось выдержать эту пытку? С одной стороны Керт, через свободное место Кьяра, от которой исходили волны ненависти. Веду я из-за Керта не видела, но могла догадываться, что она испытывает то же самое.
Ночью, лежа в постели, я держала в руках перо и, как только могла, умоляла — Ворона или высшие силы? — подать знак. Что мне делать? Как дождаться его?
Мне приснилось подземелье — темное, сырое, затхлое. С каменных стен капала вода, под ногами хлюпало, где-то далеко мерцал огонек. И голос Ворона звал меня: «Илана!» Я шла на свет, но он не приближался, наоборот — удалялся, пока не исчез и я не осталась в полной темноте.
Означал ли этот сон что-то происходящее в действительности? Или в нем собрались всем мои страхи и тревога? Он был не таким ярким и реальным, как первый, больше походил на обычный ночной кошмар. Но что, если Ворона правда держат в заточении? И он звал меня — да еще настоящим именем?
Я думала об этом, отодвигая от двери стол и кресло — это уже вошло в привычку. Думала, принимая ванну, за завтраком и пока Нетта помогала мне одеваться. За окном светило подслеповатое осеннее солнце, и я решила выйти в сад. Накинула плащ, прошла коридорами второго этажа, спустилась на первый. До холла осталось уже совсем немного, когда одна из дверей приоткрылась, и я услышала тихий шепот:
— Вейра Лилла!
39
— Зола Меара?! — удивилась я.
— Тише! Зайдите ко мне.
Будущая свекровь решила со мной поговорить? Убедить, что мне некуда деваться и я должна относиться к ее прекрасному сыночку поласковее? Жаль, она казалась мне умной и порядочной женщиной. Хотя… для таких разговоров ей не нужно было бы прятаться и шептать.
Я оглянулась. Коридор пуст, все двери закрыты. Пожала плечами и вошла в комнату — пышно обставленную в зеленых тонах гостиную.
— Садитесь, моя дорогая, — она показала на кресло у камина, в котором уютно горел огонь. — Хотите яарту?
— Спасибо, я уже позавтракала.
— Детка… — Эльда села на стул и посмотрела на меня с сочувствием. — Я понимаю, вам трудно доверять мне, я его мать. Но я правда хочу вам помочь. Поймите, мне очень горько, что Керт вырос таким…
— Не вы же его растили, — вздохнула я. — Кормилица, няня, учителя. Все как и у всех.
— Да, но мне все равно больно. И стыдно за него. А еще больше — жаль вас. Ведь вы любите Ворона, да?
— Я знаю, он жив… — я крепко зажмурилась, но из-под век выкатилась предательская слеза.
— Послушайте, Лилла. Жив он или нет, но вам надо бежать отсюда. И чем быстрее, тем лучше. Кто знает, как могут измениться намерения Керта. Вдруг он не захочет ждать целый год?
— Простите, зола Меара, что я говорю об этом, но мне кажется, Керт замешан в исчезновении Ворона. Иначе вряд ли был бы так уверен, что тот не вернется. Он ведет себя, словно точно это знает.
— Возможно, вы и правы. Тогда вам тем более опасно оставаться здесь. Другие девушки не любили вас и раньше, но теперь возненавидят еще больше. И Андра, швея… вы же знаете?..
— Конечно, знаю, — горько усмехнулась я. — Но как мне сделать это? Кто же выпустит меня из замка?
— Вас — разумеется, нет. Даже пытаться не стоит. А вот кого-то из слуг — почему бы нет? Это не запрещено. Но очень редко кто пользуется такой возможностью. Скажите, есть в замке кто-то, кому вы доверяете? Кто смог бы достать вам мужское платье?
Кому я могу доверять? Нетте? Да, пожалуй. Но просить ее раздобыть мужскую одежду? Это может быть опасно для нее. Библиотекарю вейру Гауну? Трудно сказать, я не так хорошо его знаю. Грису Марту! Ну конечно! И костюм он смог бы мне сшить.
— Да, есть такой человек.
— Керту сейчас придется много времени проводить во дворце. Торговцы из города обычно приезжают утром, разгружаются и возвращаются обратно ближе к обеду. Если вы в мужском платье подойдете к обозу и попросите взять вас с собой, они не откажут. Скажете, что никогда не были внизу, хотите посмотреть на город. Вот только волосы… боюсь, их будет не спрятать. Ни под шляпу, ни под шапочку.
— Это не страшно, зола Меара. Если надо, я… обрежу их. Жаль, но вырастут снова. Вот только куда мне идти? Не домой же.
— Нет, конечно. Я дам вам денег. Мне платят содержание как вдове управляющего, но их не на что здесь тратить. Купите коня и все, что нужно, поезжайте в Илару. Я напишу письмо тарису Айгеру. Возможно, он как-то сможет вам помочь. И не только вам. Вы понимаете, о чем я?