- Я видел вас в "Колоколах", - сказал Г.М. - Вы, конечно, не Ирвинг, но тоже чертовски хороши. Ваш Отелло - превосходен... Не скажете, какую комедию вы играете в этой комнате?
- Спасибо за комплимент, - ответил Уиллард и медленно огляделся. - Я здесь потому, что в этой гостиной совсем недавно был кто-то другой.
- Я имею в виду, были ли вы еще одним, кто посещал ее гостиную.
- Только гостиную.
- Угу. Я так и думал. Мне хотелось бы узнать у вас кое-что относительно вчерашнего вечера, поскольку вы, наверное, последний человек, видевший ее, за исключением убийцы. Когда вы, Бохан и Рейнджер пришли сюда, где вы расположились? Здесь?
- Нет. В спальне. Но мы не расположились, даже не присели. Мы ушли через несколько минут.
- А когда вы вернулись сюда, - как мне сказали, - где вы были?
- Также в спальне. Мы выпили по бокалу портвейна.
- Угу, - рассеянно хмыкнул Г.М. - У вас есть спички?
В глазах Уилларда мелькнул огонек.
- Сожалею. Последнюю коробку я отдал Марсии прошлой ночью, к тому же, я не пользуюсь цветными спичками, какими пользуются в доме. Устроит ли вас зажигалка?
- Разумеется, - кивнул Г.М., и уголки его рта дрогнули. - У меня и в мыслях не было ловить вас. Кстати сказать, выказывать подозрение - плохая политика. Независимо от того, кто это делает, я или вы. Если бы я хотел подловить вас, то сначала попросил бы зажигалку. На самом деле, я хотел осмотреть камин...
Щелкнув зажигалкой, протянутой ему Уиллардом, он внимательно осмотрел пушистый серый пепел и несколько обгоревших поленьев. Сунул руку в широкий дымоход и вывернул шею, чтобы заглянуть в него.
- Очень сильный сквозняк. Заметили? Дымоход такой же большой, как в доме. Гм, да. Имеются железные ступени для трубочиста. Тем не менее, я не думаю, чтобы...
Он уныло взглянул на очаг и край коврика.
- Теперь другая комната. Я еще ненадолго оставлю зажигалку у себя.
Уиллард прошел вперед, вошел в спальню и щелкнул выключателем. Беннетт изо всех сил старался успокоиться, однако зрелище оказалось менее волнующим, чем он себе его представлял. Комната напоминала собой рабочий кабинет, со множеством зеркал и высоким ложе с красным балдахином. Запах магниевой вспышки еще чувствовался; белые пятна, там, где предполагали наличие отпечатков пальцев, виднелись во многих местах. За исключением того, что тело было уложено на кровать и накрыто, люди Поттера оставили все предметы в том же положении, в каком их видел Беннетт. Осколки графина лежали на краю ковра перед камином; осколки бокалов - на каминной полке; кочерга уткнулась в маленькую кучку пепла; один стул стоял, другой - лежал справа от камина; перевернутая скамеечка и разбросанные сожженные спички - немые свидетели убийства.
- Грррммм, - сказал Г.М.
Он, щурясь, внимательно исследовал пепел в камине. Зажег зажигалку и заглянул в дымоход, подвергая свою шляпу опасности и ворча проклятия. Поднял кочергу, фыркнул и положил на место. Присел, с неимоверным трудом, чтобы осмотреть осколки на ковре, которые, казалось, привели его в хорошее расположение духа. Затем его внимание привлекли сгоревшие почти до конца спички. Потом он занялся занавешенной нишей, в которой висела одежда, и перебрал ее всю, пока не добрался до серебристого платья. Бросив взгляд на ванную, вернулся на середину комнаты, где поднял палец и злобно ткнул им в своих спутников, застывших в дверном проеме.
- Болваны! - проревел он.
Болваны переглянулись.
- Да, да, я имею в виду вас, - продолжал Г.М., по-прежнему указывая на них пальцем. - И вы, и Мастерс, и все прочие, кто были здесь. У кого-нибудь из вас есть мозги? Кажется, специально для вас здесь оставлена куча подсказок. Например, что вы можете сказать, глядя на этот камин?
- Ну, сэр, - ответил Беннетт, - если вы имеете в виду, что убийца вошел и вышел через дымоход, это кажется вполне возможным. Но не думаю, чтобы это принесло ему какую-нибудь пользу. Проблема заключается в том, как он пришел в павильон и ушел отсюда. Я имею в виду, что даже если он и забрался на крышу, то перед этим ему все равно пришлось бы преодолеть сто фунтов непотревоженного снежного покрова. Что же касается Санта Клауса, то он поступил бы гораздо более просто, и вошел бы через дверь.
Г.М. надулся.
- Желаете пошутить над стариком, не так ли? Пытаетесь шутить? Такова ваша благодарность! Хорошо. Хорошо! Именно поэтому, молодой человек, я не скажу вам, что имел в виду. Ха! Надеюсь, это послужит вам уроком! На самом деле, я совершенно не думал о дымоходе.
- В таком случае, сэр Генри, - сказал Уиллард, - что же вы имели в виду?
Г.М. недоброжелательно кивнул.
- Я скажу вам, что имел в виду. Это означает то же самое, что сказал мой старый друг Рихтер, дирижируя лондонским оркестром, когда вторая флейта, на репетиции, во второй раз сфальшивила в одном и том же месте. Рихтер топнул ногой и сказал: "Послушайте, вторая флейта! Я смог стерпеть вашу глупость один раз, и второй; но, видит Бог, я не могу терпеть ее вечно!" Вот что я имел в виду, и именно это я собираюсь сказать Мастерсу, когда он придет. Я явился сюда не затем, чтобы терпеть шуточки. А теперь я задам несколько вопросов...
Он подошел к кровати и приподнял покрывало. Это вполне обычное действие словно бы наполнило атмосферу комнаты холодом. Немного света из большого окна сбоку кровати, с тенями снежинок, упало на лицо, омытое водой, на темные волосы, убранные назад...
Беннетт, который было отвернулся, повернулся снова и увидел, что взгляд маленьких глаз Г.М. сосредоточен не на остававшемся по-прежнему красивым лице, а на нем.
- Пятнадцать минут четвертого, - сказал Г.М., - это время, когда она умерла... Когда вы пришли сюда сегодня утром, жалюзи на этом окне были опущены или подняты? Вспомните.
- Подняты. Я помню это совершенно точно, потому что хотел открыть окно и проветрить комнату, но вспомнил, что в подобных случаях ничего нельзя трогать.
Г.М. опустил покрывало и выглянул из окна.
- Окна чьих-то комнат над конюшнями находятся прямо напротив этого. Вы это заметили - эй, вы?.. Хорошо. А теперь подойдите и покажите, как она лежала на полу, когда вы ее увидели. Знаю, что вы будете чувствовать себя по-дурацки, но ложитесь и покажите... Грррммм. Хорошо, можете вставать. Это означает, что большая часть сгоревших спичек лежала рядом с ней. Выглядит так, словно кто-то зажигал спички в темноте, продвигаясь к камину... Теперь: когда вы вошли, кровать выглядела так, как если бы она ложилась?
- Кажется, нет.
- Простите, что я вмешиваюсь, - беспокойно произнес Уиллард, - но мне кажется, вы слишком много внимания уделяете спичкам, которые не имеют к делу никакого отношения.
- Вы так думаете? - резко осведомился Г.М. - Вы полагаете, что кто-то сидел здесь, закуривая сигареты одну за одной и бросая спички на пол? Для того чтобы закурить сигарету, не нужно сжигать спичку почти полностью; будь их одна или две, я мог бы счесть это случайностью; но когда их двенадцать или пятнадцать, то я склонен думать, что их зажигали в темноте.
- Даже если и так, - сказал Уиллард. - Это ни о чем не говорит. Предположим, когда Бохан обнаружил тело, плохо освещенное, он наклонился и стал зажигать спички, чтобы убедиться...
Г.М. надул щеки.
- Он сказал, что этого не делал, и, похоже, нет никаких причин, по которым он должен был бы это отрицать; человеку не нужно зажигать десяток спичек, чтобы убедиться, что кто-то мертв. Кроме того, насколько я себе представляю, в это время было достаточно света, чтобы все разглядеть без спичек... не так ли? - Он резко покачнулся. Беннетту показалось, что этот вопрос задан неспроста.
- Да, - сказал он, - вполне. Я помню, что свет из окна падал прямо на нее.
- Но, черт возьми, - вмешался Уиллард, - не могла же она быть убита в темноте!
Г.М., по какой-то причине, внезапно выказал какое-то фантастическое веселье. Он сдвинул шляпу набок и казался очень дружелюбным.
- О, это весьма забавно, сынок. Чрезвычайно забавно. Почему посетитель зажигает спички в темноте? Почему спички обожжены одинаково? Почему посетитель странным образом разбивает два бокала около камина? Кстати, вы ведь этого не делали?
- Что?
- Грррммм. Я лучше покажу вам. Подойдите сюда и взгляните. Видите этот графин? Видите, какой он тяжелый? Видите, где он находится? - не на каминной полке, а на ковре. Держу пари, что графин не мог разбиться, упав сначала на скамеечку, а потом - на пол. Посетитель сам разбил его, сынок... Теперь взгляните на осколки бокалов. Вы когда-нибудь обращали внимание, как бьется стекло? Боюсь, что нет. Посетитель намеренно положил осколки на каминную полку.
- Но если была борьба...
- Ха, - сказал Г.М., пожимая плечами. - Попробуйте сами. Положите бокал на пол, изобразите кого-нибудь, перемещающегося по комнате так, словно он с кем-то борется, и посмотрите, удастся ли вам разбить его. Они перекатываются, сынок. Они скользкие, как угри. А когда вы обнаружите, что вероятность разбить сразу два еще меньше, чем разбить один, думаю, вы поймете, что старик оказался прав. Хотя я слышал, как кто-то сказал, будто с возрастом мы не становимся лучше. Теперь, что касается дымохода...
Они не слышали, как открылась дверь в гостиную, ни звука шагов. Но они почувствовали холодный поток воздуха, пошевеливший пепел в камине и (Беннетт заметил это уголком глаза) покрывало на теле Марсии Тейт. В этом было что-то очень жуткое, и никто не обернулся. Затем до них донесся слабый голос.
- Итак, - произнес голос, - наконец, кто-то обратил внимание на дымоход? Должен его поздравить.
Морис Бохан, укутанный шарфом, в вульгарном твидовом кепи, сдвинутом набок, стоял, опираясь на трость, в дверном проеме. Его стеклянный взгляд остановился на теле, лежавшем на кровати; после чего он снял кепи галантным жестом. Позади него виднелся Мастерс, сбитый с толку, подававший какие-то сигналы поверх его плеча.
- Но даже если это пришло вам в голову, что весьма удивительно, - сказал Морис, забавно шевеля губами, - думаю, я могу сказать об этом больше, чем кто-либо другой. Вы не против выйти в другую комнату? Я не выношу вида смерти!
Он внезапно отступил.
- Видите ли, сэр, - сказал Мастерс поверх его плеча, обращаясь к Г.М., - я не утверждаю, что верю ему. И не утверждаю, что это правда. Но если вы выслушаете то, что скажет мистер Бохан...
- Благодарю вас, инспектор.
- ...это, возможно, поможет. По крайней мере, это объясняет многие вещи, ставившие нас в тупик. Во всяком случае, мне кажется, в этом что-то есть, некая изюминка.
- Помолчите, Мастерс, - меланхолично заметил Г.М. - Ненавижу тарабарщину. О чем идет речь? Неужели человек обязан постоянно выслушивать чушь?
Морис слегка наклонился вперед.
- Вы должны извинить главного инспектора, - заявил он. - В своей, несколько несвязной манере, он излагает то, что известно как поэзия закона. Я поясню. Мистер Карл Рейнджер, пылая злобой, попытался свалить убийство Марсии Тейт на моего брата Джона. Он объяснил невозможную ситуацию так неуклюже, что его объяснение рассыпалось бы после тщательного изучения хотя бы в течение пяти минут.
Он сделал паузу, глядя на неподвижное тело стеклянными глазами. Потом продолжил:
- Если вы пройдете в другую комнату, сэр Генри, я обязуюсь показать вам, как именно Карл Рейнджер убил Марсию Тейт и попытался с помощью неуклюжих уловок избежать подозрения. Я не хотел говорить с вами в доме, поскольку это могло бы привести к неприятностям... Вы идете? Благодарю вас. Я не могу вынести вида смерти.