Спрашивать, какую именно, я не стала. Догадываюсь, что речь шла о последней, где мне обещали наследника под сердцем.
Грустно это всё.
Не дожидаясь моих слов и сам больше ничего не говоря, дракон развернулся и вышел, громыхнув дверью. С какой-то обречённостью я проследила за красноватым сиянием, проползшим по её кромке, отстраненно думая о том, что меня заперли.
— 27-
Остаток дня я бесстыдно проревела. Сидела на полу, обнимая подушку, следила через окно напротив за медленным заходом солнца, вспоминала все несчастья, выпавшие на мои хрупкие плечи, и ревела так, как ещё никогда в жизни не ревела.
Было больно, противно, страшно, жалко… Больно и противно от всего этого ужаса, что со мной творится, страшно от неизвестности перед будущим, жалко… себя мне жалко. Вот никогда себя не жалела, а тут захотелось!
Я ведь такая несчастная. Всю семью потеряла, с тринадцати лет находилась фактически в рабстве, где каждый день был борьбой. За себя, за своё тело, за свою сущность и свои принципы. Борьба на грани выживания, где приходилось выкладываться по максимуму, чтобы на следующий день всё повторилось… Борьба, за долгие годы которой я сумела выбиться в единоличные абсолютные победители. И только жизнь начала налаживаться, как появился злой и жестокий Правитель драконов, не считающий нужным спрашивать чьё-либо мнение. Он просто увидел блестючку и забрал её себе, а на то, что у этой блестючки могут быть чувства, попросту наплевал!
И вот теперь он собирается сделать со мной то, чего не могли сделать все остальные столько лет. Даже король не смог. Он и приказывал, и заставлял, и похищал… А я всё равно договаривалась с ним, приводила разумные аргументы, угрожала в конце концов. Он злился, даже гневался, ругался, но не трогал. А потом и вовсе перестал даже пытаться коснуться меня.
А теперь… Новый всхлип разнёсся по тёмной комнате. Истерика пошла по второму кругу.
А когда я, измяв бедную подушку, уже начала хрипеть от сорвавших горло рыданий, решила, что хватит с меня. В конце концов, у меня теперь много свободного времени будет, я и завтра пореветь могу. И послезавтра. И даже после-после завтра. Ну и дальше по списку… А вот если пришедший Киан увидит меня в таком виде, это будет сильнейшим ударом по моему самолюбию.
Так что я, шмыгнув носом, решительно поднялась на ноги. Встала, пошатываясь, недовольно глянула на промокшую подушку и вместе с ней пошла в умывальную комнату. Там щелчком пальцев зажгла три магических шарика и с неудовольствием взглянула на себя в зеркало.
Красное зарёванное лицо, опухшие глаза и нос, подрагивающий подбородок, намокший ворот платья… Скривившись ещё раз, принялась зло умываться. Удивительно, какие чудеса способна творить ледяная вода. Не прошло и пары минут умывания, как мне стало намного лучше. Жалость к себе сменилась мрачной решимостью не упасть в грязь лицом. Я не доставлю Правителю удовольствия от своего морального падения. Я не стану умолять его о прощении, не стану просить… Не достоин.
Окончательно промокшее платье полетело на полочку для одежды, я же осталась в одном белье и чулках. Ну и ладно! Психанув окончательно, расплела волосы и минут пять тщательно их расчёсывала, проходясь по всей длине, зависнув перед собственным отражением.
В то, что этой ночью я потеряю свою женскую честь, верить не хотелось, но приходилось. Я отгоняла неприятные мысли, а они, будто издеваясь, лезли обратно. Стало тошно, пришлось вновь умываться. Ледяная вода привела в чувство.
Ну же, Рада, что раскисла? Это должно было рано или поздно произойти, а Правитель… Ну, он не худший вариант. Даже, наверно, лучший из всех, что можно представить. Вот только лично мне представлялось это с любимым… которого у меня нет, не было и, видимо, не будет. Видимо, не судьба.
Я судорожно вздохнула и ослепительно улыбнулась собственному отражению. Если уж мне и суждено лишиться невинности, я сделаю это без сожалений и страха. Я не дам дракону повода поиздеваться. Я…
Улыбка в зеркале увяла и стала откровенно жалкой. Почему-то натягивать её вновь мне не хотелось. Мне вообще больше ничего не хотелось. Как-то слишком неожиданно накатила страшная апатия. Мне просто стало всё равно.
Окончательно перестав улыбаться, я скинула туфли прямо тут, в ванной, бросила на себя ещё один печальный взгляд и вернулась в спальню, где решила не ждать Правителя, как собиралась, а просто заползла под одеяло, укуталась им по самый подбородок, потому что неожиданно стало холодно, и попыталась уснуть. К моему искреннему изумлению — получилось. И уже всё равно было на всё то, что может со мной случиться дальше.
* * *
А ночью мне приснился странный сон. Вот только я, наученная горьким опытом, в этот раз точно определила, что всё происходящее сном не было.
Легкое касание горячих губ к моему обнажённому плечу, затем такое же приласкало щеку, висок…
— Не спишь, — негромко произнёс Киан.
Первым, что я отметила, был его спокойный, чуть уставший голос.
— Нет, — не стала врать.
— Плакала, — как-то неожиданно проговорил он, даже не спрашивая.
Отрицать не стала, лишь с тонкой иронией исправила:
— Ревела, — а затем добавила, — этого не услышать мог разве что глухой.
Это я к тому, что нисколько не удивляюсь тому, что Правитель знал. И мне вот даже нисколько не стыдно за своё поведение было. Я всё же женщина, а женщинам свойственны маленькие слабости.
В ответ на свои слова я получила ещё один горячий поцелуй в плечо, которому и так уже изрядно досталось. Правитель неторопливо покрывал его лёгкими поцелуями почти с минуту, а затем отодвинулся, даже, кажется, отвернулся на другую сторону, и я услышала его негромкое:
— Спи.
Честно, не поверила сначала, ожидая или смеха, или издевательств, или ещё чего-нибудь. Но ничего не было, Правитель действительно собрался спать.
И это разозлило.
— Серьёзно? — сев и придерживая одеяло у груди, я с возмущением посмотрела на неожиданно обнажённую спину своего пленителя.
Киан тоже сел, повернулся, не скрывая своего недовольства, взглянул на меня так, будто собирался придушить, исключительно чтобы остальной мир не мучился, и раздраженно выдохнул:
— Что?!
Он ещё и возмущается! Сначала запугал меня до истерики, запер совершенно одну, а теперь ещё и…
— А как же?.. — начала я с праведным возмущением и оборвала саму себя, больно прикусив губу, не в состоянии сказать этого.
Глаза дракона вдруг как-то странно сверкнули, а на тонких губах в темноте комнаты отчётливо заиграла лукавая улыбочка, после чего у меня ехидно-невинно спросили:
— Как же что?
И взгляд такой внимательный, искренне ничего не понимающий.
У меня кровь прилила к щекам от осознания абсурдности этой ситуации. Однако промолчать после всех тех моральных потрясений, что пережила за сегодня, я не могла.
— Ну, это… то, — чувствую, что краснею всё ощутимее, а улыбка на губах мужчины всё более предвкушающая и явно издевающаяся.
— Что «то»?
Вот задушила бы, честное слово! Это издевательство, причём бессовестное и ничем не прикрытое! Так нагло надо мной ещё никто не издевался! Это… это… безобразие!
— Спокойной ночи, — раздражённо бросила я, отвернулась и устроилась на боку, всё также прижимая одеяло к груди.
Щеки пылали так, что видно было даже в темноте, наверно. И чувствовала я себя ужасно глупо. А ещё злилась на некоторых чешуйчатых. Потому что так не делается! Если уж напугал и довёл до состояния обречённости, то будь добр исполнять собственные угрозы! Вот она, женская логика в действии.
Тихий весёлый смех дракона наполнил комнату и моё сердце предательски сжалось от этого звука. А затем я получила ещё один поцелуй в плечо, тёплый и полный нежности, а затем и мягкое:
— Спи.
И я действительно уснула. На одной постели с мужчиной, под одним одеялом, чтоб ему пусто было, совершенно не думая о морали.
* * *
Утром я проснулась с трудом, скорее заставляя себя это сделать по привычке. Меня знобило, мысли в голове путались, сама голова болела, как и глаза, которые даже открыть было сложно. И вообще, я себя желе почувствовала — меня тоже трясло и мне тоже было холодно.
И вот так, не вставая и не вылезая из-под тёплого одеяла, где свернулась клубком, я и задремала.
Настойчивый стук в дверь разбудил меня почти час спустя.
— Леди Янир, Правитель ожидает вас к завтраку, — донеслось из-за двери.
— Пусть ждёт, — милостиво прохрипела я, с трудом узнав собственный голос.
Я вот его вчера тоже ждала, морально готовилась к нашей встрече, чтобы в итоге меня отказались насиловать. Не подумайте, я очень рада, но можно же было как-нибудь заранее предупредить, чтобы я попросту не тратила своё время? Вот пусть и он теперь своё потратит. Мне не жалко. Я вообще девочка щедрая, если кто не заметил.
— Леди Янир! — повторный стук в дверь, теперь уже куда громче и злее, а женский, звенящий от гнева голос повторил, — Правитель ожидает вас к завтраку!
Какие они тут все… Правитель сказал и все уже бегут выполнять его указы. Деспот и тиран!
— Скажите вашему Правителю, что у меня нет никакого желания с ним завтракать! — велела я искренне, мечтая уснуть вновь… и об одеялке потеплее.
* * *
Входную дверь сбили с петель яростным ударом ноги. Такой примечательной, большой, иногда меняющейся на когтистую драконью конечность.
— Р-р-рада! — прорычало ворвавшееся существо и замолчало, оборвав свой гнев.
Я скорее почувствовала, чем увидела его внимательный взгляд. Признаться, мне было наплевать. И на дракона наплевать, и на его гнев, да и вообще на всё. Мне в этот момент было откровенно плохо.
Звук приближающихся шагов я расслышала отчётливо, но сделать ничего не смогла. Горячая ладонь осторожно коснулась моего лба, затем прижалась сильнее, после Киан, наклонившись, тронул мой лоб губами, чтобы тут же отпрянуть и обвинительно воскликнуть:
— Ты вся горишь!
Я была с этим полностью не согласна, потому что, судя по ощущениям, я замерзала и превращалась в ледышку.
— Я убью тебя, Рада! — прорычало над моей головой.
А потом меня ловко замотали в одеяло, словно в кокон, и без каких-либо трудностей подхватили на руки.
— Что вы делаете? — слабым голосом попыталась возмутиться я, но не было сил даже на это.
А Правитель, устроившись на собственной постели со мной на руках, недовольно велел:
— Замолчи, пока не добил.
В другом состоянии я бы ни за что не замолчала, а сейчас как-то неосознанно начала проваливаться в сон, краем сознания отметив яркое красноватое сияние сквозь сомкнутые веки.
— 28-
Когда я проснулась в очередной раз, мне было уже заметно лучше. Не было слабости и сонливости, почти не болела голова, мысли были ясными.
Приоткрыв глаза, я с некоторым удивление обнаружила себя в коконе из одеяла на руках у самого Правителя. Киан сидел, прислонившись к спинке кровати, прикрыв глаза, осторожно меня обнимал, согревая теплом собственного тела. Наверно, ему было не очень удобно.
Мне следовало бы вспомнить о приличии, что я делать в принципе не очень любила, и слезть с чужих рук, но… я не смогла. Даже если не обращать внимания на то, что меня крепко обнимали, я не смогла уговорить саму себя уйти.
Вместо этого я, пользуясь удачным моментом и столь же удачным ракурсом, принялась внимательно рассматривать лицо Правителя драконов, запоминая каждую складочку.
Киан умудрялся даже во сне чуть-чуть хмуриться, из-за чего между его чёрных ровных бровей залегла маленькая вертикальная полосочка. Сомкнутые веки чуть подёргивались, также едва заметно шевелились чёрные реснички, под которыми залегли небольшие тёмные круги. Видимо, кто-то совсем плохо спал.
Тонкие, чётко очерченные губы, были плотно сомкнуты, из-за чего в их уголках залегли небольшие морщинки. На щеках проступила колючая на вид щетина. Я с трудом уговорила себя держать руки под контролем и не потрогать её.
Грудь, на которой я лежала, горячая и удобная, хоть и довольно крепкая, мерно вздымалась от глубокого дыхания, а прямо под ней, почти напротив моего уха, уверенно билось крепкое сердце.
Я почему-то улыбнулась, чувствуя себя так, будто делала что-то запрещённое, чего делать было нельзя.
— Что тебя так насмешило? — вдруг негромко спросил Правитель, не открывая глаз.
Я едва не вскрикнула, дёрнувшись от неожиданности. Меньше всего я рассчитывала на то, что он не спит!
— Вы… следите за мной! — обвинительно воскликнула я.
Точнее, хотела бы воскликнуть, а на деле вышел какой-то непонятный хрип.
Тонкая улыбка, до этого едва заметно играющая на его губах, мгновенно пропала. Открыв глаза, Киан с недовольством посмотрел на меня сверху вниз, нахмурился сильнее и, приподняв кокон из одеяла со мной внутри, коснулся губами моего лба.
— Плохо, — констатировал он.
— Почему? — не поняла я, прислушиваясь к ощущениям, — Мне лучше…
— Жар остался, — проинформировал Киан, перекладывая меня в более удобное положение, — если ничего не делать, через несколько часов он вновь поднимется.
Это нисколько не радовало.
— И что делать? — задала я логичный вопрос.
И получила такой же логичный, по мнению Киана, ответ:
— Спать.
— Чего? — удивленно посмотрела на него снизу вверх, — Я не хочу спать. Мне лучше, правда, можно, я уже пойду?..
Я замерла, оборвав саму себя, перепугано глядя на прищурившиеся глаза дракона. Совсем нехорошо прищурившиеся.
— И куда же ты пойдёшь? — взбешённо прошипел он.
Я не придумала ничего умнее, кроме как прошептать:
— Искать другую ель для жителей…Прошлую же вы сожгли.
Не надо было этого говорить. Вот смотрю в его бушующие яростью глаза, и всё отчётливее понимаю, что не надо было мне этого говорить! Но какого же было моё удивление, когда вместо праведного и вполне обоснованного гнева я услышала невероятное:
— Новую ель установили сегодня ночью, — прорычал он.
Рычание, исходящее из его горла, дрожью отозвалось во всём моём теле.
— Правда? — не поверила я, округлив глаза и вскинув брови.
Он правда установил новое праздничное дерево? Он не шутит?!
— Правда, — резко выдохнул он, с трудом сдерживая злость, — Рада, я тебя очень прошу, спи! Когда ты спишь, нам всем спокойнее становится.
И мне бы промолчать, особенно находясь в моём потрясенном состоянии, но вопрос сам слетел с губ:
— Почему?
Ещё один судорожный вздох и сказанное с заметным трудом:
— Потому что у меня пропадает желание тебя убить. И лечить тебя во сне значительно проще, так что повторю в очередной раз: спи!
Это «спи!» разлетелось по комнате, вынудив сжавшуюся от страха меня торопливо закрыть глаза и даже дышать начать через раз. Киану понадобилось почти две минуты, чтобы успокоиться, привести дыхание в норму и расслабиться, тоже явно собираясь продолжить сон. Вот тогда-то я и спросила:
— А почему вы хотите меня убить?
Я не издеваюсь, нет. Но Киан почему-то решил именно так, что и выразил в весьма громком и совсем не сдержанном яростном:
— Ты что, издеваешься?!
Открыв глаза, я имела честь видеть аккурат напротив горящие гневом очи Правителя. Сделав самое невинное выражение лица, на какое только была способна, я честно ответила:
— Нет.
Дракон как-то странно задышал — рвано, хрипло, судорожно хватая носом воздух и старательно пытаясь успокоиться. Выходило у него совсем плохо. Обнимающие меня руки сжали почти до боли, хватку приглушало толстое одеяло, так что я пока терпела. А вот он терпел с явным трудом. Даже глаза прикрыл, пытаясь успокоиться.
Я терпеливо прождала почти минуту и только тогда напомнила о своём вопросе:
— Так за что вы хотите меня убить?
Мне правда интересно было узнать. В конце концов, я, в отличие от него, не совершила ничего плохого. Например, праздничное древо на площади не сжигала.