— … я прозябал, господа, в нищете и презрении окружающих. Приходилось подрабатывать уборщиком, мыл полы, убирал испражнения животных, опорожнял урны возле цирка! — голос карлика возвысился, послышались визгливые нотки. Казалось, ещё чуть-чуть и маленький мужичок разрыдается в голос. — И вот случилось чудо!!! — патетически воскликнул карлик. — Господь наслал кару небесную на греховное человечество и я, ничтожный раб, избран орудием его!!!
Голос карлика гремел подобно грому, он заполнил собой пространство, мысли вспорхнули и исчезли, чувства притупились, зато появилось жгучее желание следовать за этим странным и прекрасным человеком, исполнять его повеления и поклоняться ему. Все должны поклоняться ему! Алексей оборачивается — Борис стоит рядом, щербатый рот открыт, глаза горят обожанием, руки трясутся, ружье лежит у ног, по полу рассыпаны патроны — ярко красные цилиндрики, окантованные сверкающей, словно золото, латунью. «Непорядок, — вяло подумал Алексей, — боеприпасы разбросаны, оружие валяется. Что за бардак на заставе»!? Эта мысль о бардаке во вверенном подразделении гвоздём засела в мозгу, не давала успокоиться, причиняла боль и ныла, как больной зуб. Алексей поразился, как темно вокруг. Ночь, чёрт возьми, твари из мрачного подвала вот-вот поднимутся сюда! Надо что-то делать!
— Вы чего рты разинули!? Кого слушаете, придурки!? — резанул уши визгливый женский крик. Нечто тёмное, блестящее, словно кусок антрацита, пролетает, едва не задев ухо. Алексей инстинктивно дергается, уворачиваясь от странного предмета. Полированный прямоугольник летит, сыпятся какие-то стекляшки, разноцветные пузырьки, ручки. Вращаясь, словно бумеранг, прямоугольная коробка врезается острым углом в выпуклый лоб карлика. Раздаётся громкий треск, коробка раскалывается на части, карлик взмахивает ручками, будто выпрыгивает из штанов и падает в бассейн. Плеск воды заглушает истерический вопль карлика, слышно бульканье и фырчанье, словно в бассейне поселился радостный бегемот. В следующее мгновение карлик выпрыгивает из чаши, будто подброшенный катапультой. Пришедший в себя Алексей вскидывает «сайгу», но вместо выстрела слышит только издевательский щелчок ударника — патронник пуст! Когда перезарядил и прицелился ещё раз, карлика след простыл, только слышался затихающий топот маленьких кривых ножек и издевательский хохот. Алексей оборачивается, поднимает руки вверх:
— Прости, Ксения, этот гад засрал мозги по полной программе!
Борис ползает на карачках по полу, собирая рассыпанные патроны и старательно прячет лицо. Злая, как пантера, Ксения проходит мимо, слышен чёткий перестук каблучков. От удивления Алексей замирает на месте, нижняя челюсть ощутимо тянет вниз, глаза округляются до предела — Ксения совсем не та замарашка, присыпанная стиральным порошком, словно средством от тараканов. Мимо проходит невысокая, очень ладно скроенная женщина, у которой всё при всём и всё, как надо! Стрейчевые джинсы словно обнимают ноги чёрным шёлком, выгодно подчёркивая каждый изгиб бёдер. Коротенькая маечка открывает узкую полоску живота и спины, тонкие бретельки словно тросы удерживают выпуклые груди и слегка вздрагивают при ходьбе — сказывается объем! Волосы уложены в простой узел на затылке, на чистеньком личике выделяются слегка подведённые глаза, на щеках играет румянец. Девушка сердито кусает губы и оттого они наливаются естественной краской. Алексей переводит взгляд на Бориса — старик перестал ползать по полу, обе ладони с патронами прижаты к груди, глаза как у шкодливого кота. Борис чувствует, что на него смотрят, как ни в чём ни бывало, рассовывает патроны по карманам, преувеличенно внимательно осматривается по сторонам — а ну как мерзкие гады подбираются!
— Что ты с собой сделала? — глупо спрашивает Алексей.
— Привела в порядок. Насколько возможно, — сердито ответила девушка. — А вы чем тут занимались? Слушали болтовню пучеглазого гадёныша? Так идите уши промойте, а заодно и мозги!
Ксения подвигает стул, садится на краешек, скрестив ноги. Пальцы с аккуратно подстриженными ногтями обхватывают колено «замком». Алексей продолжает таращиться на удивительно преобразившуюся девушку, невольно отметив про себя, что даже в такой позе у неё не «вывалился» живот и вообще фигура удивительно хороша для обычной женщины.
— Ну, кто же мог знать, что карлик такой сильный гипнотизёр? Ведь он гипнотизёр, правда? — робко вякнул Борис с пола.
— Это ты не знал! А он, — мотнула головой Ксения на Алексея, — видел, как этот — ну, слов нет! — людьми в метро управлял. Они словно роботы были, повиновались без звука!
— Полной уверенности нет, — начал было оправдываться Волков. — Он не командовал, а выл.
— Ты что, совсем военный? — с ехидцей спросила Ксения. — Ещё бы он «раз-два-три» и «кругом шагом марш» выкрикивал! Так делают воспитательницы младшей группы детсада и те, которые с погонами. Гипнотизёр работает тонко, он отключает сознание человека, заменяет его волю своей собственной.
— Она права, Алексей. Люди, обладающие гипнотическими способностями, уникальны и непонятны. Никто не может толком объяснить, как они делают, — грустно отозвался Борис. Он встал с пола, отряхнул брюки на коленях. — Хороший гипнотизёр даже может заставить человека покончить с собой, то есть полностью отключить базовый инстинкт самосохранения. Считанные единицы способны на такое. Уж поверь мне, я в психушке видел.
— Умные все, аж противно! — сердито пробормотал Алексей. — Чего ж ты в подвале молчала?
— Боялась я!
— Оправдание!
— Бо-я-лась! Я такого страха натерпелась за последние дни… чего я, по-твоему, в подвале в коробках пряталась?
— Может, поселиться решила? — буркнул Алексей.
— Остроумный, чего ты в армию пошёл, а не в цирк? — огрызнулась Ксения.
— Да ладно вам свариться, нашли место и время! Кстати, о времени: пора сматываться отсюда! — произнёс Борис и с опаской поглядел на мрачный зев метро.
— Ты прав. И мы хороши — развесили уши по плечам и паримся, как последние лохи. Надо было пристрелить сразу, — сожалеюще сказал Алексей.
— Необходимо было допросить, — напомнил Борис. — Надо же как-то выяснить, что происходит.
— Да. Слушай, в твоей конуре безопасно ночью? Интернет у тебя вроде работает.
— Все путём, пошли!
* * *
«Конурой» оказалось просторное помещение в подвале жилого дома в полусотне метров от торгового центра. Здание выстроено в первое десятилетие после войны, стены из красного кирпича метр толщиной, широкие лестницы, окна в рост человека и высокие потолки типа «хрен допрыгнешь». Но главное — подвал! Железные двери с засовами, толстенные перекрытия, способные выдержать прямое попадание бомбы и — неработающая, к сожалению! — система вентиляции. В те дальние времена любые здания строили на случай атомной войны и подвалы служили коллективными бомбоубежищами. В мирное время всеобщего разгильдяйства и бардака здесь располагался склад, потом нотариальная контора. Запасной выход долгое время был пуст за ненадобностью, здесь-то и поселился бомж Борис. Когда люди стали исчезать, он расширил жилую площадь, обзавёлся несколькими спальнями из бывших складских блоков, а офис нотариальной конторы превратил в гостиную.
— Да у тебя прямо дворец падишаха! — пробормотал Алексей, с удивлением осматривая просторные помещения. — Кожаные кресла, диваны, уголок релаксации! Египетских пальм в кадках нет?
— Нет, выбросил, — кратко ответил Борис. — В корнях кусючие насекомые заводятся.
Под стеной, на роскошном офисном столе мерцает кристаллическим светом 20-ти дюймовый дисплей Apple. Галактика Млечного Пути равнодушно смотрит продолговатым глазом на вошедших людей. Ей все равно, галактике, люди перед ней или только призраки. Борис тщательно закрывает тяжёлую дверь, штурвал запорной системы заворачивается до упора. Палец касается светящейся кнопки на пульте, под потолком тихо воет кондиционер, в затхлом воздухе подвала веет прохладной свежестью.
— Раздельный санузел там, — махнул рукой Борис в глубину коридора. — Вот вам ключи от комнат. Все удобства, включая холодильник и микроволновую печь, — важно произнёс он. — Сбор через полчаса.
* * *
— Итак, дамы и господа, за время вашего отсутствия навёл справки. Дела хреновые! — сокрушённо развёл руки Борис. — Многие сервера отключены, интернет похудел — если можно так выразиться! — процентов на восемьдесят. Уцелели только информационные каналы, по которым передают инструкции и техническую документацию. Форумы, где выжившие обмениваются новостями и мнениями. Сохранился YouTube, показывает видео о разрушениях. По нему же идёт непрерывная трансляция картинок с улиц городов. Этакое видео наблюдение за обстановкой в режиме реального времени, — усмехнулся Борис. — Как только заметят выживших, сразу дают команду патрулям зелёных на уничтожение.
— Что за «патрули зелёных»? — недоумевающе покрутила хорошенькой головкой Ксения.
— Вам знакома такая организация, как Greenpeace? — спросил Борис.
— Какие-то защитники природы, — пожала плечиками Ксения. — Вроде пингвинов и тюленей спасали, китов.
— Китов тоже, — кивнул Борис. — Переводится как «зелёный мир». Это международная организация, ставящая целью спасение природы во всех её проявлениях. Отделения разбросаны по всему миру, почти в каждой стране. Ну, в Афганистане разве что не было, так там и охранять нечего. Так вот, с появлением этих странных существ, которые хотят уничтожить человечество и тем самым спасти Землю, эта организация вышла на первый план. Защитники природы закономерно превратились в фашистских штурмовиков, которые целенаправленно уничтожают людей. Только не по расовым и идеологическим различиям, а по отношению к природе.
— То есть? — не понял Алексей.
— Ну, вам, наверно, приходилось встречать людей, которые считают цивилизацию злом. Живут в брошенных деревнях, хуторах, просто в лесных избушках. Без электричества, газа, водопровода и так далее. В городах такие люди не пользуются мобильными телефонами, телевизорами, кушают растительную пищу, занимаются сыроядением ….
— …и моечепитием, — задумчиво произнёс Алексей. — Видел одного такого по телевизору. Прямо у коровы из-под хвоста, в пивную кружку и пьёт. А моча пенится, булькает — жёлтенькая такая!
— Прекрати, меня стошнит! — взвизгнула Ксения и замахнулась.
Алексей подставил ладонь, раздался звонкий хлопок.
— Это проверка. Значит, ты не агент гринписа, — с улыбкой пояснил он.
— Не отвлекайтесь, молодёжь! — строгим учительским тоном произнёс Борис. — Так вот, эти люди с восторгом приняли мысль о тотальном уничтожении цивилизации. Их идеология — назад, к природе! А для этого надо уничтожить города, промышленность как основной источник загрязнения и вообще все, созданное руками людей. Разумеется, человечество тоже должно быть уничтожено как носитель идеи цивилизации.
— А они? Ну, эти зелёные!
— Останутся и будут жить в согласии с природой.
— Наш дворец цветочная поляна, наши стены сосны великаны, наше счастье жить такой судьбою, — задумчиво произнёс Алексей. — Помните? Олег Анофриев пел.
— Да, удивительного таланта человек. И мультик хороший, — согласился Борис. — Кто бы мог подумать, что благородная идея сохранения природы, доведённая до абсурда, послужит идеологическим обоснованием для уничтожения человечества! — воскликнул он.
— Идея, брошенная в массы, всё равно, что девка, брошенная в полк, — пробормотал Алексей.
— Ты теперь все время будешь стихами говорить? — рассердилась Ксения. — Рифмоплет несчастный!
— Это не я, это Иосиф Бродский, — стал оправдываться Алексей. — Просто отложилось в памяти.
— О чем думаешь, то и откладываешь!
— Опять за своё… я же серьёзные вещи говорю! — возмутился Борис. — Так вот, идёт планомерное уничтожение рода людского. И делается это руками самих же людей. Уничтожаются города, на заводах останавливают технологические процессы, затем все разрушается до основания в буквальном смысле. Они не хотят ждать пять миллионов лет, — с горечью махнул рукой Борис.
— В городе не очень много разрушений. И взрывов я не слышу, — пожал плечами Алексей.
— Основная работа происходит в промышленных центрах. Все внимание сосредоточено на вредных производствах — химия, горнодобывающая промышленность, «нефтянка» так называемая.
— Представляю, что сейчас твориться в Дзержинске, — задумчиво покачала головой Ксения.
— Да, город «большой химии», — кивнул Борис. — Сколько он людей убил, животных! А с Окой что сделал? Это поток сточной воды в буквальном смысле! И виновны во всём люди.
— Странно — одни виноваты, другие нет, но ведь пользовались все! Эти долбанные «зелёные» не в пещерах жили.
— Ну, получается, как в одном кино — не виноватая я, он сам пришёл! — в смысле, мы ни причем, цивилизация появилась раньше нас и мы были вынуждены, — усмехнулся Борис.
— А теперь мы восстановим справедливость, отречёмся от старого мира, отряхнём его прах с наших ног! — воскликнула Ксения. — Типа того, да?
— Ага, тоже на поэзию потянуло? — съехидничал Алексей.
— Я серьёзно говорю! — возмутилась девушка.
— Надо признать, что самые страшные преступления люди творят во имя справедливости, правды и — что самое удивительное! — счастья для всех людей, — продолжал говорить Борис. — Так оправдывало свои преступления средневековое христианство, фашизм творил злодеяния, оправдывая их необходимостью улучшения человеческой породы, коммунисты уничтожали людей во имя светлого будущего человечества. Никто не говорит — мы негодяи и мерзавцы, мы ненавидим род людской, нет! Прикрываются рассуждениями о всеобщем счастье, о справедливости, о свободе, строят рай на земле. А его нет, рая. Нет и никогда не было, выдумка всё! И ада нет, сочинили страшную сказочку для запугивания тех, кто не ведётся на истории о вечном блаженстве, — горько усмехнулся Борис. — Представляете, в какой растерянности сейчас пребывают попы? Всех мастей, не только наши бородатые пузаны. Столько веков стригли купоны с доверчивых дурачков и вдруг, на тебе — вселенский облом!
— Они же предрекали конец света, — хмыкнул Алексей.
— Да, но не такой! Где явление нового мессии? Где семь казней египетских? Где всадники апокалипсиса?
— Это аллегории, — неуверенно произнесла Ксения.
— Конечно, они самые! — с сарказмом ответил Борис. — Нас, де, неправильно поняли! Все шарлатаны и обманщики оправдываются непониманием их мудрых мыслей недотепами.
Старик разошёлся не на шутку: кричал, размахивал руками и даже топал ногами. Все это было бы смешно, но правда в том, что там, наверху, действительно уничтожалось то, что ещё оставалось от людей. Словно в подтверждение этих слов вздрогнула земля, а спустя мгновение тяжкий грохот обрушился сверху, словно совсем рядом над головами людей ударил гром. Вздрогнули стены, зашатался подвесной потолок, репродукции картин на стенах качнулись и застыли в наклоне.
— Это что такое? Бомбят, что ли!? — удивлённо воскликнул Алексей.
— Взрывают дома. Самые крупные здания в городе, — грустно улыбнулся Борис.
— Кто, гринписы?
— У них есть сторонники из числа военных. В городе дислоцировались воинские части.
Взрывы продолжились. Грохот то приближался, то удалялся. Иногда рвало так, что казалось, будто неподалёку сбросили атомную бомбу. Вскоре грохот стих, взрывы зазвучали глуше, будто издалека, но чаще, звуки взрывов слились в сплошной гул, земля дрожала под тяжкими ударами. Алексей предположил, что присыпало вход. Борис безнадёжно махнул рукой и отвернулся. Ксения промолчала, но на глазах блеснули слезы. Алексей спохватился и напомнил, что есть запасной выход, так что опасности никакой, завтра утром выберутся. Девушка кивнула и молча ушла в свою комнату.
— Не умничал бы, знаток военного дела, — укоризненно произнёс Борис.
— Да я… ну, не хотел я, — начал было оправдываться Алексей, потом махнул рукой — ляпнул не подумавши, чего уж теперь!
Он проснулся от тишины. Густой, тяжёлой, как свинец. От которой звенит в ушах, грудь щемит чувство непонятной тревоги. Света в комнате нет, смоляная тьма окружает со всех сторон. Сон пропадает мгновенно, мышцы наполняются силой. Мысли всполохнулись, словно стайка воробьев и затихли под напором самой страшной — нас всех тут засыпало, выбраться из-под толстого слоя обломков не получится. Алексей встает, на ощупь одевается, пальцы привычно сжимают оружие. Хотя, вполне возможно, это лишнее. Дверь открывается с чуть слышным скрипом, хрустит под ногами дешёвый линолеум. Подствольный фонарь вспыхивает ослепительно ярко, узкий луч раздвигает тьму, пляшут пылинки, словно радуясь появлению человека. Холл слева, там дверь и лестница наверх. Справа коридор оканчивается кладовкой, из которой начинается узкий лаз запасного выхода. Шагов двадцать, по словам Бориса, затем подняться по железным скобам и выбраться из бетонного колпака наружу. Поколебавшись, Алексей поворачивает направо. Что-то ему подсказывало, что выйти по лестнице вряд ли получится. Мимо проплывает дверь в комнату Ксении, не слышно никаких звуков. «Спит, наверное, — подумал Алексей. — И хорошо»!