Леша не мог не помнить о камерах, которые параноик Эд установил над своей квартирой. Хотя мне кажется, сосед догадался уже тогда, когда я просила заняться телефонами. Но это тот человек, которому не присуще любопытство. Думаю, ему вообще плевать на все, кроме гаджетов.
Я усмехнулась и позвонила Таньке. Сестрица, как мне показалось, была изрядно навеселе.
— Что за повод? — спросила я.
— Мы это, с Инессой тут отмечаем начало дела.
— Что ж, это может даже помочь завтра тебе устроиться на работу. Пьянки тебя старят.
— Давай к нам, Ванька, — радостно предложила Таня, — тут у мамы такие котлеты на закуску. А салатик вообще пальчики оближешь.
— Воздержусь, — отказалась я, надеясь, что этих пьяниц проконтролирует Ботаник.
— Я завтра буду как огурчик, честное актерское, — пообещала сестрица.
Только я повесила трубку, как Леша усмехнулся:
— Бухают дамы? — я кивнула, а он добавил: — Кстати, может, ты в магазин сходишь? У тебя, скорее всего, как обычно пустой холодильник.
— А я смотрю, ты удобно решил устроиться. Может, еще меня к плите поставишь?
— Ты мне больше нравишься в постели, а не у плиты. Но если ты будешь в одном нижнем белье, чулках и фартуке…
— Эй, притормози со своими сексуальными фантазиями, — остановила я развитие сценария для немецкого кино. — Можешь заказать себе пиццу.
Тут снова раздался звонок, на этот раз в дверь, и Леша поднялся с дивана, нахмурившись:
— Кого ждешь?
— Никого.
А потом поняла, что Леша как бы в командировке, мы как бы в разводе, так что на моем диване ему делать совершенно нечего, тем более без одежды.
— В шкаф, бегом! — ляпнула я первое, что пришло в голову.
— Охренела? Мужа в шкаф? — возмутился Леша. — Где-то сломалась система…
— Быстро! — шикнула я и указала на спальню, а сама тихо прошла в коридор и убрала обувь, ведь именно на таких мелочах люди и палятся.
Посмотрев в глазок, вздохнула и открыла дверь. Этого просто так не спровадить.
— Ты выглядишь так, как будто тебя только что застукали на месте преступления, — усмехнулся Михаил Юрьевич, без приглашения проходя в квартиру.
— Вы меня оторвали от постижения сущности бытия путем медитации.
— Тебе нужен секс, чтобы херней не страдала, — с видом знатока кивнул Гончаров.
— Так вы приехали мне помочь?
Он только закатил глаза и сказал:
— Кофе сделай, есть разговор.
Уперев руки в бока, я ответила:
— Знаете, Михаил Юрьевич, мы не в вашем офисе, а я не ваша секретарша.
— Извини. Сделай, пожалуйста, кофе. Я дико устал, вот и забылся.
Ого, такие речи — и из этих уст.
Глава 12
Гончарова тоже неведомой силой потянуло к моему дивану. Медом там всем, что ли, намазано?
Я делала кофе, думая, что с такими темпами его запасы скоро истощатся. Надо повесить на двери табличку: «Приходите со своим».
— Вам с сахаром? — буркнула я.
— Без, — ответил Гончаров. — И чего ты такая недовольная? Я оторвал тебя от важных дел.
— Я готовилась к заседанию.
Поставив перед Михаилом Юрьевичем чашку, я уставилась на него в ожидании. Только вот этот занятой человек сейчас, кажется, никуда не спешил. Надеюсь, Леше не надоест в комнате сидеть, потому что его появление вряд ли понравится моему гостю. Если он пришел ко мне домой, то явно рассчитывал на приватный разговор.
— А ты почему не пьешь? — кивнул Гончаров на вторую чашку, которую Леша с собой не взял.
— Да что-то гастрит обострился, как вас на пороге увидела.
— Все язвишь? Как тебя еще никто не пристрелил за твой длинный язык?
— Это что, угроза?
— Что ты! Ты мне даже нравишься…
Какое-то странное начало разговора. Может, дать Гончарову контакты психолога, если ему пообщаться не с кем? Оу, а что Леша подумает? Пора прекращать эту затянувшуюся прелюдию.
— Михаил Юрьевич, зачем вы приехали?
— Мне звонил Верещагин.
И снова молчание, как будто этих трех слов хватило, чтобы обрисовать ситуацию. Но я все равно ни черта не понимала.
— И?.. — поторопила я Гончарова.
Он пристально посмотрел на меня, и я наконец-то догадалась: он взвешивает решение. И это странно. Такой человек, как Михаил Юрьевич, приехал ко мне в сомнениях.
— В общем, теперь я уверен, что Верещагин хочет меня поиметь.
Сказано это было таким тоном, что я даже не стала острить по поводу того, что вряд ли Станислав Ильич нетрадиционной ориентации.
— И откуда такие выводы?
Гончаров поморщился. Он пытался мне что-то сказать, но при этом не хотел раскрывать все карты. А карты там, судя по всему, были личного характера, потому что сейчас он даже не мог собраться.
— Михаил Юрьевич, я вас не узнаю.
— Ивонна, дай мне то, что накопал твой сосед на Верещагина. Мои люди, конечно, тоже постарались, я показывал тебе, но может, хоть что-то, даже вроде бы незначительная деталь… Блядь! — сорвался Гончаров, хлопнув себя ладонью по колену. — Херня какая-то вокруг происходит.
Я быстро захлопала глазами, надеясь, что этот глюк рассеется. Передо мной сейчас сидит тот самый ехидный бизнесмен или его двойник?
— Не хотите рассказать, что вам сказал Верещагин?
— Не хочу. Да и он не столько говорил, сколько намекал. И так завуалировано, что… В общем, неважно. Дело давнишнее. Но я не лгал, когда говорил, что не встречался с ним раньше.
Разговор окончен — это понятно. Но вопросов стало еще больше. Я не настаивала, только сказала:
— Я сброшу вам все на почту.
— Спасибо, Ивонна.
Захлопнув за Гончаровым дверь, я в задумчивости замерла, пока не услышала:
— И какого хрена это было?
Ох, черт! Я даже забыла, что Леша у меня в квартире, так меня увлекли загадочные речи Михаила Юрьевича.
Молча прошла на диван, пока его еще кто не занял, и задумалась.
Итак, Гончаров оставил меня бродить по закоулкам загадок и недомолвок. Судя по всему, Верещагин оставил какой-то неприятный осадок, если не сказать всколыхнул болото. Но я помнила телефонный разговор Станислава Ильича с кем-то в ресторане. Что, если действительно есть третий игрок, который руками Верещагина пытается добраться до Гончарова?
И Михаил Юрьевич как будто понял, из-за чего, но считает, что это невозможно.
Ладно, отметаем пока этот вопрос. При чем здесь смерть Романова? Я снова подумала, что Гончаров просто сыграл себе на пользу, чтобы менты занялись его конкурентом и, так сказать, чуть опустили его с небес на землю в глазах общественности.
И я все больше убеждаюсь, что Оксана Нестеренко стала случайностью. Невероятной, но случайностью.
— Ты так сексуально думаешь, — заметил Леша, и мне, почти как новому Шерлоку, пришлось покинуть чертоги разума.
— Ты спишь всю неделю в спальне, а я на диване, — предупредила его. — Мне надо сосредоточиться. А диван этому способствует, но здесь мало места.
— Мы что-нибудь придумаем.
Леша ловко поднял меня, улегся сам, и я оказалась теперь не на диване, а на нем. Ну, мне, конечно, это нравится больше обивки, но думать чертовски мешает. А то, что Леша так и не додумался одеться, вообще сбивало мысли с правильного направления. Я сложила руки у него на груди и приподняла голову, спросив:
— Что думаешь?
— А ты? — вопросом на вопрос ответил Леша.
— Опять собрался мне голову дурить? — возмутилась я. — Ничего не скажу.
— Вижу, настроение у тебя не очень, но я знаю, как его поднять.
— А я вижу, точнее чувствую животом, что ты очень рад своей командировке.
— На то и они и командировки, чтобы там отрываться. Но для отрыва на тебе слишком много одежды.
Ну вот, только хотела помариновать его пару дней, а сейчас готова сбрасывать с себя одежду, чем я, собственно, и занялась. Ну ничего, секс — это хорошо для здоровья. Им мы и занимались весь вечер и полночи, иногда отвлекаясь на душ и перекус, пока Леша мне не задал вопрос, от которого я поперхнулась минералкой:
— Может, нам ребенка завести?
— Заведи себе кота, — ответила я. — Будете с Танькой на пару в клубе кошатников.
— Ну не прямо же сейчас, — даже не обидевшись, ответил Леша.
Ага, следователь и адвокат с дурацким чувством юмора прямо благоприятная почва для детей. С нами даже взрослый человек свихнется.
Разговор не клеился. Я пыталась вернуться к странному визиту Гончарова, но Леша энтузиазма не проявил, а разговаривать без собеседника — первый признак шизофрении.
— Спокойной ночи, — сказала я в итоге и демонстративно хлопнула дверью спальни перед носом своего вроде как бывшего мужа.
Он, конечно, имея следовательское достоинство и шикарные формы, не стал скрестись и скулить по ту сторону, а занял диван.
У меня даже опять появилось желание отправить Лешу восвояси или в командировку, но потом подумала, что Таньку, например, дома ждет Тимоша. А чем я хуже? Пусть меня тоже кто-нибудь ждет.
Нет, ну я не то чтобы сравнивала Лешу с котом, но сейчас у него была похожая функция, то есть бесполезная. Разговаривать о деле он со мной не хочет, принимать участия тем более не будет, так зачем он здесь? Ну есть вариант физиологический, и он мне, кстати, очень нравится.
Ладно, разберемся по ходу дела.
Про будильник я, конечно, забыла. Но какая-то ранняя пташка решила меня все-таки разбудить. Нащупав телефон, я на ощупь сдвинула слайдер и ответила:
— Слушаю.
— Бодрого утра, Ивонна, — услышала голос Верещагина. — Вы, я смотрю, или чем-то ночью занимались, или любите поспать. Но в таком случае не понимаю, как вы стали таким успешным адвокатом.
— Слишком много текста для не проснувшегося мозга, — заметила я.
— Тогда просыпайтесь. Жду через час вас в офисе.
Станислав Ильич говорил мило, но меня сразу потянуло стать по струнке и сказать: «Да, шеф». Ну точно гипнотизер.
И тут я зависла, забыв попрощаться с Верещагиным. Что-то мне это напомнило. Где-то мелькнула мысль, но я не успела ее поймать за хвост.
Может, смогу при личной встрече?
Выйдя из комнаты, я смогла наблюдать Лешу, разлегшегося на диване. Я даже хихикнула. Теперь система не сломалась: мужа выгнали спать на диван, правда, не отлучили от тела. Опять что-то не то.
Все-таки мы бессистемные.
Но только я попыталась беззвучно закрыть дверь, как Леша открыл глаза и спросил:
— ПМС закончился?
Я широко улыбнулась, чуть челюсть не замкнуло, и показала средний палец, сказав:
— Дорогой, если ты сейчас наденешь фартук и приготовишь бомбарачку, то я забуду, что это за сидром.
— Бомба… чего?
— Это суп такой, мы в Праге пробовали.
— А, помню, — поднялся Леша, — суп в хлебе. Боюсь, я забыл попросить у повара рецепт.
Я развела руками:
— Ну тогда…
— И вообще, у тебя холодильник пустой, так что я даже кнедлики не приготовлю.
Какие, однако, познания в чешской кухне.
Ничего не ответив, я пошла в душ. Пробыла там довольно долго, не понимая, почему Леша так и не присоединился. И в итоге вышла из ванной вообще без настроения.
Но… Да это ж просто охренеть!
Настроение сделало скачок вверх, хоть ни кнедликов, ни бомбарачки на столе не было. Зато было кое-что более аппетитное. Возле стола.
Леша все-таки надел фартук, но при этом на нем больше ничего не было. Вообще ничего. Так что вид на спину и то, что ниже, мне открывался полный.
— Блядь, я сейчас даже сырые пельмени готова сожрать, — вырвалось у меня.
— Пока только кофе, — отозвался Леша.
Да к черту! Нет, не Лешу, а кофе. Пила я его уже холодным, на ходу застегивая блузку. Ну как не потеряться во времени, когда перед тобой пышущий феромонами мужчина с шикарной голой задницей?
Если вы не знаете, как сделать так, чтобы отшибло мозги даже у адвоката, то вот вам лайфхак: симпатичный следователь с… Опять я повторюсь.
— Леша, мне пора, — сказала шепотом, уже открывая дверь.
И закрыла очень вовремя, потому что по лестнице спускался Ботаник. И, наверное, ко мне.
— Привет, — расплылась я в улыбке, на что мой протеже нахмурился.
— Выглядишь неприлично счастливой.
— А чего мне грустить?
— Ну, — замялся он, — ты вроде как месяц назад развелась, ввязалась в не самое небезопасное приключение, так что поводов для веселья не вижу.
— Просто в тебе нет духа авантюризма, — печально сказала я.
— Просто хоть кто-то не должен бросаться в омут с головой, — парировал Ботаник в ответ.
— Я воспитала чудовище.
Хотя тут я приврала. Скорее сделала из лягушонка принца, но сказкам сейчас в нашей жизни не место — надо сосредоточиться на суровых реалиях.
Мы спустились вниз, и я достала из почтового ящика документы. Паспорт, трудовая, санкнижка — все в лучшем виде, не отличить от настоящих.
— Передай Тане, — вручила я конверт Ботанику. — А я поеду в офис к Верещагину.
— Я еду с тобой.
Ох, сколько властных юристов вокруг меня, прямо тошнит.
— Не в этот раз, — ответила я, — на тебе документы. Так быстрее и эффективнее.
— Теория большей выгоды, но без подстраховки.
Ботаник галантно открыл мне дверь такси, но все еще колебался. А мне даже стало непривычно. Я думала, перевелись мужики на Руси, а нет — один сидит в моей квартире и беспокоится, ну, или контролирует, а второй не дает уехать, хотя я вроде самостоятельная и совершеннолетняя. А, ну еще Костик есть… Там прям русский богатырский дух и Русью пахнет.
— Милый, я сама разберусь. Не будет же Верещагин меня расчленять прямо у себя в офисе.
— Я тогда жду вашего звонка, босс.
О, какими мы стали юристами-юмористами. Сделав ручкой, я села в машину и назвала адрес. Ехали мы недолго, так что я успела как раз вовремя. И зайдя в офис, первым делом отметила, что проще попасть в Форт Нокс, чем сюда.
И что же так охраняет Верещагин? Себя или информацию?
Наверное, насчет форта я погорячилась, но охрана в офисе Станислава Ильича примерно равнозначна охране аэропорта. На входе моего имени было недостаточно, еще и паспорт проверили. А потом еще и металлодетектор в ход пустили. И когда он сработал, на меня один из охранников глянул как на лидера Аль-Каиды.
— Что? — спросила я. — Штифт у меня в ноге стоит после драки с одним несговорчивым секьюрити.
— Пропустите девушку, — услышала за спиной голос Верещагина. — А то боюсь, еще пару минут с ней — и мне придется раскошелиться на штатного психиатра.
— Но, Станислав Ильич, — замялся охранник.
Видимо, не определился еще, что делать. Боялся и поступить не по уставу, и психиатра, скорее всего, тоже боялся.
— Идемте, Ивонна, — махнул рукой Верещагин. — И больше не вводите моих работников в ступор.
Но я не сдержалась, конечно. Послала охраннику воздушный поцелуй и даже подмигнула. Из образа выпадать не стоит, чтобы Верещагин ничего не заподозрил.
Мы поднялись в конференц-зал, где Станислав Ильич даже усадил меня во главе стола. Хотя зря он так сделал — теперь точно понятно, что все это фарс чистой воды. Но я расплылась в не самой искренней улыбке и спросила:
— Чем порадуете?
Верещагин посмотрел на часы и ответил:
— Через пару минут сюда прибудет начальник курьерской службы.
— А вы при разговоре присутствовать будете? — невинно поинтересовалась я, но не думаю, что от такого человека, как Станислав Ильич, ускользнул двойной смысл моего вопроса.
— Буду, — кивнул он, но так добродушно, как будто хотел помочь, а не контролировать.
И я решила уже полностью идти до конца, пока мы тет-а-тет. Чуть наклонившись вперед, начала нести такую чушь, что никто бы не понял:
— Знаете, Станислав Ильич, так иногда сложно быть королем при сером кардинале. Когда ты на высоте, но при этом зависим от кого-то, наверное, такая дилемма убивает. Наверное, такие люди хорошие манипуляторы.
Я говорила, основываясь чисто на интуитивных догадках, которые не были ничем подтверждены, кроме подслушанного телефонного разговора. Но я, кажется, попала в точку.