Мои, чёрт. Почему я? И тот факт, что я собиралась кричать от ужаса, Сашу нисколько не расстроил, скорее порадовал. Пользуясь моей недееспособностью и откровенной невменяемостью на нервной почве, этот… даже слов нет, чтоб описать столь выдающуюся личность, своим противным слюнявым языком проник на чужую частную собственность. Урод! Может, целовался он и отлично, не знаю, мне не до этого было. В общем, зубы с громким «клацк!» захлопнулись как-то сами собой, со мной не сговариваясь. Но, увы, были потеряны драгоценные секунды четыре времени.
Саша взвыл от непередаваемых ощущений и вкуса собственной крови у себя во рту. Отскочив прыжком на добрых шага три, он с целой гаммой чувств взглянул на меня исподлобья. Там была и ненависть, и гнев, и раздражение, и отвращение, и желание проучить, и что-то злое, не обещающее мне ничего хорошего.
— Слушай, ты, — принялась я в очередной раз расставлять все точки над «и» и осекла саму себя.
А смысл? Прошлые разы никакого результата не принесли, так какой смысл мне сейчас тратить время на пустые разговоры? Нет, здесь должно быть что-то куда более действенное, решительное…
Хмыкнув, моя рыжеволосая натура уверенно стянула со спины рюкзак, который я, вопреки логике, не снимала даже в те моменты, когда садилась за руль. Саша, впечатленный, без сомнений, и заинтригованный, не стал предпринимать никаких действий, опустил руки и с мрачной решимостью принялся наблюдать за тем, как я присела на корточки, бережно открыла молнию и… вытащила на свет биту. Простую такую, черную, лаковую.
Саня впечатлился. Решив, что этого мало, я перешла к более выразительным действиям. Для начала, медленно поднялась, не сводя с парня нехорошего взгляда. Присутствующие на парковки немногочисленные студенты передумали тащиться в здание универа и теперь с интересом и ужасом внимательно смотрели на нас.
Закинув биту на собственные плечи в духе Харли Квин, я улыбнулась. Улыбка эта была фирменной, принадлежала моей любимой подруге и называлась «Ганнибал Лектор на вызове». В общем, воплощение всех существующих психических заболеваний.
Саня перестал впечатляться и решил ужаснуться. Своевременно.
— Карина…
— Заткнись, — никак не отреагировала я на вскинутые в защитном жесте руки, — я бы тебя сейчас с радостью прибила… но проблема в том, что нельзя ходить по улицам с битой, а если я её в рюкзак спрячу, она мне кровью всё испачкает. Другой момент, я могла бы разбить твою машину… но не буду. Исключительно из любви к технике. Зато сейчас я с радостью тресну тебя пару раз по голове твоей идиотской. Будь там мозги, могло бы быть сотрясение, а так даже переживать не о чем.
И меня понесло.
— Карина, подумай, что ты делаешь, — удивительно серьезно произнес Александр.
У-у, неужели и язвить больше не будешь? И мозги мне нежностью своей пудрить тоже? Удивительно!
— А я уже подумала, — улыбнулась я мило и очаровательно, занося биту над головой.
И!..
— Зайцева!!!
— Ну вашу ж мать, а?! — раздосадовано поприветствовала я того индивида, что посмел отвлечь от казни праведной. Махнув в сторону заметно выдохнувшего Саши битой, от чего тот невольно дернулся назад, я ему же и сказала:- Никуда не уходи, я сейчас.
И только затем развернулась в ту сторону, откуда донесся гневный ор.
— Ух, мать моя…Здра-а-асти, Владимир Сергеевич!
— Что вы делаете?! — прямо на ходу, уверенно шествуя по направлению к бедной мне, рыкнул он.
— Я?! — натурально так удивилась, вороватым движением убирая биту за спину, — Ничего. Совершенно ничего.
— Ага, почти поверил. А бита у вас в руках что делает?
— Какая бита? — начал блефовать, так доводи дело до конца.
— Черненькая такая, — дошёл ректор до меня и остановился в паре шагов, сложив руки на груди.
Закинув голову, чтобы можно было ему в глаза посмотреть, я… нет, не раскаялась. Во-первых, я себя виноватой ни в чем не считала. Во-вторых, у меня нашлось более интересное занятие: повозмущаться на тему «чего ж вы все такие высокие-то, а?».
— Владимир Сергеевич, ничего не случилось, правда, мы с моей девушкой просто балуемся…Ай!
А нефиг было ко мне так близко подходить, да ещё и сзади! Бита из рук выскользнула сама и совершенно случайно, я к этому не имею никакого отношения.
— Ой! — наигранно испуганно воскликнула я, прижимая руки ко рту, — Ужас какой, я такая неуклюжая, дай-ка, помогу!..
Наклонившись и подняв биту, я перехватила её поудобнее, после повернулась к ректору, бросила ему почти искреннее «извините» и резко развернулась. Держа биту параллельно руке, то есть рукояткой на уровне локтя. А я разогнуться ещё не успела, находилась как раз на уровне пояса Саши…
— Ы-ы-ы!
— Ой! — «испугалась» я, когда он согнулся пополам, придерживая руками пострадавшее стратегически важное место, — Сань…
И вскинула обе руки по направлению к нему, собираясь оказать тому «помощь». Оказала. Я ему её так оказала, что из носа кровь хлынула. И я не злая, я просто не люблю, когда мне угрожают.
— Зайцева!
Дальше было невесело.
* * *
Первую пару я успешно пропустила. Не могу сказать, что была этому хоть сколько-то рада, скорее даже наоборот. За эти полтора часа не произошло ничего интересного. Сначала мы с ректором сидели в коридоре медпункта, ожидая, когда немолодая женщина медик обработает полученные Сашей раны. Меня отчитывали. Потом указом врача было решено отправить пострадавшего домой. Выполнив поручение, Владимир Сергеевич с чистой совестью повел меня в свой кабинет. Меня отчитывали. По итогу, не добившись раскаяния и признания вины, он махнул на меня рукой и отослал восвояси, велев топать на пары. Пришла, опоздав на начало второй, за что пришлось объясняться. Говорить правду я не стала, зато в этом деле услужила стерв… хорошая девочка Ксюша Цветаева.
— Она пыталась убить Корнилова!
Меня отчитывали.
Половина пары была сорвана, за что меня благодарила почти вся группа, настроение окончательно испорчено, желание убивать увеличено, а экология отныне является моим самым нелюбимым уроком.
Радовала в итоге лишь только предстоящая встреча с Денисом, от воспоминания у котором я против воли начинала глупо улыбаться. Достав под партой телефон, когда мне всё же позволили сесть, я торопливо напечатала ему смс-сообщение:
«Кафе через дорогу, на обеде? Жду:)».
И отправила. Ответа не пришло.
Кое-как досидев до конца пары, я с чистой совестью сбежала в туалет. Там, стоя перед большим зеркалом в длину всей стены, достала телефон, собираясь настрочить пару строк Варьке, прежде чем услышать невероятно раздражающий меня голос:
— Кариночка, детка, ты ещё здесь?
Вздохнув, решила повременить с Варей. Подруга никуда не денется, а грымза эта, Ксения, может чего и увидеть.
— А что это ты от меня телефон прячешь? Боишься, что я что-нибудь прочитать могу? Успокойся, я же далеко стою.
— Да с твоим косоглазием и оттуда видно, — хмыкнула я, оборачиваясь к ней лицом.
Стоять к этому человеку спиной было не очень уютно. Между лопаток заныло, будто она могла в любой момент чем-нибудь ударить. Положив ладонь на простой деревянный стол, я с вызовом поглядела на начавшую раздражать меня ещё первого сентября блондинку. На самом деле, она была страшной. Ужасно страшной! Но тонны косметики решают подобного рода проблемы, поэтому, прикупив себе золотой запас, Ксюша охамела настолько, что самолично назначила себя первой красавицей на Руси. Смотреть страшно.
И я не злая, меня просто с самого утра достали, а выпустить пар на физиономии Саши так и не дали. Пара безобидных ударов ничего не дало, а гнев продолжал кипеть в крови. И если Ксюша сейчас же не уйдет, то ей придется уже уползать.
— Я не косоглазая! — взревела она на ультразвуке.
Поморщившись для порядка, я допилась того, что старательно зашпаклеванное личико пошло красными пятнами от гнева.
— Да-да, а я балерина, — согласно покивала я, точно зная, что до балета мне, как до Китайской стены пешком.
— Ты! Это всё из-за тебя! — перешла она непосредственно к теме своего неожиданного появления.
Вот всегда одно и то же. Неужели нельзя придумать что-нибудь пооригинальнее? Например, хоть раз спокойно изложить суть своей проблемы, чтобы мы коллективно сумели её решить.
— Ты из-за Саши? — прямо спросила я, скривившись от одного только упоминания этого… человека хорошего.
Нервно глянула на часы, подмечая, что прошло уже пять минут от большой перемены и в моем распоряжении оставалось всего сорок. Как мало…
— Александр — мой! — дикий визг.
— Договорились, — тут же прельстилась я возможностью избавиться сразу от двух ненормальных в своей жизни, — забирай, он весь твой.
— Что?..
Но я уже не слушала. Схватила рюкзак и выскочила из туалета, на пороге чуть не сбив Леру — лучшую подружку Ксюши. Внимательно оглядев столпившихся здесь же недовольных особ, поняла удивительное: так вот, почему внутри никого не оказалось.
— А…
— Некогда мне, — отмахнулась я и побежала по коридору.
Оттуда на главную лестницу, затем на улицу. До кафе добралась быстро, довольно и радостно улыбаясь. В груди так тепло-тепло было от мысли, что сейчас я увижу его…
Не увидела. В смысле, Дэни в кафе не оказалось. Ну-у… ладно, может, задержался. Пройдя внутрь, я уселась за свободный столик, лицом к огромному стеклу. Меня с улицы было не видно, потому что там уже во всю светило солнце, а я всё видела прекрасно.
Студенты разбредались из университета, кто куда. Некоторые остались внутри, довольствуясь роскошью столовой, остальные решили посетить ближайшие кафетерии. Это заведение, в котором я сейчас была, не пользовалось у студеозов большой популярностью из-за завышенных цен. Здесь можно было пообедать пару раз в месяц — но не каждый день.
Официантка пришла и ушла с заказом для меня, успела вернуться и принести кофе для меня, а Дэня всё не появлялся. Прошло десять минут, пятнадцать, двадцать — его не было. Кофе закончился. Времени оставалось совсем мало. Мое хорошее настроение сменилось тревогой и одновременно с тем чувством предательства. Ничего хорошего или безобидного, вроде того, что у Дэни мог разрядиться телефон, в голову мне не приходило. С ним или что-то случилось, причем я у этому сразу приписала Сашу, или… О втором или думать было больно и противно.
Включив телефон, который всё это время крутила в руках, я с грустью и болью взглянула на пустой главный экран: ни одного сообщения или звонка. Решительно выбрав номер Дениса, напечатала и быстро отправила ему:
«Что-то случилось? Мне имеет смысл ждать тебя?».
И никакого ответа. Прошло ещё пять минут, вот-вот уже должны были начаться занятия, а он не появился, хотя мы еще утром договаривались о встрече, и не отвечает мне.
Прикусив губы, я с несколько мгновений раздумывала, что же мне делать. Бросив на стол деньги за кофе, схватила рюкзак и стартанула обратно в универ. Сердце по дороге не переставая болезненно сжималось, отвлекая моё внимание. Пробегая через парковку, я специально посмотрела по сторонам… Заприметила знакомую Эскаладу.
Ворвавшись в двери здания своего учебного заведения, я понеслась не на третий этаж, где должна была проходить следующая пара, а в административку.
— Здрасти! — ворвалась запыхавшаяся я, чем немало удивила находящегося здесь секретаря, — Скажите, а Денис Александрович сегодня здесь?
— Да…
Прозвучало как приговор.
— Спасибо, — выдавила я улыбку из себя и, развернувшись, на негнущихся ногах поплелась по коридору.
Туда-сюда торопились студенты, о чём-то переживали, суетились, боялись опоздать… Шум, гам, голоса, общий бубнеж, поток людей, лица, фигуры… Их было так много. И каждый со своими проблемами. А я… А я была одна. Совершенно одна. Всегда. У меня была лучшая подруга и любимый брат, но… это же не то. Точно знаю, что оба они меня любят, а что будет потом? Вот поженятся они, выгонят меня из дома, куда мне идти? И останусь я совершенно и абсолютно одна. С разбитым сердцем. Опять.
Судорожный вздох прозвучал для меня неожиданно, оставшийся незамеченным для всех остальных.
Оставшиеся две пары я просидела, ничего не соображая, машинально записывая и пропуская абсолютно всё мимо ушей. Мои мысли были где-то там, далеко… Жалели меня глубоко несчастную. А почему бы и не пожалеть? Один парень придурком оказался, второй непонятно на что обиделся и, похоже, решил разорвать все отношения. С чего я это взяла? Да потому что мог бы уже тысячу раз позвонить или хотя бы написать. Он не сделал ни того, ни другого.
«Варя, мне нужна помощь», — напечатала я, держа мобильный под партой. Подумала и стерла.
Не буду ей говорить, не сейчас. У них только с Егором что-то наладилось, а тут я со своими проблемами. Не буду портить им настроение.
Когда прозвенел последний звонок, все вздохнули с облегчением и поспешили сбежать по делам. Я же потопала в туалет, собираясь умыть лицо. Такое ощущение, будто из-за так и не полившихся слез глаза стали красными.
— Карина! Я совершенно забыл, — окликнул меня Миша. Какой ответственный мальчик, — это тебе.
И всунул мне не очень большую голубо-зеленую коробочку.
— Надеюсь, там ничего важного… Прости, я должен был отдать тебе это ещё в обед, но я совершенно забыл! Кинул в рюкзак и забегался, даже не вспомнил ни разу! Прости, пожалуйста, ещё раз!
— Да ничего, — покачала я головой, с недоумением глядя на коробочку у себя в руках.
Весьма ощутимо встрепенулась почти убитая надежда. Любопытство тоже подняло голову.
— Ну и хорошо, тогда я побежал. Пока!
— Ага, — машинально кивнула я, даже не поглядев на парня.
Рука потянулась открыть крышку, сердце замерло… Внутри меня ждало самое настоящее потрясение. Небольшая карточка, с красиво выведенным на ней: «Езжай домой и жди меня. Люблю». Две связки ключей, уже смутно знакомых мне, от машины и от квартиры, и милая белая розочка, уже завядшая.
Знаете это ощущение, когда лавина с горы сходит? Вот со мной тоже самое сейчас было. Тяжкий груз непонимания, обиды, боли и горечи свалился, словно снег с горы, а из горла вырвался облегченный смех.
Он меня любит…
Глава 13
* * *
Стоя у окна в своём светлом кабинете, Владимир Сергеевич с присущей ему гордостью мысленно провожал студентов домой. Ещё один учебный день подошёл к концу, а это значит, что все они сделали совсем маленький, но всё же шаг вперёд. Каждый из них узнал сегодня что-то новое, причем к преподавателям это тоже относится. Каждый не потратил этот день впустую.
Стоя здесь и глядя на спешащих по делам людей, ректор сего чудного заведения то и дело скользил взглядом по выделяющейся немаленькими размерами черной машине одного его очень хорошего друга.
— Мда, — невесело протянул он, испугавшись собственного голоса, прозвучавшего непривычно громко в тишине кабинета. За сегодня здесь побывало столько народа, что Владимир Сергеевич всерьез опасался не попасть домой к пяти часам. Но всё утряслось, проблемы разрешились и нежданные гости ушли.
Взгляд в очередной раз скользнул на черную Эскаладу.
— Ну и дурак же ты, дружище, — с укором покачал головой ректор, который сам был сторонником грамотного насилия, но порыва Дениса решить эту проблему раз и навсегда он не понимал.
Мало того, что Александрович отпросился с самой второй пары, так ещё и отправился к черту на куличики неизвестно зачем вообще. Подраться? Да скорее всего, только называется это куда более поэтично: отстоять честь своей девушки. А то, что эта самая девушка без труда разбила парню нос — это ерунда, это не считается, этого Дэн уже не видел. Попав в универ в самый неподходящий момент, он застал эпический поцелуй своей возлюбленной с Корниловым. Что было дальше, естественно, уже не видел, вынуждая себя уйти до того, как на виду у всего универа изобьет студента.
За это ему Владимир Сергеевич был отдельно благодарен, ему, как ректору, проблемы были совершенно ни к чему.