— Виктор, сделай доброе дело, проводи Кристину до пассажирского отсека, у нее гостевой пропуск, который на наш лифт не сработает, — Рэд прошел к своему месту. — Джери, не знаю, как ты, а я насладился этим рейсом по самое не могу… Давай в спарринг! Дойдем уже до этой проклятой станции, пока все остальные притормозят, — он уселся в кресло. — Ты первым.
— Как скажете, господин капитан.
— Штурман в рубку! — Рэд пристегнулся.
Удивительно, но Серж пришел так быстро, словно он стоял под дверью в ожидании вызова.
— В чем дело?
— Садись, третьим будешь, — сказал ему Джери.
— Ретрансляционную сеть в регионе обвалили, мы идем по независимым источникам. Если навигация подхода заработает, вызовешь Кейта и переключите нас, — пояснил Рэд.
— Да, сэр.
— «Моника», виртуальный спарринг-контроль, я первым, — сказал Джери. — Штурман на синхронную коррекцию. Готов, капитан?
— Готов.
Идти со Стрэйком в спарринге — одно удовольствие. Словно сидишь на подхвате у летающей математической машины, которая никогда не ошибается. Только успевай следить за тем, чтобы этому суперкомпьютеру, объединенному со звездолетом в общую нейросеть, ничего не помешало. А если штурвал не держать, можно много чего успеть. Например, со штурманом всякие интересные варианты прокрутить, вдруг Стрэйку понравится?
— Ну уж вы совсем, ребятки! Я вам бабочка, такие траектории выписывать?
Не понравилось.
— Полная посудина народу, — в полголоса сказал Рэд.
— Не угадал, капитан, — так же негромко откликнулся Серж. — Максимальная загрузка на внешнем обвесе!
— Они еще спорят, как мне с ними правильно ругаться! — проворчал Джери.
Через два часа пришел Виктор. В рубке ему сейчас делать было нечего, но спарринг — это любопытная штука, особенно в исполнении пилотов «Моники». Особенно, когда Стрэйк сидит за штурвалом, а Рэд помогает. Мало того, что Гардон в роли второго пилота — это само по себе событие, так он еще и последователен как алгоритм. Подстроился под Стрэйка, словно всю жизнь с ним ведомым летал. В этом крылся некий элемент опрокидывания привычной картины мира. Не сводя глаз с обзорных экранов, бортинженер отклонил спинку кресла и погрузился в состояние молчаливого созерцания.
— Виктор, все в порядке? — поинтересовался Гардон, краем глаза заметив сигнатуру бортинженера в виртуальном поле управления. Значок показывал готовность к работе, но в рубке по-прежнему было тихо.
— Да, решил вас подстраховать.
— А… Ну, о-кей.
— Серж, куда у тебя гравитационные направляющие торчат? — спросил Стрэйк.
— Да сойдет, проскочим, — заступился Рэд.
Как в скалу ударился. Ускорители предсказуемо заглохли, обиженно прогудев до низких частот.
— Разлетелись. Пересчитывай! Проскочат они. Ну, этот малоопытный, ты-то куда, капитан?
Серж ни за что не признает, что облажался…
— Кто здесь малоопытный?! Это вы с Гардоном не допрыгнули.
Пространство на подходе к ТЗС перестало казаться пустым. Вокруг, оказывается, летала целая туча космических кораблей.
— Радист — в рубку на синхронное сопровождение.
Стрэйк сбросил скорость. Рэд увяз в клубке чужих траекторий. Система разведения объектов заорала дурным голосом, но в этот момент восстановилась навигация Станции, в эфир вышел их диспетчерский центр и начал изо всех сил наводить порядок. Кейт разобрался в архитектуре местной инфосети и переключился на ближнюю связь. Стрэйк — на регион назначения. На обзорниках космос отодвинулся в бесконечность, в центр мира вплыла одинокая звездочка. Астероидное напыление вокруг нее переросло в солидный каменный пояс. Стрэйк оттормозился, скинул со штурвала ускорители и маршевые двигатели и вывел на него маневровые движки. Диспетчерский центр ТЗС общался с БК «Моники» напрямую, облегчая пилоту задачу.
Второму пилоту спарринга теперь вообще делать было нечего: прогнать подпространственные ускорители через тест, заглушить, запустить внешний обзор, визуальный контроль ходовой. Все в порядке — хищные сопла ускорителей скрываются под бронированными бутонами. Маршевые двигатели перешли в режим прогрева.
Джери направил «Монику» к ТЗС сквозь кольцо малых планет и искусственных спутников, пристроившись за пассажирским звездолетом, светящимся гирляндами ходовых огней. Рэд зевнул и развалился в кресле, разглядывая старый военный крейсер, который важно ходил дальней орбите. Станция, которую он охранял, была похожа не то на многоэтажный скелет гусеницы, не то на обрывок массивного браслета с ресурсными астероидами, впаянными в его тело. Это сменные украшения. Их выхолощенные останки хозяева сталкивали вместе с мусором на орбиту захоронения и скармливали белому карлику, вокруг которого «ТЗС-гамма-202», жадная до излучения и окрестных ресурсов, носилась со скоростью больше сорока километров в секунду.
— Автоматика ведет нас на грузовой терминал, затем пассажирский порт. Телескопический вакуумный причал… — голос радиста пробивался через сонную усталость.
— Мне будет этого не хватать.
Как будто сам сказал.
Гардон резко открыл глаза и выпрямился в кресле.
Для мертвой тишины в рубке слишком много работающей аппаратуры и людей, над мостиком повисло глухое молчание. В виртуалке погасли сигнатуры штурмана и бортинженера. Виктор, который все пропустил, выскочил вслед за Сержем. Ничего не добьется. Скрытный по натуре и циничный до мозга костей, Серж и так выдал вслух нечто совершенно для себя нехарактерное. Больше он ничего никому не скажет.
— Стоп, Кейт! — сказал Рэд. — Какой еще вакуумный причал? Мне бесплатную парковку обещали за ожидание! У туристических лайнеров «Овер-Спейс-тур» здесь своя стыковочная платформа. Ну-ка вызови диспетчера и переключи на меня. Джери, внимание, я выхожу из спарринга.
— Понял, капитан.
— Тут еще ТЗ-шка домогается, баба наглая как цыганка, — сказал Кейт. — Капитан, забери обоих.
— …МНК-17 «Моника», отдайте причал, тугодумы! Эй, кэп, на связь!
— Минуту.
— Вот это трахома! — ухмыльнулся Стрэйк, разглядывая потрепанный грузовик, сунувшийся вперед «Моники».
Транспортный звездолет подслеповато мигал движками, которые работали в режиме прогрева так, словно сдыхали по очереди. На борту, нещадно исцарапанном подпространством, красовалась всклокоченная кошка, выгибавшая спину. Грубый рубец, искореживший обшивку, почти сжевал ей правое ухо. Над вздыбленным зверем торчала ходовая рубка.
Рэд вежливо объяснил диспетчеру, где видал вакуумный причал с телескопическим переходником, а главное, где его видал «Овер-Спейс-тур», который оплачивает аренду своих парковочных мест.
— МНК-17 «Моника», ждите, проверяем информацию.
— Я ТЗ двадцать второй, «Лающая кошка». Эй, кэп! Вы там спите с радистом на своем МНК-17? Дали им вакуумный, они еще выдрючиваются! Дай нам! Я не лайнер, мне пойдет. На мне «Аналог-2» не написано, мы здесь на окраине люди не гордые…
— Заткнись, ТЗ 22-й. Диспетчера не слышу.
— Убрать ее? — спросил Кейт.
— Подожди.
— МНК-17 «Моника», все верно. Стыковочная платформа шесть.
— Спасибо, подтверждаю. ТЗ, забирай причал! С диспетчером сама разберешься.
Рэд скинул ей данные диспетчерской программы, пока бронь на парковку еще действовала.
— Совсем АСП-шники охре… Что, правда, отдал?! Спасибо, дорогой! Мы знакомы? — в хрипловатом женском голосе зазвучало нечто, отдаленно напоминавшее ласку и сердечное томление.
— Нет.
— Эй, капитан, погоди не отключайся! Мы это исправим!
— Сначала книжку себе купи.
— «Девочкам про Это»?
— «Искусство ведения переговоров».
Рэд оборвал связь.
— Так все-таки, знакомы? — не удержался Кейт, которого после внезапного благородства капитана расперло от любопытства.
— По позывным. Все. Поехали на разгрузку. Кейт, запусти ролик с порядком высадки на информпанели пассажирского отсека. Сейчас я их предупрежу, что мы идем к причалу через грузовой терминал, — сказал он и переключился на громкую связь.
— Вот дурная девка, у нее еще и маневровые через один работают, — заметил Стрэйк, проводив взглядом потрепанную «Лающую кошку». — Вся морда в «гофрах», ходовая ни к черту, про техобслуживание не слышала, а туда же! В космосе летать!
Станция разрослась, загородила собой спутники и чужие корабли и затмила самонадеянного белого карлика, превратившись в трехмерное чудовище, плавающее вокруг подслеповатой звездочки. В переплетении его членов кипела механическая жизнь. По корпусу и вокруг сновали капсулы местных транспортных сетей. Чтобы справиться с пассажиропотоком транспортные артерии лезли наружу и рисовали на обшивке переплетающиеся узоры с тугими узлами в опасной близости от причальных галерей, которые плескали ультрамарином силовых щитов.
Грузовой терминал Станции походил на длинную втулку, расчерченную продольными гребнями, вокруг которой кружила разнокалиберная мошкара. Вблизи он выглядел устрашающе. Куда там старому боевому крейсеру. Терминал заглатывал огромные транспортники, потрошил их, прогоняя через ребристые порталы, полные механических клешней и телескопических щупалец, и совершенно истощенных выплевывал по другую сторону — под безжалостное излучение местного светила.
— Первый пилот — техническому персоналу. Полное отключение экран-генераторов. Проходим в приемную зону грузового порта. Доложите готовность.
В эфире перекличка техников и механический мужской голос:
— Приемный порт судов средней тоннажности «Карго 8/65». Регистрация. Вход разрешен.
Рэд посмотрел схему разгрузки. Все как обычно: с тяжелыми транспортниками их развели, брюхом кверху Джери загнал «Монику» в разгрузочную линию полуоткрытого контура. Космос со всеми спутниками, сторожевиками и толчеей космических аппаратов опрокинулся и оказался над головой. Дальше — только легкое потряхивание, как будто на канатной дороге проезжаешь опору.
Он вывел на свой дисплей наружный обзор и с минуту наблюдал за работой разгрузочной линии. Носовые контейнеры в зоне приема. Их перехватывают клешни портового погрузчика. «Моника» размыкает носовые манипуляторы, которые казались очень внушительными с борта катера, но по сравнению со стационарным оборудованием порта, выглядят хлипко. Джери на маневровых протаскивает «Монику» вперед, подставляет брюхо, потом корму. Лязгают захваты. Джери переворачивает корабль вокруг продольной оси, ползет дальше. Теперь космос под ногами, и вся последовательность действий повторяется со спины: носовые контейнеры в зоне приема, следующими пойдут под разгрузку центральные корпуса…
На схеме инженерных коммуникаций мигнул и погас красный огонек.
— Вот же зараза, долбанный датчик.
— Это не датчик. Джери… У нас кормовой погрузчик накрылся! — Рэд врубил сигнал тревоги на коммуникаторы техперсонала и бортинжа. — Дай мне штурвал, быстро! «Моника», экстренная передача управления. Старший техник и бортинженер на связь!
Оба откликнулись, едва Рэд успел договорить.
— Разгрузка с кормы в ручном режиме! Иначе нам захват с мясом вырвут вместе с контейнером. Белтс, живо всех туда!
— Да сэр!
— Виктор, проследи, чтобы правую «лапу» ребята только расстегнули и сильно не дергали! «Моника», видеомониторинг разгрузочных работ на центральный обзорник, — приказал он и включил маневровые двигатели.
«Моника» остановилась относительно разгрузочной линии и провалилась кормой в аварийную зону. С «потолка» свесились клешни, дернулись от выхлопа движков, застряли на полпути, не дождавшись добычи, и обиженно втянулись обратно.
Кормовой контейнер сорвался с ослабленных техниками манипуляторов и угловато поплыл в невесомости с намерением покалечить, если не космический корабль, который его сюда приволок, то оснастку терминала. Рэд аккуратно сдвинул «Монику» на полкорпуса назад, поймал беспокойный груз на передние захваты, задрал нос звездолета и сунулся обратно — в приемник порта «Карго 8/65» — длинный, как паровозное депо.
— Ну, давай, забирай!
С потолка недоверчиво выглянули механизмы портовых погрузчиков. Предыдущая пара сработала вхолостую, и по конвейеру уехала на сортировку мистическая пустота. Непритязательному ИИ терминала это показалось странным и нелогичным. Но не настолько аварийным и чрезвычайным, чтобы остановить работу сегмента 8/65.
Р-рцанг! «Моника» отдала злополучный контейнер.
Рэд глубоко вздохнул, вывел корабль из приемной зоны терминала и развернул к пассажирским причалам.
— Диспетчер управления грузопотоком на связи, — доложил Кейт в наступившей тишине.
— Крови моей жаждет?
— Ты не представляешь, как. Не смог я отбиться, поговори сам, Рэд, он капитана требует.
— Джери, причалишь?
— Причалю.
— Левым бортом, у нас справа на корме погрузчик торчит.
— Левым так левым, господин капитан. Штурвал у меня больше не забирай, пока тебе еще что-нибудь впаяли. Помимо «неосторожного судовождения».
Гардон переключился на «Центр управления грузопотоком».
— Капитан звездолета МНК-17 «Моника» на связи…
«Неосторожное судовождение» ему таки впаяли. Диспетчер посчитал, что пролитый чай, небольшая задержка дыхания и потраченные нервные клетки того стоят. На все аргументы, что это была смена схемы разгрузки, и что звездолет вообще никуда не «велся», поскольку находился в полуоткрытом разгрузочном контуре, что все двигатели, кроме маневровых, были заглушены согласно инструкции, а приемник «Карго 8/65» цел, невредим и в рабочем состоянии, диспетчер грозился уведомить об инциденте начальника порта. Начальника порта он уважал и боялся едва ли не больше, чем начальника станции. Больше он не боялся никого, поскольку ТЗС имела статус «Свободный порт Гамма-радиуса удаленности», признавала только избранные статьи «Кодекса космоплавателя», а две вышеуказанные персоны олицетворяли здесь абсолютную власть и силу божественного провидения.
Сеанс закончился в пользу «Центра управления грузопотоком».
— Сколько до стыковки с пассажирским терминалом? — хмуро спросил Рэд, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Расчетное время — двенадцать минут, — откликнулся Стрэйк.
— Хорошо. Спасибо, Джери, — он переключился на инком. — Левис, как пристыкуемся к платформе, выводи бригаду техников на корпус. Демонтируйте правый захват кормового погрузчика… Да, Виктор, и ты… Полный демонтаж до поворотной платформы… Ты меня спрашиваешь? — Гардон повысил голос. — Выкатывай туда свои дефектоскопы, и всю прочую хрень наружного контроля! Значит, сам лезь скрытые деформации искать! Как пассажиров высадишь… Результаты наблюдений — в бортовой журнал!
— Г-хм, — глубокомысленно произнес первый пилот.
Вероятно, он сомневался, что бортинженеру «Моники» известно о наличии на судне такой увлекательной штуки как бортовой журнал.
Рэд встал, сдернул гарнитуру управления, бросил ее на сидение и подошел к радисту.
— Кейт, дай мне сигарету.
— Ты такие не куришь.
— Да без разницы.
«Кейт, не знаешь, что у нас с капитаном случилось, чего он кроет всех, на чем свет стоит»? — очень вовремя спросил в инком Виктор.
«Работать не пробовал»? — ухмыльнулся Кейт и полез в недра рабочего места за пепельницей.
«Спасибо, понял», — буркнул Блохин.
Радист сжалился:
«Гардон только что на штраф нарвался со своей вакуумной акробатикой. Не вызывай его пока, целее будешь».
Он любезно шлепнул пепельницу на пульт.
— Кто там еще домогается? — угрюмо спросил Рэд.
— Да вон, с проходящего транспортника интересуются, не продаем ли мы бортовой звездолет, который у нас на стыковочном узле торчит.
— Скажи им, что мы всегда так свои малые бортовые звездолеты возим.
— Примерно так и сказал.
— Отвалили?
— Сильно удивились.
— Тоже капитана на связь требуют?
— Капитана не требуют. Но над рекламным роликом АСП — что-то там про «уникальным грузам — уникальные скорости» глумятся на весь эфир.
— Это я как-нибудь переживу, — сказал Рэд, глубоко затянулся и недовольно поморщился, выдыхая дым. — Кейт, давай попробуем нашу птичку пристроить, — он достал из кармана информдиск и протянул радисту. — Если верить Блохину, владельцы яхты этот буек арендовали и регулярно просматривают.