К стене был прикован сидящий труп. Обе руки — в проушинах наручников, составляющих одно целое со стеной, голова свесилась на грудь. Я не знал, кому он принадлежит: судя по возрасту и одежде, видимо — мертвому легионеру с Источником. Будущий «нулевой» носитель для Ворона.
Мы вошли. Я, Ракша и Корвин. С шипением закрылась круглая автодверь. Я активировал криптор и извлек два предмета.
Два анимариума, тяжелых цилиндра, покрытых идеограммами загадочных Ши. Одинаковых, как два птичьих яйца. Раньше я бы спутал их, но после апгрейда таламуса замечал мельчайшие детали, и с ходу определил: чуть более темный, с едва заметными потертостями вокруг «крышки», принадлежал Оскалу, а второй, с характерной царапинкой ближе к основанию, я нашел на теле Герды. Значит, анима Ворона в нем…
— А что во втором? — будто невзначай спросила Ракша, когда я убрал анимариум Одержимого в криптор. Вопрос интересный — я и сам не знал, что там внутри. Бешеный цейтнот не дал времени на изучение — проверять содержимое азур-артефакта Ши в Тимусе было глупо и опасно, а позже просто не выдалось возможности. К тому же требовались определенные меры предосторожности.
— Наследство Оскала. Хочешь посмотреть? — взглянул я в единственный пронзительно-синий глаз, и легат неожиданно стушевалась. Я четко ощутил ее секундное замешательство — ведь там могло оказаться что угодно. Например, заключенная азур-сущность неизвестного ранга.
— Оскала? Ого. Пожалуй, что обойдусь, — ответила она. — Выпускай Ворона!
Из раскрывшихся лепестков диафрагмы мгновенно вылетела анима — теперь, благодаря «Азур-Зрению», я прекрасно видел ее, белесый сгусток А-энергии, похожий на вытянутую каплю. Он закружил по карцеру около нас, изучая обстановку, несколько раз облетел вокруг и, наконец, остановился, завис перед нашими лицами. Если присмотреться, внутри полупрозрачной оболочки угадывалась невероятно сложная движущаяся структура.
— Ворон! — ровно произнесла Ракша. — Не глупи. Воплощайся!
Я осторожно коснулся чужой анимы «Повелителем Стаи». Да, это был Ворон, узнавался слепок его обожженного сознания. Он не сопротивлялся вторжению — я вновь почувствовал темное, гневное безумие. Однако помимо него внутри мерцало любопытство и нечто вроде пробуждающейся надежды. Подобное чувство испытывала Гелиос, когда впервые узнала меня. Я послал настойчивый сигнал, образ мертвеца, давая команду к инкарнации — и дух Ворона, крутанувшись вокруг руки с Десницей, послушно нырнул в тело.
Труп ожил. Раны неуловимо затянулись, по коже пробежала дрожь обновления. Человек заскреб ногами, со стоном поднял голову, разлепил веки. Сплюнул. Неразборчиво выругался.
— Неужели, срань небесная… — пробормотал он. — Неужели…
— Идентификация, Ворон, — приказала Ракша. — Немедленно!
Новорожденный Ворон хрипло рассмеялся, глядя на нас. Носитель ему попался брутальный — крупный небритый мужик с лицом, изуродованным тремя страшными шрамами.
— А это зачем? — он подергал руками, зажатыми скобами настенных оков. — Боитесь меня, что ли? Даже такого?
— Никто тебя не боится, — ровно произнесла Ракша.
— Ага, я вижу, — насмешливо кивнул Ворон в сторону напряженного Корвина, держащего руку на рукояти Нотунга. — Прямо расслаблены, как булки моего дедушки.
— Послушай, Ворон. Когда-то ты был мне другом, — сказала Ракша. — Мы дрались вместе, помнишь? Я…
— Дружба? В жопу дружбу! — перебил ее Ворон. Я ощутил нарастающую волну ярости. — Где были друзья, когда меня заперли на Полигоне? Ни одна сука не пришла на помощь. Восемьдесят, сука, гребаных лет! И после этого ты говоришь мне о дружбе? Да пошла ты!
Корвин шумно выдохнул. Его глаза превратились в злые щелки, а меч на палец выскользнул из ножен.
— Заткнись! — зарычал он. — Ты не в том положении, чтобы…
— Сам заткнись! Сучка из выводка Фенрира, прихвостень предателя-Феникса и… — он перевел бешеный взгляд на меня, — недоносок с Десницей, который ни хрена не Прометей! Какого хрена вам надо?
Жестом остановив шагнувшую вперед Ракшу и дрожащего от ярости Корвина, я присел перед ним на корточки — так, чтобы наши лица оказались на одном уровне. Глаза Ворона превратились в дыры, через которые хлестала черная ненависть. Но это была вполне человеческая эмоция, которую можно понять. Он был очень крутым парнем и делал всех на Полигоне. Исполняя свой долг, стал лучшим воином Города и не побоялся замарать руки, а в ответ его подло предали и заперли на Полигоне, побоявшись даже объясниться в открытую.
— Помнишь, в Башне Пустоты ты хотел разрезать меня на куски? — спросил я, глядя ему в глаза и удерживая ментальный контакт. — А я сказал, что ты выйдешь оттуда только в моем анимариуме? Так и случилось.
— Хочешь тоже порезать? — понимающе усмехнулся Ворон. — Валяй, мальчик. Я не боюсь боли.
— Нет, зачем? — ответил я. — Пытать Инка — глупо. Я просто предоставлю тебе выбор. Как тогда, в Башне.
— Когда ты вошел туда, на тебе не было Десницы, — вдруг хрипло сказал Ворон. — Выходит, она была спрятана где-то в Башне?
— В нескольких шагах от того места, где ты резал меня на куски, — процедил я. — Обидно, да?
— Нет. Я много раз обыскивал там все, — оскалился Ворон. — Значит, Прометей спрятал ее так, что найти мог только тот, кто знает.
— Значит, — подтвердил я его догадку.
Ворон молчал, не отводя глаз. Мы пребывали в ментальном контакте — и он не мог не ощущать мою холодную решимость. Сломать его волю можно было только одним способом — доказать, что я сильнее. Он должен был понять, что мои слова не блеф, а неотвратимая реальность.
— Выбор простой, Ворон! Ты ответишь на наши вопросы. Не захочешь — отправишься обратно в анимариум, — сказал я, ощущая, как злая гримаса сводит лицо. — Будешь жить там, пока я не найду Куб. Если ответишь — я подумаю, как оставить тебя в мире живых.
— То есть выбор между вечным пленом и твоим словом? — хрипло рассмеялся Ворон.
— Именно так, — подтвердил я. — Решай быстрее. Корвин!
Крестоносец неуловимо выхватил клинок, его острие застыло в дюйме над головой пленника.
— Давай, Ворон. Давай! — усмехнулся он. — Подсласти мне день!
— Не дождешься, ублюдок, — снова сплюнул Ворон. — Сначала я хочу услышать вопросы.
— Где находится тайная лаборатория Орфея? — спросила Ракша. — Та самая, ты знаешь, о чем я.
— Ого! Вижу, вы решили покопаться в грязном белье? — оскалился Ворон. — Это воняет изменой, Ракша! Перчатка Прометея… вы что, решили копнуть под архонтов? Бунт? Мятеж?
— Не твое дело. Где лаборатория?
— Орфей в моем списке, — произнес Ворон. — Отдадите мне его — скажу.
Его ментальный фон сменился, от внезапного удивления к пробуждающейся надежде. При звуке имени «Орфей» сознание Ворона окрасилось багровыми всполохами гнева. Он ненавидел его намного сильнее, чем прочих, это было невозможно скрыть. Его заинтересовали мои слова, очень заинтересовали, хоть он и пытался не подать виду. Я усилил давление «Повелителя», обхватывая его сознание чуткими мысленными пальцами. Без апгрейдов, без Геномов — нулевой носитель очень легкая жертва. Почему-то он вообще не защищался, и это казалось странным. Я сосредоточился, пытаясь отыскать причину — Ворон не принадлежал к тем людям, которые что-то делают просто так.
— Ты не понял, Ворон, — произнес я. — Торговаться будешь с Кошками. Ты отвечаешь на вопросы. Безо всяких условий. Я думаю, как поступить с тобой. Не отвечаешь, идешь жить в анимариум.
— Других вариантов для вас не будет. Кончайте меня! — осклабился Ворон. — Дар внушения, неплохая попытка, парень, но ты никакой не Прометей.
А теперь он играл, просто проверяя нас на прочность. Хитрый тип — мгновенно ощутил нашу слабость, заинтересованность в нем, как в ключе к лабораториям, и сейчас пытался продать себя как можно дороже.
— Тогда зачем ты отдал салют там, в Башне? — медленно спросил я, не отводя глаз. — Зачем?
— Мне показалось, что, — запнулся Ворон, пытаясь вырваться из тисков моей воли, но было уже поздно, он даже не сумел отвести взгляд, хотя очень хотел это сделать. — Да пошел ты! Вместе со всей вашей дерьмовой компанией — идите нахрен!
Я вдруг понял, почему он не блокирует пси-влияние, хотя осведомлен о моем даре и наверняка умеет защищаться. Я изучал его — а он меня, пытаясь отыскать знакомые созвучия. Подсознательно Ворон верил и надеялся на возвращение Прометея, ему просто требовалась точка опоры. Мгновенным прожигающим импульсом я переслал ему видео с Аурелией-Немезидой, тот самый козырь, убедивший многих в моей подлинности. Теперь он знал все. Разорвав наш контакт, я поднялся на ноги и разочарованно бросил:
— Да что с тобой, Ворон? Ты же был воином Первого Легиона, приносил Клятву! Я хочу тебя вытащить, а ты… Жалко смотреть на то, во что ты превратился. Корвин…
Глаза Ворона на мгновение закатились. Я знал, что сейчас он ускоренно просматривает присланный мной ролик — и ощутил, что надежда ослепила его, как вспышка сверхновой. Я жестом приказал Корвину убрать меч и отойти на пару шагов, внимательно наблюдая за пленником. Внутри него происходила борьба. Я непроизвольно вздрогнул, когда Ворон одним резким движением протащил свои кисти сквозь проушины наручей. Металл выдержал — кости и плоть нет, со страшным хрустом превращаясь в кровавое месиво. Выглядело это ужасно, по полу и стенам поползли алые потеки брызнувшей крови.
На лице освобожденного Ворона не дрогнул ни один мускул. Он согнул правую ногу, становясь на одно колено — и вскинул окровавленную культю в воинском салюте Легиона, одновременно склоняя голову.
— Айве! — хрипло каркнул он. — Хорошо, что вернулся. Я — с вами.
Перед моим внутренним взором вспыхнул присланный информационный пакет. Файл-карта с алой координатной отметкой. Как и предсказывал Часовой, лаборатории Орфея находились в районе Фабрики.
Удар было решено нанести немедленно. Я уже осознал, что Ракша предпочитала молниеносные и неожиданные броски — вряд ли архонты ожидали, что буквально через час после их грозного предупреждения, всполохи которого еще не угасли в небе, все четыре мятежных Когорты откажутся от развертывания и пойдут ва-банк, глубокой ночью ударив в разные места инфраструктуры Города. Мы должны ошеломить противника, вырвать у него инициативу первого хода.
«Волчьи Головы» — десантируются в район гидросооружений, чтобы захватить станции, снабжающие Город чистой водой. «Солнцерукие» и вспомогательная Когорта Уайта — попытаются взять под контроль Фабрику. А наши основные силы, «Железные Пауки» и «Буреносцы», ударят по Вратам Зигфрида, ключевому проходу между второй и третьей Стеной. Если взять Врата под контроль, Город будет полностью отрезан от внешнего снабжения. Все эти направления атаки были стратегически важными и одновременно ложными, призванными отвлечь внимание от захвата лабораторий Орфея. Я четко понимал то, что ускользало от Ракши — мы могли выиграть несколько сражений, но в перспективе неизбежно проиграем, если не найдем то, что ударит по Совету Архонта изнутри самого Города.
Планировать было легко — гораздо сложнее пожинать плоды.
Наш флаинг медленно снижался, серебристой стрелой мелькнув над бесконечными серыми ангарами Фабрики. Здесь, между Стеной Прометея и Стеной Зигфрида, находились сотни цехов, работающих на инфраструктуру Города, тут разворачивались сложные производственные цепочки, обеспечивающие бесперебойную репликацию тысяч предметов. Частично освещенные территории тонули во мраке, но кое-где уже были заметны огни начинающихся пожаров. Воздух сотрясала беспрерывная пальба вперемешку с рычанием боевой техники Легиона, а вдалеке грозно рокотал калибр покрупнее. В ночном небе бешено метались лучи прожекторов, на горизонте медленно поднималось пульсирующее зарево, окрашенное инверсионными следами. Там действовали Когорты Бурана и Техниона, там начиналось первое крупное сражение за Врата — и было очень похоже, что малой кровью мы не обойдемся.
Я не хотел этой войны. Но избежать ее было невозможно — слишком много противоречий накопил Город за время моего отсутствия.
Флаинг мягко коснулся посадочной площадки. Прибыли. Неприметный серый ангар с модульным комплексом фабрики репликации, один из сотен подобных. Координаты Ворона указывали именно на это место. Теперь нам предстояло проникнуть внутрь и взять его штурмом.
— Мы на месте, — сказал Ворон, взятый с собой в качестве проводника. — Вроде бы ничего не изменилось… Предупреждаю — это местечко не для слабонервных. Готовы?
Глава 13
Фабрика выглядела совершенно обычной, как сотни подобных производственных комплексов. Но это ощущение было обманчивым. Она охранялась: внешний периметр контролировался четырьмя автоматическими турелями на вышках, а внутренний — шестеркой легионеров одной из вспомогательных Когорт. Автоматику Часовой мгновенно отключил, а вот с живой охраной требовалось что-то решать. Как многие сейчас, слушающие далекую стрельбу и рокот артиллерии на горизонте, эти бойцы были растеряны. Я чувствовал своим пси-полем их сомнения и страх. Они видели флаинг, понимали, что он чужой, но не спешили открывать огонь по собратьям-легионерам.
И это внушало надежду. Однако мы должны были действовать быстро, чтобы они не успели поднять тревогу, и Корвин вопросительно взглянул, коснувшись пальцами рукояти Нотунга. Я отрицательно покачал головой и первым выпрыгнул из машины.
— Стойте! Вам сюда нель… — легионер захлебнулся на полуслове и пошатнулся, безвольно отпуская «Суворов». Затем медленно опустился на землю, сжимая руками голову. Так же как его товарищи по оружию, следующие несколько минут он мог только безвольно пускать пузыри. Я потер виски — мощный пси-импульс отозвался колющей болью, но зато мы обошлись без крови. Поймав одобряющий взгляд Гелиос, улыбнулся краешком губ. Все-таки «Повелитель Стаи» был очень удачным выбором.
— Свяжите их. И занимайте периметр!
Наш отряд был маленьким: я, группа «Восхода», Ворон-проводник и ала легионеров из «первой» центурии «Солнцеруких», которые должны были прикрыть снаружи, охраняя наш тыл. Большое количество бойцов привлекло бы ненужное внимание, а в лабораториях Орфея вряд ли имелось что-то, способное остановить четырех Инков. Все вражеские Инкарнаторы сейчас должны были заниматься отражением атаки мятежных Когорт. По крайней мере, мы очень на это рассчитывали.
Внутри большого модульного ангара находился склад, заполненный множеством грузовых контейнеров с маркировками «высшей степени защиты», а также совсем необычных, которые Мико опознала как «изотермические хранилища» и «криогенные транспортные контейнеры». Все они были пусты, а в дальнем конце зала нашлись огромные закрытые гермоврата. Их испещряли красноречивые символы. Вход запрещен, азур, биологическая и радиационная опасность.
— Мы на месте, — хрипло произнес Ворон, — За ними — лифт, ведущий на подземные ярусы. В мое время их было три.
— Ворота заблокированы дистанционно, — озабоченно сказал Часовой, — Я могу попробовать взломать систему, но наверняка сработает тревога…
Вскрыть створки не проблема — с нами был Корвин с чудо-мечом и Гелиос, способная проплавить метр стали. Требовалось сделать это так, чтобы защитные системы не среагировали раньше, чем мы проникнем внутрь.
— Подождите. Сейчас открою, — я поднял Десницу. Давно хотел провести эксперимент в «натуре», изучая ее возможности…
Голубой луч «Дезинтеграции» пополз по металлическим створкам, сканируя их структуру, и через несколько секунд перед моим внутренним взором высветилась таблица:
Объект: Защитно-герметические автоматические ворота шлюзового типа.
Анализ…
Ферритовый сплав — 1750 кг
Редкие металлы — 12 кг
Конструктивные элементы (7 видов) — 110 кг
Бета-полимер — 20 кг
Вторсырье — 120 кг
Внимание: При дезинтеграционном анализе объект будет полностью уничтожен. Необратимая потеря около 40 % составляющих материалов.
Стоимость дезинтеграции — 20000 Азур. Скорость дезинтеграции — 27 секунд
Двадцать тысяч! Плюс десять тысяч за каждую минуту активации Десницы. Я так и думал, что перчатка имеет подобные ограничения и по стоимости Азур и по времени — это означало, что дезинтегрировать гору или любой другой массивный объект с ее помощью невозможно. После событий в Башне и Тимусе у меня оставалось более двух третей от изначального миллионного «заряда» Десницы, но этот запас исчерпается быстро, а, как и где подзаряжать подарок Прометея, я пока не разобрался. Стало совершенно ясно, что «Дезинтеграция» не боевое оружие, а инструмент для сбора, копирования и перемещения на склад Стеллара особо ценных конструкций и материалов. Возможности очень широкие, но совсем не то, что требуется в данное время…