- Вы же, Ранкор, должны мне, и я прошу вас скрепить сделку магически, дабы первое моё условие сего договора нарушено не было, это второе. И третье, средства, положенные моему допельгангеру после свадьбы, будут моими. Вы нахапали достаточно, довольно.
Маг рассмеялся, громко, искренне, а усатый, хватая ртом воздух, пытался выдать что -нибудь еще, кроме нецензурщины. Далее то один, то второй пытались склонить меня к другому решению, колдун уговаривал с ленцой, без огонька, а вот таракан то кричал, потрясая кулачками, то угрожающе шипел, словно кобра у неудачника змееуста. Я была неумолима. Кажется такой твердости в переговорах, я не проявляла никогда, а всё потому, что шагать назад мне было некуда, дальше лишь пропасть беспамятства.
И когда мы наконец-то ударили по рукам - выдохнула. Чистым ножом маг разрезал сначала мою ладонь, потом ладонь таракана, а затем свою, как он объяснил - скрепляя клятву, и прочитал кратко, нараспев суть договора. На мгновение мне стало дурно, но тошнота ушла так же быстро, как и пришла, оставляя после себя ноющий голод в желудке.
Я с сожалением посмотрела на остывший чайник (или кофейник) и пустую тарелку испод закуски, а маг, верно истолковав мой взгляд, обнадежил, что скоро ужин.
- Я заеду за Вами завтра в десять, - подленько улыбнулся тараканище и наконец-то ушёл, оставив меня в более приятной компании. Не понятно почему, но общество мага, который по большому счету и был виновен в том, что я оказалась здесь, раздражало меня стократ меньше, нежели общество «опекуна», который вызывал массу негативных чувств главным, из которых было брезгливое отвращение. - А пока вы останетесь в доме Ранкорна.
Найти Клэриссу с помощью магии было последним шансом отчаявшегося мота Бертье, вступить в союз я должна была завтра, в полдень, а значит времени узнать о Твердыне у меня оставалось катастрофически мало. Конечно, я бы хотела пройтись по городским улочкам и более пристально взглянуть на устройство этого мира, но мой наряд не соответствовал местным реалиям, а гардероб Клэриссы из пансионата прибудет рано утром, не гулять же мне в свадебном платье, что уже ожидало меня в комнате? Пришлось взять в оборот приставленного ко мне нянькой мага и попросить рассказать его всё, что он считает нужным, чтобы не ударить в грязь лицом хотя бы в первые мгновения, а там и до библиотеки доберусь.
- Я хочу выразить вам свое восхищение, - начал с медовых пряников Ранкорн, - впервые встречаю столь целостную и уравновешенную натуру. И может быть, в качестве жеста доброй воли, вы примете мою помощь в дальнейшем? - Спросил мужчина. - А сейчас -приступим.
За изысканным, но сытным ужином, я пыталась объять необъятное.
Мужчина был последователен в рассказе, но по моей просьбе в излишние подробности не вдавался, итак, мир как я узнала ранее назывался Твердыня, государство в котором посчастливилось родиться моему допельгангеру - Орум, столицей коего был Ориум (как оригинально). Страна входила в некий альянс четырех крупных государств - так называемый союз Кватры.
Названия стран я не запомнила, а записывать догадалась уже ближе к ночи, когда вся информация, рассказанная Ранкорном представляла собой присыпанную конфетти кучу малу. Формой правления была некая дуалистическая монархия, а верховная власть была разделена между правителем и парламентом. Очень отдаленно этот строй напоминал Англию периода королевы Виктории: отсутствие масштабных воин, промышленная революция, развитие инфраструктуры и прочие плюшки, характерные для того периода.
А еще в этом мире была магия и оборотни. И вот как раз эти факты никак не желали укладываться аккуратной стопочкой в перенасыщенном информацией мозгу.
- А вампиры? Демоны? Русалки? - уточняла я, произнося на полном серьезе то, что обычно являлось сюжетом фантазийных историй и сказок.
- В нашем мире, Карина.. .хотя, пожалуй, пора называть вас Клэрисса... - начал было маг.
- Тогда прошу, Клэр. Имя хоть отдаленно напоминает моё.
- Хорошо, Клэр. - Не стал спорить мужчина. - В нашем мире есть виверны. Потомки исконных драконов, представители Цесского рода. Правящие всегда выходили из династии Вивернов.
- Огромные, крылатые твари, пуляющие огнем? - опешила я.
- Точнее чистой силой.
Я пила теплый отвар вяло ковыряя десертной вилочкой цитрусовое крем-брюле. Карамелизированная корочка прилипала к зубам, что давала обоснованный повод помолчать и подумать, но, в конце концов, я задала те вопросы, что волновали меня больше, нежели история и география, вряд ли будущий супруг проведет краткое тестирование по основным предметам, прежде чем разделить со мной ложе.
- Я никак не могу вернуться назад? - спросила я, затаив дыхание. - Пусть не сейчас, но быть может со временем?
- Нет, несса. Мне жаль. Ваше появление - нечаянная ошибка, признаться, вообще не понимаю, как у меня хватило сил, но резерв я слил подчистую. Мне пару раз, еще в молодости, попадались намеки на написанные несколько веков назад дневники некой семьи портальщиков, магов, что могут управлять пространством и временем, но дальнейшие изыскания на эту тему не принесли плодов, и я оставил поиски.
И всё же я была намерена проверить эту информацию сама, вот так голословно доверять этому человеку повода у меня не было, так что подумаю об этом завтра.
- Как проходит ритуал бракосочетания и могу ли я в дальнейшем подать на развод? -спросила я у единственного сейчас доступного мне источника информации мечтая отделаться малой кровью, быть может мы останемся с герцогом каждый при своём, выполнив навязанные отцом Клэриссы обязательства. Затылок наливался тупой болью, как после долгих и тяжелых переговоров, и я знала, что адекватной, активной дееспособности мне осталось немного. Я не страдала мигренями, но хроническая усталость никуда не делась. Вопреки тому, что я переместилась в другое измерение или как-то так, первые звоночки нервного напряжения давали о себе знать.
- На счет второго сразу скажу - нет, в Стоунхельме и Демистане практикуют разводы, но это поветрие пока не докатилось до Орума, тем более у вас магически заверенный контракт.
- Я всегда могу стать вдовой, - подумалось мне вслух.
- Хах... - засмеялся мужчина. Он уже давно снял галстук и сюртук, оставшись в жилете, шёлковые перчатки так же лежали на козетке, и я с дикой завистью думала о том, что с удовольствием переоделась бы в любимый домашний костюмчик и сменила лаковые лодочки на шпильке на розовых, меховых зайцев, что мне подарила Дашка. - Вы по очереди произнесете клятвы, как это делали мы несколькими часами ранее, скрепите союз обменом колец и поцелуем. После, на вашем предплечье появится сложный узор брачных браслетов.
- Как у вас? - уточнила я, обращая внимание на темную вязь, слегка выглядывающую из -под белоснежных манжет мужчины. Завитки были едва видны, и я хотела попросить мужчину показать их поближе, когда тот резко отдернул манжеты и отрезал: - Нет, мои оковы иные.
Я решила не лесть на рожон, это было не столь важно, а у меня еще остался самый главный вопрос, что я оставила напоследок, никак не решаясь задать его:
- Почему вы и «мой опекун» так боитесь моего мужа, несс Ранкорн?
Отвечать он явно не желал, но потом будто решив для себя что-то соблаговолил:
- Представьте себе такую ситуацию, Клэр, - слегка запнулся он на моём имени, - всю жизнь вы живете с осознанием того, что вы один из самых страшных хищников, наводняющих это море. Вам живется вольготно и сытно, вас опасаются и считаются с вашим мнением, и вдруг оказывается, что из малька, которого вы шугали ради развлечения выросла рыбка куда больше и опаснее, и теперь уже тебе приходиться удирать...
- Мой жених жестокий человек?
- Скорее жёсткий, бескомпромиссный, бесстрашный.. .но не жестокий. Нет.
Ну что ж, подумалось мне, с этим можно жить.
Ранкорн проводил меня в спальню, и признаться честно, приняв наскоро душ, что почти ничем не отличался от привычного мне (разве что в отделке были использованы только природные материалы: камень, дерево, медь) завалилась спать. Непрошенные слезы, что я усилием воли сдерживала всё это время полились без особых усилий, нервное напряжение и неуверенность в завтрашнем дне пугали меня, а думать о том, что я оставила там, дома, сейчас совсем не было сил. Я заперла эмоции на замок и провалилась в сон, пообещав себе найти выход.
Я всегда его находила.
Глава 3.
Уж замуж невтерпеж.
Расторопная, молчаливая горничная застегивала последние крючки на спине, а я с хмельным изумлением любовалась своим отражением в огромном ростовом зеркале.
Потрясающей красоты платье цвета слоновой кости узким футляром обтягивало мою непростую фигуру, гладкий корсетный верх и неглубокий вырез, сквозь который грудь кокетливо выглядывала, являя миру свои идеальные формы, оканчивался пышной юбкой из фатина, что мягкими волнами струился до самого пола. Сверху шла потрясающая накидка в тон с набивным рисунком, где бархатные павлины соседствовали с диковинными цветами, а деликатная, практически незаметная вышивка и разбросанный по ткани розовый жемчуг смотрелись изысканным и элегантным дополнением.
Длина расклешенных рукавов была до середины локтя, я так понимаю, этот фасон был выбран намеренно, дабы увидеть доказательство свершенного ритуала единения. Юбка закрывала кончики шёлковых туфель, что немного жали, видимо у местной Клэр нога была уже. Пожалуй, я еще никогда не носила подобное великолепие, да и куда можно надеть ТАКОЕ платье, но вот белье...
Я будто побывала в музее: длинные панталончики из мягкой ткани, без единого украшения на суконных завязках я еще могла стерпеть, но жесткий корсет на корявом подобии китового уса с хреновой тучей крючков, мог поспорить удобством с дыбой. Твердые грани впивались в бока и слегка поскрипывали при ходьбе, да и дышать приходилось мелко-мелко, будто после бега по пересеченной местности.
Белые, плотные чулочки, что держались не на удобном пояске, а подвязывались лентами чуть выше колена и норовили сползти до уровня гармошки при каждом шаге. Помучавшись с полчаса, я их сняла и покуда служанка отошла за дополнительный порцией шпилек для волос - надела запасные капроновые чулки, что всегда носила с собой в сумочке, на всякий случай.
Безумие, но я совершенно не волновалась, и почему-то вспомнила свою первую свадьбу с лучшим другом, ту, что спасла меня от участи брака с нелюбимым, но одобренным семьей претендентом. Неполные восемнадцать я была любимой дочкой, сестрой, внучкой, племянницей, но всё изменилось после моего поступления в один из самых престижных ВУЗов - отец решительно требовал прекратить тешить неуместные амбиции и забрать документы, дабы выйти замуж и рожать, рожать, рожать.. .можно подумать пятерых внуков от моих сестер и братьев (пока) ему было недостаточно.
Вдруг, каждый вечер к привычному ужину в кругу огромной, шумной семьи стал присоединяться то один, то другой старый «друг семьи», возрастом они скорее напоминали отца, поэтому едва ли я заметила, как череда претендентов сменилась на одного единственного, самого настойчивого и самого богатого. Они сговорились за моей спиной, я даже ни разу не оставалась с «женихом» с глазу на глаз, и прозреть мне помогла бестактность матери, облаченная в плащ заботы.
Девицей я была стеснительной и довольно строгого воспитания, поэтому к женскому доктору всегда ходила с родительницей, как и в тот, памятный раз, да только мама потребовала у моего врача справку о том, что я не тронута. На резонный вопрос гинеколога, зачем, ответила, что без справки женишок не согласен.
В тот же вечер я предложила однокласснику Лёшке, с которым после школы поступили на один факультет побыть благородным рыцарем и временно жениться на мне, дабы у армянского жениха отвалилось желание, а родители дали спокойно окончить университет и позволили самостоятельно выбрать свою судьбу. Но я, привыкшая просчитывать каждый свой шаг на десяток ходов вперед, недооценила мощь уязвленного самолюбия и переоценила силу родительской любви - узнав о «предательстве» неудобной дочери, они в буквальном смысле от меня отказались, предоставив домашней и залюбленной мне барахтаться самой.
И я смогла.
Не утопла.
И даже вполне себе добилась поставленных целей и задач, но вот с любовью и романтикой так и не заладилось, для меня эти чувства, как и постоянные отношения вроде замшевого леопардового комбинезона или лосин из латекса, по непонятным причинам их сильно хочется, но разум то говорит, что идея так себе.
Гнусную физиономию осклабившегося таракана, я посчитала добрым знаком к началу новой главы в моей жизни.
Задрав подбородок, но так чтобы видеть куда ступаю, я спустилась по лестнице и уселась в экипаже. Окружающие меня предметы парили в снежной круговерти, потому что, идиотская фата, сквозь которую я с трудом видела окружающих, что была вышита белыми и серебристыми нитями, мелким стеклярусом и жемчугом, практически лишала меня обзора. Семеня как японская гейша на окобо*, я сосредоточилась на кончиках своих туфелек, выглядывающих из-под подола, и аккуратно поднялась по лаковым ступенькам экипажа, принимая для равновесия твердую руку мага.
Дорога была недолгой.
Казалось, я едва расположилась на мягком сидении и расправила складки пышной юбки, как уже настало время выходить. По большей степени мы молчали, и я даже слегка задремала под мерный стук колес по брусчатке, хотя раз или два Моран (просто наслаждаюсь, повторяя его имя) пытался дать пару наставлений как себя вести на церемонии в общем и с герцогом, в частности.
Дальше всё завьюжило с невероятной скоростью: мы поднялись по ступеням, очень похожего на особняк, в котором я провела эту ночь, городского дома, меня аккуратно, поддерживая под белы рученьки (видимо, чтобы не вильнула на финишной прямой) доставили в просторную, дорого обставленную гостиную. По крайней мере мне так показалось через белую завесу фаты, что по большому счету спасала меня от пристального внимания к моей персоне мужчины, видимо жреца, в мешковатой, серочерной одежде и моего жениха.
Хотя последний как раз смотрел куда угодно, кроме как на свою нареченную, то есть на меня. Пока я, ощущая себя как в связке Трус-Балбес-Бывалый**, шагала в сторону огромного витражного окна, напротив которого и расположились ожидающие, герцог Зенон дважды доставал свои карманные часы, то ли намекая на то, что я иду слишком медленно, то ли размышляя, успевает ли он к запланированной встрече.
Детально рассмотреть будущего супруга помимо фаты мне мешало его неудобное расположение у окна, поэтому оценить я могла лишь высокий силуэт в темном, сдержанном на обилие деталей, костюме. Мои пальцы неприятно закололо, когда жених взял мои дрожащие пальцы в свои руки, но ощущение это было мимолетным и прошло так же быстро, как я стала его супругой.
Быстро и без запинки, мы повторили слова брачной клятвы на языке, отдаленно напоминающем латынь: «во веки веков», так кажется, и Айзек наконец -то приподнял уже осточертевший мне саван и клюнул меня в уголок губ, оцарапав щетиной кожу. Судя по всему, супруг жаждал этого союза так же, как и я, раз даже не потрудился найти времени побриться перед церемонией. Внешность я его рассмотреть не успела, но вот то, что он приятно пах отметила, да еще, пожалуй, то, что губы его были сухие и теплые.
Остальные детали из головы вышибло обжигающей болью, что раскаленным тавром метила попавшуюся в силки птицу. Казалось мне впрыснули яд тайпана***, и он стремительным потоком распространяется с кровью по венам и артериям, выжигая внутренности дотла. Агония длилась пару мгновений и одну вечность, но резкий металлический привкус во рту привел меня в себя, и я поняла, что до боли прикусила губу, чтобы не закричать.
- Нонсенс, - услышала я низкий, с легкой хрипловатой ноткой, голос и увидела, как уже муж потирает своё запястье. - Пройдемте.
Прежде чем приступить к «праздничному обеду» я, наконец-то сняла с себя набившую оскомину тряпку, и радостно вдохнула полной грудью воздух, пропахший запахом ванильной мастики для пола и ароматами ожидающих нас блюд. Помимо нас, четверых (жрец покинул дом сразу после ритуала) за столом присутствовала пожилая дама в бархате и рюшах, с седыми волосами, сбитыми в крупные букли. Она с непосредственным интересом наблюдала за мной, то и дело поднося лорнет к глазам и почему-то прищуривая левый.