Кира просто накрыла крысу второй ладонью, обстоятельно длинно дыша носом, сквозь зубы от двадцати до одного считая — десяти маловато показалось. Фамильяр возилась под пальцами, щекоча пушистой шёрсткой кожу, ворчала возмущённо, но, слава богу, приглушённо, слов не разобрать.
И тут вдруг Рейсон примерещилось, что, кроме неё и Ли, в квартире ещё кто-то есть, хотя и кухню, и комнату от двери до самых окон было видно. Но ощущение чужого присутствия продрало тёркой по позвоночнику, будто ей в шею дышали. Ведьма даже обернулась и ничего, кроме стены, оклеенной бумажными обоями в незабудках, не увидела.
— Кто здесь? — не выдержала, спросила вслух.
Вопрос, наверное, прозвучал как-то не так. Потому что бабушкин портрет, до этого момента надувшийся, независимо в сторону смотрящий, обидевшийся, что Кира его не поприветствовала, в квартиру зайдя, вздрогнул, шаль свалилась за раму. И глянул на внучку укоризненно.
— Чего там? — встревоженно пискнула Ли, сумев просунуть между пальцами нос — только его, голова не пролезала. — Да выпусти меня! Кто там?
— Показалось, — пробормотала Кира, ссаживая крысу на обувную полку. Сердце до сих пор колотилось в истерике, отчего во рту стало кисло и вязко. — Устала я просто.
Дверной звонок ударил гонгом. Рейсон с фамильяром замерли одинаковыми перепуганными столбиками, переглянулись. Ведьма даже на бабушкин портрет обернулась, будто он чего умного подсказать мог.
— Кого ещё принесло? — проворчала крыса.
Вышло неубедительно.
— Да что это такое?.. — от испуга голос адвоката скрипел несмазанными петлями.
Злясь на себя, а, заодно, и на весь мир, ведьма потянулась к засову. Рука заметно дрожала.
— Погоди! — шёпотом крикнула крыса. — Посмотри сначала, кто там!
— Как я посмотрю? — тоже почему-то шёпотом возмутилась Рейсон.
— Уж не глазами, конечно, дура!
— Несанкционированное действие девятого уровня, — огрызнулась ведьма. — Штраф от трёх до пяти минимальных зарплат.
— Да кто тебя увидит?
Но Кира уже и засов отодвинуть успела, и дверь открыла. Ли храбро порскнула под брошенную ведьмой сумку, притаившись под откинутым клапаном.
— А я думал, ты ещё с работы не пришла, — виновато прогудело из подъезда. — Звоню, звоню — не открываешь…
— Я пришла. Я абсолютно точно пришла, — буркнула ведьма. — А вот ты чего пришёл?
— А я… Вот!
Из-за открытой дверной створки сунулась рука, сжимающая, как нож, букетик трудноопределимых цветочков, предусмотрительно завёрнутый во влажную газетку.
— Э-эм… — Рейсон озадаченно потёрла лоб, не спеша букетик принимать. — Спасибо…
— Да это так, — засмущались в подъезде. — Я чего пришёл-то! Ты просила про проверку узнать. И вот, узнал!
— Проверка — это да, — неопределённо согласилась ведьма, — это серьёзно.
И пошла на кухню, оставив дверь нараспашку открытой. Совсем, видимо, уработалась!
***
Открытой дверь в ведьмино жильё простояла долго — минуты две, не меньше. Потом покачалась нерешительно, словно раздумывая, закрываться ей или нет. И, наконец, в квартиру проник некромант. Он именно проник, а не вошёл, появился или тем более возник: протиснулся эдак бочком-бочком, нервно косясь по сторонам и приглаживая шевелюру. Причёске это никак не помогало. Волосы, понятное дело, седые и удивительно не вяжущиеся с курносым носом картошкой и большими — брызгами — веснушками, только сильнее дыбились.
Аниматор Тейлору не понравился совершенно. Тощенький, с жалобной шейкой, торчащей из кажущейся слишком большой мантии, и лягушачьим ртом. Ах да! Ещё очки. Такие кругленькие, в сиротской оправке, непрозрачно намекающие, что их владелец гений. Судя по возрасту, гений юный. Букетик вундеркинд по-прежнему держал как нож, будто немедленно собираясь его кому-нибудь в спину всадить.
Инквизитор с досады даже языком прицокнул. Молодых да ранних и обязательно идейных, он терпеть не мог. Хотя, конечно, цокал проверяющий зря. Эдак недолго и всю конспирацию порушить. Хорошо, хозяйка квартиры чем-то на кухне гремела, будто немедленно решила перепланировку устроить — никто, даже крыса, из-под сумки выбравшаяся, несдержанности проверяющего не заметил.
Тейлор подумал, да тоже в кухню прошёл. Ловко проскользнул мимо адвокатессы, которая вовсе не мебель двигала, а всего лишь чайник ставила на допотопную плиту. Уселся на подоконник, подобрав под себя ноги, чтобы не отдавили ненароком. И пот всё-таки с висков утёр — заговор на отведение глаз штука не простая. И под его пологом двигаться вообще не рекомендуется, не то чтобы ловко проскальзывать и по подоконникам лазать.
— Кир… — жалобно напомнил о своём присутствии некромант.
— Я вся внимание, — злобно буркнула ведьма, шлёпнув чайник на конфорку — из носика даже вода выплеснулась, зашипела на слишком сильном огне.
— Может, мне того… уйти? — предложил гений неуверенно.
— Нет уж, — решительно процедила рыжая, — раз пришёл, рассказывай.
Адвокатша обернулась, яростно вытерла руки вышитым полотенчиком, будто оперировать готовилась, и зачем-то его себе на шею повесила. Физиономия насупленная, брови нахмуренные, глаза разве что молнии не мечут. Жуть просто. Гроза тушканчиков.
— А, может… — проблеял аниматор.
— Не может, — отрезала Рейсон. — Мне это вот где всё уже сидит, — ведьма попилила себя ребром ладони по горлу. — Сегодня ещё как на заказ клиентка мутная припёрлась. И инквизитор этот… чокнутый!
«Почему чокнутый?!» — едва не выпалил Тейлор.
— Почему чокнутый? — послушно спросил вместо него мальчишка.
— Да нет, не то чтобы совсем уж… — смутилась рыжая, заправив прядь за ухо — жест вышел очень «девочкиным». — Просто он такой… инквизитор.
— Ты бы поосторожнее с ним! — мужественно выпятив подбородок с царапиной, которая, как пить дать, осталась после утреннего бритья, посоветовал некромант. — Он ведь… Сама понимаешь!
— Да всё я понимаю, — махнула на него полотенцем, с шеи стянутым, адвокатша. — Просто это всё так не ко времени. Или как раз ко времени? Но непонятно. Понимаешь, приехал он вроде как с проверкой профсоюза. И с порога в меня вцепился, будто только этого ждал. Сегодня целый день следом таскался, словно его профсоюз и вовсе не интересует.
— А что тогда? — пожал плечами гений, робко пристраиваясь на краешек табуретки.
Цветы он даже на стол положить не додумался — на колени себе пристроил.
— Вот ты мне и скажи, что тогда! — огрызнулась ведьма.
— Я и сам толком не знаю, — протянул мальчишка. — Слухи всякие ходят. Вроде бы ведьмаки воду мутят. Хотят ведьм лишить права на коммерческую деятельность, а сами…
— Тоже мне новость! — досадливо поморщилась рыжая. — Все прекрасно знают, что им вечно мало! Ни одного мантикора, ни одной выверны в округе не осталось — до последнего перебили, защитники человечества! А то, что амулет из мантикорьего когтя стоит как дом приличный — это так, детали и сопутствующие факторы. Подавай им теперь лицензии на привороты и зелья!
Говорила адвокатша хорошо, с энтузиазмом и чувством. Но не пережимала: эдакая сдерживаемая досада и умеренное негодование. Видимо, действительно и ведьмаков не одобряла, и судьба бедных выверн её волновала. Вкупе с симпатичной мордашкой выглядело убедительно.
— Да нет, Кир, тут дела серьёзнее, — сверкнул очёчками аниматор, голос таинственно понизив. — Говорят, их интересы аж в самом министерстве лоббируют, — пацан значительно поднял палец. По всему выходило, что ведьмаковское лобби на потолке пристроилось. — Вроде как ваш профсоюз совсем разогнать хотят. Мол, контролировать ведьм сложновато. Вечно вы то одно, то другое учудите.
А вот это Тейлору не понравилось. Таких подробностей мальчишка знать не должен был. Видимо, утечка, как магистр и подозревал, всё же имелась. Или дело не в утечке, а всё на поверхности лежит и не нужно семью пядями во лбу обладать, чтобы догадаться?
Рейсон сказанное тоже удовольствие не доставило. Так распереживалась, что на табурет села, полотенце в жгут скручивая.
— Только почему я? — пробормотала и сама же себе ответила. — Хотя нет, здесь как раз ясно. Тут всё равно кто, главное, прецедент. В столице неудобно, там адвокаты зубастые. А я молодая, опыта нет. И дело такое, резонансное, как его вывернут ещё… Получается, клиентка с ними заодно? Или нет? Как это узнать? А, Брен, как это узнать-то?!
Гений, которого, по всей видимости, Бреном звали, неопределённо повёл тощими плечиками.
— И что мне делать? — потребовала ответа ведьма.
— Поосторожнее надо, Кир, — проблеял аниматор. — Может, ты как-нибудь потянешь, а я пока что-нибудь придумаю? — как-нибудь, что-нибудь! Правильно, нашла у кого спрашивать. — Возьми больничный, что ли?
— Какой больничный? Брен, ты с ума сошёл? Это тебе не сессию сдавать!
— Ну а что? Время-то потянешь… — стушевался аниматор, даже пальчиком скатёрку на столе ковырнул. — А то сходим куда-нибудь, а, Кир?
— Куда? — насторожилась рыжая и даже приподнялась немного, видимо, собираясь немедленно предпринимать решительные действия.
— Ну, не знаю, — застеснялся очкарик. — В клуб, например. Или в ресторан? Точно, давай в ресторан сходим!
— Ты меня с ума сведёшь! — рявкнула адвокатша, на место усаживаясь. — Какой клуб-ресторан? Лучше думай, что теперь делать…
Собственно, Тейлору всё было ясно. Просидят они до глубокой ночи, попеременно заливаясь чаем и кофе. Ведьма, под согласные вздохи и меканье адвоката, станет строить планы — грандиозные и, конечно, совершенно не реализуемые. Не до чего умного она, конечно, не додумается, но дёргаться начнёт. Что на данном этапе и требуется.
Смело можно раскланиваться и удаляться. Кстати, сходить куда-нибудь идея не плохая. Не в клуб, понятное дело, стар он для клуба. А вот в ресторан вполне подойдёт — на сытый желудок спится веселее. Тем более что пообедать сегодня так и не удалось. Рыжая про еду за целый день ни разу и не вспомнила: то ли пыталась поразить профессиональной увлечённостью, то ли фигуру берегла.
Ну и пусть её, а Тейлор, пожалуй, закажет себе хорошую отбивную. И что-нибудь на десерт. В той едальне, в которую ведьма вчера водила, удивительной красоты пирожные — он заметил.
Глава 3
Начальница ломалась, вздыхала, даже прикрикнуть разок попыталась, но согласилась-таки явиться на работу ни свет ни заря. От удивления, наверное. Всё же не каждый день тебя подчинённые будят затемно, да ещё и требуют быть немедля. А что делать? К началу рабочего дня непременно проверяльщик заявится, при нём не поговоришь.
Только зря Кира на раннее время рассчитывала. Когда он к родной конторе подошла, инквизитор Рейсон уже поджидал, сидя на крылечке и элегически нюхая ромашку. Адвокат от всей своей большой души пожелала инспектору… Ну, не смерти, конечно. Но вот расстройство нежного столичного желудка её бы порадовало. К сожалению, с пищеварением у господина Тейлора, видимо, был полный порядок.
— Рад, что членам местного профсоюза не чуждо служебное рвение, — вместо приветствия выдал инспектор. — Вы как раз вовремя. Мне необходимо встретиться с главой вашей организации. Проводите?
— А сам бы не нашёл, — буркнула Кира тихонько.
Не понятно, услышал он её или нет, но встал, да и пошёл в контору, дверь перед ведьмой придержать не удосужившись. Правда, далеко не утопал, в коридоре задержался.
— Это что? — спросил, кивнув на стены с таким видом, будто там неприличные картинки развешаны были.
— Работы воспитанниц местного пансиона, — неохотно ответила Рейсон. — Вехи становления профсоюза ведьм.
— Надо понимать, что именно этот момент вы считаете… э-э… началом становлением? — хмыкнул инквизитор, указывая на картину, писанную маслом.
Полотно, сработанное в несколько примитивной, но небесталанной манере, изображало черноволосую красавицу в короне не по размеру, хлещущую корчащихся перед ней людей ветвистыми молниями, бьющими из чрезмерно тонких и длинных пальцев.
— Надо понимать, перед нами Её Величество Гирда, провозглашающая себя Гласом Божьим, а ведьм Избранными? — ответа от адвоката так и не дождавшись, предположил Тейлор. — Идиотский поступок, согласитесь. И мне кажется, для полноты композиции на заднем плане не хватает трупа её законного супруга. Вроде бы короля госпожа отравила?
— Наслала смертный сглаз, — ещё неохотнее поправила инспектора Кира.
— Тоже эффективно, — одобрил проверяльщик. — А тут у нас что? Полагаю сцена сжигания той же Гирды и её приспешниц. М-да, у воспитанниц местного пансионата весьма живое воображение.
— Вы считаете, в массовом аутодафе есть что-то смешное? — глядя на Тейлора исподлобья, поинтересовалась адвокат.
— Нет, конечно, — беспечно отозвался инспектор. — Скорее я бы назвал этот момент поучительным. Надо думать, когда ставишь себя над законом. И не стоит удивляться, если тебя потом с лихим присвистом и народными гуляньями на костёр волокут.
— Я не собираюсь оправдывать действия Гирды, но и вы не можете отрицать, что истребление ведьм едва не отбросило страну в Тёмные века! — вскинулась Кира. — Что-то ни колдуны, ни ведьмаки не спешили останавливать ту же чуму.
— Не то чтобы не спешили, а, скорее, не сумели, — возразил проверяльщик. — У нас, смотрю, исторически-философский диспут наметился? Ну что ж, извольте. Нет, я не призываю всех ведьм палить. Ваша братия, простите, сестринство, способно и пользу приносить. Но вот к власти допускать не стоит. Что и продемонстрировала Безумная Сара, если память не изменяет, приходящаяся пресловутой Гирде внучкой. А, вот и она. И почему королев-ведьм всегда изображают эдакими красотками? Судя по прижизненным портретам, они были ещё теми уродинами.
— Борьба за власть требует крови, — проворчала Кира, от очередной картины отворачиваясь.
— Требует, говорите? Ну, специалисту, наверное, виднее, — пожал плечами инквизитор. — Правда, поговаривают, будто она государство едва в крови не утопила. Но видимо, к этому вынудила та самая борьба. А вот тут рисунок явно очень юной воспитанницы. Чтобы это могло быть?
— Вступление младшего сына Сары в ряды инквизиции, — изучая пол, пояснила Рейсон.
— Точно! — возликовал проверяльщик. — Старая добрая Sanctum Officium Inquisitionis. Знаете, как переводится?
— Так же, как и сейчас: святой отдел расследований.
— Верно, но смысл совершенно разный. Я бы в те времена не отказался поработать. Никакой бюрократии и профсоюзов, сплошные приключения: плачущие статуи да мироточивые фрески. Разбирайся себе потихоньку, где чудо настоящее, а где местный колдун намудрил, чтобы с прихожан немного шерсти настричь.
— Наверное, сынку Сары такая работа скучной показалась, — съязвила Рейсон. — Иначе с чего бы ему родную маменьку и братцев убивать, а самому на трон садиться?
— Видимо, у него были свои резоны. Вы же не станете отрицать, что устроенная им Реконструкция принесла плоды.
— Это точно, — процедила Кира, — плоды есть, да ещё какие! Теперь без вашего разрешения никто чихнуть не смеет. На магдействия имеют право только те, кто госуниверситет закончил. А ты попробуй ещё поступить туда, да сумей обучение оплатить. Потом экзамен сдай и каждые три года пересдавай, подтверждай квалификацию, лицензию получи. А раз в квартал местное отделение инквизиции тебе разрешение выдаст: сколько раз имеешь право на вмешательство девятого уровня, сколько пятого, а сколько третьего!
— Положим, вам допуск и к седьмому уровню никто не даст, — холодно заметил Тейлор, глядя на адвоката, как на таракана с южных островов: противная же тварь, но интересная, необычная такая. — Это всё или у вас ещё претензии к системе имеются?
— Имеются! — выпалила ведьма. Чего уж там, всё одно пропадать! — Как вам вот такой плод: «производить магдействия разрешается только на месте осуществления своей непосредственной трудовой деятельности»? Справедливо же, правда? А то, не дай бог, начнут всякие-разные на улице от хулиганов огненными шарами отмахиваться! Для этого, между прочим, люди дубины придумали, нечего магическое право нарушать, верно?