— Завали. Свой. Поганый. Рот. Фока, — каждое слово Тарас выговаривал медленно и широко раскрывал рот. — Прямо сейчас я хочу услышать от тебя только одно. Да, Тарас, я выплачу тебе компенсацию за совершённую ошибку. Прости, больше такого не повторится. А если вместо этого я услышу из твоей пасти, хоть ещё одно слово о… Любое другое, мать твою, слово! Я сделают тебя инвалидом прямо здесь и сейчас. И будем потом со старшаками разбираться, кто прав, а кто виноват. Прав — крысёныш, таскающий бабки у своих, или порядочный пацан? Это понятно?!
Фока опустился за задницу, но опирался на руки. Сидел, точно собака по команде, опустив морду в пол. Кивнул. Россыпь кровавых капель добавилась к рисунку на металле.
— Вот и хорошо, Фока. Через пару дней я приду за деньгами.
…….
Назад мы шли медленно. С моей скоростью. Я слегка прихрамывал и поддерживал колющий бок, но в целом ничего страшного не случилось. После разборки в гостевом доме Иксов раны казались не более, чем ссадинами, даже когда речь шла о сотрясении или треснутых рёбрах. Пожалуй, не было ничего хорошего в том, что с недавних пор я относился к себе именно так.
Тарас больше не строил из себя крутого и занятого. Не пёрся широкими шагами в неизвестность, забыв про плетущегося позади меня. Нет. На удивление, его настроение взлетело до небес. Пускай мы и не часто общались, но впервые за две недели я видел, как он улыбается. Признаться, контраст его настроений и эмоций мне не понравился. Очень не понравился.
— Как ты меня нашёл? — спросил я, когда более или менее пришёл в себя.
— Смеёшься?! Это мои улицы, Данил. Я знаю здесь всё. Кто чем дышит, кто кого прессует, кто у кого ворует. Увидел, как ты ломанулся во двор, нашёл свидетелей и сложил два плюс два. Будь Фока умнее отвёл бы тебя куда-нибудь в другое место, но Фока — дурак. Притащил прямо на базу. С другой стороны, он не слабо труханул! Чуть не обделался, вот и повёл тебя в ангар, чтобы у своих пацанов помощи попросить, — Тарас заулыбался ещё шире. — Ей богу, не ожидал от тебя такого! Без энергии пёрся за ним через весь район и чуть не словил! Красавчик! Теперь я на все сто процентов уверен, что мы с пацанами в тебе не ошиблись.
— А что со стволом?
— А?
— Ты договорился купить ствол?
— Да…, - Тарас махнул рукой. — Там всё на мази, не парься!
Мои догадки подтвердились. Не планировалось никакой сделки, и не было никакого торговца оружием. Зато был новенький и никому незнакомый я, которого Тарас взял с собой на Жертвенник, зная, что там орудуют карманники. Вот почему мы специально пришли порознь. Тарас придумал всё эту историю с незнакомым торговцем и запасным планом, чтобы сунуть мне в карман бабки, якобы на случай, если что-то пойдёт нет так… Всё прошло так. Именно так, как и планировал Тарас.
Теперь мне вспомнился взгляд Тараса, когда Фока подошёл ко мне. С той секунды не я отслеживал Тараса в толпе, а он — меня. Карманник клюнул. Обчистил меня и свалил. Тарас побежал за нами к ангару, где угрозами и шантажом выбил две тысячи.
Ну что же… Надо сказать, план получился неплохим. Моё первое появление на публике, заинтересованность Жертвенником. Мне не нужно было притворяться и играть живца. Я делал всё по-настоящему, на что и клюнул Фока. Умно. И ведь в ангаре он мог просто поговорить. Выставить условия… Или как это у них называется? Поставить на бабки? На счётчик? Не важно. Важно, что Тарас понимал — правда не совсем на его стороне. Были ещё какие-то правила о том, что свои не таскают на Жертвенник деньги, чтобы не стращать местных карманников, но Тарас вычеркнул этот пункт из списка. Стёр его подчистую своей агрессией, жестокостью и яростью. Заставил признать долг прямо здесь и сейчас, чтобы Фока не дал заднюю.
Тарасом можно было восхищаться. Он не занимался благотворительностью, но в уличных делах был мастером. А его способности? Четыре человека в ангаре даже не предприняли попытки его остановить! Знали о превосходстве? Точно. Тарас не только ювелирно пользовался своей энергией, но и открыл в себе способность.
— Называется "рывок"! — ответил он на мой вопрос. — Дорогой. Затрачивает почти треть от всей энергии, но стоит того. Незаменимая штука, если нужно быстро сократить дистанцию или кого-то догнать. Ощущения потрясающие! Тебя как будто расщепляет на кусочки в одном месте и собирает в другом. Если честно, я даже не уверен, что ногами шевелю, когда делаю рывок. Стоит подумать, собрать энергию и… Раз! Ты на месте!
Но как парни относятся к его самодеятельности? Что сказал бы на это Карате? Карате топил за справедливость. Жизнь вынудила его заниматься грязными делами, но я старался сохранить достоинство. Карате знал, что делает плохие вещи, но старался направлять их только на плохих людей. Карманников, конечно, хорошими не назовёшь, но ведь у них были какие-то договорённости. Если я правильно по понял, по понятиям Бетонки они работали на Жертвенниках легально. Старшаки выписали им лицензию или вроде того. Сомневаюсь, что Карате одобрил бы такую затею, а если учесть насилие… Точно — нет.
— Как прошёл Жертвенник? — спросил Тарас, когда мы уже подходили к своему двору. — Что-нибудь получилось?
— Кажется, нет, — я помотал головой.
— Хорошо, — без тени сожаления сказал он и немного помялся. — Давай замес с Фокой оставим между нами, окей?
— М-м-м…
— Не хочу, чтобы пацаны накинулись на меня за то, что я в первый же день втянул тебя в передрягу.
— Как-то это неправильно.
— Данил, послушай! — Тарас улыбнулся и положил руку мне на плечо. — У всех у нас есть секреты. Толстяк, например, сладости под кроватью ныкает; Карате… он вообще — один сплошной секрет! А я… ну а я, допустим, знаю, что рядом со мной живёт пацан, ценой в сто тысяч баксов. Но я же не рассказываю об этом налево и направо, так?
— Так, — ответил я, почувствовал на своём плече цепкую хватку.
— Ну вот и отлично! Нечего попусту трепаться и грузить пацанов нашими проблемами. Дело сделано и сделано. И не забывай, что свою долю ты тоже получишь! Как только Фока рассчитается со мной, я рассчитаюсь с тобой. Трубы своих не бросают!
— Трубы?!
— Да, так называется наша команда.
— Почему Трубы?
— Это тебе полиглот Толстяк объяснит!
Приближаясь к заброшке, я постарался меньше хромать и выглядеть обыденно. Карате с Желудем сидели на лавке и играли в карты.
— Ну, колитесь! Где были?! — вместо приветствия крикнул Пухлый.
— Да так! — ответил Тарас и махнул рукой. — Будет считать, что Данил проходил проверку улицей.
— И как?
— Прошёл на все сто и теперь готов к настоящему делу! Тем более, одно как раз нарисовалось…
Глава 13. Начало
Услышав о "настоящем деле" сразу после разборок с Фокой, я напрягся. Не успел отойти от одних впечатлений, как следом накатывали новые. И судя по заинтересованности ребят — более серьёзные, чем погоня по району за карманником.
К счастью, новое дело откладывалось. О нём немного знал Желудь, а основу — Тарас, но лидер попросил чуток подождать. Ему требовалось два-три дня на уточнение деталей, после чего он поделится с Трубами всей нарытой инфой.
— Так почему Трубы? — спросил я у Желудя, когда мы сидели у него в каморе.
По размерам его комната не отличалась от комнаты Карате, но выглядела по-другому. С виду Пухлый казался неряхой и раздолбаем. По большому счёту так и было, но не во всём. Каким-то неизвестным образом он умудрялся поддерживать в своей комнате чистоту. Вдобавок, она была гораздо меньше завалена, чем комната Карате, и делилась на две зоны. Спальную и обеденную. В спальной — кровать, в обеденной — стол и четыре стула. Там проходили не только наши сходки, но и чаепития, за одним из которых мы и собрались.
— Да, блин! — Желудь с досадой махнул рукой. — Это пацаны с района нас так обозвали, а в начале было — True band. Настоящая группировка! Как раз про нас, сечёшь? Мы не берёмся за всё подряд и не беспределим, а уважаем себя и наше дело. Ставим выше всего принципы, а не наживу! Сокращённо назвались True B, но не зашло, короче. Произносить неудобно и всё такое, хотели что-то новое придумать, но было поздно. Пацаны подхватили созвучное Трубы. Так и вышло…
Пару дней после случившегося на Жертвеннике Карате и Желудь молчали. В жизни Труб ничего не происходило. Становилось скучно. И потому они начали донимать меня вопросами. В основном Желудь, реже — Карате. Просили рассказать. Где мы были, что делали, как прошло? Я чувствовал себя полным придурком, уходя от прямых ответов. В какой-то момент устал терпеть и скинул все бочки на Тараса, сказав, что это он попросил меня оставить всё в тайне. Вопросы перешли в его адрес, и он рассказал свою версию. В его истории всё было правдой, кроме избиения и вымогательства. Тарас сказал, что нашёл нас в ангаре, поговорил с Фокой и вернул свои деньги. Скрипя зубами, я подтвердил.
В свободное время, коего представилось бесконечно много, я обустраивал себе жилище. Пацаны мечтали, что когда-нибудь поднимут много денег и купят квартиры в высотках на западной Бетонке. Я бы тоже не отказался от своих квадратов с удобствами и видом из окна, но пока приходилось довольствоваться малым.
Подходящий подвал нашёлся через один от комнаты Карате. Пол дня я выкидывал оттуда хлам и ещё столько же выгребал мусор. Спустили кровать, Карате кинул провод, появился свет.
Больше других на условия жизни жаловался Тарас. Но жаловался не по-настоящему, а использовал это как рычаг. Каждый раз, когда он заикался про подземелье, в котором нам приходилось жить, он сводил тему к одному и тому же. Требовал действовать жёстче. Отступиться хотя бы от некоторых принципов, прикрыть глаза и взять те деньги, которые легко взять, вместо того, чтобы выискивать варианты и перебиваться копейками.
— Я не прошу тебя связываться с наркотой или оружием! — кричал он обычно в разгаре спора, обращаясь к Карате. — Не нужно никого валить! Достаточно прогуляться ночью по набережной и тормознуть парочку мажоров. И потом неделю, а может и целый месяц, не думать о еде! Мы их даже пальцем не тронем!
Карате в таких делах был непреклонен. Его главным аргументом была договорённость. Он называл это правилами Труб. Они не были записаны на бумаге, и они не содержали конкретных пунктов, но в общих словах главное правило звучало так: "Мы делает только те дела, которые нам позволяет делать совесть!". А совесть у Карте была ого-го! И я был этому чертовски рад…
Да и вообще всё было не так просто, как говорил Тарас. Пускай Трубы и придерживались кодекса своей совести, но никто не гарантировал им быстрый взлёт, в случае отступления от него.
Взять хотя бы Бетонку. В районе, большая часть которого прогнулась из-за разграбленного завода, мелких банд и группировок — не сосчитать. Не думаю, что среди них была ещё хоть одна, которая поступилась бы наживой ради принципов. Карате в этом роде был уникален.
Тем не менее банды и группировки не взлетали в мгновение ока. Не переселялись из подвалов в жилые дома, не пересаживались в тачки, не одевали дорогие шмотки и не козыряли крутыми мобилами. В нищем районе бетонки хулиганы и мелкие бандиты мало чем отличались от заводских работяг. Им приходилось много "работать", крутиться и изыскивать любые способы заработка. Одного желания было слишком мало, чтобы построить криминальную карьеру.
Об этом я слышал даже в интернате. Сила, которая даруется человеку в двенадцать лет, часто сносит людям голову. Доказано, что энергия влияет на мозг. Довольно часто, особенно это касается альфачей, в любых своих проявлениях, люди переоценивали свои возможности. Точно, как опьянение дарует смелость, наркотики — расслабление, энергия — поднимает самооценку и толкает на подвиги. На этом многие погорели.
Порой осознание того, что твоя энергия не лучше других, приходил слишком поздно. Например, когда ты лежишь на улице с переломанными ногами, потому что выбрал неправильную цель для грабежа; или сидишь в грузовике с решёткой, потому что твоей жертве удалось тебя заломать и сдать полицейским.
Высвобождение энергии сносит голову и играет гормонами в разы круче, чем переходный возраст или первая любовь. Ты словно взрослеешь, становишься частью общества, входишь в закрытый клуб.
Когда-то давно, когда в мире появились первые люди с энергией, всё было по-другому. В том смысле, что неравенство одних перед другими казалось пропастью. Те, кто высвободил в себе энергию, превознесли себя почти до богов, по сравнению с обычными людьми. Энергия воздействия или энергия сохранения — не важно. Обладая энергией, счастливчики возвышались над остальными. Богатели, захватывали власть, подчиняли простых людей. Теперь подобное можно представить разве что между взрослыми и детьми. Были ещё Бракованные, но это отдельный случай…
Прошло по меньшей мере тысячелетие, пока человечество достаточно повзрослело, чтобы принять на себя ответственность и разделить силы. Сперва они поняли, что энергия в людях — это отнюдь не божественный дар или наоборот — касание дьявола. Научились передавать её. Разжигать ядра других, используя свою энергию, как запал.
Человечество разделилось на элиту и простых. Обладающие энергией люди перестали носить статус эксклюзивной редкости. Ритуалы высвобождения почти никогда выходили за пределы семей, но и этого было достаточно, чтобы увеличить число носителей в тысячи раз.
Кроме семейных были и богачи. Они покупали ритуалы высвобождения у мастеров за баснословные деньги и приобщали свои семьи к элите. Позже в круг избранных добавились знать, высокопоставленные чиновники, силовики и так далее. А вот дальше последовал долгий затык…
Более четырёхсот лет рабочий класс не подпускали к энергии. Элита пользовалась ею, как средством контроля и возвышения. Если в древние времена люди использовали понятия "королевская кровь" или "королевские корни", то во времена энергии элита имела не просто формальное подтверждение своей крутости в виде коронованных отцов, дядь или братьев, а обладала вещественными доказательствами. Они были лучше и заслуживали стоять выше, потому что козыряли красным или зелёным свечениями энергии.
Рано или поздно их век должен был подойти к концу. И он подошёл. По миру прокатилась Энергетическая революция, которая и положила начало Мировой Гражданской Войне.
Последствия кошмара, который длился пять десятилетий, до сих пор сказываются на жизнях современных людей, но что намного важнее — революционеры добились своей цели. В конечном счёте человечество повзрослело, стало умнее и толерантнее, взялось за сокращение неравенств. Появились школы обучения работе с энергией; сформировались институты Возвышенных; подписался закон о обязательном Высвобождении по праву рождения.
Мир изменился. Энергия перестала быть эксклюзивом и редкостью. Закончилась война, люди научились применять энергию в мирных целях. Названия энергий в военное время «атакующая» и «защитная» сменились мирными — «рабочая» и «специальная».
Не то чтобы человек с красной энергией не мог получить высшее образование и работать в офисе, а зелёного не рассматривали моряком на рыбацком судне, но близко к этому. Исключения были везде и всегда, и было их довольно много, но в целом человечество шло по такому пути. Красные по большей части занимали ниши ручного труда, где требуются сила, реакция и ювелирная работа, а зелёные — напирали на умственный труд.
В конечном счёте все люди стали сильнее. Это повлияло на экономический рост и уровень жизни в целом, но искоренило элиту. Нет, не искоренило, но вернуло её к первобытным истокам, где их превосходство определялось деньгами, жестокостью и информацией.
Каждый столяр, каждый бармен, профессор, айтишник, фермер и мастер по маникюру обладал энергией. Вопрос в том, пользовался ли он ей? Если — да, то как развивал? Ответ примерно такой — пользовались и развивали также, как развивают тело и мозг. Одни не вылезали из тренажёрных залов, другие валялись на диване; одни обкладывались книгами и зарывались в научной работе, другие валялись на диване; одни учили языки, осваивали музыкальные инструменты и живопись, другие валялись на диване. С энергией было также. Она росла и развивалась у тех, кто её взращивал и развивал.