— У нас недостаточно накоплений, — робко отозвалась Кенелим.
Открыв глаза, я с интересом на неё поглядела, провокационно спросив:
— А действительно ли в этом вопрос?
Кени непонимающе нахмурилась, опустив взгляд на стол. Думала она несколько долгих минут, пользуясь тем, что остальные ей не мешали, а мой рот был занят тортом.
— 3-
— Что вы имеете ввиду? — дрожащим от напряжения голосом спросила молодая девушка.
Молодая, наивная, доверчивая и неопытная.
— Думаю, тебе стоит поговорить с ним, — задумчиво протянула я, облизнула вилку и указала её кончиком на сидящую напротив меня Кенелим, — Задай ему парочку правильных вопросов.
— Каких? — не поняла она.
— Например, как долго тебе ждать свадьбы. Чего конкретно нужно ждать. Что будет после того, как вы это получите. Чего он хочет от тебя. Спрашивай уверенно и не прячь глаза, смотри прямо на него. Если ты будешь смотреть ему в глаза и спрашивать всё это спокойным голосом, он начнёт нервничать. А когда человек нервничает, он начинает говорить правду.
Высказав всё это, я мило-мило улыбнулась едва ли не плачущей девушке. Жалкое зрелище. Никто не любит неуверенных. Если вы сами не уверены в себе, то остальные будут воспринимать вас точно также.
— Иди, — велела я ей и отправила в рот ещё один кусочек удивительного лакомства.
Кенелим, вздрогнув, расширила глаза и взглянула на меня почти с ужасом, надеясь, что я скажу, что пошутила и ей не придётся никуда идти. Но я уверенно молчала, глядя ей в глаза и безмолвно приказывая делать так, как я сказала.
И она поднялась, чуть не уронив стул, выпрямила спину, сжала миниатюрные ручки в кулаки и посмотрела поверх моей головы с мрачной решимостью.
— Иди, — повторила я, взмахом руки отправляя вместе с ней свою бабочку, что безропотно полетела к двери, освещая девушке дорогу.
Она ушла, а мы остались сидеть в тишине. Остальные кухарки неотрывно смотрели на меня, а я… я ела торт. Вкусный торт. Такой, за поедание которого меня по головке точно не погладят.
* * *
Я покинула кухню пятнадцать минут спустя. За это время мы успели перемыть пару десятков косточек дракону, который так и не сумел до сих пор наладить освещение, доесть мой торт и подумать над вопросом «Куда же Кенелим запропастилась?». Собственно, как раз из-за последнего вопроса я и ушла.
Отправленная с девушкой светящаяся бабочка легко пульсировала, указывая мне направление, в котором нужно было идти. И я шла по незнакомым коридорам, за изучение которых сяду в самое ближайшее время, и чувствовала нарастающую тревогу.
Не мою тревогу.
Она колебала сгущающийся воздух вокруг, пропитывала его электрическими всполохами, заставляла мою кожу покрываться встревоженными мурашками. Здравый смысл и чувство самосохранения на пару шептали о том, что мне следует развернуться и пойти обратно. Но я нередко их игнорировала, проигнорировала и сейчас.
И не зря.
Всхлипы стали слышны с лестницы, ведущей в западное крыло второго этажа, по которой я и поднималась, освещая свой путь тремя голубыми бабочками.
Страх заинтересованно поднял голову, но был усыплён силой воли, привычно гасящей почти все эмоции внутри меня. Без эмоций жить проще. И ум соображает быстрее.
Наверно, именно по этой причине я не поспешила на раздающиеся всхлипы, обосновано опасаясь того, кто может их издавать. Вместо этого я, не дожидаясь того, как окончательно поднимусь, метнула вперёд одну из бабочек.
А когда мои ноги всё же коснулись пола второго этажа, взору моему предстали уже две родные бабочки. И сжавшаяся в комок у стены Кенелим, старательно пытающаяся сдерживать рыдания.
Демоны.
Нет-нет, они здесь были не причём, это всего лишь бедняжка Кени. Маленькая глупая девочка, которой только что, кажется, разбили её хрупкое сердечко.
— Эй, — мягко окликнула я её, подошла и присела рядом с ней, осторожно коснувшись плеча.
Кенелим вздрогнула всем телом, перепугано обернулась, расширив от ужаса глаза, но потом поняла, что это я, и её истерика пошла на новый уровень.
Так просто её не успокоишь.
— Ну-ка, давай, дорогая, поднимайся, — успокаивающим мягким голосом велела я ей, взяла за плечи и попыталась поднять.
Получилось у меня не с первого раза, но в итоге девушка всё же оказалась на своих ногах. Её колени подкашивались, все тело дрожало, по щекам текли непрерывные горячие слёзы и рыдания рвались наружу. Кенелим сдерживала их из последних сил.
— Пошли, — отдала я новое приказание и потащила её к своей комнате.
Повезло, что она была не очень далеко отсюда, всего тремя этажами выше, прямо в башенном ответвлении.
Когда мы вышли в моей тёмной гостиной, за нами закрылась дверь, а из моей правой ладони разлетелись по комнате пара десятков искрящихся светящихся бабочек, Кенелим потеряла над собой весь контроль.
— Почему я такая? — доносилось от неё сквозь громкие рыдания.
Мы с ней уже почти десять минут сидели на диване. Кени судорожно сжимала в руках одну из подушек, я успокаивающе поглаживала её по спине, ожидая, пока она сама успокоиться. Потому что если в таком состоянии прервать её истерику, она потом накроет в два раза сильнее.
— Какая? — мягко переспросила я, с жалостью на неё глядя.
За прошедшее время это были наши первые слова.
— Я уродка! — воскликнула девушка и завыла в голос, — Я страшная и глупая!
С глупой я бы согласилась, но вслух этого, понятное дело, не сказала, а вот насчёт страшной была категорически против, потому что искренне считала Кенелим красивой молодой девушкой.
— Я такая страшная! — заревела она с новой силой, застилая слезами покрасневшее лицо, — Во мне всё не так, поэтому он ушёл от меня! Я так ненавижу себя!
— Это неправда, — уверено одёрнула я её.
— Правда, — рыдания Кени резко стихли. Всхлипнув, она вытерла глаза ладонями и повернула голову, чтобы, глядя мне в глаза, уверенно произнести, — Я страшная. Глупая. Жалкая. Посмотри на меня. Посмотри! Я не удивлена, что он ушёл от меня. Я знала, что так будет. Знаешь, почему он не хотел свадьбы сейчас? Потому что он вовсе не хотел её. Он не собирался жениться на мне. Он хотел лишь подождать, а потом использовать моё тело и уйти. Ты оказалась права.
Её слова оказались для меня неожиданностью. Когда советовала ей поговорить с ним, я лишь хотела, чтобы между ними не было недопонимания и разногласий, но я не думала, что всё будет именно так. С другой стороны, хорошо, что она узнала это сейчас и вот так, а не застукала его в обнимку с какой-нибудь служанкой.
— Он назвал меня уродкой, — улыбнулась Кени сквозь слёзы и шмыгнула носом, — и он прав. Я уродка. Посмотри на меня. Я ужасная, страшная, некрасивая. У меня большой нос, кривые брови, маленькие глаза. У меня щёки и тонкие губы. У меня даже пальцы кривые, представляешь? А ещё я толстая и неуклюжая.
— Это неправда, — повторила я спокойно, — ты очень красивая, Кенелим.
И это была правда. Передо мной сидела действительно красивая девушка. Она не была толстой и неуклюжей, как только что заявила. И её лицо было довольно милым, немного наивным, но красивым. А пальцы… Кривые пальцы! Да как до такого вообще можно додуматься?!
— Это правда, — грустно отозвалась она, — а знаешь, кто действительно очень красив? Драконессы. И ты. Я бы хотела быть похожей на тебя. Ты можешь помочь мне в этом?
— Как? — хмыкнула я, не воспринимая её слов всерьёз.
— Возьми меня под своё попечение. Научи быть красивой. У меня проблемы с внешностью и мне нужна помощь, — произнесла она с такой уверенностью, что на какой-то миг мне стало страшно.
— Единственные проблемы, что я вижу у тебя, связаны с твоей заниженной самооценкой, — просветила я её в ответ.
Кени резко подалась вперёд, ближе ко мне, и, почти касаясь моего лица своим, пьяно прошептала:
— Помоги мне!
— 4-
Мне не хотелось ей помогать. Мне хотелось просто рассмеяться, а потом, если настроение не улучшиться, пойти и набить морду тому уроду, что обидел эту слегка сумасшедшую особу. А уже потом, исходя из нашей с ним «беседы», я, возможно, ещё и к обнаглевшему Правителю зайду! Выскажу ему всё, что я о нём думаю. Может быть, даже поугрожаю.
— Как же я тебе помогу, глупышка? — усмехнулась я, глядя на неё со снисхождением и почти что безразличием.
Помочь нуждающемуся — это одно, но выслушивать подобные истерики? Извините, я не обязана этого делать. И я совершенно точно не буду делать то, что мне не нравится. Слушать её теперь — мне не нравилось. Куда лучше было, когда она дрожала от страха и смущения. Даже ничего было, когда она ревела. Но не теперь.
— Научи меня, — прошептала она, словно безумная, приближаясь ко мне всё ближе.
Страшно мне не было, лишь неприятно. Поэтому я, не предпринимая попыток отстраниться, безэмоционально ей велела:
— Отодвинься.
Отсутствие каких-либо эмоций и суровый голос — и люди уже выполняют то, что тебе нужно. Зачастую даже не задумываясь об этом. Вот и Кени сейчас отодвинулась и села нормально, продолжая смотреть на меня с мольбой и отчаянием.
— Нет, — дала я ей своё простой и понятный ответ, — я не стану этого делать. Попроси кого-нибудь другого. Кого-нибудь из драконесс.
Хотя я уже сейчас могла с уверенностью сказать, куда и на какой срок они Кени пошлют за простую просьбу помочь ей стать похожей на них.
— Драконессы не подойдут мне, — покачала она головой.
— Почему? — скучающе поинтересовалась я, уже собираясь выпроваживать девушку прочь из своих комнат.
Но она заставила меня позабыть об этом, ответив очень спокойно:
— Потому что Правитель даже не взглянул ни на одну из драконесс, но привёл во дворец тебя.
— Что ты хочешь этим сказать?
Кени пожала плечами, улыбнулась так, будто знала величайшую тайну, и ответила:
— В тебе есть что-то такое, чего нет ни в ком из других. И это что-то заметил наш Правитель, а потому и захотел тебя себе.
Логику в её словах я увидела сразу. Ведь дракон, когда явился к моему королю, не взглянул ни на одну из трёх его дочерей, ни на остальных фавориток, ни даже на королеву. Его взгляд сразу пал на меня, а приказ отдать меня слетел с губ сам собой, будто дракон даже и не задумывался об этом.
Отсюда следует, что во мне действительно есть это таинственное «что-то». И я даже знаю, что именно. Уверенность, собранность и решительность во взгляде, спокойная уверенность в движениях и жестах, осмысленная оценка любой ситуации, быстрое принятие решений любой степени сложности. Ну, и выглядела я тоже очень ничего. Мне нравилось. А раз нравилось мне, то нравилось и все остальным. Запомните, окружающие воспринимают вас так, как вы сами себя воспринимаете.
Идеальный план мести и одновременно с тем побега созрел в моей голове за какие-то секунды. Мне всего-то и надо, что вылепить из Кенелим свою точную копию. Настолько точную, что Правитель драконом не заметит разницы и с лёгкостью меня отпустит, получив взамен Кени.
Мне просто нужно оставить её на своём месте, и тогда я смогу вернуться домой.
— Хорошо, — уверенно произнесла я и поднялась на ноги, — я согласна. Я буду учить тебя всему, что знаю сама. И мы начнём с завтрашнего утра. А пока тебе нужно идти и отдохнуть.
Заплаканное лицо Кени просияло от радости и восторга. Она резко вскочила на ноги с явным намерением меня обнять, но сдержалась. Вот же глупышка. Красивая, конечно, но наивная и глуповатая. Будь она немного умнее, вспомнила бы, что леди Радомира Янир никогда и ничего не делает просто так.
— Иди, — велела я ей.
Кени замялась на пару мгновений, но затем охотно закивала и унеслась прочь, не забыв закрыть за собой дверь.
А я осталась стоять, задумчиво глядя ей вслед. Моя совесть, которая тоже была напрочь бессовестной, неуверенно подняла голову и осторожно поинтересовалась:
«Мне начинать ныть?»
«Заткнись», — велели ей безразличие, уверенность и жажда свободы.
А потом они все замолчали, а я сама пошла спасаться от наплыва всяких тут Правителей. Но не успела. Даже до двери дойти не успела, когда она резко распахнулась, ударившись в стену с такой силой, что по ней пошли трещинки, а прозвучавший грохот слышал, наверно, весь замок.
На пороге стоял он.
Воплощение ярости и величия.
Мрак во плоти.
Живой ночной кошмар всего мира.
Одного только взгляда на это существо было достаточно, чтобы понять: он не просто дракон, он заслужено носит титул Правителя.
Он был выше почти всех остальных драконов, я и подавно едва ли доставала ему до середины груди. Сама эта грудь была невероятно широкой и мощной, внушающей нервный трепет. Широкий, как три меня, разворот плеч, что сейчас тяжело вздымались от жаркого дыхания, мощная шея, по-хозяйски расставленные длинные ноги, сжатые кулаки размером с половину моей головы.
Сейчас Правитель был в чёрных штанах, обутых поверх тёмных сапогах до колена и в чёрной рубашке с расстегнутым, если не разодранным воротом. Его длинные, до середины спины, иссиня-чёрные волосы были распущены и струились по плечам и спине.
Крылья носа раздувались, вселяя в меня ещё больше страха. Тонкие губы были плотно сомкнуты, на щеках шевелились желваки. Но самым жутким был его взгляд. Из двух щелей глаз полыхало яркое кроваво-красное пламя. Его глаза горели!
— Убью, — пообещал он и двинулся ко мне.
— 5-
— Вот только угрожать мне не надо, — устало вздохнула я, закатывая глаза и не воспринимая мужчину всерьёз.
Как выяснилось, стоило.
Он не остановился и не замедлился после моих слов, лишь только глухое рычание вырвалось из его горла, заставляя разлетевшихся по комнате бабочек испуганно встрепенуться.
Вот тогда мне стало чуточку волнительно.
— Не подходите! — воскликнула я, вскидывая руки и отпрыгивая на шаг назад, увеличивая между нами дистанцию, которую дракон в следующее мгновение сократил вдвое.
— Не указывай мне, женщина! — разъярённой стихией надвигался на меня ужас этого мира.
— Не называй меня женщиной, — нервно потребовала у него, отступая вперёд спиной и не сводя с мужчины медленно расширяющихся глаз.
— Мне называть тебя мужчиной? — иронично поинтересовался он и вдруг каким-то неуловимым смазанным движением оказался прямо возле меня, чтобы уже в следующий миг крепко, но безболезненно схватить за талию, вздёрнуть и закинуть на собственное плечо!
Ну, знаете ли, так со мной ещё никто не обращался. Даже король себе подобного не позволял, потому что знал, что на месть я очень изобретательна.
— Вы что себе позволяете? — прошипела украденная коварным драконом Первая Фаворитка.
— Всё, что хочу, — грубо ответил он и решил меня придержать, чтобы не упала.
За очень личное место придержать. По-свойски так. Всей широкой ладонью накрыв моё — моё! — полупопие.
— А по рукам не хотите?! — вспылила я, вспыхивая от гнева и легкого смущения.
Всё же одно дело изображать суровую холодную леди и держать всех на расстоянии, а совсем другое, когда меня вот так — на плечо и в… в спальню! Он меня в спальню нёс! В мою спальню!
— А что, хватит смелости мне по рукам дать? — усмехнулся он, ударом ноги открывая дверь в тёмную спальню.
— Хватит, — мрачно пообещала я.
И полетела на кровать.
Покраснев от возмущения, я недовольно запыхтела, чуть повозилась и приподнялась на локтях, с негодованием взирая на Правителя, что остался стоять у самой моей большой кровати. Теперь понятно, почему она такой большой была. Некоторые особо оптимистичные не для моего сна её готовили.
— Прекращайте уже, — очень даже вежливо попросила я, устало вздохнув.
Дракон прекращать не желал, о чём мне очень красноречиво и сообщил, дёрнув собственный ремень.
Испуганно сглотнув, я с лёгкой внутренней дрожью проследила за тем, как мужчина, не сводя с меня немигающего взгляда, показательно медленно достаёт свой ремень, задумчиво вертит его в руках, хитро улыбается…
Собственно, когда он улыбнулся, мои нервы и сдали.
— Как там дела с освещением? — я, когда пугаюсь, невероятно вежливой становлюсь.
Трюк не сработал, улыбка дракона стала… предвкушающей. Вот с ней он, продолжая пронзать меня потемневшим и больше уже не горящим взглядом, обманчиво плавно двинулся ко мне. Но стоило лишь дёрнуться в бесполезной попытке спастись, как мужчина совершил рывок, на миг исчез из виду и тут же повалился на меня, прижимая к кровати.