- Мне продолжать? - спросил Керам, - или тебе, может, спать хочется?
- Спать хочется, - опять зевнул германец, - но ты продолжай...
- На золотых цепях, - как ни в чем не бывало, заговорил Керам, - с потолка свешивались зажженные лампы в виде чудовищных полуптиц-полульвов с красными, рубиновыми глазами. Я не знаю, в чем там дело... Может, это был ветер, хотя с того мгновения, как я ступил под сень Черной Башни, я не ощущал даже легкого дуновения... но крылья чудовищных созданий шевелились, а головы с уродливыми клювами, казалось, поворачиваются вслед за нами, чтобы не упустить из виду меня и Малику. Вдоль стен стояли раскрытые сундуки, и на мгновение мне показалось, что я ослеп, так нестерпимо было сияние алмазов, сапфиров, рубинов и изумрудов... Я стоял неподвижный, боясь вымолвить слово, словно голос мой обладал разрушающей силой и мог прогнать дивный сон...
А Малика скучала.
- Ну, нагляделся, наконец? - спросила она, потеряв терпение, - достаточно здесь, чтобы купить твою храбрость?
- Здесь достаточно, чтобы купить весь Иран, - потрясенно произнес я, но Малика лишь презрительно сощурилась.
- Этого оказалось недостаточно, чтобы купить меня!
Не знаю, что подействовало на меня, ее презрительный взгляд или гордая усмешка, но я вдруг опомнился.
- Ты хочешь бежать от своего повелителя? Так бежим, пока замок пуст!
И тут она расхохоталась. Она смеялась как девчонка, закидывая голову и стряхивая выступившие от смеха слезы.
- Бежим... - повторила она, все еще задыхаясь от смеха, - и сокровища прихватим. А замок пуст! Египтянин, значит, оставил меня одну в пустом замке с ключом от сокровищницы, а сам преспокойно отправился в Хорасан. Ты развеселил меня, путник, и за это я готова тебе простить даже то, что на эти холодные камни ты глядел дольше, чем на меня... К сожалению, милый, мне не уйти отсюда. И ты, если попытаешься набить карманы здешними сокровищами, ты тоже останешься здесь и, со временем, Тумхат наденет на тебя вторую кожу. Ты видишь, что Башня пуста, но не верь своим глазам. У Тумхата есть и воины и другие стражи. Просто когда они не нужны, он их не показывает. Я не знаю, откуда он их берет, может быть вынимает из рукава, только каждый раз их появляется ровно столько, сколько нужно, чтобы встретить не званных гостей. А когда воинов нет, Башню сторожат демоны.
- Какие демоны? - опешил я.
- Такие, как я,- ответила красавица, - мне следовало бы убить тебя, - продолжала она,- но я не хочу. Я отпущу тебя. Это разозлит Тумхата, но я привыкла к его гневу.
- Как мне спасти тебя? - воскликнул я.
- Меня? - Малика улыбнулась, - а ты уверен, что тебе нужна я а не эти сокровища? Впрочем, если ты достаточно смел, ты можешь получить и то и другое. Но чтобы спасти меня и завладеть сокровищами, нужно уничтожить мага. Другого выхода нет.
Высказав это, красавица смолкла и, как я не старался ее разговорить, не вымолвила больше ни слова. Только дала мне этот перстень и проводила к Вратам Заката, которые из Черной Башни выглядели как обычная дверь.
Керам закончил и залпом осушил полупустой кувшин. И замолчал, видимо, надолго.
Тонко зазвенела струна.
Йонард оглянулся. У стены, на полу сидел бродяга в грязном халате. В мелодичный перебор вплелся голос, низкий, чуть хрипловатый, но приятный.
Где найдешь, усталый путник, ты приют последний свой.
Средь долин на жарком юге?
Среди гор земли родной?
Иль тебя в песках пустыни чьи то руки погребут.
Или с волнами морскими ты уйдешь в последний путь.
Невозвратный! Ты потерян,
Навсегда лишен покоя.
Жизни срок тебе отмерян
Был на бой с самим собою...
- В одной мудрой книге, - проговорил Керам, - сказано, что песнь совы предвещает чью-то смерть. Если это так, то голос этого певца предвещает смерть совы...
Тот, услышав, не замедлил с ответом.
- Бывает так, - он необидчиво улыбнулся, - что отшвырнешь ногой, то потом поднимаешь зубами...
- Оставь его, - отмахнулся Йонард, - пусть себе поет. У мужчин есть занятия поинтереснее, чем слушать его тоскливые стоны...
Он опрокинул в себя очередную кружку с огненной влагой и Керам, чтоб не отстать, опорожнил свою. Сквозь туман хмеля варвар заметил, что к их столику подошел бородатый стражник и, тронув Керама за плечо, сказал:
- Ты и есть Керам?
- Да, это я, - неохотно ответил тот. - Что тебе нужно? Говори быстрее, не видишь - я с другом.
- А мне начхать, в любом случае тебе придется пойти со мной.
- Вот это да! - воскликнул германец. - А если я его не отпущу?
Бородач посмотрел на незнакомца из-под густых нависших бровей. Затем он повернул голову в сторону и негромко свистнул.
- Эй, парни! Идите сюда!
Десятка два вооруженных людей ввалились в таверну и заполнили собой все свободное пространство.
Не уразумев, что происходит, Керам уставил на него любопытный взгляд.
- Ты что, шутишь?
- Какие там шутки, - бородатый стражник грубо схватил под руки Керама и оторвал его от стула, - когда тебя разыскивают в четырех государствах.
- А ты прыткий, - заметил Йонард с усмешкой.
Один из стражников подошел и к нему.
- Что с этим будем делать, Рэтк? - поинтересовался он у старшего.
- Берем с собой. Потом разберемся, кто он такой, и что у них за дела. Кстати,- тут он внимательнее взглянул на Йонарда и нехорошо сощурился, - не тот ли это парень, который так нужен господину Ардаширу? По описанию так больно похож: здоровый наглый варвар со здоровенным мечом. Танат меня забери, если это не он! Берем и этого.
- А получится? - спросил Йонард, поднимаясь с места. Он оттолкнул чужака и достал "брудера" из простых ножен.
- Вот об этом мече говорил господин Ардашир? - Йонард взял его обеими руками и крутанул над головой так, что стражников шатнуло в стороны,- а ты уверен, что не ошибся?
- Рэтк, - дернув за рукав бородача, позвал один из стражников, - похоже, это не тот варвар.
- Жалкий трус! - огрызнулся начальник, влепив подзатыльник нерадивому подчиненному. - Тем хуже для вас обоих, - закончил Рэтк, обращаясь к варвару, и добыл короткий меч из складок своего халата.
Повинуясь его взгляду, Иранцы стали обходить стол, за которым пировали Йонард с Керамом, стараясь взять их в кольцо. Подпустив их поближе, Керам взял глиняный кувшин и хладнокровно расколотил его о голову ближайшего стражника. Тот пошатнулся и сел на залитый вином деревянный пол.
- Брать живьем! - завопил Рэтк, кидаясь на Керама.
Однако сказать это оказалось легче, чем сделать. Как, спрашивается, можно взять живьем двоих крепких мускулистых приятелей, вооруженных до зубов и не дураков подраться. Ответ напрашивался сам собой: никак! И, похоже, это был правильный ответ.
В кабачке творилось что-то неописуемое! Столы и скамьи разлетались, словно сметенные ураганом. Посреди зала топталось, выло, рычало и извергало проклятья многорукое и многоногое чедовище. Посетители жались по углам, пытаясь проскользнуть к выходу. Время от времени зал оглашал мощный рев:" Хрофт! " И один из стражников, приподнятый могучими руками летел через головы своих товарищей. Однако постонав и потерев ушибленные места поднимался и снова кидался в драку.
Меч Йонард давно бросил в ножны. Северное представление о благородстве и чести мешало ему обратить клинок против безоружных, поэтому он яростно работал кулаками, отбиваясь от наседавших стражников, и кривя рот в ухмылке, сплевывал сквозь зубы крепкие иранские ругательства. Их было слишком много. В толчее Йонард потерял своего приятеля. Видно, его сумели-таки сокрушить и сейчас волокли по крутой лестнице вниз. " "Встретимся у Врат" - донеслось до Йонарда сквозь гневные крики, стоны и треск столов. Он рванулся, было, за ним, но понял, что помочь Кераму не сможет. Оставалось только надеяться, что ему самому удастся пробиться к выходу и исчезнуть в узких лабиринтах улиц Хорасана - города, который Йонард больше чем просто не любил.
Однажды он уже дал себе мысленное обещание обходить Хорасан десятой дорогой, и это было хорошее обещание. Жаль, что его не удалось сдержать.
Крепкий удар сзади, по затылку, на мгновение оглушил Йонарда. Он покачнулся и краем глаза заметил, как прямо ему в лицо плывет громадный, туго сжатый кулак. Он двигался неестественно медленно, словно в патоке. Йонард подумал, что мог бы пять раз остановить его и оторвать напрочь, но послушное тело на этот раз отказалось повиноваться, да и мысли были какими-то ленивыми. Внезапно перед глазами возникла тонкая рука. Действуя также медленно, она перехватила руку стражника за запястье и, легонько сдавив, потянула вниз. Рядом с Йонардом кто-то упал на колени и яростно, но не слишком благочестиво помянул Ахура-Мазду. Перед глазами, все еще затянутыми мутью, появилось лицо - смуглое, с мелкими чертами и властным взглядом узких темных глаз. "Китаец" - подумал Йонард в сонном удивлении.
В тот же миг лавина звуков обрушилась на него, туман в глазах растаял и Йонард успел присесть как раз вовремя, чтобы уберечь лоб от летящего на него большого медного блюда.
- Сюда!
Голос был незнаком, но Йонард сообразил, что это и есть его неожиданный союзник. Гадать, откуда он взялся, и что ему нужно от германца, было не время и не место. Йонард нагнулся, подхватил самый большой стол и опрокинул его на своих преследователей. Никого он, конечно, не придавил, стражники брызнули в стороны с проворством ящериц, но это все-таки задержало их на мгновение.
- Сюда! - вновь услышал Йонард. Терять было нечего, и он решил довериться незнакомцу. В два прыжка он оказался у низенькой двери. Йонард с разбегу ударил по ней ногой, и они стремительно покинули негостеприимное заведение.
Крепкие ноги варвара несли его по темным улочкам Хорасана, к окраине. Оглядываясь, он удивлялся, что человек не отстает, часто перебирая маленькими ножками. Шум погони стих, затерялся где-то в переулках, и Йонард сбавил темп, дав время незнакомцу на то, чтобы поравняться с ним.
- Откуда ты взялся? - на ходу спросил варвар.
- Не время, - коротко ответил человек, прибавляя шагу.
Впереди показались огоньки. Два стражника с факелами совершали ночной обход. Беглецы сбавили скорость, надеясь, что никому не придет в голову останавливать двух подвыпивших гуляк. Городские ворота были уже рядом. К счастью, их еще не успели закрыть на ночь.
Воздух был сухим и теплым, настоянным на запахах нагретой земли и увядающих трав, смешиваясь, эти запахи одновременно дурманили и будоражили. Солнце уже село и только подпаленные им, лежащие над городом ночные облака помогали угадать закат и определить направление на бескрайней высушенной равнине.
От погони их спрятал неглубокий овраг. Камни под ногами чуть разъезжались, скользя по влажной глине, наверное, где-то поблизости был выход на поверхность какого-то подземного ручейка, но найти его было бы достаточно трудно. Достаточно, чтобы не возникло желания ползать в темноте, натыкаясь друг на друга и рискуя, что тебя заметят.
- Пить хочется, - шумно вздохнул Йонард, - но придется терпеть до утра.
Ни слова не говоря его странный спутник зашарил руками в темноте. Йонард с сомнением глядел на его манипуляции, но, после случая в трактире он проникся к маленькому китайцу определенным уважением. По крайней мере настолько, чтобы не мешать ему чудить, если уж пришла охота. Однако, колдовство китайца привело к неожиданному результату: слабо охнув, он отвалил камень и Йонард услышал тихое бульканье.
Запахло землей после дождя и мокрой травой. Вода была молочного цвета и, точно светилась в темноте. Йонард надолго припал к родничку губами. Холодная, до ломоты в зубах, вода точно била из камня, никогда не видевшего тепла и света. Напившись, Йонард отодвинулся, давая место у родника, но спутник его качнул головой. Он сидел прямо, положив руки на скрещенные ноги и, казалось, не обращал на спутника никакого внимания. Йонард проверил крепость ремня, на котором крепились ножны и, удовлетворенный результатами проверки вытянул из ножен свой внушительный меч. Воин должен заботиться сначала об оружии, потом о себе. Сосредоточенно варвар принялся очищать меч от крови.
- Скажи, неужели это было так необходимо?
Германец нехотя повернул голову и впервые внимательно рассмотрел своего случайного спутника. Он был уже далеко не молод, ростом едва ли по грудь Йонарду, а сложением больше всего напоминал хилого подростка. Но Йонард слишком хорошо помнил, как он разметал городских стражников, как дверь таверны разлетелась в щепки.
- Я воин, - Йонард пожал плечами. - В этом мире каждый убивает, чтобы жить.
Маленький человек покачал головой.
- Отнять божественный дар жизни легко, но сможешь ли ты его вернуть назад... если окажется вдруг, что ты ошибся или поторопился?
Йонард взглянул на него в некотором раздражении.
- Если тебе так не по вкусу драки, зачем влез?
Спутник его легко улыбнулся.
- Я плохо вижу, прости, если ошибся, но мне показалось, что ты в беде и тебе нужна помощь.
- Да? - Криво ухмыльнулся Йонард. - А мне показалось, что в беде эти винные бурдюки, которым шах по недомыслию привесил оружие.
Китаец ничего не ответил. Он молча смотрел на восходящую луну и яркие звезды, которые висели над головой так низко, что только не заглядывали в глаза.
- Существует старинное предание, - тихо проговорил он наконец, - что тот, кто не может побороть зверя в себе, когда-нибудь натянет звериную шкуру и она станет его кожей.
Спутник внимательно взглянул на него.
- А в какого зверя он превращается? - спросил германец не в силах побороть любопытство.
- Это зависит от того, каким он был человеком, - ответил тот. - Сильный становится медведем, хитрый - лисой, а трусливый оборачивается зайцем. Кто знает, из тех змей, которые шныряют поблизости, сколько настоящих, а сколько в недавнем прошлом ходило на двух ногах... Вернее ползало на брюхе и брызгало ядом исподтишка.
Йонард невольно рассмеялся и взглянул на своего спутника с одобрением.
- А какой зверь мог бы выйти, скажем, из меня?
Маленький человек окинул могучего варвара проницательным взглядом.
- Из тебя... - он помедлил, - мог бы выйти недурной лев. Или леопард.
Йонард хмыкнул.
- Если честно, я бы не прочь.
- Будь осторожен, - спокойно предостерег китаец, - твое желание может исполниться.
При этих словах, таких тихих и, вроде бы не содержащих никакой угрозы Йонард почувствовал знакомый холодок и тихо, с угрозой в голосе, проговорил:
- Ты что, решил меня переделать?
Неожиданно спутник тихо рассмеялся.
- Вряд ли у меня получится. Но попробовать можно. При условии, что ты не против.
- Ну, вот что, не знаю, как там тебя, - холодно отозвался варвар, - я тебе, конечно, благодарен и все такое, и если мне когда-нибудь захочется послушать душещипательную сказку, я скажу тебе об этом, а до тех пор...
- Договорились, Йонард, - неожиданно легко согласился тот. - А ты зови меня Дзигоро.
На этом разговор как-то сам по себе кончился. Йонард стал готовиться к ночлегу. Раскладывая по земле свой видавший виды, потертый плащ, он вспомнил, что вообще-то не называл новому знакомцу своего имени.
Китаец посидел еще некоторое время в расслабленной позе, затем медленно встал и, чуть пригибаясь на крутом склоне, начал подниматься к верхнему краю балки. И, почти сразу ощутил, как громадная ладонь варвара с быстротой атакующей змеи выметнулась из темноты и крепко ухватила его за лодыжку.
- Запад еще светлее востока. Заметят.
- Я думал, ты спишь, - растерянно отозвался китаец.
- Правильно подумал, - хватка ослабла, и, спустя всего мгновение тихий храп с присвистом огласил овраг.
Китаец спустился вниз, лег прямо на землю, неподалеку от Йонарда, вытянулся во весь рост, не доставая германцу до плеча как стоя, так и лежа и моментально, безмятежно заснул, в считанные мгновения успокоив сердце и дыхание. Отдыхало его тело, но мозг бодрствовал, глаза были закрыты, но слух и обоняние обострились чрезвычайно, поэтому он не мог точно сказать самому себе что произошло раньше: почувствовал он запах дыма или услышал мягкий шорох подле себя, тут же прекратившийся, однако он успел нагнать Йонарда уже почти у самого верха. Конечно, спать варвар и не собирался...