— Ты же не читаешь «гламурные» новости… — поморщился Дантэ и помог мне поставить цветы в воду.
— Увидела на щите красное платье Аманды, в котором она была в то утро, когда вы вместе куда-то спешили. Решила посмотреть, чем она прославилась и за какие заслуги её на щит налепили, — усмехнулась, пробуя непривычные слова на вкус. — Выяснилось, она рекламирует новую линейку известного модельера. Ифрита. Мерк рекламирует одежду ифрита. Удивительно, правда? Копнула глубже, а там… Самая завидная пара: Аманда Норвел стала первой фавориткой Наследного принца «Дома Ночи».
Дантэ втянул носом воздух и всё же сел на предложенную хлипкую табуретку.
— Она попросила об услуги. Ты же понимаешь, что без моей помощи, её бы никто не взял моделью…
— С чего такая щедрость с твоей стороны? — иронично усмехнулась в ответ. — Открываешь благотворительный фонд?
— Ты изменилась, — заметил Дантэ. — Язвишь… Времени всего ничего прошло…
— Я просто понять пытаюсь, — подпёрла голову кулаком, пристально глядя на принца. — Ты сам пригласил Аманду в поместье или это была её инициатива? Если ты, то для чего? Почему ты оказал ей такую столь дорогую услугу, подарив завидный статус своей фаворитки? А потом приходишь ко мне с цветами. Зачем?
Дантэ сглотнул, и я поднялась, чтобы налить нам чай.
— Всё немного сложно, Хейли, я как-нибудь объясню. Просто поверь и дай мне шанс…
— Шанс на что? — недоумённо воскликнула, чуть не расплескав чай. Заварка в отличие от чайника, была высокого качества. Как выяснилось, я могу многое стерпеть, но не вкус дешёвого чая.
— Шанс доказать тебе, что мои чувства искренни, — раздражался Наследник, он себе точно не так представлял наш разговор. Ох, не так…
— А смысл? — весело усмехнулась и поставила перед ним чашку. — Ты Наследник, и рано и поздно, но у тебя будет своя Наречённая. Твой отец тебе её выберет или, действительно, судьба постарается, но это буду не я. Так смысл? Мы живём с тобой в ужасном мире чужих правил и законов, пытаясь сохранить древний род. Потому что,… Потому что, если его не станет, или станет слишком мало, мерки начнут «метить» наверх. А Совет не может допустить подобное. Мы инструмент в чужих руках… И нет никаких гарантий, что документ полученный мной от Яра Геральда не содержит никаких подводных камней: слишком легко он мне отдал. Готовый заранее, на моё имя… Не верю я в такие совпадения, — улыбнулась и отсалютовала чашкой.
— Мы можем что-нибудь придумать, — не сдавался Наследник. — Давай не будем торопиться и попробуем хотя бы дружить, для начала.
Подавила смешок и уже хотела ответить, желая прекратить бессмысленный разговор, как снова звонок.
На этот раз на экране высветилось лицо незнакомого парня в кепке, с надписью «доставка».
Хм…
Впустила курьера, быстро расписалась в электронном табло и приняла коробку нежно-клубничного цвета, перевязанную красной лентой.
— Что это? — из кухни показался Дантэ.
— Не знаю, — ответила машинально. Странно, что не было обратного адреса и имени отправителя. Может, там яд или бомба…
— Давай проверю, — принц протянул руку, но я испуганно отпрянула, спрятав коробку за спину. Сама не ожидала от себя такой реакции, но внезапный подарок отдавать не хотелось.
— Если что-то случится, я с тобой свяжусь, — так ненавязчиво выпроводила явно недовольного наследника и забралась в кресло с ногами, устроив нежданную посылку на коленях.
«Что же там?»
Было что-то магическое в том, чтобы вот так медленно тянуть за кончики ленты, предвкушая: «Ну, что же там?»
А главное, от кого? Я без понятия, что внутри, но уже всей душой полюбила и коробку, и её содержимое. Затаив дыхание, сняла крышку и шумно выдохнула. Осторожно убрала шуршащую белую бумагу: сердце дрогнуло и замерло. Жар прокатился по телу, ладони предательски взмокли. Вытерла их о домашние капри и неуверенно, мысленно возвращаясь в прошлое, взяла в руки оригами. Фигурки, сделанные мной.
Отчего-то накатила грусть, и нервный смешок вырвался из груди, которую всё сильнее сдавливала внутренняя боль.
Оригами…
Во времена моей учёбы в академии, я часто создавала разных незамысловатых животных из всего, что под руку подворачивалось. Делала чаще неосознанно. Пока читала на больших перерывах или во время обеда: из салфеток, обрывков бумаги, исписанных листов… А потом оставляла оригами там же, где и делала, никогда не задумываясь, об их дальнейшей судьбе. И вот передо мной лежит «воскресшая» птичка, похожая на чайку, белка, изрисованная обычной синей пастой, лисичка, вся в цифрах и математических символах, а вот на зайчике красуется формула по химии.
Кто мог их подобрать, хранить так долго, чтобы в один из таких дней вернуть мне? Кто?.. И почему именно сейчас?
Признаться, я ожидала увидеть книгу, например, украшения, конфеты, но не наткнуться на призраки прошлого…
Отложила «подарки» и отправилась за успокоительным чаем. Подумала и открыла бутылку вина. Полбокала лишними не будут.
Перенесла коробку на лоджию, устроилась в кресле-качалке, сделала глоток полусладкого и достала следующий «призрак».
Набросок моего портрета, выполненный чёрной ручкой. Больше всего выделялись мои глаза: художник очень постарался передать их блеск, вдохнуть жизнь и сделать яркими, несмотря на отсутствие цвета. Сходство — поразительное! В углу рисунка стоит примечание: «Осень, второй курс, после бала…»
Художник проявил инициативу или посчитал, что так лучше, и нарисовал в моих волосах заколку: хрупкая лилия, размером не больше средней клубники, украшенная камушками, которые искрятся, словно капельки росы.
Залпом допила вино и вытерла лоб. Поднялась и приоткрыла окно.
Дальше больше…
Жемчужное ожерелье, которое порвалось в очередной стычке с Кайратом и рассыпалось по коридору второго этажа, возле аудитории, где проходила биология. Шутка ли? Но сейчас оно целое. Невредимое. Наполненное воспоминаниями… и чувствами.
Всхлипнула от неожиданности и вытерла сбежавшую одинокую слезу. Глупости! Вино виновато! Разве мог Кайрат Эш’Адер ползать по полу, собирая ненужное ему ожерелье? А если собрал, почему не вернул тогда? О, Милосердная! Зачем он так?
Рядом покоилась заколка. Чёрная лилия. Провела пальцем по хрупким лепесткам и достала письмо. Больше в коробке ничего не было.
Письмо вскрывала с особым трепетом, надеясь, что вот сейчас, я получу ответы на все вопросы. Стоит ли говорить, как колотилось моё сердце.
«Привет! Знаешь, ты, наверно, ожидаешь признания, чего-то помпезного и трогательного до глубины души, после чего ты бросишь все свои дела, не сможешь есть, пить, спать и будешь думать… Много думать. Вынужден тебя огорчить.
…В детстве я очень любил игрушки для мерков. Простые такие, не электронные, не заводные даже. Простые. Деревянные поезда с красными колёсами, пластиковые вертолётики и солдатиков. Но, несмотря на наше благополучное материальное состояние, мне их не покупали. Оставалось только смотреть на них через витрины магазинов, когда я убегал от гувернантки и прилипал к стеклу, пока меня не отдирали и снова вели в дорогие бутики. Тогда я впервые подумал, что «система» — это зло. Неправильное, несправедливое зло. Почему я не могу играть в игрушки, в которые хочу? Потому что они дешёвые? Потому что это скажется на репутации?
И чем старше я становился, тем сильнее убеждался — «система» зло! Дискриминация во всём! Лишение прав и свободы выбора, почти полное подавление воли на благо процветания империи и Совета Солодаари.
Однажды пограничники официально запретили мне посетить курорт Гарао. Слышала, наверное, горный хребет, расположенный на самой границе «юга» и «запада». Угадай, почему? Курорт для мерков. Нечего их приучат к обществу ифритов. Да и самим ифритам нечего делать в неблагополучном, не процветающем и нецивилизованном районе нашей прекрасной империи. А то, что мне плевать, то, что я хочу увидеть первозданные горы во всём их великолепии, никого не волнует. Моя мечта увидеть горное «Хрустальное Озеро», так и осталась мечтой.
К чему я это? Да, к тому, что я тебя понимаю. Раньше не понимал, а сейчас…
Я всегда был слабаком. Если что-то не хотел, «топал ножкой», кричал, возмущался, думал, я свободу свою отстаиваю. И мне даже в голову не приходило, что сила и свобода в том, чтобы соблюдать навязанные правила, не ради себя, ради других. Ради своего народа, ради близких. Быть покорным — не слабость, если за этим проворством стоит «высшая цель».
И я вот хочу тебя попросить сейчас… Не спеши. Вдохни поглубже, съезди отдохни, ни с чем не торопись, сделай что-то такое, что всегда хотела, но отказывала себе. А станет плохо — приходи…
Твой очень навязчивый поклонник.»
Не сразу сделала вдох. Пальцы мелко подрагивали. Честно, я недоумевала. Почему он написал именно это? Если это действительно Кайрат, почему он написал про «систему». Почему ни слова о «подарках», почему не удовлетворил моё любопытство? А только больше подлил масла в огонь.
Протяжно застонала, убрала коробку под кресло и закрыла лицо ладонями. Что же он творит? Какую игру ведёт? Неужели и ему Каян рассказал, где я теперь живу или сам нашёл, а если нашёл, то почему не пришёл? Почему выбрал такой… удивительный!.. способ общения. Попросил не спешить… С чем не спешить? Милосердная, я с ума сойду!
Решительно поднялась и направилась в ванную. Всё! Буду отдыхать, как и велел Кайрат. Надеюсь, что Кайрат…
14.
Глава Четырнадцатая
Хейли Блик
За прошедшие несколько недель моя жизнь, с приобретением нового социального статуса условно «свободной», нисколько не изменилась. Может, сенсационная новость не просочилась в массы, что почти невозможно и просто невероятно. Будь я из нижних слоёв ифритов, другое дело, но я дочь лунного князя. Я привыкла быть в центре внимания репортёров всех мастей.
Или?.. Или кто-то позаботился о конфиденциальности. Кто-то, кто тревожится обо мне, кто, подобно ангелу хранителю бережёт мой покой и не позволяет никому вторгаться в моё личное пространство. Я не удивлюсь, если этот кто-то и есть мой «навязчивый поклонник».
За это время я попыталась наладить отношения с сёстрами, объясниться, но меня хоть и выслушали, выслушали холодно. Зато брат навещал меня через день, но самое приятное, что письма с разными сувенирами приходи каждый вечер!
И, признаться, я с трепетом и затаённым дыханием ожидала момента, когда в домофон позвонит курьер, я распишусь в электронном бланке получателя и закроюсь на балконе, исчезнув из мира на несколько часов. Иногда больше… Всё зависит от того, сколько раз я перечитаю письмо и, как долго буду разглядывать подарки.
И было в этом таинстве что-то удивительное. Такое… умм… тёплое. Родное. С каждым днём, я всё лучше узнавала своего таинственного знакомого-незнакомства. Мы не просто стали на «ты», а я часто говорила с письмами и комментировала содержание, мы сблизились. И я всерьёз стала опасаться за своё душевное состояние, потому что мне, в принципе, никто больше не нужен был. Вечер. Балкон. Письмо и бокал вина. Боялась я только одного, что кто-нибудь нарушит эту идиллию, позвонив в дверь, а «слайс» я предусмотрительно оставляла на кухне.
Такие вечера немного попахивали безумием, но это было моё безумие! То, что ни одна система не может контролировать. Я говорила с Незнакомцем, так я его обозвала, или всё же назвала, но не суть. Здоровалась, забравшись в кресло с ногами, и улыбаясь, вскрывала письмо, приговаривая:
«Так, что у нас новенького сегодня?».
Иногда мне, действительно, хотелось знать, как у него дела, как он прошёл день, как он проводит свои вечера, что испытывает, когда пишет мне? И, словно угадав моё желание, я находила ответ в ровных строках:
«… а у меня всё хорошо. Поверила? Вижу улыбку на твоём лице. Я бы и рад признаться в своих чувствах, но давай всё же о том, как скучно и однообразно проходят мои дни. Это намного интересней. Не правда ли?..
А вот вечера мне нравятся… Вечерами, я пишу тебе этот бессмысленный, как может показаться, бред, и чувствую себя самым счастливым безумцем!..»
В такие моменты я заливалась краской и делала быстрый глоток спасительного вина. Нет, первым в истории ифритом алкоголиком я не стала, но алкоголь помогал мне расслабиться и перенестись в пространстве, не буквально, конечно, но я отчётливо представляла Незнакомца, сидящим за столом: в его руках ручка, на чутких губах улыбка, а рядом такой же бокал с полусладким, как у меня.
Не знаю, сколько бы это продолжалась, потому что меня почему-то всё устраивало, и я не спешила разоблачить своего поклонника, не рвалась увидеться, даже набрать номер, мысли не возникало. То ли боялась, что прекрасный миф развеется, как дым по ветру, то ли, что реальность окажется не такой сладкой и уютной, то ли, что я всё это себе придумала и мне, правда, давно пора лечиться. Что, кстати, тоже был бы уникальный случай: первый в истории ифрит сумасшедший.
Но в один прекрасный день судьбе, видимо, надоело меня баловать, и курьер вечером не пришёл. И я прождала, как самая настоящая сумасшедшая до двух или трёх часов ночи, а утром встала разбитая, как та пустая бутылка из-под вина, которую я со злости,… в общем-то, шмякнула об пол. Понимаете всю парадоксальность ситуации? Я и «со злости». Эти слова, в принципе, никогда не стояли в одном предложении, если речь идёт обо мне. Хейли Блик не злится! Она не бьёт бутылки, не страдает, потому что-то некто ей не написал…
К вечеру мне удалось себя немного успокоить, я даже начала оправдывать своего Незнакомца, но когда стрелка часов в очередной раз перевалила за полночь, а курьер так и не явился, отправилась в ванную. Нет, не топиться. Первым в мире ифритом самоубийцей мне тоже становиться не хотелось. Кстати, в этот момент мне подумалось, как, собственно, скучно живёт древний род Солодаари. Не алкоголиков, не психов, ни самоубийц…
До утра я пролежала в тёплой воде, потому как она успокаивала. Я просто лежала, без движений и старалась не пускать не единой мысли в свою «светлую» голову. Думала, полегчает, но на работу я едва собралась.
Появились первые признаки простуды…
Коллеги смотрели в мою сторону с опаской и подозрением. Спрашивали, а всё ли у меня нормально, а когда я чихала в ответ, в изумлении округляли глаза и советовали обратиться к целителю, ведь со мной точно что-то не так. Помните? Ифриты не болеют, да. Точнее это столь редкое явление, что оно обязательно связанно с истощением природной силы. Дара, то есть.
А мне ведь казалось, что стоит мне получить письмо… Всего одно проклятое письмо!.. как исчезнет и простуда, и недомогание, и синяки под глазами.
На третий день простуда была готова вбить последний гвоздь в крышку моего иммунитета, как в дверь позвонили. Летела я эпично, как никогда не летела, несмотря на то, что две минуты назад не могла подняться и банально дойти до туалета, несмотря на жар и то, что я была вся потная. Даже не посмотрела на экран дисплея. Мне просто нужно это чёртово письмо!
— Риан? — искренне удивилась, увидев лицо младшего принца. — А тебе что?
— Выглядишь неважно, — хмыкнул наглец и прошёл в квартиру. — Три дня назад, Кайрат забаррикадировался в комнате и перестал выходить. Не пить, ни есть, вообще ничего. Отец решил, что у него стресс, что ему нужно время… Но я смог пробраться к нему и обнаружил брата в полуобморочном состоянии, кажется он на грани. Не знаю, какой именно, но мне это не нравится. И вот ещё… — демон полез в куртку за пазуху. На столе я нашёл это…
Недоумённо уставилась на знакомый конверт с моим адресом, словно никогда не догадывалась, что незнакомец — это средний принц «Дома Ночи».
— Я подумал, что это важно, и что ты должна знать. Всё-таки ты его Наречённая, — это было произнесено таким тоном,… сложно описать, но я, словно, очнулась от бесконечного сна.
— Ты на машине? — выпалила, впившись в младшего принца пристальным взглядом. — Мне нужно пять минут, — и метнулась в комнату.
Так, мне нужно собрать вещи. Наверняка, придётся задержаться. А что если он не поправится? Дура! Поправится, конечно!