– Я… не знаю. Ему следует обратиться в полицию и заявить об утере документов.
– Ха, в полицию! – сказала Елка. – Да они его обдерут, как липку! И запихнут в мужской приют!
– Я не представляю, что еще можно сделать. Скажи, малыш, тебе есть где сегодня ночевать?
– Нет, госпожа Ряба. Я никого не знаю в этом городе.
– Двумя этажами выше я сдаю комнаты. Две из них сейчас свободны. Если хочешь, можешь провести эту ночь там. Я не возьму с тебя денег.
– Спасибо, госпожа, – сказал я. – Я воспользуюсь вашим предложением.
Я так устал и хотел спать, что не находил сил расстраиваться из-за того, что меня не взяли на работу. Обдумаю свое положение завтра.
«Ну, хоть пол не пришлось мыть, – сказал Ордош. – Нам нужно выспаться. А завтра решим, как быть дальше».
– Замечательно, – сказала Рябина. – Подожди пару минут. И я провожу тебя.
***
Меня разбудили голуби. У меня было ощущение, крыша надо мной вибрирует от их многочисленных голосов.
Через дверь с окном, ведущую на балкон, в комнату проникали лучи солнца. Казалось, только закрыл глаза. А уже утро.
«Просыпайся, дубина, – сказал Ордош. – Пора отправляться в лес, подыскивать поляну для постройки шалаша».
«Очень смешно».
«А я не шучу. Из этой комнаты тебя скоро попрут. А работа в городе тебе не светит, нам это еще вчера объяснили. Но ты не расстраивайся, свои приключения ты получишь. Только ждут они тебя не здесь, а в лесу».
«Может, сходим в полицию, попробуем легализоваться?»
«Считаешь, там тупицы работают? Не поймут, что ты за фрукт? Ты им еще покажи документы, что лежат у нас в сумке. Принц королевства Уралия Нарцисс. Они тебя проводят прямиком к теще и женушке. К тому же, мы так и не разобрались, кто и за что пытался нашего принца грохнуть».
«Да ладно, – сказал я. – Сомневаюсь, что они догадаются, кто мы».
«Попробуй, – сказал Ордош. – Мужская башня для меня ничем не хуже, чем поляна в лесу. В ней будет даже комфортнее».
«Ладно. Пойду умываться. А там посмотрим».
В уборной я обнаружил нормальный водопровод (с горячей водой!) и унитаз. Без излишней роскоши, к которой я, признаться, привык в башне архимага. Но это уже вполне походило на цивилизацию. После такого перспектива снова мыться в озере привлекательной не казалась.
Я расчесал волосы костяным гребнем, бросил в мусорную корзину зубную щетку: здесь они одноразовые, похожи на ватные палочки.
«Мне стыдно смотреть на твое отражение, – сказал Ордош. – Нам нужно раздобыть нормальное белье. Не подобает Злому Колдуну, пусть и бывшему, носить на причинном месте этот розовый мешочек с завязками».
«И в этом я с тобой согласен».
Местная мода на белье… да на всю мужскую одежду мне совершенно не нравилась. Временами мне кажется, что женщины, которые заставляли принца одеваться подобным образом, над ним попросту издевались.
Я достал из сумки и натянул на себя чистые колготки, очень похожие на те, что я носил в детстве, когда посещал детский сад. В них я чувствовал себя гораздо комфортнее, чем с голым задом.
«Лицо разукрашивать не будешь?» – спросил Ордош.
Я посоветовал ему перебраться из головы в другую часть тела.
«Но здесь мужчинам положено пользоваться косметикой!»
«Тогда пусть считают меня женщиной», – сказал я.
Распахнул узкую дверь и шагнул на балкон, желая взглянуть на город с высоты третьего этажа.
«Что это там за сборище?»
Я посмотрел вниз. Почти под самым моим балконом толпились женщины. Десятка два, не меньше. Их голоса походили на жужжание потревоженных пчел.
Одна из женщин запрокинула голову, увидела меня. Что-то сказала, указала на меня пальцем. Все женщины дружно повернули ко мне свои лица.
Я позорно сбежал в комнату.
Голоса под балконом стали громче.
«Трус», – сказал Ордош.
«Согласен», – ответил я.
«Думаешь, это твои поклонницы?»
«Какие еще поклонницы?»
«Ну, так бывает, – сказал колдун. – Слышал выражение: «Наутро он проснулся знаменитым»? Сейчас утро».
«Издеваешься? – спросил я. – Считаешь, это они по нашу душу там собрались?»
«Да откуда я знаю? Спустись, спроси».
«Что-то не хочется».
«Я и говорю: трус».
Кто-то постучал в дверь. Моего разрешения войти дожидаться не стал. Дверь распахнулась.
В комнату заглянула Ряба. Увидела меня, скользнула взглядом по колготкам, по моему голому торсу.
– Доброе утро, Пупсик!
Я скрестил на груди руки, пытаясь добавить себе солидности.
– Здравствуйте, госпожа Рябина.
– Через пятнадцать минут кафе открывается, – сказала Ряба. – Ты еще не передумал у меня работать?
– Нет, госпожа Ряба. А… это возможно?
– Честно скажу, Пупсик, меня просто вынуждают рискнуть. Ты выглядывал в окно? Видел, сколько людей стоит у входа в кафе? Такого никогда не было: обычно утром у нас в зале пусто. Я послушала, о чем они говорят: все хотят видеть тебя. Не хочется их разочаровывать. Через сколько ты будешь готов к работе?
– А как быть с документами? – спросил я.
– Попробую поговорить об этом с квартальной, – сказала Ряба. – Она тетка хорошая. Может, подскажет что-нибудь.
– К открытию я буду на рабочем месте, госпожа Рябина. У меня есть еще одно важное дело. Подскажите, можно отсюда выйти на улицу не через кафе?
***
В обувном магазине за прилавком я увидел ту же женщину, что и вчера. Заметив меня, она сразу же опустила взгляд на мои сапоги. Убрала с лица улыбку. Нахмурилась. Набрала в легкие воздух, готовясь вступить со мной в спор. Но я поднял руку, призывая к тишине, и сказал:
– Туфли.
Опять бегать по залу кафе в сапогах не хотелось.
Продавщица выдохнула. Снова заулыбалась.
Интересно, закон о защите прав потребителей в этом мире уже придумали?
– Это ты, что ли, работаешь в «Рябине»? – спросила продавщица, когда я определился с выбором.
– Да, госпожа.
– Мне рассказывали, – сказала женщина. – Зайду к вам как-нибудь. А может, и сегодня вечером.
Глава 5
– Что это? – спросил я.
– Ты слепой? Кофе! – сказала Липа.
Мне она показалась самой толковой из трех официанток, которые явились сегодня устраиваться на работу в кафе.
Я преградил ей дорогу, не позволяя выйти из комнатушки бара. Нахмуренные брови девушки замерли на уровне моего подбородка. Взгляд карих глаз уперся мне в грудь.
За моей спиной шумела многоголосая толпа женщин: в зале к этому часу не осталось ни единого свободного места.
– Для госпожи квартальной?
– Да, хозяйка велела сварить, – сказала девчонка.
На мой взгляд, ей вряд ли перевалило за двадцать. Думаю, она только-только окончила местную школу.
Квартальная, как объяснила Рябина, – полицейский (полицейская, все забываю, что здесь преобладают слова женского рода), аналог участкового. Она в компании двух подруг заглянула к нам под вечер. В эту минуту Рябина, сидя за столом у окна, вела с ними беседу.
– Можешь сама это выпить.
– Что? – переспросила Липа.
– Или вылей эти помои, – сказал я. – И займись своими столами. С кофе я разберусь.
От квартальной, как я понял, зависела моя легализация в герцогстве. И я собирался этой женщине угодить.
– Отойди в сторону, мальчик.
Липа ткнула меня пальцем в живот.
Я не намеревался вступать сейчас с ней в спор. Взял чашку, оставив в руке девушки блюдце. Та мутная бурда, что плескалась в чашке, с нормальным кофе не имела ничего общего. Я вылил ее в раковину, спрятанную за миниатюрной стойкой.
Посторонился, предлагая Липе уйти.
– Ты что творишь?! С ума сошел?
– Я сварю кофе для госпожи квартальной, – сказал я. – Займись другими делами.
«Какая она симпатяшка, когда злится, – сказал Ордош. – И фигура хорошая. Не пришло ли время нам завести подружку?»
«Нашел когда об этом думать».
«В последнее время я только об этом и думаю, почему-то. Гормональный всплеск».
– Хозяйка не допускает тебя к напиткам! – сказала Липа.
– С Рябой я сам разберусь.
– Я три месяца училась на курсах! У меня диплом официантки!
– Я тебя поздравляю, – сказал я. – Но кофе ты варить не умеешь. Все, ступай. Нет времени с тобой спорить. Не забывай, это твой первый рабочий день, он должен пройти идеально, без скандалов, если ты хочешь здесь задержаться.
Проскользнул в комнату бара, задев девушку своим выпуклым животом. Турка, кофе, сахар, щепотка соли, вода, горячий песок. Мозг отдавал телу команды, заставляя действовать в давно выученной наизусть последовательности.
Липа что-то возмущенно выговаривала мне, но я ее не слушал.
«Ты можешь сделать кофейную палочку? – спросил я. – Лучше с ароматом мионского крема».
«Это как?»
«Загляни в мою память. Я когда-то читал подробную инструкцию. Там используют малое заклинание бодрости и воздействующую на обоняние иллюзию. В прошлой жизни я закупал их для архимага. Совсем простенькая вещь».
«Ты же знаешь, что у нас мало маны».
«Там много и не нужно, – сказал я. – Артефакторы выпускают их тысячами ежедневно».
«Сейчас гляну», – сказал Ордош.
«Побыстрее».
У стенок турки на поверхности жидкости уже стала появляться пенка.
«Возьми в руку зубочистку».
«Секунду подожди».
Я снял с песка турку, перелил напиток с идеальной пенкой в чашку. Повертел головой, разыскивая зубочистки. Зажал острую палочку между пальцами.
«Давай».
Палочка потеплела.
«Готово, – сообщил Ордош. – И правда, экономное заклинание. Ну-ка, сделаем еще пару десятков впрок».
Я почувствовал тепло в ладони, сжимавшей коробочку с зубочистками.
И тут же ощутил, как нагрелась на животе руна.
«Что это было? – спросил я. – Кто умер?»
Обернулся. Скользнул взглядом по столам, ожидая услышать испуганные крики.
Секунда, две. Никакой паники в зале.
«Крыса».
«Кто?»
«Убил крысу в подвале, – сказал Ордош. – Прямо под нами. После объясню. Кофе остывает».
Я бросил упаковку с деревянными палочками в карман фартука. Зажатую в другой руке зубочистку окунул в чашку, проткнув пену на поверхности кофе. И тут же ощутил знакомый запах мионского крема: палочка выпускала заклинание только при контакте с напитком из жареных кофейных зерен.
Как же я соскучился по нормальному кофе!
Сглотнул слюну.
С кофе придется обождать до конца смены.
Я положил на блюдце салфетку, установил сверху чашку. Привычно выправив линию подбородка параллельно полу, поспешил в зал, где вновь попал под прицел множества женских глаз.
– …Уже третий случай в нашем квартале, – говорила женщина полицейская. – Старуха из двадцать седьмого дома умерла еще два дня назад. Вторая девица уже синяя, видно, что немного ей осталось. А эта совсем еще ребенок.
– Пожалуйста, госпожа, – сказал я, поставив блюдце с чашкой перед квартальной.
Полицейская напомнила мне бульдога: обвисшие щеки, уныло опущенные вниз кончики губ.
– У! Приятный запах, – сказала она.
Направила на меня взгляд, словно фотографируя.
Я склонил голову в поклоне.
– Приятного аппетита, госпожа.
***
«И что это была за крыса?» – спросил я.
«Обыкновенная, серая, – сказал Ордош, – средних размеров».
«Как ты ее нашел? Где?»
«Задействовал тепловое зрение и увидел. Как же еще, дубина? Их там, в подвале, пару десятков бегает. Вот только не до всех я могу дотянуться с нашими скромными возможностями».
«Почему?»
«Чем дальше цель, тем больше расход маны, – сказал Ордош. – А у нас ее маловато. И даже накопить не получится. С нашим крохотным резервуаром хоть крысу убей, хоть лошадь – без разницы. В крохотную пробирку ведро воды не нальешь».
«Понятно, – сказал я. – А то, как ты эту крысу увидел… я тоже так могу?»
«Видеть тепло?»
«Да».
«А оно тебе надо? – спросил колдун. – Если одновременно использовать обычное зрение и тепловое – голова после таких экспериментов болеть будет. А она и моя тоже, между прочим. Работай спокойно. Не думай о всякой ерунде. Вон, рыжая тетка тебе сигналит. Иди зарабатывать чаевые. Деньги нам не помешают».
***
– Прикольно, – сказала Елка. – И чо, это все за сегодня?
Она наблюдала за тем, как Рябина раскладывает по номиналу банкноты, выдергивая их из большой кучи, что лежала на столе. Эту кучу на стол только что насыпали официантки, поочередно отчитавшись за свою часть дневной выручки. По выражению лица хозяйки кафе было понятно, что та и сама не верит в то, что эта гора денег ей не привиделась.
– Что стали?! – спросила у меня и двух других официанток Ряба. – Займитесь работой! Не стойте над душой!
Мы засуетились, изображая какие-то действия, но продолжали наблюдать за тем, как Рябина раскладывает банкноты.
«Правильно, что не ограбили их вчера, – сказал Ордош. – Сегодня можно забрать гораздо больше».
«Отстань», – сказал я.
Я слишком устал, чтобы адекватно реагировать на его шуточки.
Ордош понял это, так как по моему телу пробежала волна тепла, вздыбив на коже волоски. Боль в мышцах ног почти исчезла, коленки перестали дрожать.
«Что это?» – спросил я.
«Магия, дубина. Взбодрил тебя слегка. Давно пора начать укреплять нам мышцы».
Руна на животе на миг стала горячей.
«А это крыса», – сказал Ордош.
– У вас каждый день бывает так много народу? – спросила Липа, позабыв о том, что обижена на меня. Девушка выглядела уставшей, но вид большой кучи денег, лежащей на столе, заставил вновь блестеть ее глаза.
Я постарался изобразить снисходительный взгляд, каким обычно смотрят «бывалые» на новичков. Как-никак я уже второй день здесь работаю, а не первый, как остальные официантки. И произнес, словно нехотя:
– Вчера было меньше. Устала?
– Немного. Ноги гудят.
– В первый раз всегда трудно, – сказал я. – Тем более что ты всего лишь женщина.
Липа нахмурилась, пытаясь понять, что я имел ввиду. Но уточнять я не стал. Силы вновь вернулись ко мне, и я неожиданно вспомнил о том, как Ордош предлагал мне завести подружку. Скользнул взглядом по телу Липы, оценивая.
Липа сделала шаг назад, увеличив между нами дистанцию.
– Что? – спросила она.
– Симпатичные штанишки.
Девушка поморщилась.
– Мужчина, – сказала она. – Мама мне говорила, что у вас только шмотки и косметика на уме.
– Не только, – ответил я, – не только.
«Ты прав, – сказал Ордош, – шикарная задница. И грудь нормальная: второй или третий размер? Я плохо в этих размерах разбираюсь. Гормоны-то в теле нашего принца дают о себе знать. Нужно с этим что-то делать. Я уже и запамятовал, что значит быть подростком».
«Как думаешь, проститутки в этом мире есть? – спросил я. – Так было бы проще».
Ордош мне не ответил.
Протирая очередной стол, я наблюдал за тем, как Рябина, шевеля губами, пересчитывает выручку.
***
– Все подошли ко мне! – сказала Ряба.
Она вручила мне и другим официанткам банкноты и монеты.
– Ваши чаевые. Все, что оставили гости, помимо оплаты счетов – ваше. Сегодня вас одарили щедро, радуйтесь. Заработную плату будете получать в конце каждой недели. Вопросы?
Девушки молчали. По их довольным лицам я понял, что они явно не ожидали получить такую сумму уже сегодня. Они походили на кошек, перед которыми поставили большие плошки со сметаной.
Я ответил за всех:
– Вопросов нет, госпожа Рябина. Спасибо вам.
Хозяйка кафе кивнула, показывая, что услышала мои слова благодарности.
– Тогда спрошу я, – сказала она. – Пупсик и Липа, что меду вами вечером произошло?
«Любовь?» – подсказал Ордош. Я заметил, что ближе к ночи, у него просыпалось желание пошутить. Но его шутки не всегда казались мне забавными.
И я, и девушка промолчали.
– Из-за чего вы поссорились? Да-да, я все замечаю! Рассказывайте.
– Он сказал, что я сварила плохой кофе для госпожи квартальной, – пожаловалась Липа.