Закатайте рукава и снимите сапоги.
Я выполнила все, отшвырнув сапоги к окну. Только тогда Эливанс быстро обернулся и схватился за свои кинжалы. Какое-то время держал их в руках, с подозрением глядя на меня. Потом охнул, схватившись за кровоточащее плечо, и прислонился к стене. Прошипел какое-то ругательство, и вернул оружие в ножны. Медленно поднялась и, стараясь держать руки на виду, сделала несколько шагов в его сторону:
— Где у вас бинты милорд? Рану нужно перевязать.
Он мрачно глянул на меня и произнес:
— Так вы действительно не собирались меня убивать?
Я скрестила руки на груди.
— Нет. Не собиралась. Но у вас такой вид, словно я вас этим серьезно огорчила! — не удержалась от сарказма — После того как вы выпили… достаточное количество вина, я помогла вам добраться до постели и, как видите, даже укрыла.
— А еще забрали оружие — из чистого упрямства продолжал спорить лорд.
— И, как выяснилось, — правильно сделала! Да и чем может быть полезно оружие спящему человеку? Мне знакомы случаи, когда люди наносили себе вред, оружием, которое они брали в постель, пытаясь оградить себя от страхов.
— Что было дальше? — сухо спросил Эливанс.
— Далее, я устроилась отдохнуть в кресле вот с этим редким эльфийским сборником. Как раз задремала, когда меня разбудил шум. Вы метались, словно в бреду. Попыталась вас разбудить, но вы напали на меня и стали душить. Какое-то время я боролась, надеясь, что наконец придете в себя. Но мои силы не безграничны и пришлось применить столь… кардинальные меры, чтобы вы бы меня не придушили.
В довершение своей тирады я повернулась к семисвечному канделябру и добавила:
— Взгляните милорд, думаю вы оставили мне целое ожерелье синяков.
По всей видимости, синяки наличествовали, потому что Эливанс отвел взгляд, прошел мимо и, плюхнувшись на кровать, буркнул:
— Бинты в той тумбочке — он вяло махнул здоровой рукой.
Найдя все необходимое для перевязки, села рядом с лордом и поинтересовалась:
— Рубашку снимете, или будем портить рукав?
— Можете портить рукав — я потом переоденусь.
Нагло позаимствовала кинжал прямо из ножен лорда, да так быстро, что последний только вздрогнул, когда оружие со звоном вернулось обратно в ножны. В процессе обработки раны и перевязки Эливанс сидел словно изваяние, ни разу не поморщившись. Потом встал с кровати и двинулся в сторону шкафа. Я поспешно отвернулась:
— Может мне выйти?
Лорд хмыкнул.
— А я то все думал: чем же можно вас напугать? Оказалось, ничего сложного…
— Вы себе льстите милорд. Это всего лишь день приличиям и…
— … и вы конечно же ничего на свете не боитесь! — с довольной улыбкой заключил он.
Тут в дверь постучали и раздался голос:
— Милорд, у меня срочные известия от…
— Иду Ромари! — возвысив голос, ответил лорд Эливанс, а потом тихо добавил — Раз это только дань приличиям, прекратите на минуту строить из себя святую невинность и помогите застегнуть рубашку — рука еще плохо меня слушается.
Теперь хмыкнула уже я.
— Чего это ради?
— Вы же не хотите появиться из двери спальни вслед за полуодетым мужчиной? — вкрадчиво сообщил мне Эливанс.
— А я и не буду появляться, пока Ромари не уйдет! — нашлась я.
— По-вашему я оставлю вас здесь одну? — строго поинтересовался лорд.
— С вашей стороны это было бы очень любезно — я хотела бы выспаться.
— Не думаю, что вам сегодня это удастся.
Голос из-за двери:
— Милорд, с вам все в порядке?
— Да-да Ромари, уже выхожу. Так вы поможете или мне выходить прямо так, волоча вас за собой?
Повернулась к Эливансу и обнаружила, что он иронично улыбается. Испепелила лорда взглядом и подумала, что в Маджи ему это обязательно припомню. Пересекла комнату, застегнула злосчастную рубашку и отошла к окну, чтобы натянуть сапоги. Когда обернулась снова, то увидела, что лорд надел поверх рубашки еще и черный камзол, украшенный серебряным кантом и рубинами.
— Миледи… — он картинно поклонился и предложил мне руку.
— Прекратите паясничать — это не смешно!
— Это всего лишь дань приличиям, но если вы отказываетесь… — он горестно вздохнул… — то я не смею настаивать.
Верный слуга лорда Эливанса говорил о том, что отряд, посланный на поиски склепа, подвергся нападению демонов на обратном пути и просит подкрепления.
Лорд вопросительно изогнул тонкую бровь:
— Так они нашли склеп?
— Да милорд, все подтвердилось.
— Вышлите им два десятка на подмогу и соберите остальных.
— Да милорд! Разрешите идти?
— Ступай.
Как только Ромари вышел, Эливанс произнес:
— Вы, кажется, жаловались на отсутствие возможности вздремнуть миледи?
— Совершенно верно милорд.
— Так вот — пока я собираю людей, можете отдохнуть, предстоит нелегкая работа. Могу предоставить вам свою спальню. Сам пока посижу здесь, проверю свое оружие.
— Ну уж нет! Судя по тому, какие дивные сны вы, милорд, видели на этой кровати из проклятого поместья, я к ней даже близко не подойду! Меня вполне устроит вот это кресло у камина.
— И мое соседство не будет вас тревожить?
— Отнюдь. Но будите меня голосом и с расстояния в пару-тройку шагов, иначе я не ручаюсь за последствия.
Произнесла, уже укрывая ноги пледом и закрывая глаза.
Усталость, после злоключений последних дней, сытный ужин и тепло сыграли свою роль. Почти мгновенно забылась спокойным сном, чтобы в его дымке увидеть свет множества свечей и услышать умиротворяющий шелест страниц древних фолиантов, которые переворачивались сами собой… Теперь я знала как разрушить проклятие.
Проснулась сама. Лорду не пришлось меня будить. Не смотря на то, что проспала чуть меньше часа, все же отдохнула. Проснувшись, как всегда прислушалась, не открывая глаз. Тишина, но чье-то присутствие все же чувствовалось. Не меняя размеренного темпа дыхания, приоткрыла глаза. На столе передо мной лежал отполированный до блеска, остро заточенный меч.
Простой и изящный клинок мне сразу понравился — не было ни одного лишнего украшения, ни одной неправильной линии, а холодное, как глаза Эливанса лезвие отражало каминное пламя.
Подняв глаза, обнаружила, что лорд сидит в кресле напротив в расслабленной позе, но он давно уже не любуется своим клинком — он смотрит на меня, затуманенным словно в наваждении взором.
Посмотрела ему в глаза и увидела, как в них тут же вспыхнуло страдание. Видимо я была слишком похожа на его жену-предательницу и когда я спала, он смотрел на меня, а видел её. Но стоило мне проснуться, как его иллюзия разлетелась на тысячи осколков, оставив только пустоту и боль.
— Вы проснулись?
— Проснулась, и видя вас, жалею об этом.
— Неужели до сих пор это так заметно?
— Да.
— Вот поэтому я и задаю себе вопрос: «почему я еще жив?»…
— Вам нужно время. Больше ничто не поможет — Сказала, думая об оставленном в Ат-Дишан Дитрихе. Мне тоже нужно время.
— О чем вы сейчас подумали?
— О брате. Вернее… о том, кто был мне братом. Скоро мы будем по разные стороны Шенди и я должна буду думать о нем, как о возможном противнике, как о враге…
Замолчала, глядя на дивный клинок, отражающий пламя.
— Что-то вы совсем загрустили моя леди, — пропустила эту фамильярность мимо ушей — С таким настроением вам нельзя отправляться в бой, как и мне впрочем…
Лорд снял с одной из стен изящный, явно дамский клинок. Потом быстро, так что воздух засвистел, перевернул его одними пальцами рукоятью вперед и протянул мне.
Этот жест не раз видела у своего учителя и потому рефлекторно взяла меч. Встала с кресла, машинально описала в воздухе несколько восьмерок, примеряясь к новому оружию.
Широн Эливанс снял со стены клинок для себя и встал напротив меня в позицию. Только тут с недоумением воззрилась на него, а мужчина добавил:
— Слышал, в Дуате много прекрасных фехтовальщиков.
— Неужели? — ответила, так же принимая боевую стойку.
— А еще я слышал, что вы, для женщины, просто потрясающе владеете этим искусством — он отсалютовал клинком и сразу же обрушил на меня град ударов.
— О, вы мне льстите милорд! — отбила все выпады почти лениво, уперев левую руку в бок и двигаясь по кругу.
— Хм… совсем неплохо… Похоже, что биться с вами будет одно удовольствие!
Сам лорд бился прекрасно. То, как он отступал, вытягивая меня на себя, как гнал прочь бешеным градом ударов, как он искусно заставлял кружиться, отбивая его выпады, иначе как танцем, назвать было нельзя. В звоне мечей мне слышалась мелодия, а наши ноги, словно в такт ей отбивали ритм.
Улыбка не сходила с его губ ни на мгновение. И я чувствовала, что мы очень похожи, равны… едины. И в этот момент мир исчез для меня. Были только мы двое и музыка мечей. Мы были заклятыми, непримиримыми врагами, которые никогда не уступят друг другу, и влюбленными, которые не разомкнут объятий даже перед лицом смерти, потому что у них одно на двоих сердце. В какой-то момент мы стали зеркальным отражением друг друга, одновременно используя одни и те же приемы и выпады. Темп нашего танца ускорился, мечи звенели не смолкая, мы стали задыхаться и наконец, оба замерли, ощутив у горла прохладные клинки друг друга.
Мы застыли так, пытаясь отдышаться, не сводя друг с друга глаз. И мне показалось, что я заново родилась на свет. Словно с моих плеч лавиной сошли все тяжкие воспоминания, слезы, обиды и — с изумлением осознала — ненависть к мужчинам, которую незаметно себя приобрела в Дуате.
Ощутила небывалую легкость и свободу, мои душа и тело пели от восторга. Поэтому когда мой победитель и мой побежденный медленно сделал ко мне шаг и, перегнувшись через оба клинка, нежно поцеловал в губы, для меня это было так естественно, что без тени сомнения ответила на его поцелуй, от которого закружилась голова. Он аккуратно поддержал меня за талию и тихо прошептал:
— Простите меня миледи, я… не вполне сознавал кто передо мной. Вы очаровали меня в собственном оригинальном стиле — острием клинка. Я хотел победить, но сам оказался побежденным.
— Вы прощены — улыбнулась я.
Медленно отстранилась. Лорд снял руку с моей талии, и мы оба одновременно опустили мечи.
Вернулся наш поисковый отряд. Пока Эливанс беседовал со своими десятниками, Даниэль выспрашивал у меня новости:
— «Ты в порядке?»
— «Да, со мной все нормально.»
— «Он не… доставлял тебе неудобств?»
— «Ну… как сказать…»
— «Скажи как есть, и после всего, я вызову его на поединок!»
— «Никаких поединков! Мне нужен это человек, нужен живым и невредимым! Сунешься и испортишь мне игру — сама тебя вызову!»
— «Я так понимаю, без меня что-то произошло?»
— «Лорд просил отужинать с ним, перебрал вина и стал называть меня именем жены, Привести Эливанса нормальное состояние не смогла. Оставалось только отчитать его, как ребенка и напоить до поросячьего визга. Лорд уснул. А когда проснулся, дико извинялся за все, что устроил и почти поклялся мне в верности!»
— «Почти?»
— «Я, несомненно, услышала эту клятву, если бы не ваше возвращение.»
— «Ах, как мне жаль, что я помешал Вам, Ваше Высочество, в приобретении такого ценного союзника!» — саркастически заявил жрец.
— «Вот именно, очень жаль! Надеюсь, мои труды не пройдут даром…»
— «Если выживем, не пройдут. Обрати внимание, как он смотрит в твою сторону.»
Уже в слух спросила:
— Что вам удалось выяснить про склеп?
— По моим ощущениям центр проклятия именно в нем. Там все тихо, но войти не смог — какая-то сила отталкивает от дверей всех. Мы заглянули в поместье. В библиотеке нашелся дневник Лиридия Вардесана, о котором тебе рассказала та девочка-призрак. Судя по записям, ты сможешь проникнуть в склеп после полуночи. Лиридий был наблюдателен и заметил, что по непонятным причинам, после полуночи и почти до самого рассвета, демоны не могут приблизиться к бриллианту. Но тогда они наверняка будут охранять склеп снаружи. Придется пробиваться.
Не успела ответить, как к нам подошел Эливанс:
— Что вам что-нибудь нужно для снятия проклятия миледи?
— Да милорд. Необходимо закрыть эту шкатулку в которой хранится бриллиант и потому…
Меня перебил жрец:
— Но как ты закроешь ее? Замок взломан и непригоден…
— Найдем новый. Среди… — чуть не сказала "награбленного", но вовремя прикусила язык — среди имущества лорда наверняка есть какой-нибудь сундук, с которого можно снять замок. В идеале серебряный. Еще белую конскую гриву, толстую цепь, тоже лучше серебряную.
— Еще что-нибудь?
— Ну… соли, сушеной полыни, если есть… да, еще спички и перчатки.
— Я позабочусь о том, чтобы все необходимое было найдено.
Пока лорд отдавал приказания своим людям, мы со жрецом продолжили прерванный разговор:
— Надеюсь, эти твари боятся огня?
— Только его они и боятся… — буркнул жрец.
— Отлично!
— Похоже тебе действительно известно, как снять проклятие. Но откуда ты все это знаешь? — спросил Даниэль.
— В книжке прочитала — загадочно улыбнулась в ответ.
— А вы не так просты как кажетесь, ваше высочество… — задумчиво пробормотал жрец.
ГЛАВА 12
ГЛАВА 12
Фамильное кладбище Вардесанов оказалось местечком не из приятных.
Все время преследовало чувство взгляда в спину. Казалось, в неверном свете факелов, видишь краем глаза мельтешение каких-то теней, а обернешься — ничего. Зловеще шелестела черная скрюченная листва почему-то не облетевших деревьев. Вот уж поистине проклятое место!
По дороге к нужному склепу не встретили ни одного демона. Но стоило ступить на самую старую часть кладбища, целая группа товарпятов будто выросла из-под земли. Монстры с ожесточением ринулась в атаку, пользуясь секундным эффектом неожиданности.
Не смотря на наличие крыльев, эти твари не могли летать. Кожистые серые крылья были непропорционально малы по сравнению с остальным телом.
Ко мне ринулись сразу четверо, но, ни один товрапятов них не достиг своей цели. Первому метнула в глаз серебряный кинжал. Второго обезглавил лорд. Третьего и четвертого заколол жрец, быстро окунув свой меч в пламя факела. Каким-то образом Даниэль заставил огонь дважды, в нужный момент, пробежать по своему клинку.
Кстати, жрец после этого не забыл ехидно улыбнуться лорду и Эливанс нахмурился в ответ. Начало великому соперничеству положено. Даниэль почувствовал, что мое отношение к Эливансу претерпело непонятные ему изменения и начал соревнование, кто круче.
Мне даже не дали повода хоть раз взмахнуть мечом, окружив плотным кольцом воинов. И ближе всех ко мне стояли, конечно же, лорд и жрец.
Если в доме, где обосновался Эливанс, каждый из этих двоих теперь старался первым подать мне плащ и открыть двери. То здесь оба старались, поддержать, если не дай бог запнусь об угол надгробия и быть как можно ближе, когда требуется защита.
Меня это позабавило, хотя и понимала, что это кладет на мои плечи ношу ответственности. Нельзя допустить, чтобы мои союзники передрались.
К лорду, после нашего поединка, испытывала еще большую симпатию чем раньше. А жрец был мне жизненно необходим, для того чтобы без приключений попасть на север. Да и после этот воин и маг пригодился бы в числе друзей.
Добравшись до входа в последний приют Альберта Вардесана, велела разжечь перед входом в склеп костер. С этой задачей моментально справился жрец.
Я же, надела перчатки и осторожно спустилась по старым, потрескавшимся ступеням в склеп.
Здесь было сыро и полно противнейшей паутины. Преследовало чувство, что потолок вот-вот обвалится, похоронив меня вместе с останками славного графского рода.
На небольшом каменном столике у стены, предназначенном для цветов, стояла шкатулка, в которой сиял огромный — с мой кулак — необыкновенной красоты камень. Проклятый бриллиант сиял почти как солнце.