Но оно случилось. Я сам видел спутанные линии и то, как они изломаны и вывернуты, очевидно, всё что я делал с ними прежде не прошло бесследно, и это был лишь первый звоночек. Впрочем, первый звоночек был ещё тогда, когда в дереве застрял Ким Чхоль, только что же прозвучал удар в огромный гонг. И звук его был столь громким, что навсегда остался в ушах противным писком на грани слышимости.
Врачеватель
Очередная деревня. Скромная, обрамлённая жёлтыми полями низких цветущих трав и до боли знакомо вонючая. Да, запах здесь был чуть скромней, чем в окрестностях Сораболя прежде, но всё же его трудно было не заметить, как и жирных саламандр, которые, впрочем, при малейшем нашем приближении удирали со всех ног, смешно шлёпая толстыми лапами. Деревня была обнесена наспех сколоченным остроконечным забором, из которого тут и там примерно на уровне колен торчали заточенные колышки. Кое-где эти колышки были обломаны и испачканы чем-то бурым.
Войдя в деревню, я чуть не потерял столь редкий в игре дар речи. Возле небогатых простецких домишек, окружённых низенькими оградками, таскали воду, кололи дрова и разминали колотушками сено насквозь гнилые люди. Даже пародии на людей. Они были явно глубоко поражены болезнью, которую разнесла Хеян, но однако вели себя мирно, каждый занимался своим делом, а обычные, здоровые селяне, вовсе не обращали внимания на такое соседство.
Наше появление не осталось незамеченным: едва мы успели осмотреться, из ближайшего жилища к нам направился упитанный низкорослый мужчина, гладкой и чистой кожей больше похожий на чиновника, чем на простолюдина, но одет очень серо, небогато.
«Вояки! Неужели! Я уже и со счёта сбился, сколько дней назад отправил запрос в столицу, думал уже, что не пришлют никого. Никому наша деревенька не нужна…» — Мужчина тяжело вздохнул, задумчиво обтёр руки о полы одежды и недоверчиво поднял на нас глаза, — «Коли пришли, ступайте к врачевателю, он лучше скажет, где и чего, но оплаты большой не ждите! Чтобы потом не заявили мне, будто я вас не предупреждал, хоть я всё в запросе описал!»
Взмахом руки мужчина указал нам путь, а сам, перебирая короткими толстыми ножками, вернулся в дом, по пути подобрав отвалившийся у одного из гнилых работничков палец, и зачем-то сунув его в кашель.
— Похоже, нас ждёт очередное геройство! — Чхоль подошёл к ближайшему больному, небрежно ткнул его в плечо, так что первая фаланга пальца легко погрузилась в мягкую плоть, — Я не ожидал, что это будет так мерзко!
С отвращением воин взглянул на палец. Гнилец же даже не заметил столь варварского обращения и продолжал мять сено. Арён вытащила невесть откуда взявшийся платочек и осторожно вытерла руку Чхолю. Меня невольно передёрнуло от ревности.
«Лучше воздержаться от прикосновений, они же могут бы заразны!» — Жрица серьёзно посмотрела на Ким Чхоля, но встретившись с ним взглядом, тут же повернулась ко мне, — «Кстати, как твоя рана, Тхэ Чжо?»
— Всё нормально. Давайте быстрей закончим здесь, не забывайте, в первую очередь нам нужно найти Хеян.
— Да никуда она не денется. Неужели, друг мой, тебе неинтересно, что тут происходит? Кругом гнильцы, разваливающиеся прямо на глазах, а никому и дела нет, они здесь как домашние питомцы.
— Скорее, как рабы… — Не разделил я энтузиазм воина.
Чхоль пожал плечами и направился в сторону, куда чуть ранее нам велел идти коренастый селянин.
Последние жилища давно остались позади, пришлось порасспрашивать местных, чтобы найти дом врачевателя. Точнее халупу. Покосившийся домишко, построенный из сена так давно, что уже почти потерял первоначальные очертания и больше похожий на огромный неряшливый плесневелый стог стоял на холме, не по статусу горделиво возвышаясь над остальной деревней и окружающими её полями. Двери не было, вход прикрывала покрытая кармино-жёлтыми пятнами плотная ткань. Сам врачеватель сидел спиной к нам и что-то монотонно бурчал под нос. Неверный свет тлеющего очага позволил мне разглядеть, что хозяин дома шил что-то большое, что-то лежащее тенью на подстилке.
Запах стоял ужасающий. Над огнём дымило мятное варево, но и оно не перебивало смрад. Арён первая подошла к врачевателю, села рядом, возложила руки на шитьё и тут же одёрнулась.
«А ты что хотела, милая,» — невозмутимо продолжал своё дело старик, даже не повернув головы, — «Вы, жрицы, только и знаете, что царапины сращивать. Это тебе не холёного мускулистого вояку латать!»
«Но это мертвец! Вы не можете вылечить мертвеца! Это против природы! Небеса не дозволяют…»
Девушка осветила магией лежащее перед врачевателем тело. Гниль и страшные рубцы изуродовали бедолагу до неузнаваемости, стало невозможно определить, кем несчастный был при жизни: мужчиной или женщиной.
«Дура! Да где же он мёртвый-то?! Глянь, как дёргается!»
Хозяин халупы прекратил шить, завязал узел и зубами перегрыз нить, а затем звонко хлопнул по полу рядом с головой трупа, от чего тело вдруг зашевелилось, открыло застланные беленой глаза и невидяще уставилось в потолок.
«Я свою молодость потратил на обучение врачебному делу у лучших мастеров нашей страны, я-то уж могу отличить мёртвого от живого! Сейчас ещё пару стежков и подарим ему новую руку, прежнюю саламандры отгрызли… До чего эти твари любят больными бедолагами лакомиться… Кстати, вы же, наверняка на них охотится сюда пришли! Наконец-то! Покоя от них нет! Недели не проходит, чтобы не приходилось кого из их пасти вытаскивать и потом по кусочкам собирать! Порой загрызут троих, а из остатков только один получается, так и работать станет некому!»
— Дядь, а вы больных лечить не пробовали, вы же врач, а не швея, — Ким Чхоль встал поближе к очагу и жадно вдохнул мятный пар.
«Ты своим делом занимайся, умник, мечом махать умеешь, вот им и маши, а мне не указывай, что делать! У меня ого-го какой опыт за плечами! Ежели больной может встать и махать мотыгой, то какой же он больной? Здоровее некуда! Главное, чтобы руки на месте были для работы, да ноги для того, чтобы до рабочего места дойти, а остальное мелочи! Будь моя воля, я бы и голову им не приделывал, ничего нужного для жизни в ней всё равно нет, колотушку для сена или топор и на ощупь найти можно, да и на болтовню бы не отвлекался. Хотя эти после болезни не то чтобы разговорчивые, видать постояв на краю ценность слов осознают, да не разбрасываются попусту.»
Я не выдержал:
— Но ведь он даже не дышит! А те, что в деревне, разваливаются по кусочкам!
«Да у вас вся троица гений на гении и гением погоняет, скажи мне, будь они мертвы, они бы расхаживали просто так сами по себе?» — Врачеватель обошёл больного и, прихватив из грязной кучи тряпья и, к моему ужасу, конечностей, руку, приладил её к телу и принялся пришивать, — «И вот вечно нужно неучам вроде вас со знающими спорить, если я говорю жив, значит жив, а вы идите, занимайтесь тем, чем должны. Истребите саламандр. И, так уж и быть, исключительно из доброты душевной, если вам оттяпают чего, просто прихватите с собой, я приделаю. Да и если пришивать нечего будет, всё равно заходите, я подберу чего-нибудь уж… Всё, не мешайтесь. Больше всего саламандр у ручья, там их и ищите.»
— Пойдём, думаю, доказывать ему что-то совершенно бесполезно, — Чхоль положил мне руку на плечо и потянул к выходу, — Разберёмся с ящерицами, а потом и посмотрим, что к чему.
«Не к добру это, мёртвых воскрешать, сам не ведает, что творит,» — Уже снаружи сказала Арён, — «Но Ким Чхоль прав, сейчас он никого не послушает, упрямый старец. Мне нужно время, чтобы понять, почему эти несчастные не ложатся в землю, как им должно. Я что-то чувствую, магию, но не понимаю, где источник, она словно везде, но её так мало, что я не могу угадать её природу.»
— Это может быть дело рук Хеян? — Во мне зародилась капля надежды, что мы напали на след жрицы.
Арён задумалась, провела рукой по волосам, на секунду её кончики пальцев зацепились за прядку.
«Может быть, я чувствую что-то похожее, но гораздо слабей.»
— Она может маскироваться снова! — Сообразил Чхоль.
«Нет, ей больше не удастся обмануть меня, теперь я знаю, какова сила Чёрного Дракона на самом деле, после того, как мы столкнулись с ней, я ни с чем её не спутаю, и никакие чары не скроют её от меня. Я обещаю вам. Этого больше не повторится.»
И жрица уверенно устремилась вниз с холма. Неужели, она винит себя за то что Хеян удалось нас обмануть? Прежде я и не думал о чувствах Арён, даже тогда, когда она призналась мне… Сейчас, как и тогда, её взгляд, её лицо вдруг наполнилось осознанностью, только что она совсем не была похожа на ту, что вышла из чрева куродракона и даже ту, что уговаривала нас не убивать кумихо, тогда все её эмоции казались картонными, невероятно подходящими её лицу и статусу, а сейчас она выглядела так, словно все эти слова исходили у неё изнутри. И даже походка Арён перестала быть образцом изящества. Все эти изменения в ней происходили уже долгое время, но заметил их я только сейчас.
Наверно, эти перемены заложены сценарием игры. Она просто хорошо прописанный персонаж. Я не должен забывать об этом.
— Арён, ты уверена, что ручей в той стороне, может сперва сверимся с картой! — Закричал Ким Чхоль вслед стремительно удаляющейся от нас девушке.
Жрица замерла. Быстро развернулась и зашагала обратно. Её щеки залились краской, что на бледном лице смотрелось удивительно мило и обезоруживающе. Я едва заметно улыбнулся и достал карту.
Судя по всему, в округе всего один ручей, и идти до него недалеко, но он конечно совсем в другой стороне от той, куда сначала собралась Арён.
Новый старый враг
Шлёпая толстыми лапами, скользя жирными брюхами по мокрой траве, саламандры стаей падальщиков преследовали нас. Они лупили глупые глаза-бусины и разевали огромные рты, показывая кривые зубы. Но ящерицы и не думали нападать, они были хозяевами этих мест, видели в нас угрозу, но не атаковали первыми.
Арён прижалась к спине Чхоля и шла за ним ровно след в след, стараясь не смотреть на толстые морды уродливых саламандр. Я вспомнил, как нёс жрицу когда-то на спине, мне даже почудилось, что я снова чувствую тепло её тела.
Держа руку на эфесе Хвоста Дракона Ким Чхоль внимательно оглядывался, пока я предавался воспоминаниям о прикосновениях Арён, мой друг занимался куда более важным делом: не терял бдительность. Одёрнув себя, я последовал его примеру. Нужно быть готовым к тому, что нас ждёт в гнезде саламандр, огненные стрелы запасены, но неизвестно, насколько огромная саламандра правит в здешних местах. Инстинктивно я ощупал оставшиеся волшебные наконечники. Надеюсь, тех стрел, что в колчане, хватит для разорения логова.
Мы приближались. Это ощущалось в затхлом воздухе, в покрытой слизью земле, в загнивших от сырости стволах деревьев. Приятный лес, прежде манящий лёгкой прохладой, резко сменился промозгло-серой чащей. Источенные мхом, плесенью и грибами-паразитами стволы деревьев держались в земле чудом. Их тонкие лысые ветви перелетались между собой, подобно толстой паутине, сплетённой огромным пауком. Где-то в глубине слышалось журчание горного ручья, многократно усиленное неестественным эхом.
Я думал, саламандры нападут на нас или хотя бы примут угрожающий вид, как только наша троица приблизится к пещере. Но твари сохраняли удивительное спокойствие, даже когда мы остановились у самого входа, наблюдая, как бьётся меж камней грязная вода, словно сама она стремилась умчаться как можно дальше из этого гиблого места.
Ящерицы притихли, с интересом наблюдая за нами. Ким Чхоль обернулся на меня. Казалось, возле пещеры все посторонние звуки замерли, оставив нашим ушам только плеск воды.
Арён отступила чуть назад, не желая оказаться зажатой в узком оскале пещеры. Я махнул Чхолю отойти и зарядил огненную стрелу. Тетива тонко свистнула, отправляя в каменную пасть снаряд. Мгновение и внутри пещеры полыхнуло пламя, запахло жжёным. Но не криков боли, не адских визгов раненой твари не последовало. Журчанье ручья затихло, что-то мешало воде течь свободно.
Изнутри пещеры на нас медленно что-то надвигалось. Саламандры вокруг начали перетаптываться, словно щенки в ожидании вкусного угощения. Сперва мы услышали шлёпанье, затем на нас вывалилось куча гниющих тел. Они ползли по земле, вслепую хватаясь друг за друга, стирая ногти и пальцы об острые камни, загребая мокрую землю. На вершине этой кучи восседало нечто смутно напоминавшее ящерицу.
— Ещё один слуга Хеян! — озвучил Чхоль мои мысли.
Существо, извернулось, выгнулось и легло брюхом на тела. Саламандры вокруг запищали и набросились на кучу живых мертвецов, каждая тварь желала ухватить кусочек побольше.
Пятившись, я спешно зарядил подготовленную огненную стрелу, умоляя золотое оперение сразить врага вновь. Тихо пискнув, Арён зажала рот, но быстро совладала с собой, узоры на её одежде ожили, и тонкие золотые змеи потянулись к Чхолю, обовлакивая его, но избегая пока Хвоста Дракона.
«Ааааа, старые знакомые, вы весьма кстати, Хеян прогнала меня, но если я принесу ей вас-с-с,» — ящер зашипел, болезненно согнулся, откашливаясь, сплюнул чёрную слюну и продолжил, — «Если я украшу вашими телами мой алтарь, она примет подарок, просто не сможет отказаться!»
Тварь нервным движением ощупала свою морду, её лапа на секунду задержалась на плоских ноздрях, но тут же непроизвольно дёрнулась в сторону. В этот самый момент я отпустил тетиву и выстрелил.
Наконечник стрелы разорвался пламенем у самых глаз твари, но ящер даже не дрогнул, лишь саламандры испуганно разбежались, растоптав замешкавшихся сородичей насмерть.
«Использовать магию против её создателя глупо, даже для тебя, Тхэ Чжо!»
Огонь не ранил слугу Хеян, и даже тела под ним остались почти невредимы, языки пламени лишь едва опалили их, хотя с такого расстояния должны были сжечь в пепел.
— Я узнаю это нудное козлиное блеяние, — до Ким Чхоля осознание дошло раньше, чем до меня, — А без огромного носищи тебя так сразу и не узнать!
“Сожри меня имуги, как я сам не догадался! Это ведь именно Чон Хён дал мне огненные наконечники. Тот стражник, которому Чхоль разбил лицо! Тот, что исчез вместе с Хеян. Разумеется, он маг, наверняка умеет защититься от пусть даже заколдованного огня,” — запоздало понимая свою ошибку, я тут же потянулся за обычной стрелой.
Но Чон Хён не дал мне закончить. Гора тел под ним забурлила, разверзлась, и живая гниль бросилась в бой. Бойцы из полуразложившихся трупов были никакие, но их было так много, что они завалили меня массой. От их прикосновений рана на груди заныла с новой силой, жгучая боль разлилась по всему телу, мир померк, я сам слился с телами вокруг, уподобился им и двигался в одном с ними направлении, горя желанием убивать. Сознание затуманило лишь на краткий миг, но и этого мига достаточно было, чтобы напугать меня. Мертвецы же перестали меня замечать. Я продолжил ползти вместе с ними, стараясь выбраться вперёд. Мои руки то и дело натыкались на холодную твёрдую плоть, а пальцы проваливались в размокшие от гноя раны. Теперь не было никаких сомнений, в этой куче не было живых. Тела рвали себя на части, теряли конечности и головы, но продолжали двигаться вперёд как одно целое. И я не смог бы бороться с ними изнутри, задыхаясь, я всё ещё не видел света, не видел конца этой свалке трупов.
Яркими молниями магия Арён окружила меня, продолжая пихаться, я помогал жрице вытащить себя. И вот, наконец, вывалился наружу, и тут же откатился в сторону, остановился и жадно вдохнул воздух. Нежные девичьи руки обхватили моё лицо, с испугом в глазах жрица внимательно осмотрела меня.
— Я живой и даже целый…
Хотя в последнем я сомневался. Меня не покидало ощущение, что чего-то не хватает. Лук и колчан!
— Моё оружие! — Ладонь сжимала ту самую стрелу, которую я успел достать перед тем, как гора тел обрушилась на меня, и это всё, что осталось, остальное с меня сорвали.
Жрица лишь коротко кивнула, а после переключила внимание на Чхоля. Воин ураганом раскидывал врагов, рассекая воздух пламенем. Отсечённые части тел падали вниз, но продолжали сражаться: отрубленные руки хватали мечника за щиколотки, а одна из голов впилась зубами и с остервенением жевала грубую обувную кожу, пытаясь достать до пальцев.